Это отнюдь не отчет, Это скорее дневник. / Post factum, а следовательно без хронологии
| Вид материала | Отчет |
- Программа post (Power OnSelf Test самотестирование при включении). Post находится, 57.07kb.
- Не судить строго этот рассказ, он отнюдь не претендует на звание «Пособия по магии, 891.04kb.
- Россия: путь к социальному государству. М.: Научный эксперт, 2008, 152.83kb.
- Н. С. Рыбаков Аналитика базовых интуиций мировоззрения, 198.77kb.
- …Это тетрадь не дневник и даже не календарь, хотя здесь появятся даты, события и небольшие, 95.86kb.
- Управление образования Фрунзенского районного в г. Харькове совета, 734.24kb.
- Курсовая работа по хирургии тема: послеоперационная рана (vulnus post operationis), 136.25kb.
- Япросмотрел множество книг и фильмов о будущем человечества, 4740.62kb.
- Что такое самооценка и как она складывается в младшем школьном возрасте, 132.04kb.
- “Жизнь — обман с чарующей тоскою”, 290.33kb.
ССО
ХОР МИФИ
в действии
Лето 1970 г.
Московская обл.
Домодедовский р-н
С/х «Заря коммунизма»
Дер. Заборье
Старая школа
47-ой км Каширского шоссе
(если ехать от Москвы, то справа).
Это отнюдь не отчет,
Это скорее дневник.
/ Post factum, а следовательно без хронологии /.
Друзьям посвящается
и
для их глаз предназначается.
О, ты. Листающий эти страницы и со скучающим
видом и с затуманенным взором,
К тебе обращаюсь я со словами покаяния,
но не раскаяния:
Сей опус зачал я в минуту непонятную
и самим непонятую - ЗАЧЕМ?
Отвечу, как на исповеди, - НЕ ЗНАЮ!
Скорее всего, ПРОСТО ВОЗЖЕЛАЛ!!!
(а шо, не имею права?!)
И если тебе скучно и неинтересно -
Отложи тетрадь в сторону,
Я не обижусь.
ПРОСТО ТЫ НЕ БЫЛ С НАМИ.
Ибо у тех, кто был, взор затуманен не скукой,
но воспоминаниями,
А вид скучен не от неинтересности содержания,
а по неудачности формы.
Ну, что ж, я не волшебник,
я только учусь.
Да простят меня за недостатки друзья мои
и осудят недруги.
Вместо Предисловия
( а то забуду!)
А началось все это, ежели хотите знать, в ночь с 25 на 26 марта 1970 года в «хоровом клубе», т.е. на ул. Медиков. Что не знаете? Так это ж где Никифоровы живут. Вообще, я давно уверен, что всякое доброе дело зачинается в ночь… Так было и на этот раз. Отпели мы концерт на Хлебозаводе (ох-ох-ох, как живыми оттуда выбрались, не знаю - это было как раз тогда, когда Вилков не сцене со стола упал), а тут Андрюша Рубинский (Барбосик) и говорит, что у него день рождения и Алена обещала ради этого картошки сварить. Ну, раз картошка, тогда пошли! Картошку всю быстро съели - не наелись, за закуску принялись. А где закуска, там и «что перед закуской». А где «что перед закуской» - там и «сурьезный» мужской разговор. Тем более, что уже давно собирались мы за лето поговорить основательно, все больше в плане
to be or not to be,
т.е. делать хоровой отряд или нет, а если делать, то куда ехать: далеко иль поблизости, что главное в этом деле - коллектив сплотить и деньгу зашибить (к чему лицемерить - это тоже важный фактор) да края далекие посмотреть или только, чтоб вместе быть да опыта на будущее набираться, т.е. далеко не ездить, чтоб в случае чего плохого - шуму большого не было. Ну, это так говорилось, в полушутку, хоть, в общем-то, опасений было много: далеко едешь - кота в мешке покупаешь, времени на подготовку мало, зато края далекие посмотришь и опять же шанс на заработки выше, значит, старички клюнут скорее, т.е., которые в дальние отряды уже ездили и еще хотят. А близко едешь - подготовиться лучше можно и дипломнички с инженерами, те, у кого месяц отпуска, смогут поехать, хоть и заработки явно меньше будут. Первокурсников, опять же, молодых зеленых много, как-то они себя поведут…. Вот и спорили, сидели почти всю ночь. Хорошо Виталий Резников перво-курсник, (правда, после армии, так что уж не маленький), говорил. Бугор (это Никифоров Володя сам), Болонин Володя, Белоусов Володя, Алферов Володя и другие тоже много говорили. Я не отставал от них. Даже Аленке слово давали, когда bream storming объявили. А именинник, тот все в блокнотик или записную книжечку все записывал, навроде секретарем был, но когда его очередь говорить подходила, так он говорил и писал одновременно, самоконспектировал. Долго мы так спорили, все выговорились, потом часов в 6 спать легли, а то ведь в 8 на работу да на учебу надо. А часов в 11 заходит ко мне в В-403 Андрей и результаты «голосования» сообщает - и когда подсчитать все успел - большинство, мол, за ближний отряд, а за отряд все единогласно. Так вот и завертелось колесо.
Ну, это уж скучно, описывать долго, как вертелось. И как в штаб, в комитет, в партком ходили, чтоб нас не разбивали, да первокурсников с третьекурсниками от нас не отбирали. Как агитацию в хоре вели, чтоб, дескать, все в отряд готовились, как Жукова (не нашего, а того из штаба) ловили, чтоб хозяйство нам присоветовал; да, как начальник, договор соорудил. В общем, долгая песня. Наконец, числа 5 мая вроде определились, куда ехать, а 19 в первый раз поехали на место.
Накануне опять у Бугров собрались - план разговора с совхозным начальством обсуждали, да Бугровы советы слушали. Вот было дело, когда будущий командир с завхозом после этого «сурьезного» разговора в совхоз часа на 2 позже срока и всех остальных (Жуков, Игнатьев, Ищенко - он командиром параллельного отряда планировался и врача его Тани) поехали. Да, мастер наш Цветков Толик, из МИСИ выпускник, тоже с нами был. Ну, хорошо хоть вообще приехали и доехали. В общем, посмотрели совхоз, объекты, жилье и все прочее, договор на 120 тыс. (2 свинарника по 50 и прочих работ - плотины бетонной -20) заключили, пообедали там и полные всяких радужных мыслей домой в Москву поехали. А 21 мая собрание хора и отряда. Заявления стали собирать. Не очень много набрали, а надо 60. Решили поагитировать еще стариков, да молодых и своих хороших друзей тоже. Нехористов брать решили только по рекомендациям. Мастера стали искать - Цветкова с работы не пускают. Врача, поваров. Андрюшка, тот прямо в бутылку - если на кухне будут наши девчонки - вам не завхоз. «Раечка - это кошмар, она мне даже снится». Решили Валю Терещенко с подругами взять, за ради старых заслуг и за ради Саши, брата ейного. В общем, организационная неразбериха и сплошные неурядицы. А тут еще прививка (я и Белоусов врача обманули - осмотр прошли, в книге записались, а укола-то не делали!) А тут еще сессия. И завалы, ох, сколько их было у молодежи. Даже Рубинский Андрюша, уж на что завхоз, а и тот два балла по ТФ схлопотал, а сапог и молотков все равно не достал. Правда, он пересдал через день и молотки достал, а сапог все равно не смог.
Короче говоря, накануне отъезда квартирьеров, т.е. 24 июня к 1700 список выглядел так:
А списков до того было множество великое разных: и список ССО НКМХ МИФИ, и Приложение к списку ССО НКМХ МИФИ, и список студентов III и I курса, и список на уколы, список на аванс, и список, список, список…
А у Андрея списки: молотков - 40, кастрюль - 12, портянок - 100 м2….
В общем, бюрократия.
Самый короткий список был у Гарика Павленко - старшего квартирьера:
Гарик Павленко
Саша Агеев
Олег Андронов (его за час до отъезда в отряд зачислили)
Андрей Косилов
Толик Жуков
Володя Вилков
Саша Терещенко
На эту семерку возлагалась особо ответственная задача - жилье и все сопутствующее подготовить.
Но об этом в следующей главе.
Глава называется Квартирьеры
Или "Уж мы, братцы, рвем подметки"
Квартирьерам вышепоименованным была поставлена лаконичная задача: подготовить жилье для отряда.
В прошлом году в совхозе работал отряд МИСИ ( мы их часто вспоминали тихим "матным" словом. Они жили в старой школе. У них была кухня, столовая (которую они называли оригинально "харчевней", о чем нам часто говорили аборигены), два дровяных сарая, умывальники и т.п.
Как нетрудно догадаться, все это было сделано из пило-лесоматериалов. Была у них и печка (из кирпича). Мачта-флагшток и ворота с надписью "ССО МИСИ" - из металла.
Когда мы приехали в Заборье впервые вместе с совхозным начальством, при беглом осмотре мы обнаружили следующее: школа забита и помещения в ней забиты до уровня пояса остатками строительного мусора, один сарай отсутствовал, другой имел частный замок, печка разобрана на составные элементы, коих (кирпичей) обнаружено в окрестностях крайне мало, ворота отпилены и лежат на земле, навес над бывшей столовой сохранился на 40% (из 10 столбов есть 4), столов нет. И только в сарае, стоящем рядом с тем, что доселе было столовой, кто-то живет. Этот кто-то - бригада шабашников-армян, которые с конца апреля строили свинарник. Армян тогда было шестеро. Да, ни умывальников, ни "т.п." уже не было. Объяснение такому явлению, как исчезновение "т.п." и всего прочего было дано исчерпывающее - лесоматериалы всем нужны, "овес-то нынче дорог", как говорила гоголевская Коробочка. Когда приехали квартирьеры, они не застали и этого - ходили слухи, что лес еще подорожает. Начался строительный бум.
Темпу работ мешали:
а) советы местных жителей ("а у МИСИ было не так, а так");
б) прораб Лева (его быстро "уговорил" Андрей Косилов, между прочим сообщив, что он не мальчик, а уже инженер);
в) жившая в прихожей ласточка (о ней речь еще впереди);
г) ограниченность суток 24 часами (виноватых нет);
д) ограниченность состава квартирьеров (виноват Ружанский).
Особенно мешали Лева и дядя Коля. "Деточка, мы все сделали, ты послушай меня, деточка", - говорил дядя Коля, убежденно теребя рукав или плечо спешащего на помощь квартирьера, а тот, "уважая седины", не решался прервать поток словоизлияний. Потом раскусили - ведь говорить "деточка" проще, чем крутить баранку… Нашли противоядие, но это не сразу. После "политбеседы" с Андреем несколько "поостыл" и Лева - стали появляться записочки вроде той, что на странице слева, причем получать их стало легче.
Немало хлопот доставили и армяне. Их обещали переселить, поскольку только в школе мы не помещались, но обещания…
Связь квартирьеров со штабом осуществлялась регулярно через день (А. Рубинский часто бывал по своим хоз. Делам в Москве; А. Жуков должен был вернуться в Москву, приезжал В. Вилков) и первый вопрос, который встречал нарочного - "ну, как армяне?" - натыкался на стандартное "живут".
Это уже начинало волновать. Во-первых, "сухой закон", во-вторых, места и так мало, и вообще "сосуществование двух систем возможно, когда нет территориальных претензий". Маленькое отступление. Однажды у них в дополнение к двум симпатичным овчаркам появилась не менее симпатичная дама. Это вызвало у квартирьеров нездоровый интерес. Но даму видели на участке один раз, когда она поинтересовалась то ли "который час", то ли "какое число". Впоследствии выяснилось, что это местная зав. клубом, с которой мне позднее по долгу службы пришлось встречаться несколько раз, да и не только мне, но и В. Болонину и А. Цветкову. Мы всячески старались спихнуть эту встречу (когда необходимость была совершенно неизбежной) друг на друга, что особенно трудно было мне и потому впоследствии, когда кто-либо из членов штаба хотел в дружеской форме послать другого к черту или еше куда-нибудь, то обычно более удачного адреса, чем "а сходи-ка ты к зав. клубом", мы не находили. Впрочем, это продолжалось недолго - новые заботы вытеснили всю эту муру. Впрочем, впрочем, - отвлекся…
Итак, армяне все еще жили на нашей территории и этот факт все сильнее тревожил нас. А квартирьеры судорожно считали дни до приезда отряда. Работа кипела. Обедать в столовую далеко - стали ездить на дяде Коле, все экономия времени. Суток не хватает - стали позже ложиться и раньше вставать. Не раз помянули недобрым словом отказавшегося в последний момент Петю Ружанского. К моему (и твоему, читатель) счастью, среди квартирьеров был наш фотограф А. Косилов (см. фото слева) и Г. (точнее Игорь) Павленко, который для первого номера газеты написал статью о работе квартирьеров. Без позволения автора, но с обязательной ссылкой на него, я и помещаю эту заметку (см. след. страницу).
Единственной отрадой квартирьеров был старый бесхозный школьный сад, где неплохо можно было попасти себя: яблоки, вишня, малина, крыжовник, черная и красная смородина и все это в достаточных количествах.
Впрочем, я умолкаю, чтобы предоставить слово старшему квартирьеру или, как он сам себя называет "бывалому квартирьеру" Игорю Павловичу Павленко:
УЖ МЫ, БРАТЦЫ, РВЕМ ПОДМЕТКИ
(Рассказ бывалого квартирьера)
Нельзя сказать, что подмосковная земля встретила нас хлебом и солью. Цветов и оркестров тоже не было. Не было и "благоустроенного общежития", о котором писали некоторые центральные газеты.
То, что теперь называлось старой школой, выглядело как вполне современное натуральное хозяйство, состоящее из:
а) курятника, б) свинарника, в) временного жилья для людей. В свое время местные школьники сделали все, чтобы в школе было светло днем и темно вечером. Единственным довольным человеком среди нас был А. Рубинский; еще бы - любое помещение было почти готово для складирования инструментов и недорогого оборудования, нужно было только повесить замок и сложить "инструментарий".
В процессе работы было выдвинуто несколько рацпредложений. МЫТБЕ ПОЛОВ ПО МЕТОДУ Wilkinsa:
Для комнаты в 15 м2 требуется всего одна тряпка, одна швабра, два человека, включая автора проекта, и 18 ведер воды. После этого комнату можно мыть.
РЕМОНТ ПЕЧКИ ПО МЕТОДУ А.А. АГЕЕВА:
Выломать два кирпича из фундамента, отнести их и два кубо-метра кирпичной щебенки на расстояние 50 м, подмести и вызвать печника.
ПОБЕЛКА ПОТОЛКА ПО МЕТОДУ ЖУКОВА (Жукова Анатолия, а не того, из штаба).
Белить потолок, пока он не будет побеленным. А потолок считается побеленным, если две трети квартирьеров или один Рубинский даст оценку:
"ГОДИДЗЕ"
Кстати о Рубинском. В сокровищницы мировой инженерии наряду с Башней Эйфеля, Храмом Василия Блаженного вошел столб Рубинского.
Это одиноко стоящий, никому не нужный, тонкий еловый столб, закопанный на глубину в 0,7 м и в ямку диаметром 10 см. Если учесть, что ширина штыка лопаты равна 20 см, то станет ясно, почему некоторые зарубежные фирмы пытаются купить патент на производство аналогичных столбов. Переговоры по этому вопросу продолжаются, чем и объясняется частое отсутствие, точнее, частые отлучки А.Р. из места расположения отряда.
Но мы любили не только Андрюшу.
Особой любовью и заботой окружили квартирьеры ударный объект "под кленом" (новое название "У Добства")
Там была истерта одна ножовка (следов которой до сих пор не удалось обнаружить), оторвано две подошвы и объедено пять кустов зеленого крыжовника.
Местные жители проявляли большой интерес к ходу строитель-ства - справки наводились по 5-6 раз в сутки, а за 15 км о нем говорили как о чем-то очень-очень большом.
Но местные жители не просто созерцали. Две трети соседских ребятишек были объединены в первую бригаду (бригадир Саша Терещенко). Ребятишки, невзирая на запреты родителей (ай-ай-ай, как непедагогично! РЕД.), уверенно орудовали топорами, работая на высоте 6.400.002 м от центра Земли.
Они нам помогали. Но этого было явно недостаточно. Мы ждали более существенной помощи. И она пришла. Пришла сама, поздно вечером 1 числа. Приехали наши милые поварята. Они и сами сделали много и вдохновили нас на новые трудовые подвиги. Они, и только они (способствовали) "повынны" в том, что в этот день, т.е. 2 июля мы сделали как никогда много, проработав до трех ночи.
Отряд мы встретили на рабочих местах, держась на ногах собственных. "Командир! Мы сделала все, что могли! - сказал один из нас и ноги ему изменили.
Что было дальше - вы уже знаете.
ДЕНЬ "Д"
А в это время не дремали и те, которые остались в Москве, заканчивались экзамены, заканчивалась подготовка к отъезду.
Уточнялись списки, бегали взъерошенные завхозы (впрочем, "бегали" можно сказать о ком угодно, только не об Андрее - даже в самую критическую пору он не терял свою ленивую неповоротливость, и эдакую осанку бюргера, хотя, впрочем, кое-что и достал).
Вечером 1.07 провели последнее собрание, раздали форму, обговорили тысячу мелочей и к квартирьерам на помощь уехали окончательно А. Рубинский, Люда Боровкова, и Валя Терещенко. В этот день чуть не возник "женский бунт": наш врач Лариса Мирзоян потребовала, чтобы поварята получили справку санэпидема для работы на кухне, чем повергла в уныние девчат. Конфликт едва удалось уладить - договорились, что пока валя и Люда будут готовить так, без справки, Марина и Татьяна, оставаясь на пару дней в Москве, оформят все анализы. Договорились-то договорились, но между Ларисой и девчатами пробежала черная кошка. После собрания появилось несколько предложений крупных и мелких, которые надо было срочно претворить в жизнь (звездочки, береты, что-то достать и т.д.). Наконец-то утвердилось окончательно название отряда - "Отряд хора МИФИ", а сколько было до этого споров: "ХороССО" (звучит что-то японское, не пойдет), МАХИСТР (не очень понятно), ЗХ-70, ЗАХОРЮК - к сожалению, сохранилось листочка, где были записаны все эти шарады.
Появились и первые публикации в прессе: заметку в совхозную газету я диктовал по телефону в один из своих приездов в совхоз (когда встречался с парторгом и обсуждал план совместной работы), а в "СМ" информация появилась без нашего ведома и участия и до сих пор неизвестно, как попала туда информация, точнее от кого. Вторая заметка в этом же номере, где опубликовано интервью с "Блинчуком" - Гринчуком нами даже была не была замечена, но вызвала соответствующую реакцию у квартирьеров и даже помогла им - "а где же то общежитие" - говорили они выбивая из прораба очередную порцию досок (см. на след странице).
После собрания отметили "Сухой закон" пивком. На следующий день - день сборов.
Я взял с собой в Вуз Сережку - не с кем оставить было. С ним кое-как на кумаче написали лозунг - "Нам песня строить и жить помогает", сделали флажки для автобусов, один испорченный прибили к щиту - получилась эмблема. Утром выяснилось: А. Цветков едет с нами мастером.
И вот настало 3 июля - день "Д" день отъезда. У Вуза митинг. Перед митингом пришлось поругаться с комиссаром объединенного штаба Б. Банаевым и даже дважды -
Сначала накануне он в приказном тоне дал команду взять с собой в отряд трудновоспитуемого подростка - кто, что, откуда - разберетесь на месте. "Так дела не делаются, не зная кто и что, не побеседовав с ним, в отряд не возьму - случись что - пятно на хор. Нет и все!" Уладили это - новое дело - отдай 3-х ребят в Киргизию, хватает первого в берете ты поедешь в Киргизию! Ну, что ты скажешь! "Боря, от нас никто не поедет! Все! Ну, уладили и это.
Начался митинг.
Как это было видно из фотографий, а как выглядело со стороны - станет ясно из газеты, которая пришла к нам позже. Получив ее все были рады: еще бы - во главе статьи фото НАШЕ.
Наконец, сели в автобусы, поехали.
Дождь все усиливался. Едем сумрачные по этому поводу.
У школы остановились, взяли с собой А. Косилова. Поехали дальше, на центральную усадьбу - должен быть митинг, правда мы опаздывали безбожно. Автобусы остановились у шлагбаума, ребята вышли поосмотреться. А мы пошли в контору. Никого нет - обед. Наконец, пришел директор. Это была наша первая и единственная встреча с Антоном Антоновичем Туманюком "Антоном". Решили митинг провести в понедельник утром в лагере. Ладно. Пожаловались на то, что не выселили армян. Густые брови вскинуты вверх. Обращаясь к кому-то из присутствующих - "Почему? Немедленно!" - и все. Поехали в лагерь.
Размещаться пока нельзя - всем места не хватает. К тому же планировка расселения летит к черту - у нас не 4 девчат, как было задумано и известно квартирьерам, а 7 - прибавление Марины, Раисы и Милки для квартирьеров полная неожиданность.
Сбрасываем вещи, где придется, в темпе переодеваемся и все становятся квартирьерами - работы еще уйма.
Почувствовали силу "Антонова" слова. Стали заезжать разные начальники - подыскивать место для переселения соседей.
В первую очередь столы. Девчата принялись готовить. Все при деле, а дела не очень видно. Поужинали. Кое-как разместились - армяне не выехали, т.к. новое место для них не оборудовано. В штабе допоздна планировали завтрашний день, размещение, работу и т.д.
Завтра и послезавтра - воскресники-субботники по приведению лагеря в божеский вид.
К концу дня подъехали еще двое. Шелаев и Никаноров - у них было по 3 завала, сегодня с утра они пересдавали, пересдали, приехали проситься в отряд. Решили взять, хоть у каждого осталось по 2 хвоста.
Да, в этот день был и первый и самый неприятный на сегодня визитер - Санэпидем из Домодедова. Лагерь, естественно не очень понравился, но туалет сделан по всем нормам. Видимо, это и оказало решающую роль, что не очень давил на Ларису за неоформленность поваров. Согласился с нашим предложением, что пока будут работать так, без справок, но в ближайшее время дооформим. Кто-то уезжает, кто-то приезжает…
Бригад пока нет. Тыкаются по каждой мелочи ко мне и к Болонину. Разбиваем на группы - старшие квартирьеры - они-то знают, где что недоделано. Вечером решаем на эти два дня этот порядок закрепить, и плюс к тому ввести "биржу труда". Вечер. Ночь. Ребята уснули быстро. Вскорости угомонились и мы. Заснули тревожные - как-то оно будет завтра и вообще…
И вот первая утренняя линейка. Это еще не отряд. Долго говорит Болонин - задания по существу персональные, да еще куча объявлений. Но работа продвигается быстрее - все при деле. Под вечер приехали Жуков и Калин (гл. инж.) - привезли кучу инструкций в основном по ТБ, дали кучу советов и ЦУ. После обеда часов в 5 собираются уезжать. А у нас на кухне легкая паника - у Бори Людаговского (он приехал помочь на эти пару дней, а вообще ему на работу, в отряд приедет только 1 августа) сегодня день рождения, надо как-то отметить. Маришка бежит к соседям, добывает яйцо, девчонки - набег на сад, через 15 минут мусс готов. Качнули Бориса Андриановича, торжественно вручили мусс и деревянную медаль, тарелка с вкуснятиной пошла по кругу, Боря стоит ошарашенный - "черти, как узнали, вот черти". Узнали-то, конечно, из заявления. Кстати, вот еще одно дело - проследить все заявления и выписать всех именинников. И двоешников тоже.
Сегодня стало легче. Лагерь становится похожим на обитаемое. Выделена группа художников (красиво сказано) можно заняться марафетом.
С Сашей Агеевым договариваемся ночью делать газету, чтоб утром висела. С Гариком, Маришкой, Женей Тимохиным - насчет заметок. Пока Саша готовит эмблему вместо мисийской на ворота. Не обошлось без курьеза - забили два окна фасада фанерой, покрасили, решили нарисовать глаза - Боря Тимохин нарисовал - краска зеленая - … что-то отдаленной напоминает петушиный хвост. Пришлось замазать. Вырыли и уронили мачту - продели тесьму для флага, снова подняли. "Работа опасная", - сказал Цветков и лично возглавил операцию. Видимо, подействовали инструкции по ТБ. Хорошо (но не отлично) действует "биржа труда".
Накрапывает дождь, но настроение заметно улучшается. В штабе, в каптерке все становится на свои места. Провели инвентаризацию привезенного хозяйства. Многого не хватает. Взять хотя бы комиссарское оборудование: планировали вон сколько, а в наличии-то всего… Ну, ничего, достанем.
Оформили уголок "ТБ" - приклеили приказы, полочку сделали, в банке цветы. В углу прибили плакат-табличку "Помни, что производственный травматизм - ВРАГ КОММУНИЗМА".
Горе-поэт срифмовал "измы", а горе-художник нарисовал почему-то грозное лицо хирурга с указующим перстом. Вообще эти плакаты умиляют:
"Сначала убери станок, потом уходи сам!" (повесили в мужском туалете), "Не влезай на опору под напряжением" (там же). По-моему, с этих табличек началась волна "украшательства". Аналогичными плакатами и табличками Болонин поднее разукрасил всю столовую, а пока, грозно махая молотком прибивает "травматизм". Над кроватью Толика Цветкова кто-то сначала прибил "Не зная станка не работай на нем!" потом эту надпись заменили: "Мастер! Помни за каждый несчастный случай ты несешь личную ответственность!" (он и вспомнил это, когда пошел ставить мачту). Над моей кроватью укрепили старый выгоревший флаг, точная копия (вместо комсомольский - хоровой) которого завтра будет поднята на мачту, и снабдили его надписью:
-
Этот флаг
начал свой путь со строительства
объекта ЦК ВЛКСМ в отряде
"Вешняки-67". Затем был с
отрядом "Якутия-68", в 1969 г.
с отрядом "Ирбей-1" в Красноярске.
Над кроватью командира пока не было ничего, кроме зеркала. Андрею я предлагал повесить хрюшку (см. 1 стр), но он отказался наотрез, тогда ее повесили над председательским стулом за столом в штабе.
Поставили ворота, исправив с помощью веточек и проволоки МИСИ на МИФИ.
Оформили линейку.
Вечером штаб-план завтрашнего дня, ведь завтра настоящая работа, а не подсобная!
После штаба с Агеевым в каптерке творили газету - я печатаю и клею, он рисует. Газету решили назвать "Первая газета". Она имеет постоянные рубрики:
Передовица (сурьезно), БЭЗ ПИВА (тоска сухого закона),
НОВОСТИ СПОРТА, еще что есть и БРИЗ (попытка повлиять на начальство, если что плохо). Передовицей этого номера служила уже знакомая статья "Уж мы, братцы, рвем подметки" с несколькими фотографиями, сделанными Андреем Косиловым. С остальными заметками можно познакомиться, перевернув страницу. Поскольку в номере было много о завхозе, открывала номер ЕГО фотография с надписью "Этот номер посвящен ЕМУ".
Итак,
Первая