Бученков Дмитрий Евгеньевич Феномен анархизма в политической жизни современной России
| Вид материала | Документы |
- Филиппов Дмитрий Евгеньевич, кандидат педагогических наук. Филологический факультет, 15.96kb.
- Книга рассчитана на теоретиков и практиков избирательного процесса, а также будет интересна, 2785.77kb.
- Ольшанский Д. Основы политической психологии. Учебное пособие для вузов Глава, 1022.42kb.
- Российская академия наук центр цивилизационных и региональных исследований в. Д. Нечаев, 1680.34kb.
- О моделях ксенофобии и межнациональной розни, 95.32kb.
- Дмитрий Евгеньевич Мелехов психиатрия и проблемы духовной жизни предисловие, 705.69kb.
- Юрий Козенков «Голгофа России. Остались ли русские в России?», 3959.46kb.
- Теория органической демократии и. А. Ильина и проблемы социально-политической трансформации, 880.87kb.
- Доклад о соблюдении прав человека в Российской Федерации в 2004 году, 318.7kb.
- 1. Риторика в системе гуманитарных наук и в контексте современной, общественно-политической , 493.65kb.
В третьем параграфе «Ксенофобия, рост шовинистских настроений в южных регионах России и анархисты: Федерация Анархистов Кубани(ФАК). Анархисты в поисках новых идей» рассматривается объединение – Федерация Анархистов Кубани (ФАК).
Группа под названием Федерация Анархистов Кубани(ФАК), первоначально получившая название – Федерация Анархистов Краснодара, возникла примерно в 1994(или в 1995) году в городе Краснодар. ФАК была не сколько анархистской структурой, сколько молодежной субкультурной анархиствующей средой, интуитивно бурлящей в поисках своей альтернативы.
Примерно к 1998 году Федерация Анархистов Кубани стала группой, объединившей субкультурную политизированную молодежь причерноморского юга России(Краснодар, Белореченск, Новороссийск, Сочи, Майкоп, Новокубанск, Анапа), заявив в документе, обозначенном как «Манифест Федерации Анархистов Кубани» о том, что членов ФАК «связывает одно – протест против любой официальной власти человека над человеком, государства, капитализма и официально насаждаемой буржуазной культуры; желание не быть безотказной шестеренкой в механизме системы и сопротивляться ей коллективно, потребность в свободной самореализации, преодоление тотальной бессмысленности и индивидуального и общественного существования».
Для классического анархизма не характерна озабоченность «тотальной бессмысленностью индивидуального и общественного существования» - он расставляет акценты прежде всего над эксплуатацией, антигосударственностью и капиталистическим способом производства; для классического анархизма также совсем не характерно называть среди своих идеологических принципов экологизм, феминизм и альтернативную культуру; для классического анархизма также совсем не характерно заявлять, что «каждый миг – революционная ситуация». На основании этого мы с полным правом можем заключить, что идеология Федерации по сути не являлась анархистской в полном смысле этого слова, привнося в свои идеологические тезисы как экологическое требование отказа «от индустриальных технологий», так и социокультурные требования – феминизм и альтернативная культура, о чем не говорило в своих организационных документах ни одно из рассмотренных нами выше анархистских объединений России.
В четвертом параграфе «Влияние «новых левых» на современный российский анархизм: Инициатива Революционных Анархистов (ИРЕАН)» работы рассматривается ИРЕАН – Инициатива Революционных Анархистов, которая появилась в 1991 году. Основной формой деятельности ИРЕАН стала организация и участие в уличных мероприятиях (пикетах, митингах, демонстрациях), во-первых, во-вторых, выпуск журнала «Черная звезда», по оформлению и форме подаче материалов сознательно рассчитанных на молодежную субкультурную среду, который, несмотря на игровой характер слов и вообще большинства текстов, тем не менее, мы бы не стали обозначать как однозначно «вредный» для анархизма. Во всяком случае в период с 1991 по 1995 годы журнал публиковал альтернативную информацию, чем, собственно, и был интересен, о западных анархистских и радикально-коммунистических группах, узнавать о существовании, деятельности которых на тот период времени, при отсутствии Интернета в массовом пользовании практически было больше неоткуда. ИРЕАН, отметим, что на наш взгляд Инициатива была молодежной субкультурной группой с «лево»-анархистской ориентацией, находящейся под влиянием идеологии «новых левых», деятельность которой происходила преимущественно в Москве в форме участия, организации уличных акций и выпуске агитационных материалов.
В пятом параграфе «Проблема актуальности революционного анархо-синдикализма сегодня: Межпрофессиональный Союз Трудящихся (МПСТ)» рассматривается МПСТ – Межпрофессиональный Союз Трудящихся.
До августа 1995 года МПСТ носила название – ГРАС (Группа Революционных Анархо-Синдикалистов), изменив первую букву своего названия, стала называться Конфедерацией Революционных Анархо-Синдикалистов, а в конце 1998 года, когда вступление в МАТ(Международная Ассоциация Трудящихся, в так называемый IV анархо-синдикалистский Интернационал(напомним, что I Интернационал был создан в 1864 году в Лондоне), потребовало изменить свое название, КРАС переименовалось в МПСТ – Межпрофессиональный Союз Трудящихся.
На территории России вплоть до сегодняшнего времени(январь 2002) МПСТ - это единственная анархистская группа, которая является носителем традиционной индустриалистской анархо-синдикалистской идеологии начала 20 века. На наш взгляд безусловно позитивным является, - за счет того, что МПСТ четко знает и чувствует свою идеологию, за счет того, что МПСТ ориентируется не на студенчество, молодежь, а на наемных работников, то есть на психологически взрослую часть общества,- ясность и четкость лозунгов и листовок МПСТ; им не свойственны провокационные, неоднозначные фразы и шутливые формы изложения.
Относительно реальной социальной деятельности, на наш взгляд, Межпрофессиональный Союз Трудящихся следует охарактеризовать как слабую, малоактивную, больше теоретизирующую, чем занимающуюся регулярной практической деятельностью, группу: во всяком случае Союз не вел и не ведет постоянной профсоюзной деятельности, постоянной работы с наемными работниками. Основной, наиболее заметной формой деятельности этой группы был и остается выпуск газеты «Прямое действие».
В шестом параграфе рассматриваются - «Источники финансирования анархистских объединений». У леворадикального политического объединения может обычно существовать шесть источников финансирования: 1.это – членские и прочие(нерегулярного характера, допустим, предназначенных для осуществления конкретно поставленных задач) взносы самих участников 2.Коммерческая деятельность 3.Пожертвования сочувствующих граждан и объединений, дружественных по идеологии 4.Грантовые средства 5.Скрытное финансирование в виде выделения средств от государственных органов, политических или экономических сообществ для борьбы с третьими лицами (например, скрытное выделение денег леворадикальному объединению от зарубежного государства, являющемуся враждебным тому государству, в котором находиться данное объединение) 6.Уголовно-наказуемая деятельность(насильственное изъятие денежных сумм у кредитных или коммерческих организаций, продажа наркотических веществ и пр.) Анархистские группы СССР-России в разной степени пытались использльзовать все эти способы поступления средств.
В седьмом параграфе «Основные направления деятельности анархистских групп СССР-России в 1990-1998 годах» анализируется деятельность анархистских групп в целом.
В период 1990-1998 годов характеризуется появлением на территории России большого количества групп анархистов, которые, в свою очередь, оказались вовлеченными в несколько больших объединений(таких как Ассоциация Движений Анархистов, радикально-экологическое анархическое движение «Хранители радуги», Инициатива Революционных Анархистов, Федерация Анархистов Кубани, а также Межпрофессиольный Союз Трудящихся, который существовал сам по себе и никогда не входил ни в одно из этих объединений). Большинство описанных анархистских групп существовали в форме агитационно-пропагандистских групп, основной открытой(направленной на общество) формой деятельности которых была агитация.
Основные направления агитационной деятельности этих групп оказались следующими: 1.антивыборное, антипарламентаристское направление (призывы граждан либо к бойкоту, либо к отказу от участия в голосованиях в пользу тех или иных кандидатов в любые органы государственной власти).
2.антифашистское(агитация, направленная против право-националистических организаций и группировок с призывами к акциям прямого действия против них).
3.антимилитаристское(это, с одной стороны, протесты против войны в Чечне, с другой, призывы к отказу от службы в Вооруженных Силах РФ).
4.гражданское(агитация против коммунальной реформы и повышения платы за коммунальные услуги).
5.общепропагандистское(разъяснение целей и задач анархического движения). 6.экологическое; прямое действие (организация или участие в лагерях протеста против строительства вредных для окружающей среды производств).
7.пролетаристское(это – попытки расположить к себе наемных работников из непривилегированного класса, занятых на индустриальных производствах).
В последнем, восьмом параграфе «Анархистские группы в СССР-России конца 20 века: структурно-функциональный анализ» анализируется что же представляли из себя анархистские объединения конца 20 века в СССР-России с точки зрения внутренней структуры как политические объединения и насколько она обуславливала эффективность (или не эффективность) их деятельности. Анархистские группы России конца 20 века в ситуации невысокой социально-политической активности граждан особенно не нуждались в строгих прописанных уставах, в строгой и четкой внутренней структурированности. В некоторых случаях, отсутствие вообще какой-либо структуры (как у движения «Хранители радуги», например, или Федерации Анархистов Кубани), создает ситуации, когда никто не за что не отвечает, что часто приводило к кризисам и неблагоприятной атмосфере внутри этих объединений, в других случаях чрезмерный бюрократизм лидеров (как, например, произошло в Конфедерации Анархо-Синдикалистов) также приводил в расколам внутри этих объединений.
В четвертой главе «Структурно-функциональные особенности в деятельности анархических объединений в рамках российской политической системы» рассматривается отношение анархистов к Перестройке и их участие в событиях в России августа 1991 и октября 1993.
В первом параграфе «Способы перехода к «рыночной экономике»: антиэтатистское видение политики «невмешательства» в экономику» рассматривается отношение анархистов к Перестройке. Несмотря на то, что анархистское движение в России возродилось в конце 1980-ых годов в рамках перестроечного общедемократического движения, тем не менее анархисты достаточно рано почувствовали антагонизм между целями и задачами своего движения и историческими целями и задачами Перестройки Характерным документом, свидетельствующим об этом, является заявление «Анархия против демократии» Анархо-Синдикалистской Свободной Ассоциации(АССА) от 1990 года Это заявление - хотя и не содержащее в себе сколь либо негативных высказываний в адрес «перестроечных» процессов вообще, есть свидетельство того, что АССА уже отделяет себя от общедемократического движения. Интерпретируя Перестройку как, с одной стороны, государственную политику, направленную на ослабление государственного влияния в экономической и политической жизни общества, с другой, как действительно реально имевшее место общественное движение в виде политических партий, движений и так называемых «неформальных объединений»(групп граждан социальной, правозащитной, экологической, культурной и пр. направленности), необходимо отметить, что в этой ситуации анархистские группы реально могли иметь шансы, если не на осуществление своих идеалов, то на прочное закрепление своих позиций и возможность успешной реализации каких-то своих отдельных локальных проектов. На наш взгляд, самым важным процессом Перестройки, определившим развитие российского общества на несколько десятилетий вперед, стала приватизация, то есть, передача государственной и муниципальной собственности в частную собственность. С точки зрения анархистского мировоззрения общество сталкивалось с уникальным историческим моментом, который, исходя из анархического видения устройства общества, можно было бы использовать так, чтобы эта собственность превращалась не в частно-капиталистическую, а в общественную(то есть собственность трудовых коллективов) собственность. То, что анархисты заметили уникальность этого момента, мы можем констатировать однозначно: в одном из своих заявлений VI съезд АДА призвал трудовые коллективы захватывать предприятия в свою коллективную собственность, сама же «ваучерно-акционерная приватизация» в этом заявлении была названа «бюрократическим мифом». Безусловно, если бы такие меры стали осуществляться работниками предприятий хотя бы наполовину(а в ситуации экономического кризиса 1992 года они могли бы быть вполне реалистичны), то влияние государственной машины на общество было бы сильно подорвано, однако, без существования влиятельной организованной социально-политической силы,- пусть бы даже либертарно-анархистские воззрения оказались широко распространенными и довлеющими над умами, - они навряд ли привели к осуществлению анархистского идеала. Анархистские группы России в 1990 году столь влиятельной силы, однако, из себя не представляли.
Во втором («События в Москве августа 1991 года и анархистские группы России») и третьем («Политический кризис октября 1993 года и анархистские группы России») параграфах четвертой главы рассматривается вопрос о роли анархистов в событиях августа 1991 и октября 1993 года в Москве и других городах России. Известно, что анархистские группы Москвы, Казани и Санкт-Петербурга участвовали в уличных событиях в августе 1991 – как в Москве около Белого дома, так и проводили в манифестациях в других городах. В целом же анархистские группы не поддержали ни сторонников Бориса Ельцина не сторонников ГКЧП. Что касается событий октября 1993 около Белого дома в Москве, то анархистские группы ни только ни участвовали в них, но и призывали граждан не принимать в них никакого участия.
В пятой главе «Спад анархического движения России 1993 года и кризисные тенденции: переход к терроризму и феномен «анархо-национализма»» рассматривается кризис анархического движения, который начался в 1993 году, выясняются его причины, а также рассматривается вопрос о единственной в конце двадцатого века террористической группе Новая Революционная Альтернатива (НРА), которая, вероятно, являлась анархистской; рассматривается молодежная субкультура как фактор возрождения анархизма в России в конце 20 века и явление, которое автор условно обозначает как «псевдоанархизм».
В первом параграфе «Самосознание кризиса и попытки анархистов определить его причины» рассматриваются причины кризиса анархизма в России, начиная с 1993 года. В резолюции Конфедерации Анархо-Синдикалистов, датированной осенью 1993 года заявляется, что «бурный период в истории нашей страны, начатый демонстрацией под черным знаменем, завершается». Начиная с 1993 года высказывания о начале кризиса анархичсекого движения можно встретить в анархичсеких периодических изданиях все чаще и чаще. Характерным «кризисным» источником является один из номеров «КАС-Контакта» 1995 года, в котором указывается три причины кризиса: нет ясной идеологии, внутриорганизационной этики, сильной анархической организации. По мнению автора основные причины кризиса таковы: 1.Отсутствие обновленной, сформулированной актуальным для конца 20 века языком теории анархизма, с вовлечением в эту теорию рассмотрения проблем конца 20 века(ядерное оружие, монополия на энергоресурсы и пр.). 2.Постепенная стабилизация политической системы после проведения референдума по утверждению Конституции РФ в декабре 1993 года и утверждение ее. 3. Распад Конфедерации Анархо-Синдикалистов как первого общесоюзного анархистского объединения и неспособность ее сохранить и укрепить анархистское движение, как и неспособность другого, претендующего называться общероссийским(Ассоциация Движений Анархистов), объединения, выполнять роль скрепляющего начала. 4.Отсутствие постоянных источников финансирования у большинства анархистских объединений. 5.Поведение некоторых лидеров анархистских объединений, которые, когда стал наступать кризис, по-просту «самоустранились» от участия в движении 6.Появление в крупных городах России, начиная с 1995 года, молодежной субкультуры наци-скинхэдов, которая постепенно стала вытеснять молодежную панк-субкультуру с привлекательных для молодежи позиций, тем самым устраняя удобную для пополнения своих рядов для анархистских объединений социально-демографическую среду, которая постепенно стала деградировать, уходя от интереса к социально-политическим проблемам.
Во втором параграфе «Террористическая группа "Новая Революционная Альтернатива"(НРА) как одно из проявлений кризиса анархических групп конца 20 века» идет речь о группе Новая Революционная Альтернатива, взявшей на себя ответственность за ряд террористических актов, осуществленных в период с 1996-1998 годов. Основания для обозначения этой группы как анархистской избраны нами ни сколько на основании того, что сообщили в свое время об ее идеологической принадлежности ведущие государственно-капиталистические средства массовой информации, назвав НРА «глубоко законспирированной подпольной анархистской организацией», сколько на основании того, что задержанные по подозрению в осуществлении этих взрывов государственными органами в течении 1999-2001 годов люди, являлись участниками анархистских групп. Далеко не все анархисты России однозначно отнеслись к действиям и заявлениям НРА - анархистская среда России после 1999 года разделилась на тех, кто одобрил действия НРА и поддержал, и тех, кто не поддержал. Часть московских анархистов в июле 1999 года выпустила заявление, подписанное Межпрофессиональным Союзом Трудящихся, московской организацией Конфедерации Анархо-Синдикалистов, редакцией журналов «Утопия» и «Наперекор» и группой имени Алексея Борового, в котором они написали, что деятельность таких групп как НРА считают вредной. С другой стороны многие группы, входившие в Ассоциацию Движений Анархистов поддержали арестованных анархистов и деятельность, которую им приписывало ФСБ. В целом же масштабы деятельности НРА ( во всяком случаи той, за которую она «официально» брала на себя ответственность) были очень скромными: четыре осуществленных теракта и один неудавшийся.
В третьем параграфе «Молодежная субкультура как фактор возрождения анархизма в России в конце 20 века: показатель кризиса или необходимый катализатор» рассматривается вопрос о влиянии молодежной субкультуры на возрождение анархизма в России в конце 20 века. Такой вопрос возникает потому, что конец 1980-ых годов сопровождался интенсивным ростом молодежных субкультур в России, которые сыграли роль катализатора в возрождении анархизма в России. Отвечая на вопрос о роли молодежной субкультуры в возрождении анархизма в России в конце 20 века, нужно иметь ввиду, что, во-первых, "неформальные" субкультурные сообщества получили бурное развитие в рамках одного и того же "неформального" движения вместе с самодеятельными группами социальной и политической направленности, во-вторых, и в тех и в других и в третьих наиболее активной массой являлась молодежь примерно от 16 до 25 лет, которая часто "перемешана" и которая могла одновременно находится как в тех, так в других, так и в третьих. Молодежь, больше тяготевшая к субкультурным сообществам, к эстетике, достаточно быстро разделилась с молодежью заинтересованной в активной социально-политической деятельности. К 1991 году в России, появилось много рок-клубов и рок-групп, которым стало значительно легче получать площадки для выступлений и которым теперь не нужно было прятаться от органов правопорядка. Среди этих рок-групп появились несколько, музыканты которых называли себя анархистами(например, "Монгол Шуудан", "Гражданская оборона"), хотя, если судить по текстам их песен, они являлись таковыми очень приблизительно.
На наш взгляд молодежная субкультура как фактор возрождения анархического движения в России в конце 20 века сыграло роль сильного "катализатора", но не "очага" потому, что анархизму в 1980-1990-ые годы удалось оформиться в свои собственные самостоятельные группы, но при этом это оформление происходило на сильном "субкультурном" фоне. Нельзя так просто отказаться от того факта, что почти повсеместно на территории всего бывшего СССР участники анархистских политизированных групп, одновременно являлись представителями молодежных субкультур, а, возможно, кое-где и сами создавали эти субкультуры.
Наконец, в четвертом параграфе « ”Анархо-националистические” группы как феномен кризиса анархизма» рассматривается такое явление как псевдоанархизм, под которым понимаются политизированные группы со всей совокупностью их деятельности(то есть, выпуск листовок, газет, заявлений прессе и пр.), заявлявшие о себе как об анархистских, но в действительности по своей идеологической позиции таковыми не являвшиеся. Характерным примером псевдоанархизма в 1990-1997 годы является «Тульский Союз Анархистов»(«ТСА»), который со страниц своего издания обозначал своих участников как «анархо-националистов». Взгляды «ТСА» наглядно демонстрируют, как оторванный от гуманистического контекста индивидуализм, который действительно является значительной частью анархистского мировоззрения перетекает в идеологию, близкую к идеологии третьего рейха. В газете «ТСА» «Новая русская идея» авторы на статей на полном серьезе рассуждают о расовой гигиене. Характерной особенностью псевдоанархизма является то, что(хотя его проявления чаще единичны), во всех известных нам случаях(в Туле, в Твери, в Москве, по неподтвержденным данным и на Украине в свое время существовали так называемые «анархо-националисты») антинационалистическая, антирасистская и, скажем в самых общих чертах, антифашистская позиция анархизма, выводилась из его контекста. Нас, конечно, можно упрекнуть в том, что отрицание индивидуализма как мировоззренческого стержня анархии Петром Аршинов в 1926 году мы не обозначаем как псевдоанархизм, в то время как отрицание антифашистской позиции некоторыми «анархистами» мы тут же замечаем и бескомпромиссно называем псевдоанархизмом, но этот упрек не состоятелен. Индивидуалистическая, гуманистическая позиция анархизма(который мы мыслим сначала как мировоззрение свободы, а потом – как проецирующееся в социально-политическую плоскость особую политическую теорию, таким образом не отрицая, что анархизм как концепция – структурна, как и любая социально-политическая концепция, как любая ни постмодернистская игра, а как теория, которая заинтересована в активной социальной практике), позиция равенства и справедливости при отказе от антифашизма тут же превращается в позицию неравенства, негуманизма и несправедливости, а, значит, отрицает свои собственные основы. Любая правая(то есть, националистическая, шовинистская, государственно-патриотическая) идеология – это идеология неравенства и потому мы имеем полное право ни только называть «фашиствующий» анархизм псевдоанархизмом, но и предполагать, что в критических ситуациях социальных катаклизмов, с его приверженцами анархисты имеют полное право поступать так, как однажды поступил Нестор Махно, застав одного украинца за вывешиванием плаката «Бей жидов, спасай Россию» - достав наган при полном скоплении народа он выстрелил не задумываясь.
На наш взгляд единственным мотивом, который толкал граждан России создавать в конце 20 века «анархо-националистические» группы и называть себя «анархо-националистами» была с одной стороны политическая неграмотность этих молодых политических групп, которые, если бы они стали развиваться дальше, неизбежно должны были бы определиться – либо они «анархо», либо они «националисты», с другой, инициаторов таких объединений скорее всего привлекал радикальный имидж анархизма, который они каким-то образом надеялись использовать, но – невозможно совместить несовместимые вещи: как невозможно представить анархиста, стоящим под лозунгом «Россия – для русских», так и невозможно националиста представить стоящим под лозунгом «Против государства и капитала».
В