Geum.ru

Московская битва в хронике фактов и событий предисловие

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   34

Музей истории и реконструкции Москвы организовал передвижную выставку о героическом прошлом нашего Отечества. Выставка экспонировалась на нескольких агитпунктах столичных вокзалов{203}.

5 июля, суббота

ГКО принял постановление «О реорганизации службы МПВО г. Москвы», по которому в системе МПВО создавались 4 полка, 1 отдельный батальон и 2 отдельные роты численностью 11 300 чел. Все участковые команды районов реорганизовывались в 25 батальонов общей численностью 23 800 чел. при районных штабах МПВО. Новые формирования обеспечивались всем необходимым. За полками и батальонами закреплялись определенные виды работ: восстановление зданий, линий связи, дорог и мостов, аварийно-восстановительные меры по водопровод-но-канализационному, энергетическому и газовому хозяйствам и др. Все полки и батальоны МПВО переводились на казарменное положение{204}.

Главные силы 2-й танковой группы немцев медленно продвигаются, ведя упорные бои между Березиной и Днепром. 3-я танковая группа Гота форсировала Западную Двину выше Полоцка. Под давлением превосходящих сил противника оставлен г. Быхов{205}.

Войска Западного фронта вели тяжелые оборонительные бои на реках Западная Двина, Днепр и Березина. В районе г. Борковичи против контратакующих советских войск враг применил огнеметные танки. На участке ст. Быхов, Жлобин части Красной Армии отразили все попытки фашистов форсировать Днепр. 35 танков и до батальона пехоты противника, переправившихся через Днепр в районе Сборов, были уничтожены{206}.

Гитлеровские войска прорвались к Витебску. Оборону города держала 153-я стрелковая дивизия полковника Н.А. Гагена. Проявляя большое мужество, сохраняя воинскую дисциплину, личный состав дивизии героически дрался за каждый населенный пункт, за каждый дом. Затем дивизия долго билась в полном окружении. С кровопролитными боями прошла 220 км по вражеским тылам и успешно соединилась с основными силами 20-й армии Западного фронта. 18 сентября 153-я стрелковая дивизия преобразована в 3-ю гвардейскую стрелковую{207}.

Исполком Мособлсовета принял решение «О подготовке населения к противовоздушной и противохимической обороне». Ответственность за подготовку населения и создание групп самозащиты была возложена на исполкомы районных и [47] городских Советов. Совместно с организациями Осоавиахима и Красного Креста исполкомы были обязаны привлечь необходимые инструкторские кадры и материальные ресурсы. Требовалось сформировать группы самозащиты на крупных предприятиях и в учреждениях из расчета одна группа на каждые 100–300 человек, на мелких — на каждые 50–100 человек, в жилых домах городов — одна группа на 200–500 жителей, в селах и поселках — на каждые 50–100 человек{208}.

Штаб МПВО выпустил обращение к жителям Москвы, в котором установил порядок поведения граждан во время воздушной тревоги{209}.

В приемные комиссии и парторганы столицы к этому дню поступило 168,4 тыс. заявлений от москвичей-добровольцев, от жителей Московской области подано свыше 140 тыс., а всего записалось в ополчение более 300 тыс. чел.{210}.

Начались общие сборы дивизий народного ополчения по районам Москвы{211}.

Во 2-ю ДНО прибыло около 400 молодых лейтенантов, досрочно произведенных в командиры из курсантов вторых курсов военных училищ. Они образовали основное ядро командиров рот и батарей, а также их заместителей. Из запаса призваны недостающие контингенты командиров и весь политсостав{212}. К вечеру прибыл батальон ополчения Балашихинского района Московской области численностью до 800 человек, сформированный из рабочих и служащих районных предприятий, студентов и преподавателей пушно-мехового института, колхозников и партийных и советских работников. Они образовали 3-й батальон 5-го стрелкового полка дивизии{213}.

В Куйбышевский РК ВКП(б) Москвы поступило более 10 тыс. заявлений с просьбой зачислить в дивизию ополчения. Всего в формировании 4-й ДНО участвовало 129 предприятий и учреждений района{214}.

В Московское ополчение записался теоретик космонавтики Ю.В. Кондратюк (А.И. Шаргей), автор напечатанного в 1929 году исследования «Завоевание межпланетных пространств». В числе других сотрудников Проектно-экспериментальной конторы ветроэлектростанций он был зачислен телефонистом в роту связи 2-го стрелкового полка 21-й ДНО{215}.

С этого дня Совинформбюро регулярно сообщало о массовом партизанском движении на занятых противником территориях. (Первые сведения начали поступать с 3 июля.){216} Сельские труженики Звенигородского района Московской области активно вступают в народное ополчение. Из Козинского колхоза пришли записаться 18 человек, а из поселка Голицыне — 70. [48]

Растут ряды ополченцев Москвы. Их пополнили добровольцы заводов «Динамо» имени СМ. Кирова и «Борец». «Никогда еще за все время существования завода «Борец» его молодежь не переживала такого высокого производственного и политического подъема, как в эти грозные дни», — заявила секретарь комитета ВЛКСМ завода «Борец» С. Маркова{217}.

Работники московских заводов имени Войтовича, электромашин, шлифовальных станков, «Красный пролетарий» и «Красная труба», вдохновленные речью И.В. Сталина от 3 июля, выполнили плановые задания на 250 %{218}.

6 июля, воскресенье

Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения». Виновные карались по приговору военного трибунала тюремным заключением на срок от 2 до 5 лет, если их действия не влекли за собою более тяжкого наказания{219}.

Руководство 3-го Управления НКО СССР сообщило в ГКО, что на ряде железных дорог систематически срываются перевозки войск, вооружения и боеприпасов для фронта. По Московскому и Орловскому округам сроки погрузки сорваны на два дня. Сводки учета перевозок выпускались с опозданием, из-за чего о местонахождении многих эшелонов было неизвестно. В документе приводились примеры отправления их не по назначению. Кроме того, командование беспокоилось о 400 вагонах взрывчатых веществ, застрявших на ст.Электросталь: такое их количество создавало опасность для города. Задерживалось сосредоточение вторых эшелонов Красной Армии{220}.

ГКО принял постановление «О мероприятиях по разгрузке Московского железнодорожного узла», предусмотрев переброску части грузов с железных дорог на автотранспорт. Для этого на 10 дней, в суточный срок, мобилизовывалось 2 тысячи автомашин. ГКО предоставил 10 тысяч автопокрышек и 1500 тонн бензина. На обслуживание 35 автоколонн и снабжение их запчастями выделялось 100 тыс. рублей{221}.

Войска 20-й и 13-й армий (командующие генерал-лейтенанты П.А. Курочкин и П.М. Филатов) Западного фронта предприняли контрудары из района Бобр на борисовском направлении и из района Витебск на лепельском направлении против соединений 3-й танковой группы противника. В контрударах приняли участие 7-й и 5-й механизированные корпуса. В районе Быхова части 187-й стрелковой дивизии отразили попытки противника форсировать Днепр. В районе Сборов враг вновь переправил через реку 25–30 танков и до батальона пехоты и пытался закрепиться на восточном берегу Днепра. Однако части 167-й стрелковой дивизии опрокинули противника{222}.

Командир звена 170-го истребительного авиационного полка (23-я смешанная авиационная дивизия, Западный фронт) лейтенант К.Е. Анохин вылетел по тревоге на самолете Як-1, вступил в воздушный бой с 5 вражескими бомбардировщиками. [49] Уничтожил один из них, но сам был подбит. Горящий самолет направил на танковую колонну противника в районе с. Зубово (Оршанский район Витебской обл.). К.Е. Анохину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза{223}.

К исходу дня в Москве сформировано 12 дивизий народного ополчения: 1-я — Ленинского района, 2-я — Сталинского, 4-я — Куйбышевского, 5-я — Фрунзенского, 6-я — Дзержинского, 7-я — Бауманского, 8-я — Краснопресненского, 9-я — Кировского, 13-я — Ростокинского, 17-я — Москворецкого, 18-я — Ленинградского и 21-я — Киевского района.

Учитывая важные задачи, стоявшие перед московской промышленностью, нехватку вооружения и опытных военных кадров, командование МВО расформировало 13 стрелковых дивизий и 13 запасных полков народного ополчения. Их личный состав был передан на пополнение 12 основных дивизий регулярной армии или оставлен на предприятиях.

Из-за штатной неукомплектованности реальная численность всех добровольческих формирований пока не превышала 106 тыс. чел.{224}.

Дивизии народного ополчения получили приказ о переводе в полевые лагеря, расположенные в 20–30 км от столицы в западных районах Подмосковья. В лагерях предстояло развернуть боевую подготовку дивизий, завершить их формирование{225}.

Бойцы 2-й ДНО получали учебное оружие, предметы вещевого снабжения и саперный инструмент. Райком ВКП(б) выделил для них 30 полуторатонных и 2 легковые автомашины. 170 грузовых машин обещали прислать из Рязани{226}.

В зданиях школ и клубов на Красной Пресне собралось около 6 тысяч ополченцев. Их распределили по трем стрелковым полкам, дивизионам и спецподразделениям. Командиром 8-й ДНО Краснопресненского района назначен комбриг Д.П. Скрипник{227}.

На заводском дворе состоялись проводы ополченцев «Калибра». Директор завода И.И. Жильцов от имени коллектива вручил добровольцам Красное знамя и пожелал им бить врага насмерть.

Командиром полка калибровцев в составе 13-й ДНО назначен Загид Губайду-лин, комиссаром — М. Сутягин. Полковник П.Е. Морозов из Академии Генштаба стал командиром этой дивизии, а бывший парторг ЦК ВКП(б) на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке П.Г. Тарасов — ее комиссаром{228}.

Со студии «Мосфильм» отправилась на место сбора ополченцев колонна добровольцев в 280 человек. Их сопровождал новый директор студии А.Н. Грошев, прежний директор А.Х. Хачатурьян шел в первом ряду колонны{229}.

Из добровольцев Планово-экономического института имени Г.В. Плеханова, рабочих и служащих предприятий и учреждений Москворецкого района сформирована 17-я ДНО. В нее влились также батальоны народного ополчения Свердловского района Москвы и г. Каширы. В числе добровольцев — 58-летний академик с [50] мировым именем Л.А. Кулик, поэт Токарев, заслуженный мастер спорта, орденоносец Бухаров и многие др. Ее штаб располагался в здании института. Командиром дивизии был назначен полковник П.С. Козлов, а комиссаром — профессор И.С. Кувшинов{230}.

Бюро Смоленского обкома ВКП(б) приняло решение создать в каждом районе подпольный райком и партизанский отряд. На места были направлены группы ответственных работников во главе с секретарями обкома З.Ф. Слайковским, Г.И. Пайтеровым, Ф.И. Крыловым, С.А. Деньгиным и В.И. Ивановым. Вместе с ними выехало 16 инструкторов-организаторов, присланных из ЦК ВКП(б){231}.

Газета «Гудок» сообщала о том, что от работников Октябрьской железной дороги подано около 1400 заявлений с просьбой зачислить их в ряды народного ополчения{232}.

7 июля, понедельник

Принято постановление ГКО «О противотанковых зажигательных гранатах (бутылках)». Документ обязывал Наркомпищепром СССР организовать снаряжение литровых бутылок огнеметной смесью в количестве 120 тысяч штук в сутки. Для этого Главнефтесбыту предписано поставлять в сутки по 50 тонн бензина и керосина, Наркомрезинпрому по 240 тысяч резиновых колец, а Наркомлесу по 120 тысяч комплектов запальных приспособлений (одна терка и два запала по чертежам НИИ — 6 НКБ) в сутки. Гранаты-бутылки предназначались для пехотных частей: зажженная бутылка забрасывалась во вражеский танк. ГКО установил сроки: начало всех работ — с 10 июля, а снабжение фронта — с 14 июля 1941{233}.

Войска 20-й армии (7-й, 5-й механизированные корпуса и 44-й стрелковый корпус) Западного фронта продолжали наступление на Лепель. В районе Уллы и Бешенковичей противник форсировал р. Западная Двина. Попытки 186-й стрелковой дивизии сбросить противника в реку не увенчались успехом{234}.

Совнарком РСФСР принял постановление «О выделении средств на питание личного состава формирований местной ПВО г. Москвы» (во исполнение постановления ГКО от 5 июля 1941 г.). По этому документу Мосгорисполкому разрешалось израсходовать в июле — сентябре 1941 г. 24 млн рублей на питание личного состава формирований местной ПВО г. Москвы из расчета 8 рублей на человека в день{235}.

Союз обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР заявил протест против неоднократных бомбардировок гитлеровской авиацией советских санитарных учреждений и формирований{236}.

Исполком Моссовета принял постановления: «Об эвакуации взрослого населения» (из Москвы дополнительно эвакуировались члены семей рабочих и служащих; их должны были вывезти в Пензенскую и Челябинскую области, а также в Чувашскую, Марийскую, Татарскую, Удмуртскую и Башкирскую АССР, предполагалась [51] эвакуация и в Кустанайскую область Казахской ССР{237}) и «О формировании МПВО г. Москвы» (было намечено сформировать 4 полка, 26 отдельных батальонов и 1 отдельную роту МПВО г. Москвы общей численностью 35 167 человек; за личным составом закреплялась зарплата по месту работы: 100 % — для комсостава, 50 % — для всех. Утверждались расходы на питание формирований — 8 658,5 тыс. рублей в месяц{238}).

Издан приказ начальника МПВО г. Москвы об обязанностях пожарных команд жилых домов и учреждений. Для успешной борьбы с зажигательными бомбами каждому управляющему домом, коменданту и руководителю предприятия предписывалось к 8 июля организовать пожарные команды при каждом доме с обязательным привлечением населения в возрасте от 16 до 55 лет{239}.

В ночь на 8 июля 1941 г. 2-я ДНО выступила из столицы в район Химки, Сходня, Крюково. После отсева 3500 человек в ней осталось около 8500. В районе Химок личный состав полностью получил обмундирование и частично вооружение{240}.

4-я ДНО, несмотря на отсутствие обмундирования и вооружения, приступила к боевой и политической подготовке. Строевые занятия проходили на улицах Маросейке, Чернышевского, Кирова и в прилегающих переулках. Ополченцы знакомились с уставами, изучали материальную часть винтовки, пулемета{241}.

Подразделения 18-й ДНО столицы переведены на казарменное положение. 6904 человека разместились в восьми школах и двух клубах Ленинградского района{242}.

Во всех районах Москвы прошли собрания агитаторов. С докладами о задачах агитработы в условиях военного времени выступили Е.М. Ярославский, Д.З. Ма-нуильский и другие известные партийные деятели. Всего в столице развернули работу 80 тыс. агитаторов{243}.

Группа жильцов домоуправления № 43 Дзержинского района Москвы через газету «Вечерняя Москва» обратилась ко всем трудящимся столицы с призывом организовать сбор металлолома для промышленности{244}.

К этому дню на мобилизационных пунктах Москвы работало до 780 артистов московских театров и эстрады. Они дали, по неполным данным, более 1238 концертов{245}.

8 июля, вторник

ГКО принял постановление «О пулеметах для ПВО г. Москвы». Постановление разрешало Наркомату авиационной промышленности взять из своих запасов 150 пулеметов БТ и БК и 250 пулеметов ШКАС для охраны 10 авиазаводов. Они должны были использоваться по указанию командования ПВО. Военно-воздушные [52] силы должны доставить 1000 пулеметов БК от самолетов МиГ-3 и передать их в распоряжение ПВО столицы. ГКО также обязал Наркомат авиационной промышленности выделить из своих запасов 100 пулеметов БК и 250 пулеметов ШКАС для ПВО г. Москвы{246}.

Закончилось героическое сопротивление соединений Западного фронта, окруженных противником в районе Налибокская пуща, Новогрудок, Столбцы. В ходе боев многие части вышли из окружения и соединились со своими войсками. Части, оставшиеся в тылу врага, перешли к партизанским действиям{247}.

На совещании в «Волчьем логове» А. Гитлер определил судьбу Москвы. «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов», — записал в дневнике начальник германского генштаба генерал-полковник Ф. Гальдер. На первом этапе операции должна была действовать германская авиация, а затем — сухопутные войска{248}.

Немецко-фашистское командование поставило группе армий «Центр» (2-я и 3-я танковые группы — командующие генерал-полковники X. Гудериан и Г. Гот; 9-я и 2-я армии — командующие генерал-полковники А. Штраус и М. фон Вейхс), командующий генерал-фельдмаршал Ф. фон Бок, задачу окружить советские войска, оборонявшие рубеж Западная Двина, Днепр, овладеть районом Орша, Смоленск, Витебск и открыть кратчайший путь на Москву{249}.

Части 21-й армии Западного фронта непрерывно контратакуют 2-ю танковую группу немцев в направлении Березины. Основные силы 3-й танковой группы противника форсировали Западную Двину и устремились к Витебску{250}.

Секретариат ВЦСПС принял постановление о передаче народному ополчению Москвы культинвентаря из фондов ВЦСПС и ЦК профсоюзов{251}.

Продолжался массовый выход ополченских формирований в полевые лагеря для боевой подготовки. 5-я ДНО выступила по Старокалужскому шоссе в гражданской одежде — на Толстопальцево и Внуково{252}. 21-я ДНО, направляясь к месту дислокации, прошла через бывшую деревню Фили. Здесь они увидели избу крестьянина А.С. Фролова, известную в истории как место проведения фельдмаршалом М.И. Кутузовым Военного совета в 1812 году. Это событие далекой Отечественной войны стало символическим напутствием ополченцам 1941 года{253}.

4-е Главное управление КГБ СССР сформировало военно-чекистскую группу организаторов подпольной работы для выполнения важных заданий в тылу врага в Смоленской области. В составе группы: Н.З. Коляда, ставший командиром партизанского соединения «Батя», Л.В. Громов — начальник штаба, С.А. Вильдман — возглавивший разведотдел, К.П. Молчанов — оперативник. Задачи группы — создать отряд на базе Демидовского или резервного Батуринского истребительных батальонов, объединить разрозненное партизанское движение и открыть дорожную [53] войну с оккупантами, постепенно переходя на транспортную и рейдовую. Предполагалось создание и сохранение партизанского края для отвлечения сил противника{254}.

В газетах опубликовано сообщение «О порядке приема и отправления международной и внутренней почтово-телеграфной корреспонденции в военное время». Во всех письмах и телеграммах запрещалось передавать сведения военного, экономического или политического характера. Оглашение таких фактов могло нанести ущерб государству{255}.

В газете «Вечерняя Москва» опубликован материал известного фотокорреспондента В.Н. Минкевича об ополченцах МХАТа им. М. Горького{256}.

Москвичи продолжают сдавать драгоценности на нужды обороны. 8 июля одна женщина, пожелавшая остаться неизвестной, сдала 21 золотую монету и золотой портсигар на общую сумму 1289 руб. 02 коп., другая неизвестная внесла в фонд обороны 3 золотые японские иены, 10 золотых американских долларов и 10 золотых германских марок{257}.

В ЦПКиО им. Горького начались показательные выступления по оборонным видам спорта{258}.

9 июля, среда

ГКО принял постановление «О противовоздушной обороне Москвы». Постановление определяло дополнительное формирование к 18 июля двух полков зенитной артиллерии среднего калибра с доведением общего числа орудий в зоне артиллерийского огня — до 800 штук, двух полков малокалиберной артиллерии — по 100 37-мм зенитных пушек в каждом и двух полков крупнокалиберных пулеметов ДШК — по 250 в каждом.

Внешняя граница зоны боя-истребительной авиации ПВО г. Москвы определялась по линии: Кимры, Калинин, Ржев, Вязьма, Калуга, Тула, Рязань, Владимир, Переславль-Залесский. Общая численность истребительной авиации доводилась до 1003 самолетов: 11 полков по 63 самолета и 10 полков по 30 самолетов в каждом. Предельный срок формирования — 20 июля.

Постановление обязывало к 15 июля дополнительно построить 24 аэродрома и к 1 октября — 9 аэродромов с бетонными взлетно-посадочными полосами. Для обеспечения ночных действий истребительной авиации создать световые прожекторные поля глубиной до 30–40 км от зоны зенитного огня. С этой целью сформировать два новых прожекторных полка, а в двух существующих дополнительно ввести по два прожекторных батальона.

Предписывалось к 1 августа доукомплектовать полки аэростатов заграждений материальной частью, в течение 12–18 июля обеспечить все необходимые для формирований средства связи. ГКО также устанавливал особый режим полетов самолетов в Московской охраняемой зоне{259}.

ГКО принял постановление «О создании службы маскировки при Московском совете». Она создавалась из архитекторов и художников для маскировки наиболее [54] важных объектов Москвы — оборонных заводов, водопроводных станций, Кремля, Центрального телеграфа, нефтехранилищ и городских мостов{260}.

Принято постановление ГКО «О мероприятиях по борьбе с десантами и диверсантами противника в г. Москве и прилегающих районах». Постановление расширяло обязанности истребительных батальонов: они должны были бороться с антисоветскими выступлениями, нести патрульную службу, теснее взаимодействуя с милицией. Бойцы батальонов освобождались от мобилизации и работы на предприятиях, но производство оплачивало их казарменное содержание. Численность одного батальона доводилась до 500 человек, в каждом из них создавались спецгруппы по истреблению танков противника. 35 истребительных батальонов г. Москвы и области получали технику, лошадей, шанцевый инструмент и дополнительное оружие: 300 ручных пулеметов, 55 тыс. ручных гранат, 6 тыс. револьверов и пистолетов{261}.

ГКО принял постановление об ускорении строительства инженерных заграждений третьей оборонительной линии на московском направлении. Постановление возлагало общее руководство службой заграждений и устройством минных полей на Главное военно-инженерное управление Красной Армии и начальника инженеров Фронта резервных армий. Наряду с обычными методами рекомендовано применять способ массовых взрывов, предложенный инженером-подрывником Главгидростроя Пономаревым{262}.