Geum.ru

nethouse ru

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава IXПравила боя
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   19

Глава IXПравила боя


Уже к концу первого урока вся наша параллель знала, что у меня роман. Слухи неслись со скоростью курьерского поезда и возвращались ко мне в неожиданных вариациях. Самым нелепым был такой – мы с Максом знаем друг друга с младенчества, перед школой родители увезли его на другой конец света, чтобы мы не встречались. Он дождался, когда сможет на мне жениться, и вернулся. Пока ждал, потихонечку намывал золото, копал алмазы, чтобы бросить к моим ногам несметные сокровища.

Версия была бы не такой смешной, если бы не имела продолжения. Оказывается, годы скитаний и лишений наложили на героя определенный отпечаток тоски и грусти. Он ожидал увидеть длинноногую блондинку, а встретил гадкого утенка без перспективы превращения в прекрасного лебедя. Поначалу он сильно огорчился, но гадкому утенку быстро нашлась альтернатива в лице царевны-лебедь, и теперь герой разрывается между необходимостью выполнить долг и своими чувствами. Под царевной-лебедью подразумевалась, естественно, Малинина. Мне же выпала роль жертвы природы.

На меня стали смотреть с сочувствием. К нам зачастил народ из параллельных классов. Ребята появлялись на пороге, долго стояли, ища меня глазами, понимающе качали головами.

Жаль, не было Маркеловой. Мне хотелось поговорить хотя бы с одним доброжелательно настроенным человеком. Лерка бы меня поняла.

Но убил меня окончательно Пашка. Он примчался на большой перемене и так на меня посмотрел, словно я была виновата в гибели Мандельштама, Гумилева, лично стреляла в Пушкина и устроила обвал в Пятигорске, после которого прах Лермонтова так и не нашли.

– Это правда? – выдавил он из себя.

– Смотря что подразумевать под словом «правда». – За сегодняшний день я устала от вопросов о правде и кривде.

– Ты сама говорила, что боишься его, что он странный! – Колосов, видимо, забыл свою улыбку дома и предстал передо мной мрачный, как никогда.

– Пашка, ты-то что? – взорвалась я. – С чего ты вдруг стал следить за мной? И вообще иди к себе! Встретимся на тренировке!

Он обиделся. В глазах вспыхнул неприятный огонек, резче обозначились скулы. Ну, почему так? То бродишь одна-одинешенька, неприкаянная, а то…

Пашка хороший, очень хороший. С ним легко и весело. И самое главное – он надежный. В ком я была уверена на сто процентов – так именно в нем. Среди ночи подними и попроси его о помощи, примчится с другого конца света, порубает всех драконов, потушит любой пожар, а потом еще и историю какую-нибудь расскажет, чтобы не так скучно было после подвигов идти домой.

Но он был другом. Только другом. Больше ничего.

– Машка, брось его, – упрямо мотал головой Колосов. – Он плохой! Я докажу тебе, что он плохой!

– Не лезь не в свое дело!

Так бы и врезала ему саблей по упрямому лбу… Я даже боюсь представить, что будет, если он сунется в логово к вампирам. Среди них только один альтруист, остальные не откажутся отведать свежатинки.

– Не надо ничего делать! Плохой он или хороший, я сама разберусь.

В ответ Колосов хмыкнул.

Знаю я его ухмылку. Пару раз на тренировках мне удавалось вывести Пашку из себя, и в ответ я получала вот такую ухмылку, после чего Колосов опускал маску на лицо и рубил меня в мелкую капусту. Сейчас же он собирался применить свое искусство на других.

– Ладно, докажешь, что он плохой. И что? – Надо было настроить Пашку на другую волну.

– Ты станешь прежней. – Колосов спрятал глаза, на щеках загорелся румянец.

– А сейчас я, значит, зеленая и склизкая?

Пашка ушел. Обиделся.

Странно. Пока я была одна, всех устраивало мое одиночество, никого не напрягало. Но стоило рядом со мной кому-то появиться, так это стало событием. Все резко обиделись. Одноклассники еще больше отстранились от меня. И не потому что Макс не такой, как все. Будь он обыкновенным парнем, Пашка так же на меня дулся бы, Малинина так же точила бы свои когти об асфальт, а я все так же металась бы между ними, не зная, что делать.

И теперь на меня все смотрят. Я вроде и одета неприметно, и в коридор лишний раз не выхожу, но атмосфера вокруг заметно накалилась. Грозы не миновать.

Гроза в октябре не менее экзотичное явление, чем скандал вокруг моего имени. Первый за одиннадцать лет в школе. Даже интересно, чем закончится.

С последнего урока я вылетела пулей. Воздух в классе набух и уплотнился, вытолкнув меня из себя. Одна радость – никто меня не остановил. Витавшие у всех над головами вопросы так и остались незаданными. Мне же хотелось поскорее оказаться на улице, выдохнуть спокойно, обо всем подумать.

А думать было о чем. Например, я никак не могла свыкнуться с тем, что Макс вампир. Даже после того, как он сам мне это сказал. В душе из последних сил билась крошечная надежда – вдруг он пошутил, зачем-то решил меня разыграть. Ведь встречаются бледные люди, у кого-то вялая кровь, и руки у них поэтому постоянно холодные. Занятия восточными единоборствами дают силу и фантастическую реакцию. И солнца можно бояться по каким-то своим причинам, вовсе не являясь монстром. А спокойный – это еще не диагноз, спокойным может быть кто угодно. Коня на скаку остановил? Так ведь, по Некрасову, любая женщина может остановить, что же говорить про мужчину. Лечит Маринку? Ну а если у него есть талант лечить, внушать? Может, он умеет беду разводить руками?

Зачем он мне тогда сказал про вампира? Пыль в глаза пустил. Надеялся, что я испугаюсь и убегу. Ведь еще вопрос, из какой деревни он приехал. Небось называется та деревня Москва, где он успел наделать шума и произвести фурор, а теперь в нашей дыре скрывается от назойливых поклонниц. Пару месяцев пересидит и дальше поедет. Поэтому ему и не нужно, чтобы я в него особенно влюблялась. Вот он меня и пугает.

Я вспомнила события последнего месяца. Нет, не укладывалось все произошедшее в придуманную красивую схему, постоянно что-то выпирало. Любит ночь. Еще ладно. Перед готами на кладбище превратился в нечто страшное. И если его гипноз на меня не действовал, то… То превращался он на самом деле.

Ну совсем я запуталась. Для полной ясности мне нужны моя комната и Макс. Комната, чтобы немного побыть одной и понять, что к чему. А Макс для того, чтобы ответить на миллион вопросов.

Домой я пошла не сразу. Посидела перед подъездом на лавочке, посмотрела на закрытые окна Маринкиной комнаты.

Он ей помогает… Очень интересно: вампир спасает маленькую девочку.

Как же все сложно! А ведь еще утром было иначе. Сейчас я возвращалась домой другим человеком.

Мысленно я подсчитывала «места боевой славы». На лестнице он меня ждал. Дверь в мастерскую – визит делегации. Дверь на улицу – он ее мне открыл. Окно Маринки – стояли, разговаривали. Площадка перед домом – привез из конюшни на машине. Куст с окурками – сегодня помог разобраться со Стешкой. Угол дома – признание. Школьные ступеньки – здесь я его видела последний раз.

Да, архив собрался внушительный.

На улице я просидела до темноты, стал накрапывать дождик. Надо бежать домой, переодеваться. Скоро Макс должен появиться.

Мысленно я уже входила в свою комнату, загадывая, как упаду на кровать и немного помечтаю. Но в реальности все получилось не так.

Только я протянула руку, чтобы набрать код домофона, как дверь сама скакнула в мою сторону.

– Простите, я вас не задел? – В проеме стоял Леонид Леонидович. Он был в бежевых брюках, шерстяном бежевом пиджаке и шикарном бежевом пальто нараспашку. И так же красив, как Макс.

Я часто задышала, что было знаком тревоги. Я стала ее отличать. Когда рядом появлялся кто-то из нелюдей, у меня от волнения сбивалось дыхание.

Пискнув свои извинения, я проскочила мимо, но мне в спину ударил вопрос:

– Маша, если не ошибаюсь? – До недавних пор меня никто не называл по имени, все всегда придумывали клички и прозвища. Макс был первым, кто стал так делать. И не единственным.

– Помнится, вы ко мне как-то заходили. В числе делегации домового комитета.

Я промямлила что-то, пытаясь откреститься от славы Малининой.

Леонид Леонидович отпустил дверь. Подъезд накрыла темнота. Я вцепилась в перила лестницы. Что делать? Бежать? Неужели у меня совсем нет чувства самосохранения? Но даже если оно и было, то сильно запаздывало. На Леонида Леонидовича я смотрела с вызовом, и он прочитал его в моем взгляде. На лице появилась сдержанная улыбка.

– Макс говорил мне, что вы познакомились. – Голос Леонида Леонидовича был спокоен, звучал, как песня. Его хотелось слушать и слушать, но я заставила себя быть внимательней, чувствуя, что в этом разговоре неминуемо должен быть подвох. – Я так понимаю, вы о многом догадались.

– Я вспомнила… – Мне не хотелось, чтобы вся вина за открытие тайны легла на плечи Макса. – Там, на кладбище…

– Вспомнили? Возможно. Хотя не должны были. – Леонид Леонидович продолжал внимательно на меня смотреть, и его взгляд ледяной рукой сжимал мне сердце. – Как бы вам правильней сказать? Ваши отношения не совсем нормальны. И они принесут большие неприятности Максу. Он собирается выступить против всех, а это… – Леонид Леонидович жестом фокусника развел руки, словно между его тонкими пальцами сейчас должно было что-то появиться. Я и правда ожидала какого-нибудь зайца или голубя, но там была пустота. Пустота и темнота. – Это смертельно для него.

– Он будет не один. – Я заставила себя отвести взгляд от белых рук.

– Понимаю, – согласно закивал Леонид Леонидович. – Но давайте обойдемся без громких фраз. Там, где хорошо ему, плохо будет вам. А там, где хорошо вам, вряд ли будет полезно для Макса. Вы же любите солнце?

Что за вопрос? Кто ж его не любит!

Я кивнула.

– И не любите, когда темно?

Кивнула я раньше, чем сообразила, что с Максом мне теперь никакая темнота не страшна.

– Вот видите! – снова развел Леонид Леонидович руками. – Откажитесь от него сами. Не подвергайте его опасности.

– Это невозможно. – Слова давались мне с трудом, во рту пересохло, язык еле шевелился.

– Возможно все, даже восстать из мертвых! – В темноте было заметно, какой яростью блеснули глаза моего собеседника. Кажется, он с трудом сдерживался, чтобы просто не открутить мне голову. – Макс мне как сын, и я не позволю вам встать на пути его судьбы. Он был прав, таких, как вы, обычно уничтожают. Только вы могли понять, кто мы. И нам очень не нравится, что вы знаете о нас правду.

– Я не собираюсь никому о вас рассказывать!

– Меня не интересует, что будете делать вы. Можете рассказывать, кому угодно и что угодно. Меня больше волнует Макс. Он не вездесущ, он не сможет защищать вас всегда. В данный момент, например, его рядом нет. И если с вами сейчас что-то случится, он сильно расстроится. А расстроившись, будет делать глупости. Так что оставьте его сами. Просто скажите, что презираете его, что боитесь его сущности. Он поверит.

Предложение взбесило меня. Страх давно ушел, в душе поднималась ярость. Да кто он такой, что за нас с Максом решает, быть нам вместе или нет? Это касается только нас. Третьего здесь быть не должно. Никто, ни отец, ни мать, никогда не указывали мне, как жить. Только советовали. И я к их советам прислушивалась. Но поступала по-своему. И сейчас сделаю так, как я хочу, как подсказывает мне мое сердце. Как подсказывает мне чутье Смотрителя.

– Значит, в ваших же интересах сделать так, чтобы со мной ничего не случилось! Чтобы Максу потом не пришлось делать глупости.

– Маша, я предлагаю вам жизнь! – Голос Леонида Леонидовича рокотал среди пролетов длинной лестницы. – Оставьте Макса, и, я думаю, у меня получится все уладить. Не путайте реальность с литературой. Жизнь гораздо сложнее.

Он направился к двери в мастерскую.

Дверцы лифта открылись, демонстрируя пустую кабину. Когда я успела его вызвать? Или Леонид Леонидович вызвал силой взгляда? И что он еще успел сделать? Подпилить тросы, так что на двенадцатом этаже кабина сорвется и упадет вниз? А ведь он никуда не собирался идти! Специально вышел, чтобы поговорить со мной!

Наверное, так громко в лифте смеялись впервые. Я хохотала, не желая сдерживаться. Что ж за жизнь у меня такая занятная? В кои-то веки влюбилась, и то в вампира…

Встреча развеяла все мои сомнения. Макс – вампир. Осталось только привыкнуть к этой мысли. Значит, другим вампирам не нравится, что при встрече он меня не съел, а влюбился и теперь готов защищать. И все только и мечтают о том, чтобы мы разбежались? Ну уж нет!

Мое хорошее настроение улетучилось, как только я переступила порог квартиры.

Кто-то здесь был. Пришел и остался.

Обычно возвращаешься домой и понимаешь, все в порядке. Дверь за тобой закрывается, как будто с грохотом взлетает вверх подъемный мост, падает решетка ворот. Ты в своей крепости, и она неприступна. А сейчас мне показалось, что я, наоборот, ступила на чужую территорию.

Все было на месте, но что-то не так. Как будто каждую вещь потрогали, а потом положили обратно.

– Макс?

Тишина.

Я толкнула дверь в свою комнату.

Девушка сидела спиной к входу. Пышные светлые волосы, прямая спина, черные джинсы и водолазка.

– А, Маша! Привет! – Катрин изящно повернулась на стуле. – Узнала меня?

Я кивнула.

Сказать, что я была удивлена, – ничего не сказать. Я была в шоке. Надо было мне все-таки получше свыкнуться с мыслью, что теперь придется общаться со сверхсуществами.

– Какая ты умничка!

Она спрыгнула со стула и так стремительно приблизилась, что я качнулась назад, ожидая как минимум удара в грудь. Но девушка всего лишь быстро обняла меня. От нее дохнуло холодом.

– Ммм… Как ты вкусно пахнешь! – Катрин довольно пожевала губами. – Удивительно, что Макс тебя еще не съел. Или ждет удобного момента?

Я подавилась воздухом и закашляла.

– Ну ладно, ладно, – хмыкнула девушка. – Я пошутила. Друзья Макса – мои друзья. Я заглянула поболтать. Мы же теперь будем часто встречаться.

Она игриво дернула плечами и легкими шагами пошла вдоль стеллажей с книгами.

Я непроизвольно посмотрела в окно. Форточка была приоткрыта.

– Да, прости! – Катрин повернулась, словно прочла мои мысли. – Я пришла без приглашения и воспользовалась твоим окном. Дверь-то заперта, а ждать на улице холодно. Ты не против?

Я усмехнулась, понимая, что вопрос задан формально. Мое согласие не требуется. Как и мое возражение. Хотя мне очень не нравилось, что вампир так запросто может попасть ко мне в комнату. А если придут родители? Что будет с ними? А соседи? Они могут увидеть, что кто-то лезет в окно, и вызовут милицию. Что же, потом Катрин и иже с ней зомбировать весь микрорайон? Бред. Пускай лучше ходят через дверь, как все нормальные люди.

– Уютно здесь у тебя, светло. – Девушка с улыбкой посмотрела в сторону окна. Вот уж не думала, что вампиры могут радоваться свету. Хотя во всем остальном она была милой и такой приветливой. – А хочешь, мы прогуляемся? Я тебе про Макса расскажу. Он такой молчун, из него слова не вытянешь.

Я заколебалась. Замечательно было бы узнать о Максе побольше. И не только то, что он будет сам о себе рассказывать.

– Здорово! Только он скоро должен прийти. – Поговорить хотелось, уходить из дома – нет. Такой сложный был день…

– О! Не переживай! Макс не потеряется.

А чего я боюсь? Если Катрин собралась меня убить, то уж давно бы убила. Вампиры стремительны. Один удар, и все. Выйдет потом через окно, форточку за собой прикроет. Моего убийцу никто никогда не найдет.

Если она так не сделала, значит, и правда хочет поговорить. Чего ж я сразу к ней с недоверием-то?

– Пойдем! – согласилась я. Ну что же, знакомство с вампирами начинается.

Катрин захохотала, и от звука ее голоса, казалось, весь дом подпрыгнул.

– Пожалуй, я понимаю, что в тебе нашел Макс! – Она схватила меня за руку. – В путь! Vorwarts! [ ? ] Кто, ты говоришь, у вас на пруду? Огари?

Я говорю? Кажется, я только подумать успела. Утки рыжие, действительно называются огари.

– Ну да, рыжие такие… – От волнения голосовые связки не хотели меня слушаться, из горла вырывался хрип.

Катрин застыла перед окном. Она собирается лезть через форточку? А я? Мне было бы гораздо удобней выйти через дверь.

– У тебя тут, наверное, солнце по утрам? – спросила девушка с грустью.

– А вам солнце совсем нельзя, да? – Я не представляла, как можно жить без солнца. За бессолнечные осень и зиму я так уставала без света, что начинала ссориться со всеми подряд.

– Солнце – это больно. – Катрин поморщилась, словно яркие лучи уже жгли ее белоснежную кожу. – Мир вообще полон боли и обмана. Все такие одинаковые, и если кто-то оказывается другим, не как все, он становится изгоем. А за что? Только за то, что мы не похожи на остальных? Ты ведь тоже от них отличаешься?

– Не знаю, – я неуверенно дернула плечом. – Макс сказал, что я чувствую темноту.

– Да, тьма здесь замечательная. – Катрин снова прошла вдоль полок, ведя по ним рукой, словно вытряхивала литературных героев из их домиков. – Вурдалаки, лешие, водяные, колдуны, домовики всякие. У вас очень интересно!

– У нас? – Ах да, Макс говорил, что приехал из Германии. Они все так хорошо говорят по-русски, что забываешь об этом.

– В Европе стало невозможно находиться – всё под контролем, все подсчитаны. Для жизни нужен покой.

Я с сомнением покосилась на крыши домов.

– У нас тоже не очень тихо, – пробормотала я.

Хорошо говорят по-русски, и имена почти русские – Катрин, Макс, Лео.

– Зато весело! – Катрин снова улыбалась. – Здесь можно сойти за своих. Никто на тебя не посмотрит косо. Здесь никому ни до кого нет дела! Ты мне подаришь своего домового?

– Кого? – Где она у меня домового нашла? Я внимательней оглядела полки, надеясь заметить то, что Катрин обозвала словом «домовой».

– Он у тебя здесь бегает. Я принесу лапот… – смешно исковеркала девушка слово.

– Лапоть, – поправила я.

Хм, ради поимки домового даже я раздобыла бы где-нибудь лыковую обувку. Так сейчас и видела, как мы вдвоем с вампиршей сидим в засаде, ожидая, когда из-за угла деловой походкой выйдет крошечное бородатое существо.

– Или башмак. – Катрин сверкнула белозубой улыбкой.

Я поежилась. За время разговора несколько подзабылось, кто передо мной. Но сейчас от Катрин исходила реальная опасность. Ей достаточно одного движения, и уже к вечеру домовой будет грустить о моем исчезновении.

Катрин почувствовала смену моего настроения и перестала улыбаться.

– Пойдем, нам надо о многом поговорить.

Она скользнула к двери. Значит, выходить мы будем нормальным путем. И на том спасибо!

– А Макс где?

Может, все-таки никуда не ходить? Вечер, я устала, за учебниками надо посидеть. Да и тревожно как-то. Но спорить с Катрин не хотелось. А ну, как разозлится?

– Макса достаточно позвать, и он придет. – Девушка стояла в прихожей и, казалось, к чему-то прислушивалась. С сомнением посмотрела на замок. Видимо, открывать двери ей приходилось нечасто. – Вы с ним теперь настроены на одну волну. Он тебя будет везде чувствовать. Только Макс сейчас занят. Немного.

Чем может быть занят вампир? Он либо спит, либо охотится на людей.

Катрин покосилась на меня и вдруг весело расхохоталась.

– Не бойся! Мы уже давно не едим людей. Вы невкусные, питаетесь всякой гадостью, вами отравиться можно.

Я попыталась вспомнить, что сегодня ела. Салат с майонезом, сосиску с кетчупом. И тут же представила, как по моей крови плавает плохо пережеванная сосиска, залитая томатной приправой. Да, не самая вкусная еда. А вот мама бы Катрин понравилась, она ест только экологически чистые продукты.

– Шучу, – рассмеялась Катрин, отметив мое смущение. – Есть там, где обитаешь, – дурной тон. Слишком напряженной становится жизнь. Макс охотится на маралов. Это большие олени, они живут на Алтае.

– А ты? – Что-то мне не верилось в вегетарианскую жизнь моей новой знакомой.

– Под настроение. – Катрин нахмурилась. Она все еще стояла в прихожей, рассматривая замок. – Надо идти, а то скоро придут твои родители и оставят делать уроки.

– Откуда ты знаешь? – Я начала переобуваться.

– Их слышно. Люди очень шумно живут и обычно действуют по определенным схемам. Редко кто схемы нарушает. Подожди! – Катрин остановила мою руку, уже коснувшуюся замка. – Она напряженно вслушивалась в происходящее за дверью. – А теперь в самый раз!

Замок еще не успел щелкнуть, как девушка выбежала на лестничную клетку и сразу же направилась к ступенькам. Я хотела сказать, что есть лифт, что с двенадцатого этажа быстрее будет на нем. Но говорить было некому – Катрин скрылась. Мне ничего не оставалось делать, как идти за ней.

На город опускались сумерки. Темнота поселилась в подъезде, в ветках деревьев и кустов, в печальных неосвещенных окнах дома напротив, зацепилась за качели, свернулась клубком в песочнице. Странно, но я раньше не обращала внимания, какой разной бывает темнота.

Вне дома Катрин оживилась, заулыбалась, словно замкнутое пространство действовало на нее угнетающе. Долгое время мы шли молча. И даже казалось, без определенного направления, просто шагали, куда глаза глядят.

Глядели они в сторону кладбища. Кажется, я начинаю страдать паранойей, у меня теперь все дороги ведут к покойникам.

– А что вы делаете днем? – Я еле поспевала за своей спутницей, да и затянувшееся молчание начало меня тяготить. – Спите?

– Книжки читаем. – Катрин снова к чему-то прислушивалась.

– Нет, правда!

Если Макс не сможет выходить на улицу днем, то наше общение будет затруднительно. Еще пара ночей, и я стану похожа на Маркелову, буду такая же сонная, печальная, бледная, с кругами под глазами, начну кидаться на людей. Одним словом, перестану чем-либо отличаться от Макса.

– У каждого свое занятие, – упрямо уходила от ответа Катрин. – Кстати, вы ничем от нас не отличаетесь, так же охотитесь на себе подобных.

– Звери тоже иногда так поступают. – Мне не хотелось говорить об этом. Мне надо было услышать что-нибудь о Максе.

– Звери? – Катрин резко остановилась. – В случае крайней необходимости. И совесть их потом не мучает. Потому что они лишены сего милейшего человеческого качества.

– Что ж, нормально. Выживает сильнейший.

– Вот! Хорошие слова! – Катрин подняла вверх палец, и я вдруг услышала за своей спиной шаги.

Люди были одеты в длинные черные плащи, на руках черные перчатки, глаза, густо подведенные черными тенями, черные волосы падали на плечи. Одного из них я узнала, он был тогда с готами. Разводил костер.

В первую секунду я испугалась за Катрин. За кем еще могут идти эти ненормальные? Их хлебом не корми, дай с вампиром пообщаться.

Я растерянно оглянулась. Рядом со мной никого не было. Совсем как в ту ночь на детской площадке около песочницы. Но если тогда Макс вернулся, то Катрин вряд ли сейчас собирается.

Через мгновение она появилась за спиной парней и послала мне воздушный поцелуй.

– У них ритуал, и нужна жертва! – крикнула она на прощание. – Так им сказал демон, явившийся из огня. Ничего личного! Выживает сильнейший!

Макс?

Я даже испугаться не успела, настолько невероятным оказалось случившееся. Мирная прогулка неожиданно превратилась в опасную охоту.

Зачем только я вышла на улицу?

Макс!

Беги!

Кажется, это я сама себе приказала. Больше мною командовать было некому.

Я побежала обратно к дому. Тяжелые шаги забухали у меня за спиной.

Что там говорил Макс? Надо доверять своей интуиции? Жаль, что его слова я вспомнила слишком поздно. Мне же совсем не хотелось выходить!

Я проскочила темный двор и устремилась к улице. Вряд ли психи станут резать меня у всех на глазах. Если вообще до такого дойдет. Судя по рассказам Маркеловой, трепачей у них в тусовке больше, чем истинно продвинутых.

Черная фигура появилась слева от меня, отрезая от шумного проспекта. Как будто их кто-то вел!

В переулок въехала машина. Я замахала руками, пытаясь остановить ее, но водитель, увидев меня, крутанул руль, ударил по газам, уводя машину прочь.

Район словно вымер. Вечер, все должны идти с работы! Где гуляющие после непосильного учебного дня дети?

Я пересекла очередную пустую детскую площадку и остановилась около горки, построенной в виде домика на курьих ножках. Я скорее почувствовала, чем услышала выскочившего из домика человека, нырнула под горку, пронеслась через кусты. В панике я стала плохо ориентироваться – мы кружили по району, не выходя на крупные улицы. Каждая моя попытка прорваться к людям проваливалась. Один парень неизменно гнал меня сзади, а два других корректировали направление. Я вся превратилась в слух и движущиеся ноги. Меня колотила крупная дрожь.

Когда мне в очередной раз не дали свернуть в сторону, стало понятно, что надо менять правила игры. Я схватила камень и запустила в первую попавшуюся припаркованную машину. Заорала сигнализация, и район сразу ожил. Словно какой-то неведомый волшебник щелкнул пальцами и разрешил вернуться в игру статистам.

– Эй, что ты делаешь! – заорали из окон дома.

– Помогите! – прохрипела я, взглядом пытаясь отыскать окно, откуда кричали.

– Тебе нужна помощь? – Ослепительной красоты девушка вышла из темноты. Бледная кожа, прозрачные голубые глаза. – Кто тебя обидел?

Катрин? Нет, не она. Значит, загоняют меня не только готы. Вот почему я не могу от них оторваться – их ведут за мной вампиры, не позволяют отстать.

– Нет, нет, – замотала я головой. – Ничего…

Сигнализация разбитой машины пошла орать по второму кругу.

– Эй, куда пошла? – надрывался голос из дома.

Зачем-то вспомнилось, что вампиров берут серебряные пули и осиновые колы. Что-нибудь подобное мне бы сейчас очень пригодилось.

– Стоять! – Гот перепрыгнул низкий заборчик и бросился ко мне. Девушка захохотала, отступая в темноту.

Я кинулась в сторону.

Схема, схема, схема. Они просчитывают меня, потому что я действую по схеме. Именно поэтому они уверены в своей победе.

И тогда я остановилась.

– Только тронь! – прошипела я двинувшемуся в мою сторону парню, но он продолжал молча приближаться. Я попятилась и наконец увидела то, что искала, – палку. Подняла, перехватила удобней. – Убью!

Парень осклабился и пошел быстрее.

– Не подходи!

Палка свистнула в воздухе, заставив двоих преследователей отшатнуться. Один шагнул вперед, выхватил мое оружие, и оно хрустнуло, ломаясь пополам. Парень удовлетворенно качнул головой и потянул из кармана какой-то сверток.

– Надо было сразу бить по ногам!

Чей это голос? Тревога надавила на грудь, и я задохнулась от накативших одновременно чувств облегчения и ужаса.

Макс спрыгнул с невысокого заборчика площадки и встал рядом. Лицо его полыхало яростью, от чего стало еще красивее. Мой защитник резко ударил по обломку палки каблуком ботинка, так что тот подпрыгнул, оказавшись у него в руке.

Вернулся…

– Отпусти их! – крикнул Макс в темноту.

Парни, еще секунду назад насупленные, вдруг испуганно заозирались.

– Пошли вон! – прикрикнул на них Макс, но парни не сдвинулись с места. – Катрин!

– Они не уйдут. – Девушка словно соткалась из темноты, глянула на меня, обворожительно улыбаясь. – Извини, Машенька, но им очень нужна жертва. Без нее они не станут бессмертными воинами тьмы, – последние слова вампирша произнесла с издевкой. – Только отведав человеческой крови, они обретут всемогущество. Ну, и еще что-то там про сердце врага. Его надо съесть, чтобы завладеть силой противника. Но это, кажется, не отсюда.

От захлестнувшего меня возмущения я слова сказать не смогла. Все было обманом! Все! Кому я поверила? Они же убийцы. Для них ложь нормальное явление.

Я дернулась, сжала кулаки. Ох, как я ей сейчас врежу!

– Спокойно, – Макс не сводил глаз с Катрин, но говорил явно мне. – Все не так просто.

– Да, все не так просто, как кажется. – Катрин носилась вокруг нас, ей не терпелось поскорее закончить свое дело. – Для начала она должна умереть.

– Она умрет, – согласился Макс. Я ахнула, пораженная таким коварством. Катрин торжествующе улыбнулась. Но тут губы Макса изогнулись в злую ухмылку. – Умрет, как все, от старости.

Я всхлипнула, готовая ткнуться в его плечо и зарыдать.

– Что? – Катрин бушевала. – Посмотри на нее! Она же человек! Даже не человек, Смотритель! И несет с собой беду. Она всех нас погубит.

– Я это уже слышал, – поморщился Макс. – Нас давно уже надо было уничтожить.

– Как ты мне надоел! – Если бы Катрин стояла рядом, точно отвесила бы ему хорошую пощечину.

– А ты не подходи близко. Никто не зовет.

– Teufel! [ ? ] – гаркнула Катрин, кидаясь вперед. Парни в черном посыпались, как кегли. – Отдай мне ее!

– Подавишься. – Макс привычным движением задвинул меня за спину.

Вампирша остановилась в нескольких метрах от него.

– Будет война! – Девушка выпрямилась. – Ты пойдешь против всех? А силенок-то хватит? Ты не сможешь ее все время защищать!

Катрин еще говорила, но Макс уже шевельнулся, давая понять, что надо отступать.

– Она сильная, она сама себя защитит! – И тихо приказал: – Уходим!

Затем сжал мой локоть, и мы побежали. Побежали так быстро, что я сразу же стала спотыкаться.

– Подожди! – Я начала цепляться за его локоть. – Кажется, вдвоем мы не уйдем.

– Если ты хочешь сказать, чтобы я оставил тебя, то можешь не тратить силы на глупые слова!

Его голос вибрацией отдавался по всему моему телу. Руки коснулось что-то холодное и твердое. Я сжала пальцы и поняла, что Макс наконец-то снял перчатки. Кожа его на ощупь оказалась мягкой. В моей ладони его рука потеплела.

– Не бойся, мы не торопимся. Нам надо просто дойти до дома. Дом – заповедная территория. Туда они не зайдут.

Не зайдут? А что тогда делала Катрин в моей квартире?

Макс подхватил меня за талию, прижал к себе, и теперь мы двигались быстрее.

– Катрин сказала, что ты далеко! – Я в ужасе смотрела на какие-то безликие лица людей вокруг и в каждом из них видела вампира.

– Она хороший манипулятор. Уверен, тебя она взяла на жалость.

Макс кружил по одним и тем же улицам, словно кто-то не давал ему выбраться из замкнутого круга микрорайона. Перед глазами все путалось, я не узнавала своего города.

– Если я ей так не нравлюсь, почему она сама меня до сих пор не убьет?

Неужели это сказала я? Неужели я это сказала спокойно?

– Она не может. – Макс остановился. Бежать дальше было бессмысленно. – Если она начнет охоту, то привлечет внимание других. На запах крови соберется много желающих.

Город застыл вместе с нами. Словно был декорацией для спектакля.

– Видимо, без этого не обойтись… – пробормотал Макс. – Надеюсь, ты не боишься высоты?

Ответить я не успела. Макс продолжал обнимать меня, но земли под ногами уже не было. Небо опрокинулось, готовое принять нас в свои объятия. А потом я увидела крыши и черные провалы между ними. Макс мчался, делая огромные прыжки. От ужаса я задергалась, но он только еще крепче прижал меня к себе.

– Ой, мамочки… – простонала я.

– Сейчас, – сквозь зубы прошипел Макс.

И все закончилось. Мы стояли во дворе моего дома. Мой спаситель отпустил меня, шагнул вперед, но словно уперся в невидимую стену.

– Лео! – крикнул он в темноту.

Ночь зашелестела черными крыльями.

То ли от крика, то ли от сумасшедшего полета голова у меня закружилась, ноги подогнулись, и я упала на асфальт. Перед глазами оказалось грязное колесо припаркованной машины. Спрятаться бы сейчас под машиной, чтобы меня никто никогда не нашел. Запоздалым эхом начала накатывать тошнота.

– Здравствуйте, Маша! – Леонид Леонидович церемонно поклонился. Я не заметила, откуда он взялся. – Рад снова вас видеть в добром здравии.

– Лео! – Макс направился к своему дяде. Я тихо застонала. Лучше бы он от меня вообще не отходил. – Оставьте ее!

– Дорогой, ты требуешь невозможного. – Леонид Леонидович знакомо развел руками. Еще чуть-чуть, и между ними появится волшебная шляпа, откуда полетят конфеты и мармелад.

– Да, требую! – Макс был в ярости, никогда еще таким его не видела. – Пропусти Машу домой!

– Ее никто не держит. – Узкая ладонь порхнула в воздухе и указала в сторону темного подъезда. – Она может уходить, а ты останешься. Ее ждут.

– Лео! Мне плевать на ваши правила!

Крикни так кто-нибудь на меня, я бы умерла от страха, но Леонид Леонидович оставался невозмутим.

– Макс, ты меряешь несопоставимые вещи. Вечность с минутой.

– Я выбираю минуту. – Макс отступил ко мне, глядя вверх.

Воздух у нас над головами задвигался, зашелестел, наполнился шуршащим звуком крыльев, словно собралась огромная стая летучих мышей. Шорох обрушился на меня, и из темноты стали выступать фигуры. Одна, вторая, третья, десятая…

Неужели Макс будет со всеми драться? Настоящее самоубийство! Нет, не надо, я согласна от всего отказаться, лишь бы он остался жив. Я ведь не знала!

Вместе с испугом ко мне вернулись силы. Я вскочила. Но подойти к себе Макс не дал.

– Даже не думай, – ухмыльнулся он. – В этой игре пленных не берут. Я справлюсь сам.

Я посмотрела на его прямую спину, на осанку танцора и сама невольно выпрямилась. Рядом со мной был Макс, и мне было очень спокойно. Наверное, я улыбнулась. Сейчас уже не помню.

Copyright © 2023. All rights Reserved.