Geum.ru

Гоа. Исповедь психоделической устрицы

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 5. Часть первая. В тюрьме.
Глава 5. Часть вторая. На воле.
Глава 6. Часть первая. В тюрьме.
Глава 6. Часть вторая. На воле.
Глава 7. Часть первая. В тюрьме.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   17
Глава 4. Часть первая. В тюрьме.


Впервые за последние 10 лет, я третьи сутки нахожусь в не накуренном состоянии. Третьи сутки кристально чистого, воспалённого сознания. Курить что-либо задурманивающее совсем не хочется. Мозг перебирает различные варианты выхода из тупикового положения, работает с максимальной скоростью. Кажется, что мозг, как перегруженный компьютер, вот-вот зависнет. Нужно что-то делать. Мне не дают адвоката, не позволяют позвонить и не предъявляют никаких обвинений. Что я здесь делаю? Вот уже третьи сутки я не прикасаюсь к еде, а аппетита что-либо есть - просто нет. Охранники начинают за меня переживать. Улыбающийся конвоир принес мне сигарету и сказал, что даст мне её, если я немного поем. Пришлось через силу затаскивать в себя немного риса и перченой гороховой подливки. Набрав пластиковую бутылку тёплой воды из-под крана, получилось, наконец, кое-как принять душ, поливая себя сверху одной рукой. Жара, на редкость, стоит высокая. Наверное, боги за мои грехи сговорились меня замучить до смерти. А ведь пару недель назад, я купил себе домой новый, дорогой кондиционер. Эх, его бы сюда сейчас. Перегретый мозг отказывается о чем-либо думать. Вот уже несколько часов я разглядываю разводы плесени на стене. Из комообразного состояния меня выдергивает знакомая русская речь. Это же Псю, сумасшедшая Псю! Как она сюда попала? Её громкий, как у Трандычихи, голос не спутаешь ни с кем другим. Псю - наркоманка со стажем. Последние лет десять она плотно торчит на кокаине. Да и как не торчать, если её муж среди гоанской тусовки считается драг-диллером номер один. Разговаривать о чем-либо с ней практически невозможно, можно только слушать непрерывный монолог её бреда. Ещё не появившись в зоне видимости, уже слышно её звонкий громкий голос. И сейчас он звучит для меня как голос надежды. Её всегда сначала слышно, а потом уже видно.

- Псю, как ты узнала, что меня арестовали?!

- Как, как? Твоя бывшая, первая жена позвонила из Тайланда и сказала, что у тебя неприятности. Кто-то ей сообщил, я не в курсе. Я тебе зубную пасту принесла и трусы. Рассказывай, что с тобой произошло?

- Псю, по-моему, у меня большие неприятности, я бы даже сказал, что я в полной жопе.

Глава 4. Часть вторая. На воле.

- Дымков, по-моему, у нас неприятности.

- Что, Вась, опять Госнаркоконтроль начал придираться?

- Нет, с ними вроде всё в порядке, хотя они тоже головной боли добавляют. Вчера была неплохая вечеринка в клубе. Спонсорами, помимо нас, была ещё одна компания, которая продаёт пиво под названием «Хэмп», со вкусом конопли.

- Да что ты мне, Вась, про вечеринку рассказываешь, был я вчера в клубе, неплохая тусовка собралась.

- Ты вот, Дымков, как обычно, пораньше вчера ушел, а ночью приходил ГНК. Хвостом за мной менты в штатском всю ночь по клубу ходили. Куда я, туда и они за мной. Я за ночь ни одного косяка не выкурил. А под утро задержали они двоих моих друзей. Слава Богу, у них ничего противозаконного при себе не было. Два часа их допрашивали, и все вопросы про меня были. Спрашивали, кто такой Василий? Давно ли они со мной знакомы? Спрашивали, торгую ли я наркотиками и всё в таком духе.

- Да, Вась, осторожнее тебе надо быть. Ты всё ещё выращиваешь свою гидропонику* на балконе?

- Ты что меня, Дымков, за дурака считаешь? Как магазин наш открылся, так завязал с выращиванием. Отдал всё оборудование друзьям. Теперь я имею свою долю с урожая. Не много, конечно, но на куреху себе хватает. Проблема у нас в другом. Мы продали почти всю летнюю коллекцию одежды, а новая - осенняя поставка, всё задерживается.

- То, что всё продано, это, конечно, хорошо, но в чем проблема с новыми закупками?

- Три месяца назад пришла партия зимней коллекции и вся бракованная, пришлось назад её отправлять.

- Как бракованная? Они что там, на фабрике, накурились что ли все?

- Не знаю, но говорят, что переделают месяца через три-четыре.

- Три-четыре месяца?! Они c ума сошли! Кому нужна будет эта одежда через три месяца?! Люди заранее себе к сезону вещи покупают. У нас же аренда пять штук баксов в месяц. Мы же разоримся, пока поставщики нам коллекцию переделают.

- Вот я и говорю, неприятности у нас.

- Неприятности, говоришь? Это не неприятности, это пиздец. Как ты договор о поставках заключал? Кто по договору должен нести ответственность за задержку коллекции?

- Дымков, я же тебя предупреждал, дело новое, рискованное. Поставщики, тоже это понимая, отказались нести ответственность за сроки поставки. Для них это тоже дело новое. Они мне сразу сказали: хочешь - покупай, а хочешь - нет. Так что вину не на кого валить, самим надо выкручиваться. Но, я вроде нашел выход из положения. Вчера я с одним старым дружочком разговаривал, он недавно из Индии вернулся. Говорит, что в Индии повсюду изделия разные из конопли продают.

- Ага, знаю я их изделия из конопли, манальский чарас и кашмирский гашиш, нам за такую торговлю лет по 15 дадут.

- Да нет же, говорит одежда, аксессуары, и всё из конопли сделано.

- А ты в Индии до этого был, Вась? Говорят, там грязь повсюду и зараза одна.

- В Индию я давно мечтал попасть, но повода всё не было.

- Ну, так езжай скорее, только кто здесь рулить магазином останется?

- Не волнуйся, у меня жена смышленая, подменит меня, пока я в командировке буду.

*Гидропоника – Технология выращивания растений без грунта, на водном питательном растворе.


Глава 5. Часть первая. В тюрьме.

- Не волнуйся, всё будет хорошо, - быстро протараторила Псю, протягивая через решётку пакет с зубной щеткой и мылом. - Я помогу тебе найти лучшего адвоката, вот тебе зубная паста, полотенце и книжка «Невыносимая легкость бытия». Будет, чем время убить. Я уже сообщила в посольство и позвонила твоей семье. Скоро приедет твоя жена, я уже всё ей рассказала. Что с тобой произошло? Только быстро рассказывай, у нас две минуты всего.

- Ну, если в двух словах, то сидел дома и никого не трогал. Пришли менты, арестовали, ничего у меня не нашли, сказали, что я драг-дилер и посадили сюда.

- Ладно, этого достаточно, я попробую через знакомых ментов всё узнать. Завтра, в это же время, приду снова и всё тебе расскажу. Целую, держись, я побежала.

Проводив взглядом убегающую блондинку, я снова приступил к подсчету шагов по кругу камеры. Псю, хоть и абсолютно сумасшедшая наркоманка, но её слова дали мне небольшую надежду. Её муж, кокаиновый драг-дилер со стажем и репутацией. Надеюсь, она знает, как вытаскивать из тюрьмы в подобных ситуациях. Три года назад её мужа, Муртиняна, арестовали с килограммом кокаина и тремястами граммами МДМА. Отсидев всего один месяц, он вышел, заплатив взятку в тридцать штук баксов. Может, и меня вытащат. У меня, конечно, нет тридцати штук, но и я не Муртинян. Наконец-то, садится это чёртово солнце. Когда сидишь на берегу океана, солнце воспринимается совершенно по-другому. Там, сидя на тёплом песочке, неспеша наслаждаешься прекрасным зрелищем, как огромный огненный шар заходит за горизонт, и никому в голову не придёт назвать солнце «чертовым». А сейчас оно как будто смеется надо мной, прячась, наконец, за верхушками деревьев. Однако не удалось ему расплавить сегодня мои мозги. С появлением прохлады окружающие запахи становятся всё более четкими. Ну вот, наконец-то, оно полностью скрылось за горизонтом. В камере пахнет плесенью и дерьмом. Тянущийся с улицы запах выхлопных газов действует как дезодорант, маскируя запах человеческих фекалий.

Глава 5. Часть вторая. На воле.

У каждой страны есть свой неповторимый запах. Особенно это чувствуется, если ты прибываешь в новое место по воздуху. Я всегда, выйдя из самолёта, задерживаюсь на пару секунд, чтобы почувствовать и запомнить этот новый еще незнакомый запах. Мозг воспринимает его, как неродной, всего лишь несколько часов. Потом он привыкает и перестает замечать. Выйдя на трап, я сразу почувствовал запах этой страны. Пахло дерьмом, выхлопными газами, благовониями и специями. Воздух был настолько горячим и влажным, что я сразу закашлял.

- Ну, что же, здравствуй Индия!

Надо бы взять такси и найти отель. За неделю до вылета, дома в России, я провел целый вечер с Алексом Никарагуа, слушая его байки о невероятных приключениях в Индии. Тогда из его рассказов я сделал один очень важный вывод: в этой сказочной стране доверять нельзя никому. Увидев толпу таксистов возле выхода из аэропорта, я тут же вспомнил историю о первом его опыте передвижения по Индии. «По прилету бери только государственное такси», - говорил мне Алекс, делая такое серьёзное лицо, словно меня могут похитить, - «иначе увезут к чёрту на куличики, точнее к каким-нибудь дальним родственникам, у которых есть пара свободных комнат. Они могут на любую будку повесить табличку «отель» и сдавать это». «Не, со мной такого не произойдет», - тогда думал я, смеясь над приключениями Алекса. Но всеже аккуратно переписал к себе в записную книжку название отелей, районов, городов и различные к ним советы от бывалого путешественника Никарагуа. Выйдя за большие стеклянные двери, я понял, что сделал первую ошибку. Все компании, предоставляющие услуги государственного такси, оказывается, на территории аэропорта, из которого я только что вышел. Ну что же, спасибо тебе, Алекс, за советы, но, видимо, мне предстоит пойти по Индии своим путем. Стоило мне на пару секунд остановиться, чтобы продумать, что делать дальше, как вокруг меня образовалась толпа индусов, наперебой галдящих и дергающих меня за рукава. «Харе Рама» отель, «Харе Рама», - вдруг услышал я знакомое название, про которое мне рассказывал Алекс. «Харе Рама», Мейн базар», - звонко кричал таксист, похожий на мусульманского террориста.

- «Харе Рама», хау мач?

- Файв хандред.

Поняв куда мне надо, все окружающие таксисты, словно стая попугаев, наперебой начали кричать «Харе Рама» и «файв хандред».

- Ок,- сказал я, показав пальцем на бородатого мусульманина в белой шапочке, непонятно как державшейся на его затылке. Мгновенно гудящая вокруг меня толпа замолкла и потеряла ко мне всякий интерес.

-А она не развалится? – спросил на русском языке я у таксиста, указывая на большую проржавевшую дыру, возле пассажирского сидения.

- Don’t worry, sit down please. Welcome to India*.

Поездка по ночному Дели напомнила мне эпизод из фильма ужасов, где главный герой оказывается в городе, в котором все жители мертвецы. Полная Луна, туман, стелящийся по земле, подозрительного вида водитель с полузакрытыми красными глазами, и люди медленно, как зомби, передвигающиеся за окном. От выхлопных газов начало першить в горле. На тротуарах почти повсюду спали люди, укрывшись газетами или лохмотьями. Кучи мусора наводили на мысль, что дворников в этом городе нет совсем. Всю эту гармонию урбанистического коллапса нарушали только сонно бродящие по дорогам коровы. Откуда они здесь взялись? Чем питаются? Город с населением под двадцать миллионов человек. Трудно представить коров, бродящих по ночной Москве. Со слов моего друга, мы должны были доехать до отеля за пятнадцать минут, только вот уже полчаса мы едем какими-то подозрительными улочками, в окружении индийских трущоб.

- Эй, монстр, где «Харе Рама» отель, - не выдержав, стал я дергать водителя за плечо, подозревая его в каком-то жульничестве.

- Don’t worry, five minutes, - пробормотал водитель, похожий на Бен Ладена, потерев кулаками красные глаза.

Проехав ещё не долго, такси наконец-то остановилось возле странного здания, где на заплевано-грязной стене, криво было написано по-английски «Мухаммед отель».

- Very good hotel, toilet, hot water, good quality, cheap, – улыбаясь во весь рот, полный гнилых зубов, стал нахваливать водитель, показывая на покосившуюся дверь.

- Какой, нахрен, «Мухаммед отель», вези меня, паразит, в «Харе Раму»!

- Don’t worry, this is my brother’s hotel, good quality*. Hare Rama - bad, no room in Hare Rama.

Тут же набрав на мобильном какой-то номер, таксист, протянув мне трубку, стал объяснять: «Это номер отеля «Харе Рама», можете сами спросить у них, они вам подтвердят, что у них нет мест». Поднеся трубку к уху, я услышал, как кто-то сонно вешает мне на уши какую-то лапшу на хинди.

- Что ты мне мозги пудришь, гад? Ты куда меня привез? Вези меня в «Харе Раму», а то полицию сейчас звать буду.

- Не надо полицию, сэр, сейчас будет вам «Харе Рама». Здесь рядом, пятнадцать минут езды.

Отель «Харе Рама» мне показался ещё более страшным, чем «Мухаммед отель». Наверное, пошутил надо мной мой друг, отправив меня в эту дыру, подумал я, вылезая из ржавой машины. Надо бы тоже в следующий раз подшутить над ним. Отель, если его можно так назвать, стоял на улице, шириной в полтора метра. От такси мне пришлось тащить свои вещи по тёмной улице метров сто. Ну что же, придётся ночевать здесь. Со слов Алекса, в этом отеле останавливаются все путешественники, начинающие свой трип по Индии. Оценив степень чистоты и общий уровень фен-шуя в фойе, я сделал заключение, что путешествующие по Индии люди — народ нетребовательный и аскетичный. Стены в отеле, видимо, раз в столетие подкрашивались краской, которая подбиралась скорее по названию, чем по цвету. Судя по разводам плесени и кускам штукатурки повсюду, ремонт здесь не делали наверное лет пятьдесят. Заплатив сонному портье пять долларов, я получил ключ от комнаты с нестиранным дырявым постельным бельём и шумным вентилятором над кроватью. Хорошо, хоть вода есть. Надо бы принять душ и что-нибудь перекусить. «Горячая вода здесь считается излишеством», - подумал я, поворачивая единственный кран с еле тёплой водой. Приняв душ, я спустился в фойе, чтобы узнать, можно ли сейчас, в час ночи, что-нибудь поесть иностранному туристу. Портье мирно спал сидя на стуле, облокотившись на руку.

- Excuse me, эй, чувак, проснись же. Eat, eat, поесть у вас тут можно в это время? – обратился я к вылупившемуся на меня сонному человеку.

Проснувшийся индус, в старой дырявой майке и трусах, долго не мог понять, чего я от него хочу. Пришлось объяснять при помощи пантомимы. Наконец, индус рассмеялся и замотал головой из стороны в сторону.

- Yes, yes, go up, - показывая пальцем наверх, указал он на крышу отеля, - Там у нас ресторан, и если повара не уснули, тебя покормят.

То, что я увидел на крыше, напомнило мне привокзальную рюмочную-чебуречную доперестроечного периода, в который не подметали никогда. Неужели в этой стране повсюду принято убирать мусор только когда он мешает ходить, подумал я, брезгливо отодвигая пустые бутылки с ближайшего стола. В зале не было никого. Пройдя к дверному проему, ведущему на кухню, я увидел, как несколько персонажей в дырявых засаленных одеждах укладывались на кухонных столах, готовясь ко сну. Обычно в путешествиях с моим хреновым английским мне с полпинка удавалось объяснить, что мне нужно. Здесь же второй раз за вечер, мне снова пришлось демонстрировать свои навыки пантомимы. На этот раз это длилось вдвое дольше, чем в диалоге с портье. Кухонные зомби категорически не понимали, чего я требую, или притворялись, что не понимают, наслаждаясь бесплатным полуночным цирком белого человека. Не на того напали! русские так просто не сдаются! Стараясь не задеть засаленную кухонную утварь, я протиснулся вовнутрь и ткнул пальцем в огромный чёрный чан с обжаренным рисом и овощами: «For me, one». Толстый индус, поняв, что от меня ему никуда не деться, лениво поднялся со стола, сплюнул на пол жевательный табак и начал разогревать мне еду. О Боже, куда я попал! Вкус у обжаренного риса с овощами почти не чувствовался. Не чувствовалось ничего, кроме жгучести от перца и привкуса прогорклого масла. «Как же это они едят?», – думал я, запивая каждую ложку водой, - «Или они специально мне столько перца положили, что бы я по ночам не шлялся?». Завтра первым делом нужно найти место, где можно нормально поесть. И обязательно купить гашиша. Эту реальность я смогу воспринимать только накуренным. Как впрочем и любую другую. Сотни мух, жужжащим облаком над моей тарелкой, так и норовили залететь мне в рот. Съев кое-как половину блюда, я поспешил к себе в номер, чтобы спрятаться от назойливых мух и поваров, с улыбкой наблюдающих, как я ем. Надо пойти поспать. Завтра новый, интересный день ждет меня. Надеюсь, этот кошмар закончится за пределами гостиницы.

*Don’t worry, this is my brother’s hotel, good quality- Не беспокойся, это отель моего брата, очень качественный.

Don’t worry, sit down please. Welcome to India*-Не волнуйтесь, садитесь.Добро пожаловать в Индию

Глава 6. Часть первая. В тюрьме.

Надо бы поспать, но мозг не переключается на режим расслабления и, не переставая, повторяет как заезженная пластинка: «От десяти до двадцати». «От десяти до двадцати», - пульсирует кровь в голове. Надо что-то делать. Что обычно делают русские урки, когда менты устраивают беспредел? В детстве я слышал истории от старших пацанов о вскрывающих себе вены уголовниках. Тогда я так и не понял, для чего они это делают. Но сейчас всё становится понятным. Может, тоже вскрыть? В больничке хоть высплюсь. Завтра меня везут первый раз в суд. Моя попытка самоубийства как-нибудь должна повлиять на судью. Это ведь беспредел! Не было у меня дома никаких наркотиков! Может быть, мне удастся объяснить судье, что менты сфабриковали всё дело. Скажу, что вот мол, пришлось мне от несправедливости и безысходности вены себе вскрывать. Но, чем же мне их вскрыть? Зубами я, наверное, не смогу грызть себе руку. Наверняка, в мусоре на полу можно чего-нибудь найти. Удача снова со мной! Маленький кусок жестянки, бывший когда-то подставкой для антимоскитной спиральки, ржавый и грязный, лежит среди мусора. Но, я ведь не собираюсь умирать. А на этом куске железа, наверное, все известные бактерии от сифилиса до гепатита. Хотя, лучше сифилис с гепатитом, чем 10 лет такой тюрьмы. Надо попробовать заточить эту железку. Бетонный пол, с годами отполированный босыми ногами заключённых, - идеальное точило. Мой маленький нож больше походит на обломок пилы с редкими зубьями. Никогда не думал, что придётся рвать свою плоть своей же рукой. Несколько мгновений я смотрю на свои вены, не решаясь прикоснуться к ним лезвием. Но, мозг, как поврежденный жесткий диск: «От десяти до двадцати». Надо решиться. Надо. Кожа не режется, она рвется. Странно, но боли совсем не чувствуется. Первый, второй, вот уже пятый надрез. С каждым ударом мозг немного приотпускает. В подразошедшейся в стороны коже, наконец-то, появилась вена. Ещё пару ударов, и из вены, пульсируя в такт сердцу, потекла красная густая жидкость.

- Эй ты, обезьяна! – кричу я через решётку заснувшему охраннику. – Мне нужен доктор, госпиталь, – и показываю ему окровавленную руку.

Сонный охранник начинает медленно соображать, что я подкинул ему геморроя. По выражению его лица понятно, что его мало волнует текущая по моей руке кровь. Мысленно он уже получает пистон от своего начальника за то, что уснул на посту и допустил попытку самоубийства иностранного арестанта. Кровь начинает сворачиваться, застывая крупным сгустком на ране. Так можно и без больнички остаться.

- Доктор! Госпиталь! Катам мне!!! – начинаю лежа орать я, изображая эпилептический припадок.

Охранник, достав сотовый телефон, начинает оправдываться в трубку. Кто-то сонный на другом конце, не дослушав, начинает громко орать, обвиняя его во всех грехах.

- Окей, окей, сэр, - заканчивает разговор охранник, грозно косясь на меня. – Будет тебе госпиталь через пятнадцать минут. Ты мне сделал кучу проблем. Теперь, наверное, премии лишат или вообще накажут. Слышал как орал в трубку мой начальник?

- Ну что же поделаешь, разве это у тебя проблемы? Зачем тебе деньги? Ты всё равно всё время тюрьму караулишь. Еда у тебя есть, одежда тоже казенная, а зарплаты, наверное, на выпивку хватает. Вот у меня проблемы. Мне десять лет светит. А семья моя сидит без денег, кто их кормить будет?

Полив из бутылки на рваную рану, я вижу, как кровь снова начинает течь по моей руке. Кровь струйкой течет по бетонному полу, смешиваясь с водой, образуя узоры. Где-то я эту живопись уже видел.

Глава 6. Часть вторая. На воле.

Кровь стекает по бордюру и, попав в канализационный желоб, превращается в мутно-розовую жидкость. Я стою, ошеломлённый от увиденного, в нескольких метрах от отеля. Только что на моих глазах старый попрошайка, клянчивший у меня деньги, закашлял и упал на землю. Его кашель быстро превратился в нечеловеческое рычание. Изо рта стали вылетать бордовые кровавые сгустки. И вот, он лежит со стеклянными глазами, а из открытого рта вытекает струйка красной крови. Впервые в жизни я вижу собственными глазами, как кто-то умирает. Я стою в оцепенении, не зная как себя вести дальше. Прохожие задевают меня своими плечами, локтями, сумками. Но никто не обращает внимания на человека в луже крови. Я дергаю за рукав продавца магазина напротив и показываю пальцем на труп. Не выражая никакого удивления или испуга, продавец, пренебрежительно посмотрев на покойника, спокойно констатирует «катам»*. Что это за сказочная такая страна, где никто не обращает внимания на человека, только что умершего на улице? Хорошее начало у моего путешествия. Странно, но на лежащего в луже крови человека не обращают внимания не только индусы, на него никак не реагируют и туристы. Стараясь не сталкиваться взглядами с окружающими, все торопливо спешили по своим делам. Одетые в странные одежды, белокожие туристы напоминают персонажей средневековья. Простые безразмерные штаны, обычные рубахи без воротника. Ощущение такое, что все хотят законспирироваться под местных жителей. О том, что они туристы, можно догадаться по огромным рюкзакам за их спинами. Среди бурного потока людей только я выгляжу, как приехавший вчера. Надо бы тоже избавиться от своих модных вельветовых штанов. По сравнению с простыми одеждами других туристов я выгляжу, наверное, как миллионер.

Катам* - Конец (хинди).


Глава 7. Часть первая. В тюрьме.

К моему разочарованию, выспаться в больнице не удалось. Зашив ржавой медицинской иглой мои раны, врачи заявили, что жить я буду, и отправили обратно в камеру, дав каких-то успокоительных таблеток. «Нужно что-то делать!», - снова заводит пластинку мой бедный мозг. Может бежать? Выпрыгнуть на перекрестке и бежать, но куда? Надо как-то выбираться отсюда. Нет, шансов сделать это сейчас - ноль. Поймают, и уж точно: десятка гарантирована. Со мной в полицейском джипе трое полицейских из драг-полиции, и двое из тюремной охраны.

- Эй, австралопитек, ты увидишь сегодня своего босса? – спрашиваю я у здорового индуса со шрамом на руке.

- Да, а что, ты хочешь ему что-то передать?

- Передай ему, что я всё понял. Я готов платить ему деньги так же, как Тамир. Так ему и передай.

- Окей, он зайдет к тебе утром перед судом, - с улыбкой ответил офицер, протягивая мне сигарету.

Перед тем, как снова оставить меня одного в камере, каждый из сопровождающих взял с меня честное слово, что больше вены я вскрывать не буду. Охраняющий индус дал одну сигарету. Приняв две таблетки валиума, что дал мне доктор, я быстро погрузился в глубокий сон. Мне снился дом: большой, просторный индийский дом с кучей комнат. Я стою у окна и вижу, как к моему подъезду подъезжают полицейские машины. Из них выскакивают менты, и начинают стучать в мою дверь.

- Откройте, сэр, это полиция. Сопротивление бесполезно. Ваш дом окружен.

И тут я понимаю, что у меня целый чемодан каких-то наркотиков. Я начинаю метаться по дому. Куда-то надо их спрятать! Нет, нужно бежать! Нет, нужно сначала спрятать наркотики! Громкий стук железной двери выдергивает меня из сна, избавляя от нелегкого решения: бежать или прятать чемодан наркотиков. Напротив меня стоит сам Ашиш, – шеф драг-полиции. И, ещё не войдя в камеру, он в гневе начинает орать на меня, на непонятном мне языке.

- Зачем ты это сделал? – показывает он на мою перевязанную руку. – Я тебе пять лет тюрьмы организую, если ещё раз попробуешь такое сделать.

- Я всё понял, сэр. Этого больше не повториться.

- Зачем ты это сделал?

- У меня маленькая дочь в школу ходит здесь, в Индии. А у моей жены опухоль в груди, нужны деньги на операцию. Вы забрали все мои деньги, как я своему ребенку в глаза буду смотреть, когда она в школу пойти не сможет? Что я скажу жене? Что у меня нет денег на операцию, а мне светит от десяти до двадцати, и у меня нет денег на адвоката?

- Ты сделал нам проблему, сам виноват, – сурово произнес Ашиш, сурово смотря мне в глаза.

- Все люди совершают ошибки, дайте мне шанс. Я так же, как и Тамир, готов ежемесячно платить вам любые деньги.

- Не нужно мне от тебя ничего. Тамир – мой друг. И только он, один из всех русских, будет платить мне деньги. Обещай, что не будешь больше пытаться покончить собой, и я помогу тебе.

- Обещаю.

- Чем руку себе порезал?

Указав пальцем на кучу мусора, над которым темным облаком летает сотни мух, я почувствовал себя нашкодившим пацаном.

- Там нашел.

Ашиш презрительно нахмурил брови, молча развернулся и ушел, оставив меня снова одного в камере.