В. А. Медведева «Экономическая теория марксизма и современность» на тему «марксизм и политическая экономия». Сдоклад

Вид материала

Доклад

Содержание Вопросы для семинара Марксизм и накипевшие вопросы политической экономии Пороховский А.А. Влияние современного развития на политическую экономию.

Подобный материал:

• Планы семинарских занятий по учебной дисциплине политическая экономия и история экономических, 573.46kb.
• Конспект лекций Тема 1: Предмет экономической теории, ее философские и методологические, 1660.88kb.
• Программа вступительного экзамена в аспирантуру по специальной дисциплине 08. 00., 143.52kb.
• Хасанов Ильгизар Шамилевич трансакционный сектор экономической системы: национальное, 613.69kb.
• Трансформация института собственности в условиях глобализации экономики, 1191.01kb.
• Программа кандидатского экзамена по экономической теории (для аспиратнов отраслевых, 519.87kb.
• Курс лекций по дисциплине экономическая теория тема, 1703.45kb.
• 0 Вводная лекция. Предмет и задачи курса, 433.84kb.
• Н. Д. Елецкий основы политической экономии учебное пособие, 10817.62kb.
• Teма Предмет и метод истории экономических учений, 799.15kb.

АНОНС


В Институте экономики РАН 13 апреля 2010 г. в 12 часов

состоится очередное занятие семинара В.А. Медведева «Экономическая теория марксизма и современность» на тему

«МАРКСИЗМ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ».


С докладами выступят:

академик РАН Л.И. Абалкин, член-корреспондент РАН В.А. Медведев,

а также: д.э.н., профессор М.И. Воейков «МАРКСИЗМ И НАКИПЕВШИЕ ВОПРОСЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ»

и д.э.н. профессор А.А. Пороховский «ВЛИЯНИЕ СОВРЕМЕННОГО РАЗВИТИЯ НА ПОЛИТИЧЕСКУЮ ЭКОНОМИЮ».


Уч. секретарь семинара,

К.э.н. С.А. Долматова

т.8-905-711-67-56


В.А. Медведев,

Член-корреспондент РАН


ВОПРОСЫ ДЛЯ СЕМИНАРА

1. Возникновение, развитие и дальнейшая судьба термина политэкономия.
   
2. «Капитал» Маркса – «критика политэкономии» или сама политэкономия.
   
3. Предмет и метод политэкономии и экономикс: различия и взаимосвязь.
   
4. Политэкономия как наука о производственных отношениях или экономических институтах?
   
5. Политэкономия и другие экономические дисциплины – функциональные, отраслевые, пространственные.
   
6. Политэкономия как наука о товарно-капиталистическом хозяйстве.
   

ДОКЛАДЫ


М.И. Воейков,

Доктор экономических наук, профессор,

Зав.сектором Института экономики РАН


МАРКСИЗМ И НАКИПЕВШИЕ ВОПРОСЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ

1.

Отмена и почти запрещение политической экономии как научной и учебной дисциплины внесло некоторую растерянность и даже разброд в рыхлые ряды постсоветских политэкономов и экономтеоретиков, которые в большинстве своем - те же самые политэкономы. Многие с кислым выражением принялись осваивать западный «экономикс», некоторые исподтишка втискивают в него старые, проверенные жизнью и опытом политэкономические категории, некоторые отчаянно сопротивляются. У большинства стоит в душе стон: верните нам политическую экономию!

Почему стон? Конечно, этому есть много причин. Назову, может быть, главную. Политическая экономия в российской интеллектуальной традиции (со второй половины позапрошлого века) была не только набором рекомендаций и указаний - что и как надо делать в народном хозяйстве, но, прежде всего, помогала пониманию этого хозяйства и путей развития общества. Со всей очевидностью это проявилось в дискуссии между народниками и марксистами. С тех пор политическая экономия в российской традиции несет мировоззренческую или философскую нагрузку.

Конечно, это не только русская традиция. И «на Западе» политэкономия выполняла эту функцию. Как писал в свое время Ж-Б. Сэй, каждый гражданин обязан изучать политическую экономию, если хочет быть активным участником гражданского общества. Т.е. гражданское общество и политическая экономия генетически связаны. Но сегодня «на Западе» мировоззренческая функция политической экономии отошла к другим социальным наукам и прежде всего к социологии. Возьмем книги известных западных социологов: Д.Белла, И.Валлерстайна, Р.Дарендорфа, Л.Туроу и др. – это с нашей точки зрения типичные политэкономические труды. С другой стороны, возьмем книги наших политэкономов: Л.Абалкина, А.Бузгалина (частично А.Колганова), В.Медведева, Д.Сорокина и даже В.Иноземцева, с западной точки зрения – это типичные социологические работы.

Таким образом, хотя социология у нас интенсивно развивается больше 50 лет, но до мировоззренческих обобщений она пока не поднялась. Эту функцию продолжает выполнять политическая экономия. Это наша российская интеллектуальная традиция, в которой политическая экономия составляет основу, цементирующий каркас всей системы социальных наук. Речь не идет о собственно экономической науке, где почти всем очевидно, что политическая экономия составляет ее фундамент. И естественно, что отмена политической экономии разваливает не только экономическую науку, которая превращается в разрозненный набор различных теорий, методов, кривых и формул, но и делает бессистемной всю социальную науку. Вместо «дерева» экономической науки получается «сад камней» (по выражению О.Ананьина).


2.

Конец классической политической экономии «на Западе», конечно, не есть происки «классовых врагов», а есть объективный процесс изменения западного мира и рыночной экономики прежде всего. Политическая экономия, как известно, изучает отношения людей, прикрытые вещной формой. И дело в том, что эта форма в современном западном обществе истончается и трансформируется, соответственным образом трансформируются функции политической экономии. Сглаживаются и межклассовые отношения. Так, расширение среднего класса не только гасит классовые антагонизмы, но и снимает социальную проблему классового общества, разрабатываемую в марксистской парадигме. А еще в начале ХХ века С.Булгаков замечал, что социальный вопрос составляет главную проблему политической экономии. Сегодня его содержание существенно меняется. Меняется, но еще не изменилось. Трансформируются фундаментальные основы и рыночной экономики. Возрастание роли государства в распределительных процессах (почти половина ВВП распределяется не через рынок), борьба с бедностью и неравенством, огосударствление финансовой сферы принципиально меняют основы рыночной экономики. Так, например, появление и распространение фидуциарных денег выбивает объективную основу из под рыночной экономики. Конечно, от всего этого проблем становиться не меньше, но они уже изучаются в большей мере другими социальными науками. К примеру, фидуциарные деньги – это предмет политической экономии или политологии? То же и в отношении социальных классов, которые по выражению Ж.Дерриды, оказались разрушенными капиталистической современностью.


3.

Однако, утверждая, что проблемное поле классической политической экономии истончается, тем не менее, надо признать, что оно еще есть и требует политэкономического осмысления. Это относится как к старым проблемам, так и к новым. Например, как понимать и трактовать те же самые фидуциарные деньги, процент за кредит, ренту, распределение и т.п. Например, проблема материального производства. Известно, что в сфере материального производства занято все меньше и меньше людей. Как-то Р.Дарендорф представил расчет, по которому выходило, что в типичной стране ОЭСР на работу в материальном производстве тратится лишь 1% всего годового объема времени всего населения страны. Куда исчезает материальное производство? Политическая экономия занимается материальным производством (его вещной формой), но исчезновение последнего должна объяснять политическая экономия. Сохраняется ли индустриальное ядро (В.Маевский) в современной экономике? Если нет, то, как вообще можно представить себе экономику? Может ли быть «общество знаний» без промышленности?

Возможно, ответ на эти вопросы лежит в проблеме сужения докапиталистической периферии. Капитализация мировой деревни (и третьего мира в целом) раздвигают поле политэкономического исследования на периферию капиталистической миро-системы. На место этнографии приходит политическая экономия, которая призвана решить (или объяснить) проблему накопления и перемещения капитала от центра к периферии и возможности реализации прибавочной стоимости (Р.Люксембург).


4.

Но в политической экономии появляются новые процессы, часть из которых даже получила название «новая политическая экономия». Суть этих процессов сводится к распространению политэкономического (или даже экономического) метода исследования на области, которые ранее не являлись предметом политэкономии. По мнению Дж.Бьюкенена в новую политическую экономию включается: 1) теория общественного выбора; 2) экономическая теория прав собственности; 3) экономический анализ права; 4) политическая экономия государственного регулирования; 5) неоинституциональная экономическая теория; 6) новая экономическая история. Приведем некоторые названия работ в этой области: политическая экономия пространства, политическая экономия выбора (общественного выбора), политическая экономия терроризма, политическая экономия голода, политическая экономия демократии и т.п. Таких работ множество, не все они удачны, но характерная их особенность состоит в том, что авторы стремятся с помощью политэкономического метода исследовать ранее не свойственные ей проблемы.

Еще в начале ХХ века Туган-Барановский предусматривал, что в пострыночном обществе политическая экономия частью превратится в теорию экономической политики. Любопытно, что в СССР с конца 1920-х годов стала развиваться концепция политической экономии «в широком смысле» как бы пригодная для пострыночного общества. Можно также заметить, что данная концепция онтологически весьма близка к «новой политической экономии».


5.

Пожалуй, самое важное. Сегодня появилось новое проблемное поле политической экономии на границе рынка и нерынка. Тут можно выделить две линии. Первая, то что есть процессы, отношения и блага, которые по природе своей не имеют рыночного характера, но в силу всеобщности денежной экономики, получают денежный эквивалент и предстают как результат овеществления. Т.е. нерыночное благо начинает функционировать как рыночный товар. Другими словами, потребительная стоимость не через меновую, а непосредственно становится предметом политической экономии (Ж.Бодрийяр) или богатством становятся самопредставляемые вещи (М.Фуко). Другая линия обратная. Многие рыночные продукты (товары) в силу социальных ограничений и других причин перестают быть товарами (В.Ленин) и выпадают из нормального рыночного функционирования. Например, общественные блага («опекаемые блага» А.Рубинштейн), для которых создается «квазирынок». Все это предмет политической экономии, но иной, нежели классической, которую лучше назвать постклассическая.


Заключение

В заключение меня могут спросить: при чем тут марксизм? На что можно ответить, что марксизм служит как бы переходом от классической политэкономии к постклассической. Марксизм венчает, завершает одну и дает толчок, начинает другую. Марксизм объявил и объяснил конец политической экономии как науки о неорганизованном социальном хозяйстве (Н.Бухарин). Постмарксизм (Д.Лукач, Ж.Бодрийяр, Ж.Деррида, М.Фуко и др.) объясняет появление постклассической политической экономии.

И еще. Возвращаясь к российской политэкономической традиции, надо иметь в виду, что, в общем и целом, она была взращена в лоне марксизма. Как отмечал еще Н.Бердяев, марксизм был процессом европеизации русской интеллигенции. Российскому интеллигенту в начале ХХ века чтобы выглядеть современно и умно надлежало быть марксистом. Конечно, с тех пор много утекло воды. Был Сталин, который вырезал многих марксистских интеллигентов (И.Рубин и др.), теперь американская мысль, которая часто путает марксизм и сталинизм (Ф.Хайек). Но есть Россия, есть российская интеллигенция, пронизанная марксизмом – дело осталось за политической экономией.

Но речь должна идти не о воссоздании марксистской политической экономии. Такой нет и быть не может. Маркс был критиком классической политической экономии, он создал ее завершение, вершину. Выражение «пролетарская политическая экономия» бессмысленно, ибо цель пролетариата состоит в упразднении классов и, стало быть, самого себя (Д.Лукач). Вот этот процесс уничтожения («снятия») классов и вещного мира и призвана объяснять постклассическая политическая экономия, которая корнями уходит в марксизм.


Пороховский А.А.,

доктор экономических наук, профессор

Заслуженный деятель науки РФ,

зав. кафедрой политической экономии

экономического факультета

МГУ им. М.В. Ломоносова


ВЛИЯНИЕ СОВРЕМЕННОГО РАЗВИТИЯ НА ПОЛИТИЧЕСКУЮ ЭКОНОМИЮ.


Раскрытие заявлений темы предполагает уточнение ряда аспектов. Во-первых, под развитием понимается прежде всего экономическое развитие на рыночных принципах как на национальном, так и глобальном уровнях. Сопутствующие условия и обстоятельства такого развития рассматриваются как неэкономические факторы, значение которых возрастает.

Во-вторых, современное развитие охватывает период примерно в 25 лет, что означает последние 15 лет XX века и первое десятилетие XXI века. Именно в это время сложилась рыночная и информационная глобализация мирового хозяйства и рыночный путь целиком взял на себя ответственность за дальнейший прогресс человечества и ход цивилизации. Если XX век вошел в историю, в частности, достижениями научно-технической революции, то последние годы свидетельствуют о решающем влиянии в развитых странах информационно-коммуникационной революции, что дает основание квалифицировать экономику таких стран как информационную. Присущая рыночному развитию инновационность превратилась в решающий фактор конкурентоспособности на всех уровнях – от человека до государства.

Выдвижение на передний план науки и образования подтвердило отмеченную еще в XIX веке тенденцию превращения науки в непосредственную и основополагающую производительную силу. Общенациональная производительность труда стала важнейшим индикатором отставания или успехов государства и нации.

В-третьих, нельзя не отметить существенные структурные изменения как в национальной, так и в мировой экономиках. Прежде всего сокращается доля производства товаров (материального производства) и растет доля услуг, значительная часть которых относится к сфере обращения. Сокращение доли производства товаров не означает уменьшения их значения в экономике и общества. С одной стороны, продолжается рост объемов производства товаров, а с другой – существенная часть услуг призвана способствовать повышению эффективности как раз в сфере производства. Вместе с тем сам факт растущей занятости в сфере услуг свидетельствует не только об изменениях на рынке труда, но в самом характере труда, в его физической и наемной характеристике.

В-четвертых, закрепление за акционерными компаниями ведущей роли в экономике, возрастающие требования к экономическим функциям государства по мере повышения роли интеллектуальной собственности и умственного труда в экономическом развитие, а также стремление к международной координации сил по обеспечению реализации рыночных принципов на глобальном уровне способствовали формированию современной системы регулирования, которая включает рыночное, внутрифирменное, государственное и международное регулирование. Все это вносит определенные коррективы в механизм функционирования экономики и в механизм действия экономических законов.

В-пятых, на вершине своей почти четырехсотлетней истории политическая экономия встретила вызовы разного рода и масштаба:

• объект исследования изменяется качественно и количественно, развивается общественное разделение труда и растет число отраслей национальной экономики, усложняется координация и механизм взаимодействия разных сфер экономики, что вынуждает время от времени изменять и расширять правила и нормы статистического учета;
  
• традиционный предмет исследования – производственные (экономические) отношения – подвергается дискуссионным атакам с разных сторон, что порой приводит к безграничному толкованию этого явления и категории и может в конечном счете выхолостить его содержание;
  
• метод исследования все больше насыщается математическим инструментом, что позволяет в полной мере использовать возможности информационно-коммуникационных технологий, с одной стороны, и таит угрозу потери связи с предметом анализа из-за чрезмерной абстракции используемых терминов и величии – с другой стороны;
  
• не остается неизменной конфигурация, взаимосвязь и содержание фаз общественно воспроизводства – производства, распределения обмена и потребления, что вызывает растущую занятость людей в сфере обращения и сокращение занятости в сфере производства, а специфика сферы услуг, где нередко все фазы воспроизводства по каждой услуге осуществляются практически одновременно, требует особого внимания исследователя;
  
• роль и место наемного труда, его производительности выходят далеко за рамки научного анализа и все больше становятся центром внимания политиков, общественности и всего населения, что независимо от идеологических подходов подтверждает главенствующую позицию человека в экономике;
  
• структура экономической теории развивается, но ее ядром остается политическая экономия, из которой и наряду с которой выросли другие школы и направления, которые по разным причинам в развитых странах занимают господствующее положение;
  
• экономическая теория составляет основу экономических наук, которые дополняются новыми отраслями экономического знания по мере появления новых отраслей и функций экономики, а также испытывают возрастающее влияние, с одной стороны, прагматизма, а с другой – гуманитарных наук, что расширяет поле междисциплинарного подхода к анализу современности, в том числе экономических явлений и процессов.
  

Проблема интересов индивида рассматривается в различных гуманитарных науках. Однако в политической экономии в частности и в экономических науках вообще она играет важнейшую роль. Дело в том, что существуют интересы разного уровня: индивида, корпорации (фирмы, группы лиц и т.п.), общества (государства, нации). Причем интересы индивида в свою очередь представлены интересами человека, занимающего разные места и играющего разные роли в экономике и обществе. Индивидами могут быть и наемный работник (от рабочего до менеджера высшего уровня), и предприниматель (от индивидуального предпринимателя без наемных работников до предпринимателей – собственников гигантских компаний), и обычный ремесленник, обладающий уникальными способностями в определенной сфере.

Поскольку в рыночной экономике все факторы производства вследствие господства частной собственности персонифицированы, постольку реализация того или иного интереса означает фактически экономическую реализацию той или иной формы частной собственности – от индивидуальной до коллективной. Стандартный механизм такого процесса – конкуренция, которая в конечном счете ведет к росту общественной производительности и эффективности.

Однако в современную информационную эпоху все большее распространение и все большую роль играет интеллектуальная собственность, которая чаще всего выступает как индивидуальная частная собственность. Уникальность интеллектуальной собственности с экономической точки зрения состоит в монополизации какого-либо элемента прогресса – открытия, нововведения, технологии, метода управления или организации и т.д. Тем самым из процесса реализации интеллектуальной собственности исключается конкуренция, что неизбежно повышает для общества цену прогресса, цену движения вперед.

Ещё одной чертой современности является интеллектуализация деятельности компаний, что выражается в частности в росте нематериальных активов корпораций и других организационных форм бизнеса. При этом именно нематериальные активы часто предопределяют уровень конкурентоспособность указанных структур. С одной стороны, частная интеллектуальная собственность выступает в известном смысле результатом предшествующего развития не отдельного индивида, а прогресса в целом, но с другой – экономическая реализация этой собственности служит прежде всего частным интересам. Это противоречие выступает логическим продолжением основного противоречия рыночной экономики вообще – между общественным характером производства и частным присвоением. Только теперь оно представляется как противоречие между общественным характером прогресса и частным присвоением его результатов.

Вместе с тем современный экономический кризис обостряет внимание не только общественности, но и правящих кругов развитых стран к содержанию и защите национальных интересов. Информационная экономика – многогранное явление. Она не только представляет неограниченные возможности для реализации частных интересов в самых разных сферах, но и позволяет повысить прозрачность любого бизнеса, любой отрасли или рынка, чтобы никакая деятельность не противоречила национальным интересам, публично согласованным и объявленным.

Если на предшествующих стадиях развития рыночной капиталистической экономики противоречия между частными и национальными интересами так или иначе разрешались, то в информационную эпоху обострение этих противоречий угрожает самой стабильности рыночной системы, а более конкретно – устойчивости отдельных стран. Более того, обнаружилось, что в условиях глобализации мирового хозяйства растет напряжение между интересами отдельных стран, а кризис поставил в повестку дня вопрос о мировых деньгах и о судьбе мировой финансовой системы вообще. Другими словами, политико-экономических анализ предполагает теперь всю иерархию интересов – от частных до национальных, но именно реализация общественных интересов задает вектор национального развития. Об этом свидетельствует опыт развития большинства стран на рубеже XX и XXI веков.

Как известно, само рождение в Европе политической экономии в начале XVII века было вызвано необходимостью познания экономических законов рыночного развития в общенациональном масштабе с целью максимального благоприятствования частной инициативе и предприимчивости для роста общественного богатства нации. Уже тогда реализация частного интереса понималась не иначе, как в рамках достижения национального интереса. Не случайно поэтому и сам принцип трудовой теории стоимости строится на общественно-необходимых затратах труда. И хотя трудности подсчета таких затрат до сих пор не преодолены, сам факт ренессанса общественных интересов и роли человеческого фактора в современной экономике напоминает нам о жизненности политико-экономического подхода, о субординации не только факторов производства, но и интересов, их выражающих.

Реанимация политической экономии у сторонников экономикса происходит по-другому. По существу речь идет о внедрении в чисто политическую сферу экономических, денежных оценок, которые порой именуются «экономическим империализмом». Сам по себе выборный процесс, затраты на избирательные компании, стремление учесть, угадать или склонить в определенную сторону выбор большинства избирателей, хотя непосредственно не является частью экономики, тем не менее косвенно направлен на согласование интересов избирателей и предлагаемых партиями или отдельными кандидатами вариантами трактовки общественных интересов. И хотя изучение этих явлений больше подходит политологии, все же нельзя не отметить, что и экономикс, опирающийся на методологический индивидуализм, в конце концов пришел к заключению о невозможности игнорирования общественных интересов, представляя их в лучшем случае в виде «правил игры» в национальной экономике. Вместе с тем сам факт обращения экономикс к сфере национальных интересов ещё подтверждает тот факт, что и политическая экономия, и неоклассическая теория, и экономикс являются частями общей экономической теории, которая развивается вместе с развитием экономики.

На древе экономических наук нет более важных и менее важных ветвей. Как и в экономической теории появление ее отдельных частей исторически не совпадало. Исторически первой возникла политическая экономия, но это не означает, что ее предмет охватывает всю экономику и нет места для других теорий. Главное состоит в том, чтобы каждая ветвь экономических наук не подвергалась искусственному ограничению на путях своего развития.