Усеченная пирамида в центре кровавой площади содрогнулась. Тот, кто уже много десятилетий был заключен в стеклянном саркофаге, рвался на свободу

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• 11. считается, что александр великий был захоронен в стеклянном саркофаге, заполненном, 351.24kb.
• «Основы исследовательской деятельности в работе с одаренными детьми», 76.59kb.
• Выступление Леонида Лозбенко, директора «Крокус Конгресс Центра», 80.63kb.
• -, 190.28kb.
• Лекция 19 «демократическая» реформа школы и ее результаты (90-е годы), 138.83kb.
• Роман «антропосари й» книга умирает не тот, кто старый, а тот, кто поспелый! Глава, 14130.56kb.
• Великая Пирамида в Гизе (Пирамида Хеопса), 397.5kb.
• Пётр Аркадьевич Столыпин был человеком странной судьбы. Он не рвался к власти, но неожиданно, 341.82kb.
• Дети Самый счастливый тот, кто имеет ребенка, детей, кто может проявлять о них заботу, 63.73kb.
• Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда, 375.85kb.

Глава 5


«Исполняющий обязанности мастера войны Гюнтер Шайне подтвердил решимость Великого Дома Чудь требовать у людов полного выполнения условий ультиматума. В своем интервью он подчеркнул, что Орден действует во благо всего Тайного Города: „Несоблюдение договоренностей Кадаф таит в себе серьезную угрозу, и нам непонятна трусливая позиция Темного Двора“. Аналитики полагают, что за этими заявлениями стоит желание чудов развязать очередную войну Великих Домов. Тем временем в городе...»(«Тиградком»)

« Срочное сообщение! В целях нормализации обстановки в Тайном Городе Великий Дом Навь официально предлагает прочим Великим Домам переместить в Цитадель все трофеи, полученные в результате разрешения последнего кризиса Кадаф. Орден должен передать все запасы Золотого Корня, а Зеленый Дом – лабораторию по производству Золотого Корня и ее разработчика. В этом случае Темный Двор обязуется выступить гарантом переговоров и не допустить начала боевых действий...»(Пресс-служба Великого Дома Навь)* * *

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь. Москва, проспект Вернадского, 4 августа, суббота, 07:24

– Максимальное количество войск, которое мы сможем задействовать в операции, можно рассчитать, исходя из ваших запасов Золотого Корня. Только после этого имеет смысл планировать тактические мероприятия.

– Ты хочешь сказать, что Глубокий Бестиарий может поставить любое количество воинов? – недоверчиво спросил Гюнтер.

– Любое, – спокойно подтвердил Элигор. – Все упирается в наличие Золотого Корня.

– "Стима", -негромко поправила краснокожего Вероника.

– Какая разница? – поморщился великий магистр. – Дело не в названии. – Он посмотрел на расстеленную на большом столе карту Тайного Города, погладил бороду и поинтересовался: – Сколько Золотого Корня потребуется?

– Рядовым наземных войск: Тощим Всадникам и мертвым демонам требуется два куллиба в день двумя приемами. Птицам Лэнга надо вводить четыре куллиба. Каждому иерарху Кадаф – индивидуально. – Элигор жестко усмехнулся. – Мне, например, вы будете давать по шесть куллибов два раза в день.

– Куллиб, – медленно повторил Шайне, пытаясь пересчитать старинную гиперборейскую меру на современный лад. – Два куллиба – это почти четыре миллиграмма! А во всех старинных рукописях указывается, что Тощие Всадники потребляли по трети куллиба один раз в неделю! Ты за кого нас принимаешь, краснокожий?

– За рыцарей Ордена, – высокомерно ответил гипербореец. – Или я ошибаюсь?

– Капитан гвардии подозревает, что ты обманываешь нас, называя завышенные нормы потребления Золотого Корня, – пояснил великий магистр выражение Гюнтера.

– С какой целью? – удивился Элигор. – Я не сомневаюсь, что вы не доверите мне «стим», и колоть его будут ваши рыцари.

– Это так.

– Тогда к чему мне врать?

Чуды переглянулись.

– Я совершенно отчетливо помню, что в старинных рукописях речь шла о меньших дозах Золотого Корня, – упрямо повторил Шайне.

– Уважаемый мастер войны, – устало возразил гипербореец, – припомните заодно: в этих рукописях речь шла о мирном времени или о войне? – Гюнтер нахмурился. – А еще подумайте, в каком состоянии должны пребывать солдаты, которые последние несколько тысяч лет провели в виде праха? Если вы хотите, чтобы зеленые шутя разгромили наши штурмовые отряды, то нет проблем, давайте рядовым обычные дозы по нормам мирного времени.

– А иерархам? – прищурился Леонард.

– А на иерархов можете не рассчитывать, – жестко отрезал Элигор. – Я не собираюсь идти на самоубийство из-за нескольких перевранных строк в старой писанине.

– Никто не собирается отправлять тебя на смерть, – примирительно произнес Шайне и посмотрел на де Сент-Каре. – Мне кажется, в словах нашего союзника есть смысл.

– Будем вкалывать Золотой Корень в тех количествах, на которых настаивает Элигор, – согласился великий магистр. – Расход «стима» увеличится, но это подстегнет наших союзников и заставит их приложить максимум усилий к захвату лаборатории.

– Величие мудрости в том, чтобы всегда видеть свою выгоду, – склонил голову гипербореец.

– Это сказал Азаг-Тот? – поинтересовался Гюнтер.

– Нет, кто-то из древних,

– Бирдык Кумар, – пробурчал себе под нос Леонард, – основатель семьи Шась.

– Давайте все-таки вернемся к планам боевых действий, – подала голос Вероника.

Мужчины недовольно поморщились, но спорить никто не стал. На взгляд великого магистра, в присутствии ведьмы на военном совете не было необходимости, но она обеспечивала лояльность тварей Кадаф, и с этим приходилось считаться.

– Для начала необходимо сковать все силы зеленых, – быстро проговорил Гюнтер. – Ведьмы и дружинники не будут путаться под ногами, и гвардия получит оперативный простор.

– Разумно, – согласился Леонард.

– Где будем сковывать? – осведомился Элигор.

– Наблюдатели доносят, что, получив ультиматум, королева Всеслава принялась стягивать войска в Зеленый Дом, – пояснил Шайне.

– Это обычная тактика?

– В настоящее время – да, – подтвердил Гюнтер. – Великие Дома не могут рисковать потерей штаб-квартиры. В преддверии войны мы концентрируем силы вокруг Источников, а затем действуем по обстановке.

– То есть люды могут перегруппировать свои войска?

– Вполне.

– Мы не можем этого позволить, – заявил де Сент-Каре.

– Значит, нам придется нанести удар до окончания срока действия ультиматума, – спокойно произнесла Вероника.

– Чудь никогда...

– Вы видите другой вариант?

Леонард жестко посмотрел на ведьму, но Вероника выдержала взгляд великого магистра и повторила:

– Вы видите другой вариант?

Шайне покачал головой:

– Нам нужна победа, повелитель.

– Хорошо, – буркнул де Сент-Каре. – Что дальше?

– Поскольку нам предстоит осада, – взял слово Элигор, – я предлагаю задействовать в основном мертвых демонов и птиц Лэнга: покойники плохо умирают и хороши в ближнем бою, а крылатые обеспечат поддержку с воздуха. Зеленые располагают аналогичными силами?

– Нет. – Гюнтер усмехнулся. – Боевые драконы сохранились только у нас, а задействовать вертолеты они не смогут.

– Вот и отлично.

– Но они прекрасно сражаются против атак с воздуха, – продолжил капитан гвардии, припоминая последнюю войну между Великими Домами: тогда жрицам удалось изрядно потрепать «зоопарк» чудов.

– Это война. – Губы гиперборейца разошлись в жесткой усмешке. – А потом, я не привык считать крылатых.

– Фраза настоящего полководца, – одобрил великий магистр.

Золотые глаза Элигора оставались бесстрастными.

– Итак, мы выведем на ударную позицию два легиона мертвых демонов и три стаи птиц Лэнга. Кроме того, для обеспечения маневренности и решения непредвиденных проблем переместим из Глубокого Бестиария четыре когорты Тощих Всадников. – Гипербореец помолчал. – Теперь иерархи. После смерти Шаб-Ниггурата с мертвыми демонами лучше всех управляется Анабот. К тому же старый урод обожает штурмовать крепости, так что лучшей кандидатуры не сыскать. Птицами Лэнга командуют Алгор, Дурсон или Партас. Мне по душе Дурсон, мы много воевали вместе и понимаем друг друга с полуслова. – Элигор cнова выдержал паузу. – Мне будет проще объяснить ему наши договоренности.

– Понимаю, – важно кивнул Леонард.

– Ну, и Гомори, – подытожил гипербореец. – Он сам по себе легион и может пригодиться в непредвиденных ситуациях.

Элигор перечислил самых сильных последователей Азаг-Тота, самых боеспособных. Но чуды промолчали. Великий магистр не вникал в иерархию Кадаф: он доверял Гюнтеру, а Шайне не обратил на список краснокожего особого внимания: ему нужны были войска.

– Два легиона мертвых демонов и три стаи птиц, – с улыбкой повторил капитан гвардии. – Клянусь щитом Спящего, людам это очень не понравится!

– Если мы хотим получить лабораторию, – вновь взяла слово ведьма, – удар должен быть стремительным! Мы должны ворваться в Зеленый Дом!

– В истории войн Тайного Города было немного случаев молниеносного захвата штаб-квартир, – поучительно проворчал Леонард. – Да и те окончились полным провалом.

На самом деле случай был один: науськанные Вестником Красные Шапки сумели овладеть четырьмя этажами центральной башни Замка. Ни люды, ни тем более навы подобного позора не испытывали и никогда не пускали врагов дальше стен своих крепостей.

– Мы прорвемся, – тихо проговорил Элигор. – Великий Господин учит, что пред пожаром ненависти плавится камень.

Чуды никак не отреагировали на упоминание Азаг-Тота в стенах Замка, и уголки губ Вероники самодовольно приподнялись.

– Люды не пустят тебя дальше стен, – задумчиво произнес Гюнтер. – Даже если мы притащим сюда всех демонов Кадаф.

– Тогда к штурмовым отрядам должна присоединиться гвардия, – медленно, но твердо ответил Элигор. – Мы проложим дорогу, а рыцари ворвутся внутрь.

– Есть еще одно обстоятельство, гипербореец, – веско бросил Леонард. – Если мы прорвемся в крепость, то королева Всеслава может пойти на уничтожение Источника. А это грозит катастрофой всему миру.

– Так в чем же смысл ваших войн? – удивленно поинтересовался Элигор.

– Довести Великий Дом Людь до такого состояния, чтобы он соответствовал своему положению лишь наличием Источника, – пояснил де Сент-Каре. – А потом поддерживать это статус-кво.

– Тотального уничтожения не будет? – уточнил гипербореец.

– Тотальное уничтожение невозможно.

– Мир здорово изменился, – пробормотал краснокожий. – А как быть с лабораторией?

– Когда мертвые демоны вырежут большую часть дружинников, королева Всеслава будет рада отдать все, что угодно, ради прекращения агрессии, – рассмеялся Гюнтер.

– А когда они вырежут достаточное количество дружинников? – хмуро спросила Вероника.

– Если мы начнем до истечения срока действия ультиматума, – Шайне посмотрел на часы, – и если мертвые демоны действительно так хороши, как вы пытаетесь это представить, то, я думаю, к завтрашнему утру люды станут покладистыми.

– Насколько я знакома с ситуацией, – холодно и рассудительно произнесла Вероника, – зеленые могут запустить лабораторию в любой момент. И тогда к завтрашнему утру дружины королевы Всеславы могут стоять под стенами Замка.

– Но до сих пор они ее не запустили!

– Замечательный аргумент.

Гюнтер опустил голову. Великий магистр бросил удивленный взгляд на Шайне: старику не понравилось, как легко удалось ведьме заставить замолчать мастера войны. Элигор, спасая положение, громко обратился к Веронике:

– Что ты хочешь предложить?

– Я, возможно, еще не очень хорошо ориентируюсь в Тайном Городе, – язвительно улыбнулась ведьма. – Но я обратила внимание на то, что школы Зеленого Дома находятся за пределами Москвы. Это сделано в целях безопасности?

– Нет, – де Сент-Каре еще не понимал, куда клонит девушка, – просто, людам нравится проводить время в лесу.

В отличие от Ордена, магические школы которого были расположены в Замке и являлись, по сути, первой ступенью обучения будущего гвардейца, с соответствующим уставом и внутренним распорядком, учебные заведения Зеленого Дома были выведены за пределы Тайного Города. Спрятанные в заботливо оберегаемых заповедных уголках, магические школы людов были скорее пансионами, в которых собирались наиболее одаренные девочки-колдуньи. Обучение стремились начать как можно раньше, с четырех-пяти лет, и продолжалось оно долгие годы, во время которых дети видели родителей только во время нечастых каникул: один месяц летом – июль и один месяц зимой – январь. Все остальное время будущие феи и жрицы посвящали магии.

Зеленый Дом никогда не предпринимал особых усилий по защите своих магических школ: старинное соглашение, подписанное тысячи лет назад, категорически запрещало военным не то чтобы врываться, но даже заходить на территорию учебных заведений. В Тайном Городе считалось неприличным воевать против гражданских, а уж против детей – что и говорить.

– Школы эвакуируют во время войн?

– Зачем?

– Это не по правилам, – почти по складам произнес догадавшийся об идее Вероники Гюнтер. – Кодекс запрещает вести боевые действия против гражданского населения. Тем более против детей.

– Школы эвакуируют?

– Капитан гвардии уже ответил тебе, ведьма, – жестко отрезал Леонард. – Мы не воюем с детьми.

– Мы не будем с ними воевать, – пожала плечами девушка. – Мы будем их менять. На лабораторию.

– Этот вопрос не обсуждается!

– Ну, значит, так, великий магистр, – голос Вероники был не менее жесток, чем у де Сент-Каре. – Все наши договоренности предполагают одну мелочь: наличие у Ордена постоянно возобновляемых запасов Золотого Корня. Сейчас лаборатория в руках врага, у тебя всего двадцать литров «стима», зато много обещаний. Мы готовы воевать, мы готовы умирать, но нам нужны гарантии. Мы должны быть уверены, что у тебя есть то, что нам надо.

– Всеслава отдаст лабораторию после того...

– Я не хочу и не буду так рисковать, – закончила Вероника. – Я хочу получить лабораторию как можно скорее.

– Не забывайся!

– Она не забывается! – Элигор впервые открыто встал на сторону ведьмы. – Она говорит от имени Кадаф. Нам нужны гарантии.

Повисла неловкая пауза.

– В сущности, что мы теряем? – Гюнтер исподлобья посмотрел на великого магистра. – Мы же не будем воевать с детьми.

– Рыцари не пойдут на захват школы.

– Пойдут гиперборейцы.

– Когорта Тощих Всадников и Гомори, – ухмыльнулся Элигор. – Старому здоровяку нравятся малолетние блондинки.

– Никакого насилия! – ощерился Леонард.

– Будьте терпимее к союзникам, – краснокожий продолжал ухмыляться.

И де Сент-Каре вдруг подумал, что за золотыми глазами гиперборейца может скрываться много неприятных вещей. Очень много. В памяти всплыли предупреждения Франца. Как же сейчас не хватает прежнего мастера войны! Де Гир никогда бы не допустил подобной наглости от тварей Кадаф. А Гюнтер...

– Ты слишком много себе позволяешь, Элигор.

Металл в тихом голосе великого магистра был едва уловим, но это был металл меча. Впадающий в бешенство старик был готов растерзать гиперборейца, наплевав на все. Гюнтер растерянно открыл рот: он не знал, что делать.

– В моих словах не было желания оскорбить или унизить тебя, повелитель, – неожиданно произнес Элигор, опускаясь на колени. – Если ты воспринял их так, то пусть пламя твоей ярости потушит костер моей ненависти. Я передаю свою судьбу на суд твоей мудрости.

Шайне ошеломленно крякнул. Коленопреклоненный гипербореец поцеловал сапог Леонарда и замер.

Для любого жителя Тайного Города, начиная от последнего оса и заканчивая князем Темного Двора, лишенные белков и зрачков золотые глаза иерархов Кадаф были абсолютно непроницаемы. Никто не мог не то чтобы прочесть в них хоть что-нибудь, но даже понять, куда в настоящий момент смотрит гипербореец. Они были абсолютно закрыты от всех. Кроме других гиперборейцев. В те несколько мгновений, пока великий магистр произносил свою гневную фразу, Элигор, оставаясь неподвижным, посмотрел в глаза Вероники, и то, что краснокожий прочел в яростном взгляде наложницы, и заставило его выразить рабскую преданность Леонарду.

– Готовьтесь к открытию больших врат в Глубокий Бестиарий, – глухо произнес де Сент-Каре. – Необходимое количество «стима» будет доставлено гвардейцами. – Великий магистр помолчал, ему явно удалось подавить свой гнев. – Пусть Гомори и Тощие Всадники предпримут рейд в одну из школ Зеленого Дома.

Чуть позже, когда гиперборейцы покинули комнату, а молчаливый Гюнтер принялся сворачивать испещренную пометками карту Тайного Города, Леонард угрюмо буркнул:

– Нападение на школу может переполнить чашу терпения навов.

– Если ее не переполнит вызов тварей Кадаф, то навы слопают и все остальное, – пожал плечами Шайне. – Они не в том положении, чтобы подавать голос.

– Это-то меня и беспокоит, – вздохнул де Сент-Каре. – Темный Двор подозрительно миролюбив. Не получится ли так, что мы получим удар в спину? Что говорят аналитики?

– Все уверены, что Источник навов переживает сезонное снижение мощности, – доложил Гюнтер. – Мастер предсказаний высказался за начало войны... – Капитан гвардии покосился на великого магистра. – Повелитель, вы распорядились только готовиться к открытию, но если мы хотим нанести удар до истечения срока ультиматума, то надо приказать Веронике открыть врата. У нас не так много времени, а надо еще накачать всех тварей Кадаф «стимом»...

– Я знаю. – Леонард прошелся по комнате.

– Мы все продумали...

– Пусть аналитики продолжают рассчитывать модели поведения навов, – перебил мастера войны де Сент-Каре. – Пока у меня не будет полной уверенности в том, что Темный Двор безопасен, я не отдам приказ на открытие врат.

– А если аналитики предскажут, что навы сильны и способны ударить нам в спину, вы не отдадите приказ вообще?

– Не отдам, – кивнул великий магистр. – Если аналитики придут к мнению, что Темный Двор хитрит, я арестую гиперборейцев и начну переговоры с навами. – Глаза старика встретились с горящим взглядом капитана гвардии. – Пойми, Гюнтер, я хочу этой войны не меньше, чем ты. Я ждал ее всю жизнь. Я думал, что уйду, так и не дождавшись победы Ордена, но... – Губы де Сент-Каре скривились в мучительной гримасе. – Я обязан предусмотреть все. Я должен быть уверен в успехе. Это мой долг перед Чудью!

«Старая сволочь!» – Гюнтер скрипнул зубами.

* * *

Ресторан «Эльдорадо».

Москва, улица Большая Полянка, 4 августа, суббота, 09:21

Так же, как и члены любого другого уважающего себя современного общества, жители Тайного Города не терпели информационного вакуума. Разумеется, они слушали радио и смотрели телевизоры, пользовались Интернетом и читали газеты, то есть были в курсе мировых новостей, но при этом, что вполне естественно, живо интересовались событиями, происходящими непосредственно в Тайном Городе. Узнать о них при помощи человских источников не представлялось возможным, а потому в Москве действовала ОТС, объединенная телекоммуникационная сеть, предназначенная только для жителей Тайного Города. Одной из ее задач была поставка новостей, и на этом поприще шас Карим Томба был настоящей звездой. Он начинал рядовым репортером «Тиградкома», но дорос до ведущего журналиста Тайного Города, чьи аналитические. обзоры высоко ценились как простыми слушателями, так и Великими Домами. Кроме того, Карим работал на «обычном» телевидении и вел колонку в «Известиях».

С Францем де Гиром Томба был знаком десятки лет, еще с тех времен, когда рыцарь только делал первые шаги по карьерной лестнице, а потому бывший мастер войны не мог отказать Кариму во встрече за легким завтраком на открытой веранде ресторана «Эльдорадо». Как на это и рассчитывал Сантьяга.

– Теперь завеса спала! – рассмеялся Томба. – Слышал последние новости? Орден официально объявил Гюнтера капитаном гвардии, так что не темни, старина, какой в этом смысл?

– В моей отставке нет ничего необычного. Многие мастера добровольно уступали свою должность более молодым и перспективным магам. Я стану обычным командором войны.

– Это Гюнтер более перспективный?! Да за кого ты меня принимаешь? Нет, в твоей отставке должен быть смысл.

– Искать смысл в окружающем – только зря тратить время. Главное то, что имеет смысл для меня. – Потягивающий легкое белое вино Франц был настроен на философский лад.

– В корне неверное замечание! – с жаром перебил де Гира Карим. – Так может рассуждать отшельник, а ты благодаря своей должности уже не принадлежишь себе. Ты достояние общества и будь добр играть по правилам, в этом обществе принятым.

– Как ты верно заметил, – меланхолично отозвался Франц, – все уже знают, что моя должность уплыла. Выражаясь твоим языком, я перестал быть достоянием. – Де Гир помолчал. – А захочу, действительно подамся в отшельники.

– В твои-то годы?

– Плевать на годы.

– И плевать на карьеру.

– Плевать.

– Ну, знаешь, – рассердился Томба. – Не ожидал увидеть тебя в такой депрессии. Ты восемьдесят лет отдал гвардии, ты был героем на всех войнах, в которых принимал участие. А теперь сидишь и хнычешь, как потрепанная малолетка.

Рыцарь удивленно посмотрел на журналиста:

– Ты это мне?

– А что, здесь есть еще герои войн Тайного Города? – сварливо осведомился шас и театрально оглядел террасу – Я не вижу ни одного.

– Чего ты хочешь?

– Ответов на несколько простых, как мысли Спящего, вопросов.

– Задавай.

– Почему тебя поперли из капитанов гвардии?

Несколько секунд Франц молчал, поигрывая желваками, затем медленно ответил:

– Я ушел сам.

– Почему?

– Без комментариев.

Томба вспыхнул:

– А о чем, ты думал, я стану тебя спрашивать? О хобби? Или буду выяснять подробности о твоих любовницах? Я серьезный журналист, Франц! И меня интересует то, что происходит в городе!

– Не хочешь, не спрашивай, – буркнул чуд. – В конце концов, это ты настоял на интервью. Кстати, на кого ты делал ставку в «Ста километрах Мурция»?

– Спящий тебя побери, старик, ты же прекрасно понимаешь, что это сенсация! – Томба молниеносно перешел на жалостливый тон. – Великие Дома обмениваются гневными заявлениями, Орден выставляет ультиматум, по городу расползаются самые зловещие слухи, и в этот момент чуды отправляют в отставку своего лучшего боевого мага!

– Уже не лучшего, – поправил журналиста де Гир. – Сегодня об этом было официально объявлено.

– Франц, мы оба знаем, что боевые навыки остались при тебе. Тебя выпихнули по политическим мотивам. По каким? Орден замышляет войну?

Чуд рассмеялся:

– Бесполезно, Карим, бесполезно. Являюсь ли я капитаном гвардии или нет, я все равно остаюсь рыцарем Ордена. Давай лучше поговорим о моих любовницах.

– Я и так все знаю о них.

– Неужели все? – удивился Франц.

– Если не ошибаюсь, с последней из них я сам тебя познакомил, – язвительно напомнил журналист. – Когда мы пьянствовали в «Ящеррице».

– И что она тебе рассказывала? – насторожился де Гир.

– Не стоит искать шпионов там, где их нет, – вздохнул Карим. – Я знаю, до какого предела можно иметь друзей.

– Хотелось бы верить, – проворчал Франц. – Я вот ошибся...

– Значит, тебя предали? – вцепился в тему журналист.

– Без комментариев.

– Да ладно! Ты не хотел воевать? Кто тебя предал?

– Без комментариев.

– Значит, это правда, что Орден снюхался с тварями Кадаф?

– Без... – десятилетиями оттачиваемое хладнокровие рыцаря вдруг отказало, и де Гир вытаращился на журналиста: – Кто тебе сказал? Сантьяга? Это провокация?!

– Какая провокация? – оторопело переспросил Карим. – А что, это правда?

– Почему ты спросил о гиперборейцах?

Теперь выдержал паузу Томба:

– Я просто сложил два и два, Франц. До первого августа город жил размеренно, как, впрочем, и должен жить город, впавший в летнюю спячку. Никакой суеты. Потом грянул кризис с Ктулху. А потом Зеленый Дом и Орден начали пикировку. Сегодня был объявлен ультиматум: твои рыжеволосые собратья готовы воевать с людами, но... – указательный палец Карима взметнулся вверх, – Темный Двор не объявлял о союзе с вами. К тому же все обозреватели уверены, что навы не готовы к войне. Возникает дилемма: Орден готовится к войне с Зеленым Домом один на один и при этом снимает с поста лучшего мастера войны за последние пару сотен лет. Я не верю, чтобы ты испугался схватки с людами, значит, возникло нечто такое, чего ты не стерпел. – Журналист победоносно посмотрел на притихшего де Гира. – Вот я и подумал, что вы каким-то образом умудрились снюхаться с тварями Кадаф. А тебе это не понравилось.

– И ты решил проверить свою догадку на мне?

– К сожалению, великий магистр отказался от интервью, а Гюнтер отделывается общими фразами.

Увлеченные разговором собеседники не обращали никакого внимания на неприметного чела, одиноко сидящего за дальним столиком.

* * *

– У нас проблемы.

– Что случилось?

– Мне только что сообщили, что Франц де Гир ведет переговоры с Каримом Томба. – Гюнтер положил на стол свежеотпечатанные фотографии. – Они еще там.

– Кто дал тебе право следить за масте... – Леонард осекся. – Почему ты установил слежку за Францем?

– Рыцарь де Гир проявил резкое несогласие с решением совета Ордена, – холодно ответил Шайне. – Учитывая это, а также его осведомленность в ситуации, я принял решение о наблюдении.

– Если Франц не оторвался от слежки, значит, он не замышляет ничего плохого.

– Он не догадывался о слежке. Я приставил к нему обычного чела, наемника. Большого специалиста по наружному наблюдению, но не мага.

– Ловко, – пробормотал великий магистр. – С кем, ты говоришь, встретился Франц?

– С Каримом Томба! Журналистом! И к тому же шасом! Надеюсь, я не должен напоминать, что семья Шась входит в Темный Двор? Рыцарь де Гир ведет переговоры с противником!

– Это ничего не значит, – буркнул великий магистр. – Карим давний приятель Франца.

– Как раз вот это ничего не значит, – парировал Гюнтер. – Вы думаете, что отставленный капитан гвардии изливает свою обиду журналисту «Тиградкома»? Как бы не так! Чел сообщает, что в разговоре звучали слова: «гиперборейцы» и «твари Кадаф».

– Это невозможно, – тихо произнес Леонард. – О чем ты говоришь, Гюнтер? Франц бы никогда не стал...

Де Сент-Каре замолчал.

– Я считаю, что мы должны немедленно доставить рыцаря де Гира в Замок для получения объяснений.

– У тебя есть запись разговора?

– Качество очень плохое, но указанные мною слова слышны отчетливо.

На самом деле качество было терпимым, но капитан гвардии Шайне лично привел пленку в полуживое состояние, оставив в неприкосновенности только указанные слова.

Леонард долго, очень долго смотрел на мастера войны а затем махнул рукой:

– Ладно, доставьте де Гира в Замок. – Снова помолчал. – Но просто доставьте, Гюнтер, просто. Франц свободен и может разговаривать с тем, с кем пожелает. Я хочу объяснить ему, что такие встречи сейчас неуместны.


– Ты действительно хочешь просто привести сюда де Гира, что бы старик Леонард прочел ему отеческое наставление?

– Подслушивала под дверями?

– Вы слишком громко орали.

Шайне улыбнулся.

– Мы спорили. Наш повелитель трудно расстается со старыми слугами.

– Тень Франца всегда будет над тобой, Гюнтер. Тебя всегда будут сравнивать с ним, а место на вершине только одно.

– Я это знаю. Поэтому и решил установить слежку за де Гиром!

– Твоя идея дала результат. Надо воспользоваться им в полной мере.

– Не учи меня, Вероника. Я прекрасно знаю, что такое Франц для меня.

Шайне развернулся и быстро пошел по коридору.

– Для чего ты затеваешь эту ссору? – поинтересовался Элигор. – Перед войной Орден должен собраться в кулак.

– Он и так соберется, – ответила Вероника, глядя на удаляющегося Гюнтера. – Рыцари хотят нашими руками прижать конкурентов. Мы не против, но меня не устроит, если чуды закончат войну сильными. – Теперь золотые глаза ведьмы буравили гиперборейца. – Прежний мастер войны имел огромный авторитет в гвардии, и если он погибнет от руки этого выскочки, то в Ордене назреет раскол. Мне это нравится.

– Мудрость твоей ненависти смотрит далеко вперед. Азаг-Тот не зря ставил своих наложниц выше нас, простых солдат. Ваша изворотливость способна превратить камень в молоко.

– Азаг-Тоту нравилось не только это.

* * *

– И ничего не изменит твоего решения? – устало спросил Томба.

– Есть один вариант, – усмехнулся Франц, – но он тебе не понравится.

– Какой? – с готовностью поднял голову шас.

– Ответ на один вопрос, при условии, что ты не будешь использовать мои слова в своей профессиональной деятельности ни сейчас, ни потом.

– Когда потом?

– Ты поймешь, когда. Один ответ ради нашей старой дружбы. И ради того, чтобы ты не очень жалел о потраченных на завтрак деньгах.

– "Тиградком" платит, – махнул рукой шас, обдумывая вопрос. – Значит, всего один... – Он посмотрел в карие глаза рыцаря. – Орден действительно снюхался с гиперборейцами?

– Да, – коротко кивнул Франц.

– Ну, вы и уроды, – медленно произнес Карим.

Они появились внезапно, словно выросли из-под земли. При их появлении незаметный чел, сидевший за дальним столиком, тихо расплатился и ушел.

Четверо чудов в аккуратных темных костюмах. «Теодор ле Ман, – узнал Франц, – командор войны и друг Гюнтера». Трое остальных были рыцарями узурпаторами, прикрывающими красные глаза темными очками.

– Ты решил вызвать свою пресс-службу? – криво усмехнулся Карим.

Гвардейцам оставалось пройти буквально несколько шагов. Де Гир пристально посмотрел на Томбу:

– Ответь уж и ты мне честно, Карим. Кто попросил тебя встретиться со мной? Сантьяга?

– Твоя отставка слишком аппетитная тема, Франц чтобы кто-то советовал мне ею заняться. – Журналист даже не сделал попытки отвести черные глаза. – Я профессионал.

– Да, – негромко согласился чуд. – Ты профессионал. К сожалению, известный.

– Рыцарь командор войны де Гир, – официально, чересчур официально произнес ле Ман. – Вам надлежит немедленно следовать в Замок. Мы будем сопровождать вас. Если у вас есть оружие, то вам надлежит передать его нам на хранение. В пути следования любое применение магии строжайше запрещено. Такова воля Ордена.

Инструкции, которые Гюнтер дал Теодору, сильно отличались от пожеланий великого магистра. Капитана Шайне не устраивала формулировка «просто доставить». Его вообще не устраивало присутствие в Тайном Городе Франца де Гира.

Над столиком повисло напряженное молчание, которое нарушил ле Ман:

– У вас есть оружие?

– Вы забыли добавить одну фразу, командор войны, – угрюмо бросил Франц.

– Какую?

– "Вы арестованы".

– Это не так, – после короткого раздумья произнес Теодор.

– Тогда ваш вопрос об, оружии неуместен и вызывающ.

Узурпаторы глухо заворчали.

– Это станет сенсацией, – тихо пробубнил Карим. – Арест де Гира! Клянусь подтяжками Спящего, в городе начнется настоящая паника.

– Забыл сказать, писака, что тебе также придется последовать за нами, – ле Ман даже не посмотрел на шаса.

– С какой стати?

– Нам нужно задать тебе пару вопросов.

– Свяжитесь с моими адвокатами.

– Будешь выступать, тебе понадобится хороший врач, я не адвокат, – некстати заметил один из узурпаторов. – Подымайся и иди за мной!

– Он никуда не пойдет, – твердо заявил Франц. – Вам нужен я...

– Тебя, предатель, вообще никто не спрашивает!

Тяжелая рука опустилась на плечо Карима и одновременно два других узурпатора встали рядом с де Гиром.

– Томба никуда не пойдет, – повторил Франц.

– Не тебе решать!

Существует мнение, что историю вершат великие дела и славные подвиги. Занятный тезис, имеющий к тому же массу сторонников. Их не переубедить. Они зачитываются сагами и мемуарами знаменитых военачальников. Они ищут величия. Они не видят мелочей.

Они неспособны оценить значение внезапной вспышки ярости, не вовремя брошенного взгляда, случайного разговора. Передвигая по карте полки и дивизии, они не задумываются над тем, что каждый отряд состоит из отдельных личностей, а каждый полководец обладает целым набором слабостей и недостатков. И даже перед смертью они гордо произносят: враг был сильнее.

Победитель не всегда бывает сильнее. Но всегда – умнее.

И обычно побеждает тот, кто не только не забывает о мелочах, но использует их в своих целях. Сантьяга был на сто один процент уверен в том, что чуды засекут встречу Карима и Франца, в случае необходимости он бы сумел поставить Орден в известность об этом. И еще комиссар был уверен, что рыцари захотят допросить Томбу. Предположить дальнейшее, зная раздражительный характер шасов и вспыльчивый де Гира, не составило особого труда. Достаточно было спички, и комиссар заботливо приготовил ее.

– Карим, уходи.

– Я бы с удовольствием, но, может быть, я лучше останусь с тобой?

– Я позабочусь о себе сам.

– Ты уверен?

– Уходи.

– До свидания.

Томба сделал попытку приподняться, но тяжелая рука вдавила его обратно.

– Сидеть!

Шасы не терпели оружия, но Карим был матерым журналистом, а потому всегда носил при себе парочку артефактов на все случаи жизни. И эти случаи периодически наступали.

Мирно лежавший на столике диктофон вспыхнул ослепительно белым сиянием, световая бомба, позволяющая своему хозяину выиграть пару секунд. Чуды не предполагали атаки: несмотря на пацифистские убеждения, реакция у шасов, как и у всех обитателей Темного Двора, была на высоком уровне.

– К бою! – Ослепленный Теодор машинально выхватил из-под пиджака кинжал.

– Не смей!

Де Гир вскочил и наугад выбросил вперед руку. Кулак угодил ле Ману в скулу.

– Предатель!

Узурпаторы попытались навалиться на Франца, но Карим оказался прав: лишившись поста мастера войны, де Гир не растерял боевых навыков. Разворот, рывок, удар, серия ударов, Франц действовал на полном автомате, молниеносно и эффективно. Он не убивал и не стремился убить, он просто раскидывал гвардейцев. Несколько мгновений вокруг столика разгуливал беспорядочный вихрь рук, ног, костюмов и коротких ругательств.

Стул Карима опустел. Воспользовавшись обстоятельствами, журналист свалился в наспех сооруженный портал, но разгоряченных рыцарей это уже не занимало: теперь – только де Гир. Предатель, посмевший оказать сопротивление гвардейцам! На этот случай Теодор ле Ман получил от мастера войны Шайне особые инструкции.

– Трус! – На ладонях Теодора заиграл огненный болид «Шаровой молнии». – Прими свою смерть с достоинством!

Франц почувствовал усиление магического поля за несколько мгновений до того, как ле Ман задействовал боевой аркан. Горечь, обида, удивление – все это пришло позже, во время боя для соплей места нет. Мощное защитное заклинание не позволило «Шаровой молнии» разорвать голову де Гира, взрыв прогремел чуть в стороне, разбросав столики и заставив официантов испуганно распластаться на полу. Франц стряхнул с себя узурпаторов и исчез в портале.

* * *

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь. Москва, проспект Вернадского, 4 августа, суббота, 10:01