Байбакова Е. Ю. аспирант Института проблем управления ран клочков В. В
| Вид материала | Документы |
- Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 05. 13. 01 «Системный анализ,, 121kb.
- Васильев С. Н. академик ран, директор Института проблем управления ран алескеров, 192.9kb.
- Теория и методология управления конкурентоспособностью региона, 463.5kb.
- 7ой Международный семинар по структуре, 424.88kb.
- Ики и горения со ран проводит 7 Международный семинар по структуре пламени (11 -15, 431.51kb.
- Автореферат диссертации на соискание ученой степени, 813.51kb.
- Фотоизомеризация производных 2- и 4-стирилхинолинов 02. 00. 04 физическая химия, 441.54kb.
- Вниманию научных сотрудников, 60.51kb.
- Природа парамагнитных центров полианилина. Эпр и uv-vis-спектроскопия 02. 00. 04 физическая, 398.52kb.
- Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 05. 02. 18 «Теория механизмов, 56.8kb.
Байбакова Е.Ю.
аспирант Института проблем управления РАН
Клочков В.В.
д.э.н., в.н.с. Института проблем управления РАН
региональные и пространственные аспекты развития наукоемкой промышленности в россии
Связь региональной экономики и отраслевой экономики наукоемкой промышленности
Традиционно анализ региональных экономических проблем и проблем развития наукоемкой промышленности происходит достаточно обособленно друг от друга. Как правило, в исследованиях по отраслевой экономике наукоемкой промышленности авторы ограничиваются, в лучшем случае, констатацией сложившегося положения на предприятиях, расположенных в тех или иных регионах, и выводами о том, что возрождение данной отрасли (а в большинстве случаев приходится говорить именно в таких терминах) помогло бы решить социальные проблемы определенных регионов или городов. Содержательный анализ экономики наукоемких отраслей охватывает технико-экономические характеристики продукции и технологий, проблемы конкуренции и государственной промышленной политики и т.п., но практически все эти проблемы ставятся и решаются «вне» реально существующего неоднородного экономического пространства. Страна рассматривается как единое целое – тем более что многие наукоемкие отрасли, в силу объективных экономических особенностей, действительно, должны консолидировано выступать на мировом и внутреннем рынках. Т.е. географические факторы присутствуют в отраслевых экономических исследованиях, прежде всего, в разрезе международных экономических отношений, национальной конкурентоспособности в условиях глобализации. Собственно региональное, и, шире – пространственное измерение в экономике наукоемких отраслей практически отсутствует (исключение представляет собой обширный массив работ, посвященных промышленным кластерам, который будет упомянут ниже). Симметричная картина наблюдается и в работах по региональной экономике. Разумеется, наличие в конкретном регионе предприятий определенной отрасли наукоемкой промышленности автоматически обусловливает интерес к перспективам развития этой отрасли – но лишь постольку, поскольку она в данном регионе является значительным работодателем, налогоплательщиком, оказывает влияние на научный и культурный уровень населения и т.п. В силу общенационального (и даже транснационального) характера таких отраслей, нет смысла говорить, например, об «авиационной промышленности Хабаровского края», сколько бы крупных предприятий данной отрасли ни размещалось на его территории.
На первый взгляд, такая дихотомия региональной и отраслевой экономики применительно к наукоемкой промышленности обусловлена ее объективными экономическими особенностями. Разумеется, невозможно игнорировать экономико-географические аспекты в таких отраслях, как угольная промышленность, металлургия, энергетика и т.п. Значимость пространственных факторов в подобных отраслях определяется высокой материало- и энергоемкостью этих производств, дороговизной доставки сырья и/или продукции. Однако важной экономической особенностью наукоемких отраслей промышленности является высокая (или даже бесконечная – для нематериальных продуктов) удельная стоимость килограмма продукции1, см. таблицу 1.
Таблица 1. Удельная стоимость 1 кг продукции ряда отраслей
| Наименование продукта | Масса единицы (примерно), кг | Цена за единицу, $2 | Цена 1 кг, $ |
| Природный газ | 1000 м3 = 700-800 кг | 250 (ФРГ, 01.07.2006) | 0,3 |
| Нефть марки “Urals” | 1 баррель = 140 кг | 75 (NYSE, 01.07.2006) | 0,5..0,6 |
| Автомобиль “Ford-Focus” | 1 000 | 20 000 | 20 |
| Автомобиль “Lexus LS460” | 2 000 | 150 000 | 75 |
| Ноутбук | 1,5-3 | 1000-3000 | 300-2000 |
| Пассажирский самолет “Boeing-787” | 130 000 | 130 000 000 | 1000 |
| Сверхзвуковой истребитель Су-27 | 20 000 | 35 000 000 | 1750 |
| Авиадвигатель “Rolls-Royce RB211” | 3 000 | 8 000 000 | 2700 |
| Микропроцессор “Intel Pentium D” | 0,025 | 100-300 | 4000-12000 |
В итоге, транспортные расходы (даже с учетом необходимости обеспечения особых условий транспортировки сложной и дорогостоящей продукции) занимают настолько малую долю в себестоимости наукоемкой продукции, а суммарные объемы грузоперевозок столь незначительны, в сравнении с вышеупомянутыми материалоемкими отраслями, что географический фактор зачастую считается просто незначимым. То же самое касается затрат на электро- и теплоэнергию и энергоносители (они также связаны с расположением предприятий относительно генерирующих мощностей и районов добычи полезных ископаемых). Доли соответствующих статей в себестоимости наукоемкой продукции не превышают 1-2% (для успешно работающей наукоемкой промышленности). И потому, на первый взгляд, проблемы размещения предприятий наукоемких отраслей стоят не столь остро, как в сырьевых или обрабатывающих отраслях низших переделов. В подтверждение этого тезиса можно вспомнить, что некоторые из самых успешных в постсоветские годы авиастроительных предприятий – КНААПО, ИАПО и УУАЗ – расположены, соответственно, в Комсомольске-на-Амуре, Иркутске и Улан-Удэ, т.е. в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, далеко от густонаселенных центральных регионов России. Аналогичная территориальная рассредоточенность предприятий авиастроения наблюдается и в ведущих зарубежных авиастроительных державах.
Однако экономико-географические факторы могут влиять не только на транспортные издержки. Пространственные аспекты функционирования производства не сводятся лишь к транспортировке сырья и готовой продукции. Предприятия занимают определенные площади и земельные участки, взаимодействуют с системами расселения и т.д. На рис. 1 приведены рассчитанные по официальным данным отчетности за 2007 г. значения отношения выручки некоторых предприятий российского авиационного двигателестроения (которое, напомним, выпускает исключительно наукоемкую и высокотехнологичную продукцию, характерная удельная стоимость которой составляет несколько тысяч долл./кг) к занимаемой ими площади земельных участков производственного назначения. Земельные участки и площади иного назначения, на которых размещены, например, объекты соцкультбыта, исключаются из рассмотрения, поскольку экономическая эффективность их использования оценивается гораздо сложнее.
Рис. 1. Отношение выручки предприятий к занимаемой площади
Как видно из диаграммы, порядок величины этого показателя даже на самых успешно работающих предприятиях существенно ниже характерных ставок арендной платы за площади, занимаемые предприятиями в соответствующих городах. В итоге на свободном, нерегулируемом рынке предприятия авиастроения становятся неконкурентоспособными на рынках земли и производственных площадей во многих крупных городах. Причем, даже существенное повышение эффективности работы предприятий (до уровня, характерного для передового зарубежного авиастроения), оптимизация занимаемых площадей и т.п. не меняют картину качественно. Следует подчеркнуть, что ситуацию не меняет и наличие разных видов деятельности, территориально отделимых друг от друга (в т.ч., благодаря внедрению современных информационных технологий) – таких, как исследования и разработки, и собственно производство авиатехники. Даже инжиниринговые и научно-исследовательские подразделения авиастроительных компаний нуждаются в экспериментальной базе, которая не только занимает значительные площади и объемы, но, зачастую, по экологическим соображениям или по соображениям безопасности не может располагаться среди густонаселенной городской застройки, жилой или деловой (как, например, испытательные стенды для авиадвигателей, заводские аэродромы и др.). Что касается других наукоемких отраслей, помимо авиационной промышленности, в некоторых из них – таких, как ракетно-космическая промышленность – ситуация еще более сложна в описанном смысле. Фактически, высокая стоимость земли и площадей приводит к «вымыванию» из крупных городов всех прочих видов деятельности, помимо организационно-управленческой, финансовой и информационной – не исключая даже разработку многих видов наукоемкой продукции. Причем, в этом случае включается положительная обратная связь: сверхцентрализация управленческих и финансовых функций в столицах приводит к дальнейшему повышению стоимости земли и площадей, и т.д. Таким образом, в рыночных условиях, например, авиастроительные производства вряд ли смогут сохраниться в крупных городах России – им предстоит перебазирование на новые производственные площадки за город, в специально отведенные промышленные зоны, либо даже в другие регионы страны. С одной стороны, этот процесс, как показано выше, объективно обусловлен с экономической точки зрения, но с другой – он сопряжен с серьезными рисками.
Кадровые проблемы наукоемкой промышленности и их поселенческие аспекты
Гораздо более значимым, чем доступ к сырью и энергоресурсам, для развития наукоемкой промышленности является кадровый и интеллектуальный потенциал. Именно человеческий капитал является важнейшим и наиболее специфичным ресурсом для наукоемких и высокотехнологичных отраслей. На наш взгляд, пространственные факторы и показатели социально-экономического развития регионов России оказывают и будут оказывать все большее воздействие на перспективы наукоемкой промышленности, причем, прежде всего, по линии человеческого капитала, проблем его воспроизводства и сохранения. Поясним подробнее этот центральный тезис данной работы. По мере усложнения технологий разработки и производства изделий, в отрасли существенно возрастали требования к уровню квалификации работников – не только инженерно-технического и исследовательского персонала, но и производственных рабочих. На некоторых должностях последние должны обладать высшим образованием, подробнее см. [1]. Острота кадровой проблемы усиливается тем, что сейчас, после двух десятилетий, фактически, вынужденного простоя как производственных, так и инженерных подразделений, кадровый потенциал российской авиационной промышленности подвергся неизбежной деградации. Предстоит масштабная работа по его воссозданию, в т.ч. и путем обучения за рубежом (поскольку отечественные предприятия для ликвидации накопившегося отставания вынуждены импортировать, вместе с оборудованием и информационными системами, многие технологии разработки и производства авиатехники, а также организационные технологии).
Итак, если авиастроительным предприятиям, как обосновано выше, в ближайшей перспективе предстоит вывод из крупных городов России (в особенности, из Москвы), возникает естественный вопрос: удастся ли обеспечить заинтересованность высококвалифицированных работников (как сохранившихся, так и заново обученных за рубежом) в переезде в соответствующие регионы? В этой связи можно вспомнить, что авиастроительный завод в Комсомольске-на-Амуре создавался в 1930-е гг. практически на необжитом месте, со значительным опережением развития производства относительно развития инфраструктуры (даже транспортно-энергетической, не говоря уже о социальных, культурных и бытовых аспектах), подробнее см. [4]. Следует подчеркнуть, что отечественная промышленность в этом отношении не уникальна. Аналогичным образом возникали и некоторые крупные авиастроительные производства в странах Запада – например, рекордный по размерам завод широкофюзеляжных самолетов компании Boeing в штате Вашингтон (подробнее о процессе его строительства на рубеже 1960-1970-х гг., и о трудностях, сопутствовавших строителям и первым работникам, см. [3]). Только после успешного освоения на этих предприятиях массового производства продукции, фактически, при них возникали жилые районы с необходимыми объектами соцкультбыта и т.п. Однако рассчитывать на повторение подобного опыта в современных условиях неправомерно и непродуктивно (что подтверждается уже и накопленным опытом вывода некоторых предприятий с ранее занимаемых территорий). Не следует сбрасывать со счетов ментальные факторы, существенно меньшую, по сравнению с 1930-ми гг., готовность граждан жертвовать текущими благами во имя будущего, многократно возросший уровень требований качеству жизни, бытовому комфорту, разнообразной инфраструктуре, культурному окружению и т.п. Квалифицированные работники наукоемких отраслей промышленности вполне могут предпочесть сменить отрасль и род деятельности (тем более, что и в новом качестве они, как правило, весьма конкурентоспособны), а не место жительства. Иначе говоря, межотраслевая мобильность высококвалифицированной рабочей силы существенно ниже межрегиональной, а последняя в современной России особенно высока лишь в одном направлении – в Москву и Московскую область. Эти рассуждения подтверждаются уже накопленным опытом вывода авиастроительных предприятий (в частности, инженерных и научных подразделений) из Москвы в другие города – в т.ч. располагающие не менее благоприятными природно-климатическими условиями, богатым историческим наследием и т.п. Фактически, такие решения привели к потере кадрового и интеллектуального потенциала высокопрофессиональных коллективов.
Высококвалифицированные работники нуждаются в соответствующих условиях труда и отдыха. Успешное решение сложных творческих задач, с которыми сталкиваются исследователи, инженеры и даже рабочие высокотехнологичных предприятий, подразумевает не просто материальную удовлетворенность этих работников, но разностороннее культурное развитие личности. Особо подчеркнем, что эти проблемы не решаются в индивидуальном порядке, только за счет высокого персонального дохода работников (который, допустим, может быть обеспечен достаточно быстро при условии обеспечения массового выпуска конкурентоспособной наукоемкой продукции). Высокое качество человеческого капитала достижимо только при условии создания благоприятной среды проживания – социально-бытовых условий, коммунального хозяйства, транспортной инфраструктуры, образования и здравоохранения, культурной среды. Многие из этих благ не являются частными благами – они относятся к общественным. В принципе, нельзя сказать, что поселенческие аспекты игнорируются в стратегиях инновационного развития отдельных отраслей российской экономики – например, при создании инновационного центра «Сколково» декларируется необходимость создания среды обитания, способствующей комфортному существованию и гармоничному развитию личности предполагаемых работников инновационных предприятий. Однако, в силу ряда причин, описанных ниже, применяемые в этом проекте решения нельзя считать системными и универсальными – они являются именно уникальными и «точечными».
Обращаясь к зарубежному опыту (согласно которому производственные предприятия, даже наиболее наукоемких и высокотехнологичных отраслей, действительно, редко размещаются на о. Манхеттен или в лондонском Сити), необходимо учитывать кардинальное различие пространственной экономики России и наиболее развитых стран мира. В этих странах отсутствует столь разительное различие между качеством жизни и поселенческой среды в столицах и прочих регионах. Причем, субъективно воспринимаемый уровень этого различия в России, благодаря укоренившимся (и, увы, небезосновательным в постперестроечный период) стереотипам наподобие «за МКАД жизни нет», выше реально существующего, поскольку в ряде регионов на протяжении 2000-х гг. наблюдаются существенные положительные сдвиги в социально-экономическом развитии. Однако на принятие решений решающее влияние оказывает именно субъективное восприятие соответствующих факторов. Кроме того, при выборе места жительства, помимо текущего положения в регионе, большую роль играет уверенность в его неухудшении. Однако новейшая история нашей страны не способствовала укреплению такой уверенности – и в итоге сформировался еще один массовый стереотип: «при любых катаклизмах в стране в Москве, по крайней мере, не пропадешь», чего нельзя сказать о других регионах. По данным Росстата, в 1990-2000-е гг. усиливались региональные диспропорции социально-экономического развития. Уже к 2006 г. на два региона - Москву (с Московской областью) и Тюменскую область (с автономными округами) приходилось 34,3% ВРП страны, притом что их доля в населении России не превышала 12,7%, см. [2].Что касается стран-лидеров инновационного экономического развития, некоторые из них – например, США – также обладают обширной территорией с неоднородными природно-климатическими условиями, различной плотностью населения и транспортной сети в разных регионах. Однако практически во всех районах страны работник может рассчитывать на соблюдение «общенационального стандарта» качества коммунального хозяйства, транспортного обслуживания, связи и телекоммуникаций, образования (за исключением высшего), здравоохранения, общественной безопасности и гражданской обороны, услуг госчиновников населению и т.п. Кроме того, высокий уровень транспортной подвижности населения (определяемый, в т.ч., высоким уровнем доходов большинства населения, который, в свою очередь, позволяет развивать транспортную инфраструктуру на рыночной основе, т.е. за счет выручки с пассажиров) позволяет даже жителям отдаленных регионов страны не чувствовать себя оторванными от столиц. Наконец, высокая мобильность населения определяется не в пример более развитым рынком жилья, предоставляющим обширные возможности его приобретения и найма. Пожалуй, единственное существенное отличие в худшую сторону (на фоне вполне убедительных преимуществ) провинции в развитых странах от столиц – в сфере культуры и высшего образования (впрочем, последняя проблема как в России, так и за рубежом решается путем переезда на время учебы).
Итак, можно сформулировать обсуждаемую проблему следующим образом: провинциальность большинства российских регионов не только порождает нездоровую сверхцентрализацию экономической и др. активности, но и становится значимым препятствием на пути инновационного развития наукоемкой и высокотехнологичной промышленности в стране. «Депровинциализация» регионов России необходима, не только с точки зрения региональных, но и с точки зрения отраслевых интересов, как и показывают вышеприведенные рассуждения. Разумеется, пути решения этой проблемы будут индивидуальными для разных отраслей и регионов. В ряде случаев практически нет альтернативы способу, многократно опробованному еще в СССР, т.е. созданию и поддержанию за государственный счет поселений с особым статусом – например, относительно благоустроенных городов при космодромах, которые вынужденно располагаются в чрезвычайно отдаленных и малонаселенных регионах. По существу, на аналогичной основе решаются поселенческие проблемы в инновационном центре «Сколково», создаваемом под патронажем государства. К этому следует добавить, что Сколково расположено в непосредственной близости к Москве, и многие поселенческие проблемы (в т.ч. создания культурной, образовательной и др. среды) предполагается решать, в основном, за счет этого фактора. Естественно, такое решение не допускает массового тиражирования во всей стране. В то же время, вышеописанные факторы, приводящие к неприемлемому для многих наукоемких отраслей удорожанию земли и площадей в Москве, распространяются и на ближнее Подмосковье, в котором расположен данный центр. Способ решения пространственных и поселенческих проблем за счет массированной государственной поддержки не может быть использован во всех отраслях наукоемкой и высокотехнологичной промышленности, в силу ограниченности ресурсов государственного бюджета. Кроме того, этот сектор промышленности в целом, хотя и может нуждаться в поддержке в кризисные периоды и на этапе становления, но не должен быть дотационным в долгосрочной перспективе – такое положение дел несовместимо с ролью инновационного локомотива и катализатора роста, отводимой наукоемкой и высокотехнологичной промышленности в стратегиях развития российской экономики.
Региональные проблемы развития российской наукоемкой промышленности: угроза или благоприятная возможность?
С одной стороны, как показал проведенный выше анализ, практически неизбежен вывод предприятий многих наукоемких отраслей из столиц и прочих крупнейших центров России в другие регионы. С другой стороны, как обосновано выше, выводу таких предприятий (и перемещению потребного персонала) во многие регионы России препятствует их провинциальность, т.е. необходима депровинциализация. В то же время, нельзя рассчитывать в решении этой проблемы на массовую господдержку – и возникает следующий вопрос: способна ли наукоемкая промышленность самостоятельно создавать и поддерживать благоприятную среду проживания для своих работников и работников смежных отраслей? Достаточна ли средняя производительность труда в этих отраслях, чтобы соответствующих ей доходов хватало не только на частные блага работникам самих наукоемких предприятий1, но и на создание достаточного уровня обеспечения общественными благами в новых местах расположения предприятий, тем более, что
- на данный момент во многих регионах-кандидатах на размещение наукоемких предприятий, выводимых из мегаполисов, очень слабо развита инфраструктура, даже в части удовлетворения первичных потребностей граждан, не говоря уже о потребностях более высокого уровня, которые также необходимо удовлетворять работникам наукоемкой промышленности для развития и эффективной работы;
- доля работников наукоемких отраслей в регионе, в особенности, на начальных этапах может быть незначительной, а основную массу занятых составят работники уже существующих в регионе предприятий, низкий уровень дохода которых и делает регион слаборазвитым и провинциальным.
Таким образом, потребные расходы на общественные блага в расчете на одного работника наукоемкой промышленности могут оказаться, особенно на начальном этапе, чрезвычайно высокими. Отсюда – два возможных сценария разрешения описанного противоречия.
Первый, фактически, и реализуется при пассивной политике государства и бизнеса в отношении инноваций. При малой доле наукоемкой промышленности в российской экономике (а тем более, в тех регионах, в которые, по причине относительной дешевизны площадей, предполагается выводить наукоемкую промышленность), соответствующие затраты на депровинциализацию окружающей среды оказываются столь высокими, что выгоднее вообще их не нести, выводя наукоемкие подразделения из России, и не развивая соответствующие отрасли на ее территории. В столицах ее развивать дорого по причине дороговизны площадей и т.п., а в провинции – по причине чрезвычайно высоких затрат на создание работникам необходимых условий. Фактически, такой инерционный сценарий делает маловероятным развитие многих отраслей наукоемкой промышленности в России.
Можно построить упрощенную модель для оценки пороговой доли наукоемкого сектора промышленности в регионе, при недостижении которой даже успешно работающая наукоемкая промышленность не сможет финансировать производство объемов общественных благ, необходимых для воспроизводства ее человеческого капитала. На рис. 2 изображены зависимости минимально необходимой доли работников наукоемкого и высокотехнологичного сектора (НВТС) со средним доходом на уровне 100 тысяч долл. на человека в год (что можно считать минимально необходимым уровнем для успешно работающей наукоемкой промышленности) в экономике региона, где средний доход работников до появления НВТС составлял 15 тысяч долл. на человека в год (что сопоставимо со среднероссийским уровнем), от требуемого уровня обеспеченности общественными благами. Считается, что со всех работников взимаются налоги по плоской шкале, и расходуются на производство общественных благ, которыми все жители региона пользуются в равной мере. Рассмотрены ставки совокупных налогов такого рода, равные 20%, 30% и 50%.
Рис. 2. Минимально необходимая доля наукоемкой промышленности в регионе
Так, например, если требуется обеспечить объем производства общественных благ, равный 10000 долл. на человека в год при ставке налогов, равной 20%, работники НВТС должны составлять в регионе не менее 70%, при 30% - не менее 27,5% (что также малореализуемо в обозримой перспективе), и лишь при 50% - не менее 6,3%. В то же время, последнее значение также можно считать практически нереализуемым, поскольку такой уровень налогового бремени оставляет малооплачиваемым работникам прочих секторов экономики региона слишком малый располагаемый доход на личное потребление, накопление и др. Если же потребный уровень обеспечения общественными благами поднять до 15000 долл. на человека в год (что составляет лишь 15% душевого дохода работников НВТС, и вполне может отражать их требования к инфраструктуре, качеству поселенческой среды и т.п.), при ставке налогов 20% это требование заведомо невыполнимо. При ставках налогов 30% и 50%, требуемая доля работников НВТС в регионе повысится, соответственно, до 70% и 21,4%. Реализуемость таких требований уже обсуждалась выше. Таким образом, остается либо концентрировать наукоемкие предприятия разных отраслей, создавая современные наукограды и углубляя межрегиональные диспропорции, либо смириться с невозможностью переноса наукоемкой промышленности в регионы России.
Второй сценарий подразумевает активные действия самих предприятий наукоемких отраслей, и, вероятно, изменение стратегических целей инновационного развития. Сегодня большая часть подобных отраслей в России ориентирована на мировой рынок и удовлетворение потребностей, скорее, состоятельного зарубежного заказчика, чем широких слоев собственного населения. Однако, как показывает проведенный здесь анализ, само по себе изолированное развитие наукоемкой промышленности, даже при условии достижения мирового уровня доходов в ней, сталкивается с критическими противоречиями на региональном уровне. Таким образом, целесообразно нацелить инновационное развитие наукоемкой промышленности на решение социально-экономических проблем регионов, в которых предстоит располагаться предприятиям. Только такой самоподдерживающийся механизм взаимовыгодного инновационного развития наукоемких отраслей и регионов, в которых предполагается их размещение, позволяет разрешить вышеописанное противоречие.
Причем, предлагаемое изменение стратегии наукоемких отраслей не ограничивается лишь выбором продуктовой программы, которую следует переориентировать на решение социально-экономических проблем России и ее регионов. Не менее важно участие высококвалифицированных работников наукоемкой промышленности в создании в регионе привлекательной интеллектуальной, культурной и политической среды. Само наличие в регионе «критической массы» таких работников является значимым общественным благом, создающим положительные внешние эффекты. Расширяются возможности организации высококачественного образования. Появляется, что немаловажно, критическая масса жителей, предъявляющих более высокие запросы в культурном, политическом и др. отношениях. Причем, важно, что эти граждане сами должны быть готовы участвовать в удовлетворении своих запросов, поскольку потребительское отношение к региону, как обосновано выше, бесперспективно даже с прагматической точки зрения – пассивный «запрос» будет некому удовлетворять, а средств на его удовлетворение сторонними агентами может оказаться недостаточно.
Огромный масштаб описанных проблем и невозможность их «лобового» решения (т.е. путем массового строительства поселений, имитирующих городскую среду современных мегаполисов) – это не только препятствие, но и новые возможности. Сложившаяся ситуация бросает вызов отраслевой и региональной (в данном случае корректнее – пространственной) экономической науке, которым предоставляется шанс, объединившись, выработать оригинальное инновационное решение. Более конкретно, ставится задача создания инновационной системы расселения (вкупе с транспортной, энергетической и др. инфраструктурой), согласованной с перспективной структурой наукоемких производств. Теперь можно явным образом обозначить принципиальное отличие авторского подхода от тех, что развиваются в огромном количестве экономических исследований, посвященных промышленным кластерам. Разумеется, при изучении феномена кластеров, в т.ч. высокотехнологичных, пространственные факторы находятся в центре внимания. Более того, не игнорируется и человеческий капитал, поскольку не подвергается сомнению его решающая роль в развитии наукоемкой промышленности. Именно фактор личного общения высококвалифицированных специалистов реального сектора, ученых, вузовских преподавателей и студентов считается важнейшим в соответствующих кластерах, а не экономия на перемещении больших объемов сырья и продукции. Однако при этом рассматривается, прежде всего, профессиональная деятельность человека, в то время как здесь предлагается учесть и поселенческие, рекреационные и др. подобные аспекты. Хозяйственная деятельность не должна рассматриваться как самоцель. Многие экономические решения, оптимальные по частным критериям – таким, как максимизация денежного дохода – могут приводить к ухудшению экологической ситуации, увеличению транспортных затрат средств и времени индивида и т.п., и, в конечном счете, к снижению качества жизни. Сама по себе идея о том, что основным критерием выбора хозяйственных решений должно стать качество жизни, а не денежный доход (или его макроэкономические аналоги – ВРП и др. стоимостные показатели), уже вполне укоренилась в экономической науке, в особенности, в экономике природопользования.
Заключение
Проведенный анализ показывает, что даже при условии возобновления эффективной работы предприятия наукоемкой и высокотехнологичной промышленности будут неконкурентоспособными на рынке земли в крупнейших городах России, что влечет за собой их вывод за город или даже в другие регионы страны. В то же время, поселенческая среда в этих регионах не позволяет предложить конкурентоспособное качество жизни высококвалифицированным работникам наукоемких отраслей. Выявленное противоречие не может быть разрешено во всей стране и во всех соответствующих отраслях путем дотационного развития территориальных образований с особым статусом. Системное решение описанной проблемы требует ориентации самой наукоемкой промышленности на решение социально-экономических проблем соответствующих регионов, а также активного участия работников наукоемких отраслей в создании необходимой культурной, интеллектуальной, образовательной среды в местах проживания.
Список литературы
- Елисеев Ю.С. Интеграция “снизу” // Военно-промышленный курьер. – М., 2002. – 27 сентября.
- Кондратьев В.Б. Проблемы регионального промышленного развития России - ektivy.info/rus/ekob/problemy_regionalnogo_promyshlennogo_razvitija_rossii_2007-07-07.php">
- Удалов К.Г., Комиссаров Д.С. Самолет Боинг – 747. - М.: АВИКО ПРЕСС, 1994. – 96 с.
- Флагман российского авиапрома: Комсомольскому на Амуре авиационному производственному объединению им. Ю.А. Гагарина – 75 лет. - Хабаровск: ИД «Приамурские ведомости», 2009. – 208 с.
- Удалов К.Г., Комиссаров Д.С. Самолет Боинг – 747. - М.: АВИКО ПРЕСС, 1994. – 96 с.
1 Разумеется, этот показатель, как и любые удельные показатели, не следует воспринимать буквально – так, например, кусок, отрезанный от крыла самолета, вряд ли будет сам по себе стоить 1000 долларов.
2 Цены многих товаров – особенно высокотехнологичных – подвержены сильному изменению со временем. Поэтому приведены лишь характерные значения цен в определенные моменты времени, которые, по возможности, указаны.
1 Допустим, что это условие придется выполнить при восстановлении эффективной работы отраслей, в т.ч. и для того, чтобы не оказаться неконкурентоспособными на рынке рабочей силы.