Geum.ru

Сасунские герои Ирана

Вид материалаДокументы
Подобный материал:


Сасунские герои Ирана

«...И даровала ему эту удачу

Ардвисура Анахита,

Которая всегда дарует удачу просящему,

Заотру в дар приносящему,

Благочестиво жертвующему».


Уже несколько месяцев, как составленный нами материал «Происхождение мифических царей и богатырей Ирана» (Ереван, 17.02.2011 год) удостоился продолжительных дебатов и критики в историко-политических кругах Ирана, России, Германии, Великобритании.

Дабы в очередной и окончательный раз обосновать заключения, имевшие место в вышеуказанном материале, считаем полезным ознакомить с рядом других фактов, касательно армянского происхождения героического эпоса иранских народов «Шахнаме», в частности происхождение, значение и задачи мифического богатырского дома Зальзеров.

Героический эпос иранских народов «Шахнаме» был собран и составлен Абулкасымом Фирдоуси в XI веке, на основе древних жреческих текстов и сказаний о мифических богатырях Ирана.

Дело в том, что в изучении происхождения мифологических легенд о богатыре Рустаме (Ростем) – защитнике и спасителе иранской государственности, ряд известных историков СССР, Ирана и Запада не знали, или нарочно не считали предметом своих исследований десятки, если не сказать сотни вариантов сказаний о Рустам-Зале и других традиционно вписывающий в иранскую мифологию персонажей, веками рассказывающимся в армянской среде.

Для начала, дабы понять связь между мифическими героями, попробуем дать краткое объяснение сущности армянского героического эпоса «Сасна Црер» («Неистовые из Сасуна»). Итак, армянский героический эпос – своеобразная Космологическая книга инструкций армянской нации. Грубо говоря, как любая техника – автомобиль, стиральная машина, кондиционер имеют свое краткое руководство по эксплуатации в форме небольшой книжки или брошюры, так и эпос является своеобразной книгой инструкций, возможностей и характеристики конкретного народа. В ней нельзя искать географических и материальных объектов и субъектов. «Сасун» это Вселенская, государственно-религиозная, генетико-этническая система армян. Под этим названием нужно воспринимать все армянские государственности как Великая Армения, Малая Армения, Урарту, Киликия, Хайяса-Ази, Арме-Шуприя и так далее. В космологическом аспекте этого слова, понятие «Сасун» в армянском эпосе не входит во временные рамки, а политико-географические названия могут приходить и уходить, однако суть всех этих образований и сама нация, населяющая Армянское нагорье, в этно-генетическом плане неизменчива и соответствует системе своего эпоса. В сугубо географическом понимании Сасун – это Ванский регион, как местность начального формирования армянской нации, как центр армянского генетического самосознания. Именно здесь, согласно древнему астральному мифу Космический Гайк (Хайк) – всегда побеждающий, всевидящий, вечный Бог духовно-мужской системы и праотец Гайкидов (то есть армян), убил бога-угнетателя материально-женской системы Бела. Наивысший статус духовно-мужской системы есть одна из основных структур эпоса «Сасна Црер».

Таким образом, армянский эпос «Сасна Црер» – Вселенский код армянского мирового порядка.

На сегодняшний день сохранились десятки сказаний и вариантов о Рустам-Зале, в свое время рассказанных армянскими сказателями наравне с армянским героическим эпосом. Считаем важным отметить, что некоторые легенды о Рустам-Зале, не только дополняют своей подробностью произведение Абулькасыма Фирдоуси, но и дают системные ответы на те вопросы, которые «Шахнаме» дать не в силах. Более того, полностью исключаем то, что написанное Фирдоуси «Шахнаме» является базовой основой армянских рассказчиков, поскольку в сюжетном аспекте «Шахнаме» и армянские традиционные рассказы о роде Зальзеров имеют кардинальные различия. Они также более архаичны, нежели произведение Фирдоуси, что мы и попытаемся показать.


Откуда Рустам-Заль?


«...Проснулся Рустам-Заль: спросила его девушка,

Что ты за человек?

Рустам ответил –

Я Сасунский».

Это небольшой отрывок из сказания о Рустам-Зале, записанного от уст Мурада Мхитаряна: старца-рассказчика Алашкертской области в 1890-х годах известным арменоведом Багратом Халатянцем.

Сказ рассказывает о борьбе пятнадцатилетнего Рустама с Белым дэвом ради спасения прекрасной девушки. Белый дэв охранял богатства, девушку и коня, а Рустам, после победы «взял коня, всю хорошую утварь, девушку и увез в Сасун». Примечательно то, что в данном сказании Рустам в конце осуществляет то, что кроме него, как правило, делают эпические герои других народов – Сигурд и Беовульф, которые также, убивая дракона или дэва, отправляют клад в свою истинную родину – в Сасун-Армению, однако об этом позднее.

В ином сказании о Рустаме говорится о его сестре и о сыне Бурзе:

«У Рустама была сестра по имени Бани. Когда эти люди оказывались в беде, то Бани с помощью снов предсказывала ее. В полночь она узнала о беде Бурзе и пришла к Рустаму, сказала «да разрушит Господь твой дом, Бурзе в беде, спаси его. Рустам спросил, верно ли она увидела сон, а Бани ответила: Бурзе упал в яму, но вышел, затем еще раз упал, но уже не вышел». (Этнографический сборник, Е.Лалаян, Т14, Тифлис – 1906 г.,с.77).

В другом сказании также говорится о даре ясновидения сестры Рустама: «У Заля – короля Сасунского была дочь. Девочка во сне увидела, что их витязь Бурзе увяз по груди в грязи.

Проснулась, подумала, а король об этом знает? Утром встану и спрошу, знает или нет». («Бурзе», рассказчик Барсег Арутюнян, соб.Б.Халатянц, Париж 1901 г.,с.36).

Эти крайне любопытные эпизоды не только отсутствуют в «Шахнаме», но даже Бани, как персонаж в «Шахнаме» исключается вовсе. Получается, что Фирдоуси представил историю легендарных богатырей Зальзеров не полностью.

Армянские сказания не только раскрывают других членов мифической семьи Рустама, но также рассказывают о продолжении рода и после его смерти.

В былине «Рустам, Атамбжи и Дивро», опубликованным в 1904 году, кроме подвигов Рустама и его скорбной кончины рассказываются эпизоды, которые также отсутствуют в «Шахнаме».

«Со смертью Рустама враги его придадут огню и мечу весь его род от мала до велика. Спасутся лишь две беременные невесты. Одна из них убежит и скроется в горах, а другая спасется за семи морями, в пучине морской. А Заль настолько был старым, что его не убили, а бросили лишь в яму, время от времени опуская к нему воду и пищу. Та невеста, которая спряталась в горах, со временем Господь дал ей сына, которого она назвала Дивро. Та, которая была на дне моря, по воле Господа также родила сына и назвала его Атамбжи». (Армяно-курдский эпос, Эминский этнограф. сборник, собр. С.Гайкуни, выпуск 5, М.-1904 г., с.18-19).

В данном сказании рассказывается, что как-то раз Атамбжи попадает в город своих предков, где его узнают враги Рустама, обманным путем связывают его и бросают в яму к прадеду Залю. Врагом Зальзеров является шах Бамат. Через некоторое время его вытаскивают на казнь, и по дороге им встречается племянник Атамбжи Дивро, который освободив брата, возвращается с ним в горные пещеры – к своей матери. Через некоторое время Дивро привозит мать Атамбжи и тут начинается любопытный разговор: «матери рассказывают сыновьям обо всем. Мы должны идти на Бамат шаха войной, дабы отомстить – говорят Атамбжи и Дивро. Матери скажут – все имущество, что принадлежало вашим дедам, все было разграблено и вынесено в Мыср. Помолятся Господу братья, чтобы смогли они попасть в Мыср». Получается, что Бамат шах, убивший Рустама и вырезавший его род, правитель Мысра, а, как известно из армянского героического эпоса «Сасна Црер», Мыср, как центр материального-женского начала является главным оппонентом и противоположенным полюсом Сасуна – центра духовно-мужского начала. В противоборстве двух систем выигрывают богатыри Сасуна, однако они не уничтожают Мыср, дабы не нарушить Космического баланса.

В этом сказании, Мысру все же удается разгромить в отличие от богатырей Сасуна «слабого» Рустама и Заля, и что также важно, шах Бамат после победы конфискует все материальное имущество земель Зальзеров и переносит в Мыср.

Крайне интересен в этом сказании также эпизод, где внуки Рустама Атамбжи и Дивро отправляются в Страну дэвов за помощью. Как уже отмечалось нами в предыдущем материале, под понятием «Страна дэвов» древние персы подразумевали страну Гайкидов – Армянское нагорье. Древние же славяне, то, что иранцы называли Страной дэвов, называли Святыми горами Араратскими, где жил Святогор, то есть Санасар. Армяне же нередко называли свою страну Девстун (дом дэвов). Сохранилось большое количество древних легенд о дэвах и драконах, проживающих на предгорьях и пещерах Арарата или же на дне озера Ван. (см. Срванзтянц Г. Очерки. Т1, Ер. – 1978 г., с.75-76).

В Стране дэвов, внуки Рустама встречают Белого, Красного и Черного дэвов, которые решают помочь братьям. В результате, братья мстят за Рустама и с помощью Девстуна восстанавливают былой порядок, уничтожив при этом Бамат-шаха.

Если смотреть на процессы данного сказания с современной точки зрения, то получается, что Рустам – Сасунский ставленник и являлся правителем конкретного региона. Представитель противоположенной системы шах Бамат убивает Рустама и захватывает власть, в результате чего система Гайкидов с помощью родственников Рустама свергает Бамата и снова восстанавливает контроль над потерянными городами и землями. При этом, активно применяет диверсию и разведку в стане противника с использованием своих агентов: «В этом городе была одна женщина из рода Рустама, звали ее Кеачтасаванук…».

В сказаниях есть также эпизоды, где на помощь Зальзерам приходят их Старшие Братья – богатыри Сасуна. К примеру, для того, что бы вытащить из ямы богатыря Бурзе, Рустам просит Дзенов Огана (Оган Горлан) пойти с ним, однако сверхъестественный голос Огана так силен, что эти богатыри просят ему дать клятву, чтобы не кричал: «Рустам, Оган дал клятву Залю, что в дороге он не будет использовать свой голос». Даже здесь, имевшие низкий Вселенский статус иранские богатыри не в силах устоять перед возможностями Сасунского богатыря Дзенов Огана, не говоря уже о более могучем Санасаре, Мгере Старшем, Давиде и Мгере Младшем.

Одним из наиболее интересных мифологических сказаний о Рустам-Зале, вернее о подвигах его сына был записан Багратом Халатянцем в Сурмалинском уезде, и опубликован в Париже в 1901 году. Рассказчиком былины «Ростам» является сорокалетний Григор Хачатрян, который в свою очередь слышал эту былину у известного в то время рассказчика Александрапольской губернии Горгана.

Былина раскрывает нам уникальные подробности о сыне Рустама Фахрамазе. Как-то раз Фахрамаз встречает старого дэва, который знал его отца – Рустама.

«Долго скакал Фахрамаз и вдруг наткнулся на одного одноглазого дэва. Дэв заметил Фахрамаза и сказал:

- Что ты за человек? Может вор, нечестный?

А Фахрамаз подошел к дэву и ответил:

- Братец дэв, я странник и испугался тебя.

- А почему же ты испугался меня? Спросил дэв. Сели вместе, поели, солнце встало. Фахрамаз спросил:

- Братец дэв, а почему ты поселился здесь? Дэв ответил,

- Я убежал от Тахмурад шаха, если кто-то от его рода попадется ко мне, то убью.

Фахрамаз ответил: я боролся как-то раз с их родом, а давай вместе побратаемся? Давай мне свою руку.

Фахрамаз дал свою руку дэву, дэв сильно зажал ее, а Фахрамазу даже не было больно, тогда Фахрамаз зажал руку дэву и кровь из пальцев его начала струиться.

- о нет, пусти мою руку, ты вырвешь ее, ответил дэв».

Этот интересный отрывок былины имеет большое значение в нашем исследовании, поскольку, действия героя идентичны с действиями мифических героев германско-скандинавской мифологии.

Во-первых, ни для кого не секрет, что сильное рукопожатие – явление присущее армянским богатырям, о чем свидетельствует как эпос «Сасна Црер», так и древние эпосы арийских (индоевропейских) народов:


«Мгер взглянул на того, кто всех выше сидел,

И сказал: - Так ли, этак, а это и есть Горгик!

К ишхану подошел, Его за руку взял,

Руку малостьдавнул. Показалось тому,

Что рука сломалась в семи местах». («Давид Сасунский», под ред. И.А.Орбели, Москва-Ленинград, 1939 г., с.115).

…

«Дэв Амтол как увидел руку Санасара, удивился.

Попытался своей рукой зажать ее, как будто

Укус вшивый для Сасунского безумца,

Ничего не смог тот поделать.

Санасар сказал – Амтол, а ну ка свою руку дай сюда.

Амтол руку свою протянул,

Санасар так ему руку зажал, что молоко материнское

С кровью его из ногтей вышла».(«Давид Сасунский», под ред. И.А. Орбели, Ереван – 2000г., с.79).


О сверхъестественной силе рукопожатия армянских богатырей рассказывает также русская былина, записанная Т. Г. Рябиным в начале XX века:

«Святогор-богатырь позвал Илью Муромца к себе в гости на Святые горы и на поездке Илье наказывал: «Когда приедем в мое поселеньице и приведу тебя к батюшке, ты моги нагреть кусок железа, а руки не подавай». Как приехали на Святые горы к Святогорову поселеньицу и зашли в палаты белокаменные, говорит старик, отец Святогоров: «Ай же ты, мое чадо милое! Далече ль был?» - «А был я, батюшка на Святой Руси!» - «Что же видел и что слышал, сын мой возлюбленный, на Святой Руси?» - «Я что не видел, что не слышал, а только привез богатыря со Святой Руси». Отец-то Святогоров был темный (слепой), то говорит сыну: «А приведи ко мне русского богатыря поздоровкаться». Илья тым временем нагрел железо, пошел по рукам ударить и давает старику в руки кусок железа. Когда захватил старик железо, сдавил его и говорит: «Крепкая твоя рука, Илья! Хороший ты богатырек!». (Былины, сост. автор В.И.Колугин, М,- 1986 г., с.35).

Идентичные сценарии рукопожатия подобно своеобразному коду повторяются и в древнегерманских эпосах:

«…Король все ждал развязки, вперяя взор во мрак.

Меж тем Брюнхильда руки врагу сдавила так,

Что брызнул ток кровавый из-под ногтей его,

Но Зигфрид доблестный добился своего

И укротил Брюнхильду, превозмогая боль». («Песнь о Нибелунгах», Библиотека всемирной литературы, Т.9, М.- 1975 г., с. 435).

…

«Неисцелимая в плече нечистого кровоточащая

Зияла язва – сустав разъялся, лопнули жилы;

Стяжал в сражении победу Беовульф, а Грендель

Бегством в нору болотную упасся…» («Беовульф», с .68).

Вот одна из уникальных черт армянских богатырей-Гайкидов – сильное пожатие руки. В мире мифологии это действие является универсальным кодом, показывающим армянское происхождение богатырей мифологических сказаний различных народов. Ведь не даром, когда избранная Санасара Дехцун видит окровавленную руку дэва Амтол, сразу же узнает сасунского богатыря. Исходя из этих соображений, пожатие руки дэву сыном Рустама Фахрамазом является вполне естественным, достойным Гайкиду поступком, дабы показать свою Космическую силу и какой системе он пренадлежит.

Во-вторых – в сказании о сыне Рустама – Фахрамаза, мы становимся свидетелями древней легенды Арменоидов, подобно которой можно найти в эпосе скандинавских народов Старшей Эдде.

В Старшей Эдде Сигурд (Зигфрид) в начале своих героических странствий убивает дракона-змея или дэва Фафнира, который являлся хранителем мифического клада. Понятие «Хранитель мифического клада» в скандинавском эпосе нужно понимать не в прямом, а в переносном смысле. Быть хранителем клада, означало быть хранителем древней духовной системы Гайкидов, которая была основана самим Одином, который со своими сыновьями был отправлен из Малой Азии на земли германцев: «их всячески прославляли и принимали скорее за богов, чем за людей». (Младшая Эдда, лит.памятники, Ленинград – 1970 г.,с.13). Убийство дэва и совладение «кладом» может только другой дэв, то есть представитель Страны дэвов. Сам процесс убийства старого и его замена новым героем-дэвоборцем является процесс обновления устаревшего правителя (то есть хранителя) новым. Ведь недаром Фафнир предупреждает Сигурда:

«Дам тебе, Сигурд,

Совет, - прими его:

Вспять возвратись ты!

Золото звонкое, клад огнекрасный,

Погубит тебя!» («Старшая Эдда», Библиотека всемирной литературы, Т.9, М.- 1975 г., с. 280-281)

В этой части сказания видно, что Фафнир знал, что и с Сигурдом в конце будет то же самое, что и с ним, и что придет новый, более могучий и молодой дэвоборец из Святых гор Араратских и завершит цикл системы Сигурда. А может Сигурд так и не уничтожил физически Фафнира, а просто отправил его на заслуженный отдых в родную Армению? Так или иначе, Сигурду хотелось, чтобы его воспринимали как продолжителя функций Фафнира, ибо Фафнир как и в иранской мифологии Аджахак (Зохак), о котором мы представили в предыдущем материале, также был положительной фигурой и со временем был заменен Гайкидами:

«Щит его (Сигурда) был так расписан: весь он был залит червонным золотом, и начертан на нем дракон, сверху темно-бурый, а снизу ярко-алый… И для того был дракон начертан на всех его доспехах, чтобы всякий, кто его увидит, мог узнать, что это он, от всех, слышавших о том, как он убил того великого дракона, которого варяги называют Фафни». («Сага о Волсунгах», Корни Иггдрасиля, М.,-1997г., с.217).

Отметим, что Тигран-Феридун, убившего Аждахака, о котором в «Шахнаме» также пишет и Фирдоуси, согласно армянским летописям на своем штандарте носил образ трехглавого дракона, символизирующего не только то, что он одержал победу над Аждахаком-змеем. Штандарт с драконом символизировал в первую очередь то, что только он был вправе убить его, будучи самим из Страны дэвов, откуда и был отправлен ранее в Иран сам Аджахак.

Уместно привести цитату из книги выдающегося арменоведа, научного представителя армянского духовенства XIX века Гарегина Срвандзтянца. Говоря о понятии слова «дэв» и «дракон» в армянской среде, он отмечает: «Понятие Дэв, в народных сказаниях обычно имеет значение исполина, богатыря, титана и гиганта. Даже сегодня, когда описывают кого-то высоким ростом и победителя, используют слова дэв и аждаха (см. Срванзтянц Г. Очерки. Т1, сс.59-60).

Итак, сказание «Ростам», записанная Багратом Халатянцем, где рассказывается о встрече сына Рустама Фахрамаза со старым дэвом, также можно заметить отчетливые сходства как с борьбой Тиграна-Феридуна с Аджахаком, так и Сигурда с Фафни. Здесь Фахрамаз также как и Сигурд и Тигран является обновителем Вселенской системы Гайкидов. Фахрамаз также убивает, или вернее будет говорить «освобождает» старого дэва от обязанностей и становится новым хранителем Истинных Вселенских законов и порядка на данной ему территории.

Обо всем этом, как видно, в своем «Шахнаме» поэт Фирдоуси не пишет, а жаль…


Предки Рустам-Заля


Представляя предков самого могучего богатыря иранской мифологии, начнем, пожалуй, с одного из древнейших мифологических персонажей – Сама, согласно «Шахнаме» деда Рустам-Заля. «Сам – наиболее противоречивый и неясный персонаж как в зороастрийских текстах, так и в арабских источниках». «В пехлевийских источниках Саму или Керсаспу приписывается одна и та же роль в деле конечного обновления мира» (Авеста в русских переводах (1861-1996), С-Пб. 1997, с. 446).

«В средневековых иранских источниках Сам – потомок Йимы, победитель дэвов и чудовищ, подготовляющей окончательную победу добра над злом» (Мифы народов мира, энц.,Т2, М.-1992, с. 397). «Судя по намекам (в Авесте) на многочисленные подвиги Сама-Крсаспы, предание о нем когда-то представляло собой широко развернутый сказ» (Бертельс Е.Э., История персидско-таджикской литературы, М.-1960 г.,с.60). Несмотря на это, Фирдоуси «искусственно» приписал Сама в качестве деда Рустам-Заля, он по каким-то причинам, ограничился лишь несколькими предложениями о Саме, называя его сыном Наири-мана, богатырем, прибывший по приглашению Тиграна-Феридуна. Такую краткость можно объяснить тем, что со временем легенда о древнейшем зороастрийском персонаже в иранской среде был предан забвению. Однако образ Сама не является туманным для Гайкидов-армян, первоначально являвшихся генетическими носителями этой легенды.

В конце XIX века у армянских старцев Ванского округа было записано ряд эпических сказаний о богатыре Саме, которые своей системной мифологической целостностью дает основание утверждать, что эта архаичная легенда на протяжении тысячелетий жила в генетической памяти потомков тех магов, имевших наивысшее право обладать древнейшими космологическими знаниями. Одна из таких сказов является эпос «Сам», записанный С. Гайкуни из уст известного в тот момент старца-рассказчика из Страны Магов (Мокац Ашхарк) Сахо на мокском диалекте армянского языка. Сахо утверждал, что сказание богатыря Сама, является одним из множества ветвей армянского героического эпоса «Сасна Црер» (Армяно-курдский эпос, Эминский этнограф. сборник, собр. С.Гайкуни, выпуск 5, М.-1904 г.).

В данном эпическом сказании, так же как и в Авесте и в других зороастрийских текстах, рассказывается о подвигах богатыря Сама со злом, и что в конце концов Сам, как Артавазд-Мгер-Митра, устанавливает окончательную победу над злыми силами и становится божественным и добрым царем на земле.

Сказание начинается тем, как сын праведного царя Сам завладевает Турабом – летающим конем злого короля, после чего становится охотником. Как то раз, Сам, во время очередной охоты, попадает к старухе-прорицательнице, которая предсказывает женитьбу Сама на дочери злого царя, однако при условии, если Сам возьмет в жены саму старуху. Сам отказывается и с этого момента начинаются его героические странствия. Примечательно то, что для Сама нет нужды показывать свою силу дивам, встречающимся на его пути: «...Я Сам, и конь мой Тураб, и тебе Черный див, нет спасения», - а див. «упав к коленям Сама просит о помиловании» (Армяно-курдский эпос, выпуск 5,с 55). Затем, Сам, вместе со своим спутником – торговцем, которого он освободил от рук бандитов, просят руки дочери злого царя, который в свою очередь не отказывает им, однако преследуя корыстные цели, отправляет Сама на тяжелейшие испытания, надеясь, что герой-дэвоборец не вернется. Однако каждый раз, когда царь требовал убить или сразиться с тем или иным злым существом, Сам выходил победителем, даже не вступив с ними вбой. «Семь лет я бежал, пришел сюда, однако от твоего Рода не спрятался», говорил другой див, рыдая перед Самом. Узнав о победе Сама, жена злого царя требует у героя принести ей Яблоко бессмертия, которую стерегут 7 водяных дивов. В этот момент Саму встречается та же старуха-прорицательница, которая получив отказ от Сама взять ее в жены, все равно помогает ему преодолеть и это испытание. В конце, Сам узнает, что дочь царя умерла и, бросив все, начинает странствовать по миру. Через некоторое время, когда он долго лежал на земле уставший от своих странствий, к нему прилетают два голубя. Одна из них та старуха в образе голубя снова просит взять ее в жены. Сам, обессиленный, лежа слабым голосом соглашается и оба голубя становятся прекрасными девушками – одна из них дочь злого царя, а другая – помолодевшая старуха. Умирает царь, и на место его восседает Сам.

Всего этого нет в «Шахнаме», не смотря на то, что Фирдоуси пытается каким-то образом привязать имя Сама к роду Зальзеров. Рассказывая о рождении сына Сама – Дестан Заля, Фирдоуси связывает его с древнейшей армянской легендой о Симорге (Змрут хуш, Сима хуш), как уже отмечалось нами в предыдущем материале, древнюю легенду армянского княжеского дома Арцруни, у которых, кстати, неоднократно воспитывались сасанидские и ахеменидские наследники престола.

В своем обширном произведении, однако, Фирдоуси также не многословен, рассказывая о мифической птице Симорг, тогда как эта легенда широко известна и более целостна в армянской среде.

В начале XX века, в селе Гшлах Ново-Баязетской области, у девяностолетнего старца группой арменоведов был собран один из армянских вариантов эпоса о Рустам-Зале. У него-то и встречается более древняя раскрытая легенда о мифической птице. «У Заля была птица по имени Тайре-Сима, они этой птице как-то раз сделали добро: когда у нее рождались птенцы, один Змей поднимался на дерево и съедал птенцов, когда Тайпе-Сима улетала за пищей. Предок Заля, как-то раз оказывается под этим деревом и устраивается под ним, дабы отдохнуть. Вдруг он видит, как Змея поднимается на дерево, для того, чтобы съесть птенцов. Этот человек встает и убивает Змея, затем укладывается под деревом и продолжает спать. В это время возвращается Тейпе-Сима и видит, что кто-то лежит под деревом, сразу же задумывается, что это именно тот, кто каждый год съедает ее птенцов и решает схватить когтями его и бросить с большой высоты. Птенцы узнали замысел матери и дали ей понять, что это их спаситель. Когда птица узнала об этом, спустилась и раскрыла свои крылья над человеком, что бы он мог спокойно спать». Когда человек просыпается, то Тейпе-Сима говорит ему «ты спас моих птенцов, проси все, что пожелаешь, а человек отвечает, что он ни в чем не нуждается, тогда птица дает человеку свои перья. Птица говорит человеку: «когда твой род окажется в беде, ты подожги один из моих перьев, и я приду к вам»» (Этнографический сборник, Е.Лалаян, Т14, Тифлис – 1906 г.,с.69).

Это одна из архаичных мифических сказаний. Персонаж Тейпе-Сима отрывочно сохранились практически у всех арийских, или как пишет отец армянской историографии Моисей Хоренский (Мовсес Хоренаци), «северных» народов мира. Узнав эту легенду и ее духовное значение у Гайкидов, арийские народы на протяжении веков исказили или предали забвению легенду о Мировой Птице, вечно сидевшую на Древе Жизни, тогда как сохранились десятки сказаний и легенд о Симорге в армянской этно-генетической памяти.

В руках Фирдоуси также оказались лишь отрывки этой легенды. Впрочем, мы уверены, что существовали ветви армянского героического эпоса «Сасна Црер», где легенда о Симурге имела свое достойное место, и связывалось оно с Санасаром и Багдасаром.

Фигура Заля, отца Рустама, в некоторых армянских сказаниях представляется в качестве правителя дома армянских богатырей Сасуна. Тем самым сказ пытается показать истинную родину богатырского дома Зальзеров.

«Было время, когда городом Сасун правил король Заль. Этот король был настолько могучим, что ему платили дань даже рыбы и голуби. У Заля был брат Давид, кроме него никому не было подсилу принести дань из Булатно-Дарбандского царства.

У Давида был сын по имени Бурзе. Со временем Давид умер и Булатно-Дарбанд стал независимым». (Иранские герои в армянской среде, Б.Халатянц, Париж 1901 г.,с.24).

Здесь, как мы видим, Младший Брат Заль правит городом, тогда как старший и наисильнейший из них – решал внешнеполитические вопросы. По всей вероятности, Давид все таки правил Сасуном до своей кончины. После его смерти городом стал править младший и слабый брат Заль, который не смог смирится с независимостью Булатно-Дарбандского царства и подтолкнул молодого, но могучего сына Давида – Бурзе пойти в поход за данью.

«...король, почему при моей жизни ты должен грустить?

А Заль говорит – Сынок, взглянул на тебя и вспомнил отца твоего. В Булатно-Дарбанде триста шестьдесят шесть домов и только твой отец мог взять над ними вверх.

Бурзе сказал – рас уж это так, то я пойду в Булатно-Дарбанд за данью.

Король приказал вызвать ключника.

- Иди и открой дверь, булава Давида внизу, посмотрим, сможет ли мальчик сдвинуть ее или нет.

А булава та сделана из булата на пятнадцать пудов».(там же, с.25).

Как говорится, в эпосе нет лишних слов, ошибок и случайностей: эта часть сказания еще раз показывает, что Заль хранил булаву и поднять ее не мог, и это смог сделать лишь сын Давида. Не смотря на то, что Заль имеет ряд способностей, как на пример: «У Рустам-Заля была звезда. Отец Рустама Заль увидел, как потускнела звезда сына, и сказал – Ах, Рустам в большой беде». Однако Заль силен лишь для своего статуса и для своей среды – среды Младшего Брата.

Сын Давида – Бурзе, даже в этом сказании во много раз сильнее Рустам-Заля:

«…Швырнул булаву, Рустам упал лицом на пол, встал и убежал в город.

Король Заль сказал – ты почему пришел?

А Рустам отвечает – живи-здравствуй король, один там есть в их строю, как швырнул булавой, сказал бы, что это булава нашего Бурзе».

Слабость Заля и его очевидный статус Младшего Брата Давида нельзя считать случайностью и здесь. Нами уже отмечалось в предыдущем материале, то, что в отличие от богатырей Гайкидов (Санасар, Мгер Старший, Давид и Мгер Младший), богатыри Ирана Зальзеры не обладали такой материальной и в первую очередь духовной силой. Поскольку их задача ограничивалось защитой материальных границ Ирана от внешних врагов. Следовательно, по статусу и возможностям и Заль и тем более Рустам являлись Младшими Братьями богатырей Гайкидов.

Армянские сказания неоднократно показывают как сильно Рустам-Заль в своей силе и могуществе, а также и в мудрости уступает своим старшим братьям. В былине «Рустам и Заль», рассказанный мокцем Петросом Вертояном, внуком Хосрова, записанного в конце XIX века в Эриваньской губернии, рассказывается о немощности Рустама и о его необратимой смерти в яме, где Рустам в момент своего отчаяния просит свою мать: «Маменька, меня ты вытащить сможешь, ибо никто не смог вытащить меня: повесь свои косы ко мне, я спрыгну на них, и ты вытащишь меня…».

Сохранилось и иное сказание, согласно которой Рустам сын Заля решает отправиться в поход в Страну дэвов: «увидел он, что лежит дэв один, сказал про себя:

- Возьму да двумя ногами ударю дэва, поломаю спину ему.

Встал Рустам на дэва, а спящий дэв говорит:

- Эта постель видно вшивая. И одной рукой схватил Рустама и бросил его подгони. Увидел дэв, что Рустам начал плакать, из глаз идут кровавые слезы и спросил его.

- Рустам, а почему ты плачешь?

А Рустам молит о пощаде, говоря, что жена его беременна» («Ростам», рассказал Г.Хачатрян, записал Б.Халатянц, Иранские герои в армянской среде, Париж-1901 г.,с.57).

Выходит, что даже отец армянской историографии Моисей Хоренский, живший в пятом веке, не только знал и слышал истинные легенды о роде Зальзеров, отправленных к иранским младшим братьям на помощь, но и знал как иранцы пытаются возвысить Рустама, скрывая его истинные возможности и силу: «…Но если тебе угодно, я также могу наболтать о нем несообразное и неправдоподобное, наподобие персов, приписывающих Рустаму Систанскому (Сачику) силу ста двадцати слонов. Ибо песни, сложенные о нем по поводу его мощи и бесстрашия, чрезмерно нелепы…». (Моисей Хоренский, История Армении, книга 2,Ер.- 2001г.,с.127). Быть может Моисей Хоренский, в период гонений и повсеместных запретов христианскими фанатиками языческих инакознаний пытался как-то сохранить Вселенскую информацию жрецов-Гайкидов: показывая Космическую иерархию народов, духовно-мифологические сказания, хронящие в глубине своих строк Вселенскую истину. Ведь не даром Хоренский в своей летописи «История Армении» всячески намекает на наивысший духовный статус рода Гайкидов над всеми народами мира. В конце своего произведения, где глубоко скорбит об утрате армянской государственности он пишет: «Оплакиваю тебя, страна Армянская, оплакиваю тебя, благо­роднейшая из всех северных народов…». (там же, с.350).

Отметим, что Хоренский не из тех летописцев, который мог бы заблуждаться. Не даром ведь русская историко-культурная элита XIX века считала его авторитетным летописцем, «...летопись которого составляет один из источников иранской истории».(Сочинения по археологии и истории искусства, Ф.И. Буслаева, Т.1, СпБ. 1908 г, с.526.).


Тут было бы уместно сказать – «Эх, бедный Фирдоуси… он же так старался…», однако это не все!


О статусе и происхождении мифических богатырей Ирана неоднократно говорится и в армянском героическом эпосе «Сасна Црер»:

«Санасар и Багдасар расстались:

Багдасар уйдет и будет персом,

Рустам происойдет от ветви Багдасара,

Санасар умрет.

Останутся Мгер, Оган Горлан». (Народный эпос «Сасна Црер», Т1, ред. д-р проф. М. Абегян, К. М.-Оганджанян, Ереван – 1936 г., с.491).

Это сказание «Сасунские Пехлеваны» было записано в 1911 году в городке Мокс Страны Магов от уст известного местного сказочника Вардана Мухси-Базикяна. Конечно, Багдасар, как известно не имел потомства, однако данное сказание этим показывает Космический духовный статус Рустама и ведет его род от Багдасара – Младшего Брата Санасар-Святогора. Рассказчик также подчеркивает духовную иерархию братьев-богатырей-народов.


«Прошло некоторое время,

Багдасар встал, ушел,

Пошел в Иран – Туран,

И он женился там.

Его сыновья стали идолопоклонниками:

Родился Кале Калан, родился Заль, у Заля – Рустам.

Говорят, что Рустам от Багдасарова рода». ( «Сасна Црер», Т1, ред. д-р проф. М. Абегян, К. М.-Оганджанян, Ер. – 1936 г., с.546).


Этот же эпизод, записанный в 1915 году, также показывает иерархический статус богатырей Младшего Брата, однако если присмотреться, то можно заметить одну важную деталь - «Его сыновья стали идолопоклонниками»...

Идолопоклонниками в армянском героическом эпосе считались все враждующие с Сасуном-Арменией страны и правители. Иными словами, эпос «Сасна Црер» систему разрушителя, или систему материальных основ (также можно сказать Женская система) во главе с «Халифом Багдада», Мысрскими правителями и так далее, структурирует в качестве «идолопоклонников», пытающихся противится священной системе Сасуна. Таким образом, предложение «Его сыновья стали идолопоклонниками» во-первых пытается подсказать то, что при выходе из зоны Святых гор Араратских, Младшие Братья Гайкидов автоматически оказывались под влиянием материально-антидуховной то есть «идолопоклоннической» системы, что крайне опасна и в этно-генетическом аспекте губительна. Доказательством вышесказанного может послужить эпизод, где Младшие Братья Святогор-Санасара находились в составе армии Мысра Мелика:

«…Поскакал на коне на сыновей брата отца своего.

Сказал – давайте сразимся.

Давид не знал их.

Сказали – мы сыновья брата отца твоего,

Ты внук Санасара, мы внуки Багдасара…

Ответил Давид – идемте, угостим вас.

Ответили они – дай нам вернуться лучше». ( «Сасна Црер», Т2,часть 2, ред. д-р проф. М. Абегян, К. М.-Оганджанян, Ер. – 1951 г., с.509).


Во-вторых, Младший Брат Багдасар нередко устраивал сцены зависти в отношении к Санасару, о чем мы детально представили в нашем первом материале. Багдасар и его потомки так и не смирились с той обидой, что Санасар-Святогор есть Старший Брат – Могущественный, Решающий, Вечный.

Потомки Багдасара (иранцы, германцы, славяне, индийцы, англо-саксы и другие) так и не поняли, что все было сделано во благо им, а не во вред. Ибо если Багдасар был бы выбран Вселенным как старший и могучий, то тогда Санасар ушел бы из земли Первотворения, а не наоборот. Так что обиды и сцены зависти приносят вред именно роду Багдасаровому, поскольку у Санасара не остается выхода как привести своего Младшего Брата к разумению:

«И вновь ударил Багдасар.

Вновь палицу поймал, отбросил Санасар.

Санасара сердце было чисто,

Без злобы бьет Санасар,

Брата не хочет бить.

......

Санасар удар, свой легкий удар,

Багдасару едва нанес.

Багдасар выставил щит,

Да удара не смог сдержать.

Чуть задел Санасар – сбросил брата с коня. («Давид Сасунский»,под ред. И.А.Орбели, Москва-Ленинград, 1939 г., с.71-72).


Фирдоуси в своем «Шахнаме» показывает постоянные и непрерывные войны Ирана с Тураном. Согласно системе иранского эпоса, своему Младшему Брату-Ирану в этом вопросе свою незаменимую помощь осуществляет Старший Брат-Армения. Помощь Младшему Брату осуществляется не из-за личных целей, а только из-за того что так было решено Вселенной, поскольку Старший Брат-Санасар-Святогор-Армения несет ответственность за своих Младших Братьев перед Космосом. Именно из-за этого, в эпосе «Сасна Црер» говорится:

«Вышел из дому Санасар, на небо поглядел,

А звезда Багдасара – тускла.

Туго брату, подумал он». («Давид Сасунский», указ.соч., с.59).

Так и при нашествиях Турана Санасар-Армения отправлял своих витязей и назначал царей на иранский престол, дабы помогать Брату Младшему – Рустаму. Эти сохранившиеся сказания, представленные выше, являются блестящим доказательством также и того, что когда-то, Санасаровы жрецы своим Младшим Братьям – арийским народностям передавали космологические мифы, которые со временем становились религиями этих племен и этнических образований.

Сегодня, когда звезда Багдасара-Ирана снова потускнела, и когда «Туран» в виде западных систем или социально-экономических проблем угрожает иранской государственности, нынешнее ее руководство имеет две альтернативы: или полное подчинение Старшему Брату-Армении, который сможет придти на помощь к Младшему Брату-Ирану, или же полное игнорирование эпических сказаний, где представлена своеобразная карта решений проблем и задач, возникающих перед иранским народом. Неверие в собственные священные писания, оставленные своими же предками, игнорирование жизненных подсказок своих эпических сказаний, создают у Младших Братьев отличную среду для становления «идолопоклонничества», что приведет к его этно-генетическому и общественно-духовному разложению, уродству и исчезновению.

Руководство Ирана должно осознавать еще одну важную деталь: Младшие Братья время от времени оказываются в проигрыше – нередко исчезая из этно-политической карты. Или же оказываются в выигрыше в том случае, когда они идут вперед на основе Вселенских законов и Эпической Системы.

Старший же Брат оказывается в выигрыше всегда.


Эдуард Абрамян

Ереван, 21.09.2011 год