Сборник статей к 100-летию со дня рождения Сергея Павловича Королёва
| Вид материала | Сборник статей |
- План мероприятий, посвященных 100-летию со дня рождения Героя Советского Союза Иванова, 30.29kb.
- Биобиблиографический указатель к 70-летию со дня рождения и 50-летию со дня основания, 718.43kb.
- Н. А. Леонид Михайлович Иванов и его детище // Иванов Леонид Михайлович: Личность, 452.47kb.
- «Роль матери в жизни и творчестве Шукшина». Что же можно об этом написать? Я решила, 43.63kb.
- Оноприенко В. И. Век Яншина. К 100-летию со дня рождения выдающегося геолога и эколога, 22.12kb.
- Деятельность Александра Павловича неоднократно отмечена диплом, 8.41kb.
- Международная научная конференция по механике “шестые поляховские чтения” Конференция, 41.38kb.
- О проведении 19-21 мая 2010 года в г. Днепропетровске международной научно-практической, 47.26kb.
- Планы мероприятий по празднованию 100-летия со дня рождения А. Т. Твардовского Республика, 404.37kb.
- Летию со дня рождения м. В. Ломоносова. С какими трудностями столкнулся М. В. Ломоносов, 105.17kb.
ВИТАЛИЙ ГОЛОВАЧЕВ. КОСМИЧЕСКИЙ СВЯЗНОЙ
Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения Сергея Павловича Королева, связавшего землян с космосом
Полвека назад крупнейший научный авторитет, ракетчик, доктор Вернер фон Браун на вопрос о том, почему русские, а не американцы открыли космическую эру, ответил так: "Потому что в США не было своего Королева". Имелся в виду, думаю, не только конструкторский талант Сергея Павловича, но и его воля к победе, феноменальные организаторские способности. Именно благодаря ему ХХ век получил название космического.
^ "ЕСЛИ СО МНОЙ ЧТО-ТО СЛУЧИТСЯ..."
Странными и загадочными были слова, сказанные Королевым супруге Нине Ивановне всего за 10 дней до смерти. Казалось бы, ничто не предвещало роковой развязки. Правда, 59-летнему Сергею Павловичу предстояла операция по удалению доброкачественного полипа, но врачи уверяли, что ничего страшного - рутинное хирургическое вмешательство...
Воспоминания Нины Ивановны приводит директор мемориального дома-музея академика Королева Лариса Филина. 4 января 1966-го вечером Сергей Павлович с женой возвращались пешком от живших неподалеку родственников. Возле двухэтажного коттеджа в районе Останкино, который государство подарило Королеву за создание и запуск первого искусственного спутника Земли, он вдруг сказал ей...
- Хочу с тобой поговорить. Разговор тяжелый и для меня, и для тебя. Нет, не дома, а здесь. Выслушай... Если со мной что случится, прошу тебя, не живи в этом доме.
- Господь с тобой, Сережа, ну о чем ты? - встревожилась Нина Ивановна.
- Я все сказал, - резко поставил точку Королев.
Больше к этой теме они не возвращались. Но почему он завел этот разговор? Может быть, его удивительная интуиция, выручавшая многократно в труднейших ситуациях, на этот раз предупреждала о роковой опасности? И как объяснить просьбу, чтобы после его смерти жена покинула привычный коттедж?
^ ПОЧЕМУ ОН ОТКАЗАЛСЯ ОТ ЗАГОРОДНОЙ ДАЧИ?
Мои собеседники, знавшие Сергея Павловича, дают разные объяснения. "Он в полной мере сознавал масштабность космических свершений, к которым имел самое прямое отношение, и надеялся, а скорее, был уверен, что его двухэтажный домик станет музеем, - говорит один из старейших работников отрасли (трудовой стаж - 50 лет), бывший член Государственной комиссии, а нынче главный специалист ЦНИИМАШа, лауреат Государственной премии Владимир Ходаков. - Понятно, если бы Нина Ивановна оставалась жить там, то вопрос об открытии музея мог бы зависнуть".
А вот мнения других соратников: "Сергей Павлович бережно относился к супруге. Он представлял, как морально тяжело ей будет в коттедже, где все напоминает о прежних счастливых, насыщенных днях их жизни..." "В отдельном доме гораздо больше хлопот: ремонт. Королев пытался облегчить ей будущую жизнь". Об этом же говорила мне и директор дома-музея Лариса Филина. Кроме того, Королев мог предвидеть имущественные споры среди близких родственников (так, кстати, и случилось после смерти академика).
Однако еще один работавший в Подлипках конструктор считает, что дело не в этом: "Королев всегда смотрел далеко вперед. Он единственный из шести главных конструкторов, которых Совмин наградил дачами, добился строительства домика в Москве, а не в Московской области, хотя там разрешалось взять участок в живописнейших местах. Коллеги удивлялись: мог иметь и хорошую квартиру в Москве, дом за городом, а выбрал коттедж в районе ВДНХ... Но, думается, Королев уже тогда, в 1958-м, еще до запуска Юрия Гагарина, хорошо представлял историческую значимость дела, которым занимался, и в далекой перспективе видел свой коттедж превращенным в музей. А массовые посещения музея возможны, разумеется, в городе, а не в лесу".
Впрочем, все это - предположения. Истинных мотивов мы, наверное, не узнаем никогда.
^ СТАЛИН ПРИКАЗАЛ ИЗГОТОВИТЬ ТОЧНУЮ КОПИЮ ФАУ-2
Неправда, что путь к запуску первого искусственного спутника Земли нашим конструкторам открыли трофейные немецкие ракеты Фау-2 (или А-4 по заводской классификации), созданные под руководством Вернера фон Брауна. Во-первых, Фау-2 - одноступенчатая ракета с неотделяющейся головной частью. Во-вторых, речь идет, можно сказать, о полуфабрикате. Ракеты имели множество конструкторских недоработок, не отличались надежностью. Королев и Глушко хотели сразу же начать проектирование и изготовление более совершенного "изделия" (секретчики запретили и устно, и письменно использовать слово "ракета"). Однако постановление правительства, подписанное Сталиным, обязывало конструкторов сделать точную копию немецкой А-4. С этим не только справились, но и существенно усовершенствовали ракету, назвав ее Р-1. А потом создали Р-2 с вдвое большей дальностью (600 километров) и грузоподъемностью.
Впрочем, военные справедливо говорили, что ракеты должны летать не на несколько сотен, а хотя бы на тысячу километров. В декабре 1949-го научно-технический совет утвердил эскизный проект нового "изделия" - Р-3, представленный Сергеем Королевым (ракета в целом), Валентином Глушко (двигатели) и Борисом Коноплевым (системы управления). Но вскоре Королев предлагает смелое, нестандартное решение: не изготавливать Р-3, а, перепрыгнув через этот этап, взяться за создание следующей, самой дальней на то время ракеты Р-5. При этом можно быстро и недорого провести испытания отдельных новинок на так называемой модели - модернизированной Р-2. Казалось бы, как мог он зарубить свое же детище Р-3? Но это позволяло в сумасшедшей, изнурительной гонке с Америкой сэкономить пару лет, а также немалые средства. В итоге был достигнут важный рубеж: новая Р-5м имела дальность полета 1200 километров и могла доставлять к цели ядерный заряд.
^ ТРИУМФ БЕЗЫМЯННОГО ГЛАВНОГО КОНСТРУКТОРА
Королев умел создать и в КБ, и на заводе удивительную атмосферу поиска, которая способствовала появлению неожиданных предложений, неординарных идей. Сергей Павлович, например, не только горячо поддержал предложение конструкторов о необычной продольно-поперечной компоновке ракетных ступеней, но и направил все имевшиеся ресурсы на быстрейшую реализацию проекта. Суть новации была в том, что первая и вторая ступени размещались не вертикально одна под другой, а горизонтально, одна рядом с другой. К центральному блоку прикреплялись четыре конусообразные "боковушки". При старте включались сразу все двигатели и первой, и второй ступеней. На определенной высоте "боковушки", выработав топливо, отделялись, а центральный блок (вторая ступень) продолжал подъем в космос.
Эта компоновка на заре ракетной техники давала большие преимущества и позволила форсированно создать Р-7, знаменитую "семерку", которая стала первой в мире боевой межконтинентальной баллистической ракетой. Ее же после некоторой модернизации использовали и для вывода на орбиту искусственных спутников, пилотируемых кораблей. И нынешние ракеты "Союз" ведут свою родословную от той самой "семерки"...
Когда шла подготовка к полету первого человека в космос, Королев опять решил перепрыгнуть через этап. В 1957-м началась работа над вариантом, предусматривавшим подъем на ракете пилота, пребывание его в течение нескольких минут в невесомости и возвращение на Землю. Вроде бы логично, идти вперед надо последовательно, шаг за шагом. Но в 1958-м Сергей Павлович, изучив расчеты проектировщиков, поставил совсем другую задачу: создать пилотируемый корабль-спутник, который сможет облетать земной шар. Именно на таком корабле Юрий Гагарин и совершил свой исторический рейс вокруг планеты. Это был триумф нашей страны, триумф безымянного (фамилия Королева была тогда засекречена) Главного конструктора. Сергей Павлович всегда стремился идти к цели самым кратчайшим путем.
А что касается американцев, то они не решились на такой смелый шаг. Уже после Гагарина отправили своего астронавта не вокруг Земли, а лишь в короткий суборбитальный полет по баллистической траектории. Вывести же пилотируемый корабль на околоземную орбиту они смогли лишь через 10 месяцев.
Королев не боялся брать на себя и ответственность, и хорошо просчитанный риск. Правда, в некоторых случаях риск, по мнению ряда специалистов, был неоправданно большим. Один из ярких примеров - корабль "Восход-2", не отличавшийся высокой надежностью. Члены экипажа летели без скафандров и не имели возможности катапультироваться. Им грозила неминуемая гибель, скажем, при возгорании ракеты на старте или в первые минуты полета, а также при разгерметизации корабля. Но судьба тогда благоволила Главному конструктору.
БОЛЬШАЯ НЕУДАЧА: просчет или авантюризм?
Везение, интуиция изменили Королеву, когда создавалась новая огромная 105-метровая ракета Н-1. В 1964-м Сергей Павлович принял весьма рискованное решение - начать опытные запуски Н-1 в космос, не проведя предварительно стендовых наземных испытаний первой ступени, на которой размещалось много - 30(!) - двигателей. Эта ракета со стартовой массой более 2 тысяч тонн предназначалась прежде всего для полета экипажа на Луну, а также для военных.
- Причины отказаться от испытаний у Королева были веские, - поясняет Владимир Ходаков. - Во-первых, для создания такого стенда потребовались бы огромные деньги и много времени. Во-вторых, в принципе невозможно было привезти на испытательную базу под Загорском гигантскую ракетную хвостовую часть диаметром с многоэтажный дом. Значит, пришлось бы строить под Загорском дублирующий ракетный завод или же создавать испытательный стенд на Байконуре, где в монтажно-испытательном корпусе и собиралась новая ракета. Между тем на космодроме и без того зашивались со строительством старта для Н-1. Словом, никак не получалось провести комплексную наземную отработку. Но заместитель Королева Леонид Воскресенский, самый близкий его товарищ, который был с Главным на "ты", категорически настаивал на стендовых огневых испытаниях. Получив в очередной раз отказ, Леонид Александрович ушел в отставку. Он понимал, чем кончатся запуски... Через год Воскресенский умер от инфаркта в 53 года. На кладбище Королев не мог скрыть своих горьких переживаний:
- Академик Валентин Петрович Глушко, основоположник отечественного ракетного двигателестроения, называл "моторы" для Н-1, созданные в другом КБ, "гнилыми". Отношения между Королевым и Глушко были к тому времени окончательно испорчены. Валентин Петрович отказался делать экологически чистые кислородно-керосиновые жидкостные ракетные двигатели (ЖРД) для Н-1, а предлагал свои ядовитые, работающие на гептиле. Решить задачу взялся главный конструктор Кузнецов. Но движки его были "сырые". Он довел их до кондиции только через 10 лет. Если бы в 1964-м подключился Глушко, который, кстати, позже, когда возглавил королевское предприятие, создал-таки мощные "чистые" ЖРД, то история мировой космонавтики могла бы развиваться по-другому. Ведь именно из-за аварий первой ступени четыре запуска Н-1, произведенные уже после смерти Сергея Павловича, оказались неудачными. И нашу лунную программу закрыли, потому что американцы к тому времени уже вдоволь погуляли по Селене, а мы доставили на Землю лунный грунт с помощью автоматов, что, впрочем, было и дешевле, и безопаснее.
^ УВЛЕЧЕННЫЙ РОМАНТИК И ЖЕСТКИЙ АДМИНИСТРАТОР
Еще в 1969-м на космодроме Байконур мне довелось побывать в маленьком домике, где жил Сергей Павлович (разрешение аккредитоваться на полигоне дали три отдела ЦК КПСС - оборонный, административных органов и пропаганды). Так вот, в домике Королева в ящике небольшого стола я обнаружил переписанные от руки стихи без указания автора: "А ветер как гикнет, как мимо просвищет, как двинет барашком под звонкое днище, чтоб гвозди звенели, чтоб мачта гудела: доброе дело! Хорошее дело!" Сопровождавший меня офицер заметил, что листок этот лежит здесь давно и, возможно, стихи написал сам Королев, почерк, мол, похожий. Конечно, авторство принадлежало не Сергею Павловичу, а Эдуарду Багрицкому: "По рыбам, по звездам проносит шаланду: три грека в Одессу везут контрабанду...".
Где нашел Королев, любивший поэзию, малоизвестное тогда произведение? Выписанные им строки оказались, видимо, созвучны его душевному настрою. Ведь в глубине души Королев был романтиком, увлекающимся, мечтавшим о полетах не только в окрестности Земли, но и к далекому Марсу (в его КБ еще в начале 1960-х прикидывали, каким должен быть марсианский пилотируемый корабль).
Он "заболел небом" рано. Однажды в юном возрасте, вспоминала его мама Мария Николаевна Баланина, он попросил у нее две прочные, новые простыни и объяснил: "Я привяжу их к рукам и ногам, взберусь на верхушку высоченной трубы и полечу..." Ничто не могло заставить его свернуть с выбранного пути - ни растянувшийся на шесть лет арест по ложному навету (дорога по этапу, колымский лагерь, работа в "шарашке"), ни случавшиеся неудачи, ни интриги. Судьба Королева ярко показывает, насколько велика роль личности в истории.
Космонавтика стала делом всей его жизни. На предприятии в Подлипках проводил нередко по 12 - 14 часов. А вечером, часиков в 9, его традиционным и любимым ужином в рабочем кабинете был черный хлеб с вареной колбасой и стакан чая. На отдых времени почти не оставалось...
^ КОРОЛЕВ ПОГИБ ПО ВИНЕ МЕДИКОВ
Осенью 1965-го я попросил Сергея Павловича написать новогоднюю статью для читателей "Труда" (естественно, под псевдонимом "профессор Сергеев"). Он обещал подумать. А в декабре сказал, что ложится в больницу, статью для "Труда" напишет к следующему Новому году, а на этот раз "в вашей газете выступит мой первый заместитель Василий Павлович Мишин". Этот материал под псевдонимом М. Васильев был подготовлен заблаговременно, но в последний момент редакция решила опубликовать его не в новогоднем номере, а 12 января - в день рождения Сергея Павловича. С этим номером и букетом цветов я приехал вечером в кремлевскую больницу на улице Грановского. Просил передать Королеву. Медицинская сестра сказала мне по секрету: "Мы сегодня обрадовались: третий анализ подтвердил, что полип у Сергея Павловича - доброкачественный. Теперь все будет хорошо".
А через день была операция, и во время ее Королев погиб. Один из врачей, потрясенный смертью великого человека, рассказал мне тогда по горячим следам, как все было. У Главного конструктора полип был в прямой кишке. Но к операции подготовились плохо. Не было проведено более глубокое обследование прямой кишки. Считали хирургическое вмешательство не очень серьезным.
Оперировал Сергея Павловича сам министр здравоохранения Борис Петровский. "Хирург он неплохой, - говорил мой собеседник, - но проктолог никакой". Когда удалили полип, выяснилось, что невозможно остановить кровотечение. А вскоре обнаружилось, что это был вовсе не полип, а верхняя часть уходящей в глубину большой, размером с апельсин, злокачественной опухоли - саркомы. План операции этого, понятно, не учитывал. Петровский решил удалить саркому. Но требовался дополнительный наркоз, а вставить трубку из-за особенности строения шеи Королева не получалось. В таких случаях делают прокол в районе горла. К этому, понятно, надо было заранее готовиться. Операция пошла не по плану. Вместо часа она длилась уже несколько часов. Терялось драгоценное время. Послали за академиком Вишневским. Когда он приехал, было уже поздно: сердце Королева не выдержало. Если бы не ошибки при подготовке и проведении операции, Королев мог бы еще жить, был уверен один из медицинских авторитетов. Ибо саркома была в "коконе" и метастазов не давала.
Преждевременная смерть Королева пагубно отразилась на развитии отечественной космонавтики. По мнению ряда специалистов, будь жив Сергей Павлович, многих серьезных ошибок можно было бы избежать. И космическая программа, скорее всего, оказалась бы более интересной, открывающей новые, неожиданные горизонты...
А Нина Ивановна пережила мужа на 33 года. До конца своих дней она сохраняла память о любимом человеке. Только и жила воспоминаниями, изучением архивов...
^ ЛЮДИ ТАКОГО МАСШТАБА ПРИНАДЛЕЖАТ ИСТОРИИ
"Руководитель крупной научной проблемы, даже если он сам лично и не работает в науке, должен быть человеком с большим творческим талантом, - говорил в 1959-м в Праге на симпозиуме мировой авторитет, никогда никому не поддакивавший академик Петр Леонидович Капица. - Не знаю, почему руководитель такого великолепного достижения в науке, как пуск первого спутника, не достоин Нобелевской премии?" Справедливый вопрос. Ответ - на совести прежних руководителей страны. Впрочем, когда речь идет о личностях такого масштаба, как Королев, премии и награды не имеют особого значения. Ибо эти люди и без знаков отличия принадлежат истории.
Именно Королев проложил дорогу в будущее - и нашему, и следующим поколениям.