Николай Левашов
| Вид материала | Документы |
- Николай Левашов, 8422.06kb.
- Николай Левашов, 8421.98kb.
- Николай Левашов, 5965.84kb.
- Николай Левашов, 3028.42kb.
- Николай Левашов, 2414.42kb.
- Левашов Олег Александрович учебно-методический комплекс дисциплины «Управление качеством», 1193.19kb.
- Левашов Виктор Константинович, 472.56kb.
- Личность в истории: Николай, 283.04kb.
- II. Николай Романов личность в истории, 289.05kb.
- Николай Раевский родился 14 сентября 1771 года, в городе Москве. Николай был болезненным, 115.26kb.
Когда в моих руках оказалась переплётённая книга, я тщательно измерил её размеры для того, чтобы определить точные размеры для суперобложки. Суперобложка была сделана мною уже давно, оставалось только внести коррекцию в размеры, на что ушло некоторое время, так как пришлось дорисовать её, так как размер суперобложки несколько увеличился в длину, в силу того, что книга получилась весьма толстой. Затем, с помощью Джорджа, я начал поиск компании, которая могла бы распечатать суперобложку такого размера. Мои принтеры для этого не годились, они печатали на бумаге меньшего размера. Поэтому, пришлось обратиться в небольшую цифровую типографию.
В то время цифровая печать только начинала развиваться и поэтому она по принципу мало отличалась от офсетной печати. Когда я отдал диск с файлом суперобложки, то через несколько дней мне позвонили и попросили подъехать в фирму. Мне показали пробный отпечаток и четыре плёнки, с которых был сделан этот отпечаток, что и соответствовало типографскому разделению на четыре цвета — CMYK color — Cyan, Magenta, Yellow, BlacK — голубой, бордовый, жёлтый и чёрный. И хотя основная работа — файл суперобложки — был сделан мною самим и уже в системе CMYK, четыре плёнки и первый пробный отпечаток обошлись мне в триста долларов, зато все остальные отпечатки для меня стоили уже по девяносто долларов каждый, что было уже приятней. Я утвердил пробную печать и договорился также о ламинировании, другими словами — о создании пластикового покрытия, что и было сделано. В назначенный день я приехал и забрал уже готовые суперобложки на мои первые двадцать пять книг!
Наконец, моя первая книга приобрела свой окончательный вид! Параллельно я заполнил соответствующие формы для оформления авторских прав и направил в библиотеку Конгресса США с мизерным чеком на двадцать пять долларов, как плату за оформление авторских прав. Примерно, через месяц я получил от них подтверждение своих авторских прав.
Но и это ещё было не всё. Ещё летом 1993 года я договорился с Романом Боринковым о переводе моей первой книги на английский язык. Как я писал ранее, он переводил мою первую школу-семинар и мои встречи с людьми и учёными. Я подписал с ним контракт на перевод книги и в конце 1993 года я ему передал на дискетках текст моего предисловия, Третьего обращения к человечеству и первой главы. Вскоре выяснилось, что у него нет компьютера для работы над переводом, и тогда я дал ему свой переносной персональный компьютер Макинтош фирмы Яблоко (Apple).
Роман оказался человеком практически несовместимым с техникой, тем более — компьютерами. Мне пришлось его довольно долго обучать, как нужно открывать и закрывать нужные компьютерные программы, точнее одну — Мicrosoft Word. Я думал, что на этом проблемы с переводом закончились, но оказалось, что я очень сильно ошибался. Так совпало, что только в январе 1994 года Роман принёс мне свой перевод на английский язык моего предисловия и текста третьего обращения к человечеству. Я был несказанно рад держать в своих руках первую часть на английском, но, т.к. в английском языке я был «крутым» специалистом, мне захотелось узнать, как будут реагировать на английский текст моей книги коренные носители языка — американские аборигены. Поэтому я позвонил Джейсону Риду (Jason Reed), молодому американцу, который прослушал мой первый семинар-школу и понимал, о чём будет идти речь в книге. К тому же, Джейсон владел в совершенстве литературным английским, что не часто встретишь в США. Он сам был любознательным парнем и ко всему прочему, его родители преподавали в Стенфордском университете английский язык и литературу.
Он приехал ко мне на следующий день и забрал дискетку с переводом. Вечером этого же дня он мне позвонил, и я был готов услышать радостную новость о том, что текст воспринимается, по крайней мере, хорошо и легко. Каково же было моё удивление, когда Джейсон сообщил мне по телефону, что, прочитав на английском моё предисловие, он ничего не понял! Такого я не ожидал, и был просто потрясён такой новостью. Я был удивлён, что же такого непонятного в моём предисловии? Поэтому я раскрыл свою книгу на русском языке и с лёту стал переводить его на английский язык. Джейсон сказал мне, что он прекрасно понимает мой перевод предисловия! Меня этот факт поразил. Каким образом мой дилетантский перевод текста предисловия на английский предельно ясен и понятен для Джейсона, в то время, как перевод мастера языка ему совершенно не понятен?
Ответ напрашивался простой: или Роман совершенно не знает английского языка, чего не может быть, так как он преподавал язык в ленинградском университете и имел многих учеников и даже переводил какую-то книгу на русский язык. Или он совершенно не понимает смысла текста, что тоже сомнительно, так как в моём предисловии ничего сложного для понимания нет. Или он сделал ТАКОЙ перевод по чьей-то просьбе или по заданию, что вполне вероятно, так как только после того, как он начал работу над переводом моей книги, его неожиданно пригласили работать на государство, а перед этим несколько лет у него вообще не было постоянной работы, и он перебивался случайными заработками.
С апреля 1992 года основной заработок давал ему я, ничего другого у него практически не было, и тут неожиданно ему предложили работу по специальности на государство США. Случайное совпадение? Вполне возможно, но очень уж подозрительно такое «случайное» совпадение. Так или иначе, я понял, что весь перевод Романа придётся отправить в мусорную корзину. Но ему самому я по этому поводу ничего не сказал. Если моё подозрение насчёт преднамеренного искажения текста книги при переводе на английский язык хотя бы частично имеет основание, то не стоило разубеждать людей, стоящих за Романом, в том, что что-то идёт не по их плану. Поэтому я оплатил ему перевод книги согласно договору, но… никогда не использовал его.
Но я не оставил идею перевести книгу на английский язык. Поэтому, несколько позже я решил провести своеобразный конкурс. В конкурсе приняло участие три человека, два из которых были иммигрантами из Советского Союза, а третьим был студент из Стэнфорда родом из Канады. О студенте из Канады я уже писал ранее и не буду повторяться, а вот на других двоих конкурсантах остановлюсь более подробно. Одним конкурсантом был Александр Нудельман, инженер из Риги, который иммигрировал из Советского Союза. Александра я знал очень хорошо лично. Как я уже писал, мы познакомились через его жену, которая с самого начала мне не нравилась, как человек, что получило полное подтверждение позже.
Но Александр или Саша, был прекрасным парнем, хорошо образованным, с очень хорошим чувством юмора, врождённых тактом и т.д., что полностью отсутствовало у его жены, латышки по национальности. Александр, весьма сильно отличался от подавляющего большинства иммигрантов из бывшего СССР, и так получилось, что мы с ним подружились. Мы с ним много беседовали на тему моих знаний, он проявил к ним большой интерес и легко и быстро воспринимал необычную для большинства информацию. Он работал тогда инженером в одной американской компании и довольно свободно владел английским языком, как разговорным, так и письменным. Я был уверен в том, что лучшего переводчика с русского на английский мне не найти, особенно, если учесть, что он довольно-таки основательно «въехал» в мою тематику. Александр выслушал мои доводы и согласился принять участие в конкурсе.
Вторым конкурсантом был тоже инженер, тоже иммигрант из бывшего СССР, с которым я познакомился через одного общего знакомого ещё по Москве, и его звали Михаил Лабульский. Михаил имел высшее техническое образование и тоже в достаточной степени владел английским языком, работая в одной крупной компьютерной компании в Силиконовой долине. Всем троим, я дал для перевода одну и ту же главу из своей книги — Главу 3. «Пси-поля в природе и в эволюции разума». Дольше всех я ждал перевод этой главы от Михаила, и когда я, наконец, получил все три варианта перевода и прочитал все, я решил остановиться на переводе, сделанном Александром. И не потому, что он был моим другом, а потому, что его перевод наиболее точно передавал смысл на английском, что для меня было важнее всего. Так как, когда понятна идея, понятен смысл текста — тогда всегда есть возможность сделать и сам перевод не только точно передающим информацию с другого языка, но и сделать так, чтобы и на другом языке присутствовал не только смысл, но и лёгкость и красота этого языка.
Александр переводил главу за главой, и я не стал ждать, когда будет переведена на английский вся книга, и отдавал переведённые главы сначала для чтения слушателю своей второй школы-семинара, доктору медицины Ричарду Блазбенд (Richard Blasband) с тем, чтобы он выявил места в тексте, вызывающие сложности для понимания. Когда нечто подобное выявлялось, Ричард, Александр и Джордж, приезжали ко мне, и происходило обсуждение. Я прояснял все непонятности, а Александр вносил необходимые изменения, после чего жена Ричарда, Екатерина Эриксон (Kathreen Ericson), профессиональный редактор, должна была доводить всё до хорошего английского языка. Но по непонятным мне причинам она этого не делала.
Когда это стало очевидно всем, я решил пригласить для редактирования английского текста моей книги Барбару Купман (Barbara Koopman), которая не была слушателем моей школы-семинара. Но, несмотря на это, она с 1994 года стала приезжать из Нью-Йорка в Сан-Франциско практически на каждый мой семинар и делала это вплоть до моего отъезда из США в июле 2006 года, и поэтому тоже была в курсе темы. Барбара с радостью согласилась стать редактором английской версии моей книги. Её согласие стало очень важным для завершения подготовки моей первой книги на английском языке.
С этого момента работа над переводом моей книги и её подготовка к изданию пошла гораздо быстрее. Александр приносил мне перевод очередной главы, я её пересылал Барбаре, благо в то время уже был Интернет, и я его уже немного освоил. Барбара редактировала полученную главу и посылала её мне. Но на этом дело не завершалось. Я читал главу после редакции Барбары и потом звонил ей, и мы доводили текст перевода по смыслу максимально близко к русскому.
Мне часто приходилось ограничивать Барбару в её стремлении «улучшить» текст перевода. Прочитав текст перевода, у неё складывалось своё понимание материала, и она редактировала текст с этих позиций. Когда я читал её редакцию, я находил те участки текста, где её «унесло в сторону» и возвращал её с «небес» творческого полёта мысли на «грешную землю». При этом мне приходилось ей объяснять, в чём отличие смысла её редакции от того, который должен быть на самом деле. Для этого мне приходилось многое ей пояснять дополнительно, чтобы у неё сложилось понимание, без которого невозможно правильно передать суть.
В результате этого Барбара, можно сказать, прошла индивидуально мою школу-семинар, что и позволило ей сделать хорошую редакцию книги на английском. И всё равно в некоторых местах Барбара передавала смысл через своё понимание, несмотря на наши продолжительные беседы и многократные мои пояснения по сути материала. В тех случаях, когда это не было принципиально, я уже не «мучил» Барбару требованием изменить английский текст, как надо. Но, если это касалось ключевых моментов понимания, я настаивал на изменении до тех пор, пока смысл перевода не начинал соответствовать смыслу на русском.
Мне пришлось столкнуться с таким явлением, как «редакторская правка», когда редактор старается донести не авторскую мысль, а своё собственное понимание мысли автора, со всеми вытекающими из этого последствиями, пропуская всё через свои собственные шаблоны понимания. А если учесть, что в моей книге изложена принципиально другая концепция миропонимания, то тогда становится понятно, к чему могут привести такие «фильтры» понимания. С таким же явлением я столкнулся, когда готовилась к изданию эта книга на русском языке, но об этом несколько позже.
Когда я понял, к чему приводит редакторская работа над моими книгами и статьями, я в принципе отказался от «редактирования». Я всегда признателен любому, кто укажет на найденную в тексте ошибку или описку, но… переделывать свой текст не позволял и не позволяю никому. Несколько раз добровольные «редакторы» присылали мне «обработанные» ими мои статьи и… меня удивляло то, что они не могли видеть того, что после их «редактирования» мои статьи теряли не только смысл, но и душу, по крайней мере, мою душу, которую я вкладывал при написании книги или статьи.
Я не без основания думаю, что некоторые из этих «помощников» делали это преднамеренно. И поэтому я никому ничего не позволяю менять в текстах своих книг и статей. Я не претендую на то, чтобы меня называли писателем, но у меня сложился свой стиль письма, свой стиль подачи информации, который нравится очень многим людям. Для меня главное — максимально просто и доступно донести до читателя мою информацию, а не вычурность, за которой, чаще всего, ничего не стоит.
Можно и на пол страницы расписать о том, как даже один листик колышется на ветру в лучах заходящего Солнца, да так, что у человека что-нибудь ёкнет в душе, но… тогда в этих извержениях слов читатель утонет и потеряет нить Ариадны, потеряет смысл того, что несёт сама книга или статья. Эмоциональные уходы в сторону от главного приведут только к тому, что читатель просто потеряется и не сможет понять главного. Ведь и без этого для читателя тяжело «въехать» в совершенно новую для большинства информацию, чтобы ещё для этого создавать дополнительные смысловые или словесные завесы, сквозь которые читателю сложнее понять суть. Для меня простота и ясность изложения информации является главным при написании моих книг и статей. Конечно, у меня не всё и не сразу получалось просто и ясно, некоторое время пришлось избавляться от навязанных в школе и университете шаблонов подачи информации, от наукообразности, от терминов, за которыми часто ничего не стоит…
Так что, несмотря на некоторое сопротивление со стороны Барбары, которое не продолжалось очень долго, удалось найти творческое взаимопонимание при подготовке издания на английском языке. Основой этого взаимопонимания стало не моё тупое авторское нежелание что-либо изменить в своём творении, а то, что я объяснял Барбаре, почему то, что она предлагает, меняет смысл текста. Иногда, чтобы добиться правильного понимания какого-нибудь важного нюанса, мне приходилось часами объяснять Барбаре суть информации и давать огромный объём дополнительной информации. Я считал и считаю, что только через понимание можно добиться положительных результатов практически во всём.
Так или иначе, только к 1997 году был готов перевод только половины книги. Многие слушатели моих семинаров и знакомые с нетерпеньем ждали моей книги на английском языке и поэтому, я решил разделить книгу на две части и к лету 1997 года был готов первый том «Последнего обращения к человечеству» на английском языке. В английском варианте название книги стало «The Final Appeal to Mankind». К этому времени уже появились цветные лазерные принтеры, печатающие, правда, только на одной стороне бумаги. Лучший из которых, по моему мнению, я и приобрёл, и был это цветной лазерный принтер НР «Color LaserJet 5M».
Прежде чем печатать книгу, я обратился ко всем желающим приобрести книгу, чтобы они определились, в каком именно виде они хотят приобрести мою книгу. В одном варианте книга печаталась на мелованной бумаге и кожаном переплёте, а в другом варианте бумага была очень хорошего качества, но обычная и переплёт из искусственной кожи. Я обозначил цену как одной, так и другой книги, после чего предложил всем желающим приобрести мою книгу, вне зависимости от варианта, произвести полную предоплату книги.
Я сделал это для того, чтобы не делать избыточное количество книг, которые стоили, даже без учёта моего труда, довольно-таки дорого, особенно в кожаном переплёте. Поэтому, чтобы не оказаться в ситуации, когда я напечатаю книги, а потом желающие их приобрести по тем или иным причинам передумают, я и предложил всем желающим сделать стопроцентную предоплату. Конечно, я напечатал книг гораздо больше, но, по крайней мере, был уверен, что все желающие свою книгу заберут наверняка.
В 1999 году появился и второй том первой моей книги на английском языке, и таким образом, моя первая книга была полностью готова на английском языке. Второй том на английском языке был издан мною так же, как и первый, по предварительным заказам. И сделал я по пятьдесят копий каждого тома, и на данный момент у меня остался только один комплект из двух томов на английском, который я оставил для самого себя. И хотя меня неоднократно просили продать его, когда ещё я был в Америке, и предлагали любые деньги (в пределах разумного, я предполагаю), но я, по вполне понятным причинам, не продал — оставил себе на память!..
На русском языке моя первая книга была издана не только мною. Так получилось, что в гости к нам со Светланой летом 1994 года приезжал хороший знакомый по Москве Андрей Суздальцев со своей женой. Мы о многом с ним беседовали, рассказывали о некоторых наших делах. И хотя Андрей был человеком довольно-таки свободным от шаблонов, многое из того, что мы ему рассказывали, было для него за гранью понимания. Когда для тебя что-то стало обыденным и естественным, порой забываешь, что для всех остальных твоя «обыденность» лежит за гранью понимания.
Это сейчас я делюсь своей информацией дозировано, в соответствии с тем, к чему уже готов человек, а тогда я иногда ещё увлекался и мог выдать «на-гора» больше того, к чему был готов человек. Немного мы со Светланой «увлеклись» и в разговоре с Андреем. Но это заслуживает отдельного рассказа, а пока вернусь к тому, какое отношение Андрей Суздальцев имел к моей первой книге. Когда моя книга была готова к печати, Андрей предложил мне оплатить издание моей книги в России. Это было весьма неожиданно для меня, и в то время я предполагал (и не без основания), что мою книгу не позволят издать в России, вне зависимости от того, какая власть «стоит на дворе». Андрей говорил мне, что я отстал от жизни, и что в России многое изменилось. В России действительно многое изменилось, в чём я убедился позже и сам, но в отношении меня особых изменений не произошло…
Но не буду опережать события. Ещё перед моим отъездов в США, я довольно часто пересекался с Юрием Евстафьевичем Сысоевым, который в советские времена был генеральным директором издательского дома «Русский терем». Так вот, он знал, что я работаю над своей первой книгой, и говорил мне, что он с радостью напечатает мою книгу в своём издательстве. В постсоветские времена многое изменилось, и для издания книги требовались деньги. Поэтому, когда Андрей Суздальцев предложил мне оплатить издание моей книги «Последнее обращение к человечеству», я вспомнил о Сысоеве и связался с ним по этому вопросу. Связующим звеном между Андреем Суздальцевым и Юрием Евстафьевичем Сысоевым стал Лорий Николаевич Попов, о котором я уже писал ранее. Итак, я через Лория Попова «замкнул» Сысоева и Суздальцева в деле издания моей книги.
Сысоеву я выслал дискетки с текстом моей книги, её полную распечатку и все иллюстрации, выполненные на принтере с фотографическим качеством. Через некоторое время я получил от Юрия Евстафьевича отредактированный текст моей книги. Когда я начал читать текст своей книги после редактирования, то понял одно — редактор текста внёс такие изменения в книгу по своему «разумению», что смысл моей книги во многих местах изменился до противоположного, а в других, создал путаницу в голове у читателя.
Естественно, я принять такое редактирование не мог, поэтому я решил сам ещё раз пройти через текст своей книги и сделать её более доступной для понимания. Во многих местах я довольно-таки много добавил пояснений и более развёрнутую информацию, чтобы сделать мою книгу как можно лучше и проще для понимания. Я решил, если мне надо пройти весь текст книги вновь, то это должно быть с пользой для самой книги.
Когда я закончил эту работу, которая заняла не менее месяца, я выслал Сысоеву Ю.Е. новый текст своей книги и доверенность на его имя, где специально выделил, что даю разрешение на печать именно моей последней версии книги. По непонятным для меня причинам (у меня есть мои предположения, но нет доказательств) в 1997 году была напечатана моя книга «Последнее обращение к человечеству» тиражом 9000 экземпляров именно в том искажённом варианте, который мне прислал Сысоев Ю.Е. Конечно, я понял это только тогда, когда Андрей Суздальцев прислал мне в Сан-Франциско двадцать книг. Когда я взял в руки напечатанную в России свою первую книгу, меня ожидало разочарование.
Первое, что бросилось мне в глаза, так это то, что вместо красочной и несущей глубокий смысл обложки, которую я нарисовал и послал для издания книги, на обложке своей книги увидел какую-то странную, светло-коричнево-оранжевую россыпь на фоне неизвестно чего! Взглянув на эту россыпь, у меня возникла весьма конкретная ассоциация кое с чем, имеющим ко всему прочему весьма сильный запах. Думаю, я создал достаточно красочный образ, чтобы читатель сам догадался, какая такая ассоциация, у меня возникла! И за это «высокохудожественное» творение, человек, создавший это, был внесён в книгу, как художник! И это несмотря на то, что все иллюстрации к книге были нарисованы мною.
К сожалению, на этом моё разочарование не закончилось. Открыв книгу и начав читать своё собственное предисловие, я с удивлением для себя обнаружил, что предисловие не моё, а то, которое прислал мне для утверждения Сысоев Ю.Е. в Сан-Франциско. И далее… я обнаружил при чтении своей книги, что напечатана была искажённая версия моей книги, которая была прислана на утверждение и была мною отклонена. Вместо улучшенного варианта моей книги вышла в свет искажённая книга!
Конечно, даже в таком виде книга несла много интересного и нового, но… всё могло быть совсем по-другому. Была и презентация моей книги и вроде бы на презентации присутствовали журналисты, но… в прессе не появилось каких-либо публикаций по этому поводу, за исключением маленькой заметки в маленькой газетке, из которой не совсем ясно, о чём идёт речь вообще! Юрий Евстафьевич Сысоев прислал мне письмо с этой заметкой и своим мнением о том, что книга моя никому не интересна! В своём письме он писал мне о том, что он давал её читать разным «ясновидящим», которые её даже читать не стали, и для него это было достаточным аргументом или удобной отговоркой.
Изданная на деньги Андрея Суздальцева моя книга (огромное ему спасибо за это) в книжные магазины так никогда и не попала. Пачки книг всё время пролежали на каком-то складе и люди, желающие её купить, не имели такой возможности. Я знаю, что многие люди находили мою книгу через Лория Николаевича Попова. В некоторых случаях, я давал людям его телефон, когда они звонили мне в Сан-Франциско с вопросом о том, как и где можно найти и купить мою книгу.
Но все остальные, не знавшие мой телефон в Сан-Франциско, не имели возможности связаться с Лорием Поповым и… книга, как я и предполагал, оказалась, таким образом, практически полностью блокированной, несмотря на то, что она и была издана! Так что в конечном счёте я оказался прав в том, что моей книге в России не дадут хода. Подобное повторилось и с моей другой, второй изданной уже в 2006 году в России книгой — «Неоднородная Вселенная». Моим книгам, вне зависимости от их содержания, объявили саботаж по всей России. Кто-то может возразить на всё это, что дело тут не в саботаже, а в самих книгах — они просто никому не интересны! Эта версия имеет право на существование, но одно маленькое «но»! В феврале 2006 года на моём сайте, созданном Дмитрием Байдой, была выставлена для свободного скачивания моя первая книга «Последнее обращение к человечеству».
Для свободного скачивания означает даром,