Geum.ru

Виллиам Брангам Гордон Линдсей

Вид материалаДокументы

Содержание


Повеление Бога
Божия рука над мальчиком
Возрастал среди трудностей
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   18

Повеление Бога


«Однажды после полудня я был занят тем, что от сарая, удаленного примерно на расстояние одного квартала, носил воду в дом. Примерно на полпути от сарая до дома стоял тополь. Я только что вернулся из школы домой, а другие мальчики шли на пруд ловить рыбу. Я крикнул, что я тоже хочу идти с ними; но папа сказал, что мне нужно наносить воды. Я остановился под деревом, чтобы отдохнуть, как вдруг я услышал шум, как будто ветер шелестит листьями. Я заметил, что ни на каком другом месте ветра не было. Казалось, что было очень тихое послеполуденное время. Я отошел от дерева назад и заметил, что в одном определенном месте, примерно на расстоянии одного метра оттуда, казалось, ветер дует на листья дерева. Затем слышен был голос, который говорил: «Никогда не пей спиртные напитки и, не кури и никаким образом не оскверняй свое тело, потому что, когда ты станешь старше, то совершишь дело для Меня».

Меня это так сильно напугало, что я убежал, но в то время никому не рассказал об этом. С воплем я вскочил в дом и бросился в объятия матери, которая подумала, что меня укусила змея. Я рассказал ей, что я испугался. Из-за этого она уложила меня в постель и позвала доктора, потому что она подумала, что я получил нервный шок. Никогда больше не подходил я к этому дереву. Я ходил окружным путем по другой стороне огорода, чтобы уклониться от него. Я верю, у того дерева был ангел Божий, с которым я в более поздние годы встречался лицом к лицу и разговаривал с ним.

Божия рука над мальчиком


Поскольку Бог предусмотрел что-то особенное, я никогда не мог пить спиртные напитки и курить. Однажды я с моим отцом и еще одним мужчиной пошли на реку. Они предложили мне глоток виски и, поскольку я хотел снискать расположение этого человека к себе, чтобы он разрешил мне пользоваться его лодкой, я собирался принять питье. Однако — как правда то, что я теперь говорю, так правда и то, что я услышал тот же шум, подобный шелесту листьев. Между тем я оглянулся вокруг и не заметил никакого признака ветра, и снова хотел поднести бутылку к губам. Однако тут я снова услышал тот же шелест, но только еще громче. Как и тогда, меня охватил страх. Я упустил бутылку из рук и отскочил прочь, в то время как мой отец вслед мне прокричал: «Неженка». О, какую боль причинило мне это слово. Позже моя соучастница в играх тоже назвала меня «неженкой», когда я рассказал ей, что я не курю. Рассерженный ее насмешками, я взял сигарету и был намерен непременно ее закурить, как вдруг знакомый шелест воспрепятствовал этому и побудил меня выбросить сигарету. Поскольку я не мог быть таким, как прочие люди, я в слезах удалился от них, в то время как издевательства большой толпы наполняли мой слух. Я всегда имел примечательное чувство, как будто кто-то стоял вблизи меня, который пытался мне что-то сказать, и именно тогда, когда я был в одиночестве. Абсолютно никто, казалось мне, не способен был понять меня в этом. Мальчики, мои сверстники, не хотели иметь со мною ничего общего именно потому, что я не хотел ни пить, ни курить; и когда все девочки желали танцевать, я так же мало мог участвовать с ними в этом. Казалось, что я в течение жизни был как черная овца в стаде, потому что я не знал ни одного человека, который понимал бы меня; да и сам я не понимал себя».

Возрастал среди трудностей


Уже часто складывалась видимость, что избранные Богом орудия по Его предвидению свою раннюю жизнь должны были проводить в труднейших условиях, в некоторых случаях даже в крайней бедности. Иногда чаша страданий была особенно горькой. Никто не может быть в состоянии так хорошо почувствовать нужды и печали другого, если он сам не прошел через подобные испытания. Редко бывает, что получившие необычайное призвание от Бога воспитывались в богатых домах, или выходили из аристократических семейств. Колыбелью Спасителя были ясли. Когда Он был обрезан в восьмой день, Его семья была в состоянии в качестве обычного жертвоприношения принести только пару горлиц. Это жертва, которую приносили родители, если они были настолько бедны, что не могли пожертвовать ягненка (Лев. 12, 8). Однажды во время публичного выступления Иисуса порицающие Его иудеи спрашивали о законном правомочии Его предшественника, Иоанна Крестителя, потому что он выступал в очень грубой одежде, и его проповеди были неровны и лишены стиля, которому обучали в то время в школах книжников. А Иисус об Иоанне сказал, что из рожденных женами никто не был большим, чем он. А затем Он спросил порицающих.; «Что смотреть ходили вы? Человека ли одетого в мягкие одежды0 Носящие мягкие одежды находятся в чертогах царских». Этим Он хотел им сказать, что если кто-то в личности Иоанна склонен видеть пророка, то он не должен руководствоваться внешними предметами, происхождением или воспитанием. Смирение и сильный характер развиваются преимущественно в жизни, которая отмечена заботами, страданиями и бедностью. Мы это можем наблюдать особенно у Виллиама Брангама. Предоставим ему самому кое-что рассказать из дней его детства, и о борьбе его отца с бедностью.

«Я был так привязан к моему отцу, что, видя его мускулы, когда он закатывал рукава, я говорил: «О, мой папа, он проживет сто лет». От частого катания бревен в лесу руки у него стали очень сильными, и тогда мне казалось, что он никогда не умрет. Однако ему едва исполнилось пятьдесят два года, и локоны его еще даже не поседели, как он склонил свою благородную голову на мои плечи, и Бог отозвал его. Каждый раз я видел моего отца, возвращавшегося с лесоповала, совсем загоревшего на солнце. Он должен был тяжело работать за плату в 75 центов (что составляло 3 швейцарских франка) в день, чтобы обеспечить нам поддержание жизни. Несмотря на то, что он пил, я любил моего отца.

Временами он задавал мне также и порку. Однако получал я ее, только когда я действительно ее заслужил. Он пользовался при этом толстой ореховой розгой, которая висела поверх Десяти Заповедей, написанных на стене, — чтобы я постоянно соблюдал их. Когда я провинился, то получал мои наказания снаружи, в сарае для дров. И все же я любил моего отца. Несколько лет спустя он предал свое сердце Христу и был спасен — лишь за несколько часов до того, как он упокоился в моих руках.