Седателя Попечительского совета журнала «Родина» Вячеславом Всеволодовичем Копьёвым мы беседуем о значении благотворительных проектов в жизни современной России
| Вид материала | Документы |
СодержаниеПоделиться добром Наталья Доброва, «Деловой Петербург» (Санкт-Петербург), № 25, 17.02.2012 |
- Фгу «Редакция журнала «родина», 24.47kb.
- Рекомендации Попечительского совета государственного общеобразовательного учреждения, 41.32kb.
- Национальная рабочая группа по добровольной лесной сертификации по схеме Лесного попечительского, 1659.19kb.
- Председателем Попечительского Совета Центра Национальной Славы, Президентом ОАО «Российские, 149.8kb.
- Был учрежден в мае 2000 года по инициативе ряда крупных бизнесменов, известных ученых, 2905.2kb.
- Детско-родительский праздник в начальной школе, 81.08kb.
- Итоги : проведены выборы нового Председателя отделения, членов Совета отделения, нового, 1033.87kb.
- «Результаты модернизации системы образования в Московской области значительны», 220.45kb.
- Международный детский фестиваль «Южный полюс» проза (сочинение), 27.12kb.
- Мониторинг поступления благотворительных пожертвований по состоянию на 01. 03. 2007г, 1377.59kb.
ПОДЕЛИТЬСЯ ДОБРОМ
Успешные благотворительные организации Петербурга привлекают в год десятки, а порой и сотни миллионов рублей пожертвований. Сколько эти люди тратят на себя? «ДП» попробовал разобраться в арифметике благотворительности.
Наталья Доброва,
«Деловой Петербург» (Санкт-Петербург), № 25, 17.02.2012
Успешные благотворительные организации Петербурга привлекают в год десятки, а порой и сотни миллионов рублей пожертвований. Сколько эти люди тратят на себя? «ДП» попробовал разобраться в арифметике благотворительности.
Руководитель благотворительной организации, функционирующей при одной из госмонополий, увлеченно говорила, забыв обо всем на свете. Ее гламурная сумочка осталась на диване под присмотром помощника. Но молодой человек отвлекся, и, когда вернулся на свой пост, сумочки не было. В протоколах МВД потом значилась оценочная стоимость — 120 тыс. рублей.
Подобные истории, когда они случаются, сильно мешают работникам благотворительной сферы. Но вопрос, сколько денег люди, привлекающие добровольные пожертвования на добрые дела, тратят на себя, в том или ином виде возникает постоянно.
Бытует мнение, что в благотворительной сфере люди должны работать бесплатно или, по крайней мере, за очень небольшие деньги. Большинство людей стараются жертвовать, выражаясь в принятых здесь терминах, на благополучателей, исключая административные расходы, а следовательно, и зарплаты сотрудников. В России благотворительность рассматривается лишь с точки зрения морали и мало кто обсуждает ее экономические аспекты. Пока доля «третьего сектора» в ВВП нашей страны составляет лишь 0,9% в отличие от Нидерландов (15,8%), США (7,5%), Японии (5%) и т.д. Возможно ли такую масштабную деятельность осуществлять лишь на добровольно-любительской основе?
«Бесплатно работают учредители, правление, попечительский совет, но не специалисты и исполнительные управленцы, которые являются профессионалами и ничем не отличаются от людей, работающих по найму в других сферах. Разница в том, что организация предоставляет определенным группам населения услуги бесплатно или на льготных условиях», — говорит директор БОО «Перспективы» Мария Островская.
Если рассматривать деятельность некоммерческих организаций под таким углом, получается, что они оказывают услуги как благополучателям, так и донорам. Помимо оказания помощи нуждающимся НКО предоставляют донорам информацию о том, где и кому требуется помощь, о репутации тех или иных благополучате-лей, разрабатывают собственные методики работы, адаптируют зарубежный опыт, проводят аналитическую и экспертную работу и т.д.
Арифметика.
«Сложность в том, что организация предоставляет услуги одним, а их оплату получает от других», — объясняет Мария Островская. Существует несколько источников привлечения средств. Прежде всего это пожертвования частных и юридических лиц, полученные самыми разными способами: от банковских переводов, терминалов и ящиков для пожертвований до аукционов и продажи сувенирки. Органы власти разного уровня, особенно в последние годы, выделяют субсидии, включают в целевые программы, допускают до участия в тендерах на госзаказ. Кроме того, это гранты Общественной палаты, российских и зарубежных фондов.
«В идеале для устойчивости нужно, чтобы каждый источник составлял не больше 30% от бюджета. Но это именно в идеале, многое зависит от тематики деятельности и культуры организации. По-прежнему остаются те, кто полностью сидит на грантах, а для кого-то основным источником являются бюджетные деньги», — рассказывает директор БФ «Добрый город Петербург» Анна Шматко.
По закону «О благотворительной деятельности» организации имеют право вести и предпринимательскую деятельность. Полученная от нее прибыль облагается налогом в общем порядке и направляется только на реализацию уставных целей. Можно учредить и коммерческую организацию, как это сделал, к примеру, фонд «АдВита»: ООО «Помогать легко» выпускает открытки и сувенирную продукцию, а выручка от продажи идет в фонд в качестве пожертвований.
Аккумулированные средства организации тратят в зависимости от выбранной стратегии деятельности. Кто-то собирает средства и распределяет, но сам их не осваивает. «Подари жизнь», Российский фонд помощи, «Линия Жизни», «АдВита» — это «аварийная помощь». Есть те, кто собирает и осваивает сам. В России таких много, они заполняют пустующую нишу рынка социальных услуг. Например, в Петербурге это фонды и организации «Реабилитация ребенка. Центр Г.Н. Романова», «Родительский мост», «Ночлежка», «Перспективы», «Теплый дом». Эта благотворительность направлена на изменения системного характера и требует квалифицированных специалистов.
Расходы.
По закону организации обязаны потратить на благотворительную деятельность не менее 80% «доходов», но некоторые фонды значительно перекрывают этот показатель. Так, в «АдВите» в 2011 году на помощь пошло 96% собранных средств. «Перспективы» сами для себя определили границу в 85%, из которых четыре пятых — это оплата ставок специалистов: педагогов, психологов, инструкторов по ЛФК, тех, кто ежедневно работает с детьми в интернате, и лишь около 10% идет на расходные материалы, ортопедическую обувь, инвалидные коляски.
На административные расходы закон разрешает тратить 20% бюджета. Именно они часто становятся камнем преткновения в отношениях с донорами. Сюда входят инфраструктурные расходы — аренда офиса, организация IT-службы, привлечение и обучение персонала, расходные материалы, связь и т.п. Кроме того, сюда относятся и расходы, связанные с организацией фан-драйзинговых мероприятий. Но главная болезненная точка — зарплаты сотрудников.
Ставки.
«Зарплата наших социальных педагогов, психологов, которые работают с детьми в приюте, — 18-20 тыс. рублей, это в 2 раза выше, чем в государствен ных центрах помощи, но, по моим ощущениям, они должны получать больше. У нас человек не может встать и сказать, что его рабочий день окончен, мы все этим живем. Кроме того, работа с детьми групп риска эмоционально тяжела, люди должны иметь возможность восстанавливаться: поехать в отпуск, проконсультироваться у хорошего врача, купить качественную еду, сходить на спектакль... Иначе происходит быстрое выгорание и разрушение. Да, люди работают и за эти деньги, потому что, как бы пафосно это ни звучало, кто-то же должен делать эту трудную работу», — говорит директор БФ «Солнце» Елена Кузьмина.
По поводу оплаты труда мнения высказываются разные. Например, президент ГК ЦНТИ «Прогресс», член правления БОО «Перспективы» Дмитрий Чуди-нов считает, что зарплата не должна играть ключевую функцию, «мотивировать должен сам смысл и результат работы». Поэтому для рядовых сотрудников он определяет планку на уровне 15-17 тыс., а руководителей — 20-35 тыс. рублей. По мнению председателя правления «Охта Групп» и члена попечительского совета БФ «Тёплый дом» Владимира Свиньина, зарплаты для штатных сотрудников однозначно должны быть рыночными и их нельзя сравнивать с бюджетными или коммерческими. «Есть зарплаты адекватные и нет. Если реальная ценность и востребованность той работы, которую делает сотрудник, выше, чем его зарплата, то работник начинает «добирать» до рыночного уровня самостоятельно. Это четко видно на примере здравоохранения, детских садов, ЖКХ и других «как бы бюджетных» сфер», — считает Владимир Свиньин.
«Несмотря на то что мы предоставляем бесплатные услуги, их качество не должно быть ниже платных, а значит, должны работать профессиональные специалисты безотносительно их мотивации. Без рыночных зарплат мы будем вынуждены брать лишь тех, кто соглашается на это», — подчеркивает Мария Островская.
По зову души.
Отличительной чертой работы в благотворительной сфере является внутренняя мотивация. Многие говорят о счастье найти единомышленников. При этом все больше людей приходят в НКО из коммерции, особенно на должности фандрайзеров (человек, который привлекает ресурсы) и директоров по развитию. Этому способствует и изменение сознания людей, разочарование в ценностях общества потребления и поиск новых смыслов. Особенно это касается молодых, не обремененных страхами и печальным жизненным опытом родителей. «В больших корпорациях мы маленькие винтики, действуем в отведенных рамках, а здесь по большому счету у тебя нет рамок. С точки зрения амбициозных людей, это колоссальное пространство для творчества, — говорит директор по развитию «АдВиты» Анна Косарева, в прошлом — замдиректора по рекламе ЗАО «Бонниер Бизнес Пресс». — Когда решаешь более или менее свои насущные материальные проблемы, которые есть у каждого человека, возникает вопрос: для чего работать?»
***
Волшебников не бывает.
Ирина Меньшенина, директор по развитию БФ «Даунсайд Ап»
Я считаю, что работа фандрайзера должна оплачиваться, и это всегда инвестиция организации, потому что не бывает волшебников, которые приходят и тут же приносят деньги. При этом мне близка позиция этического кодекса ассоциации фандрайзеров США, которая выступает против процентного вознаграждения. Из опыта: при большом успехе фандрайзер из лучшего друга фонда превращается в его «врага», потому что организация не готова расставаться с большими деньгами. Кроме того, проценты сразу уменьшают желание донора помочь. Рука, подающая сначала сто каких-либо единиц, быстро посчитает, сколько осядет у фандрайзера в кармане, и в итоге даст меньше.
Этично, и это также прописано в кодексе, которым руководствуются в США, Канаде, Австралии, чтобы донор знал принцип оплаты фандрайзера: является он штатным сотрудником, волонтером или фрилансером. Если описать фандрайзера по качествам, то он похож на пиар-менеджера, менеджера по продажам или по персоналу. Именно оттуда люди и приходят. Для руководителя НКО справедливые зарплаты — это всегда эквилибристика.
Лада Уварова, руководитель РОД «Петербургские родители»
Мнение, что в благотворительности люди должны работать не за деньги, на мой взгляд, связано с ожиданием чистого порыва: человек этим занимается не для обеспечения своей жизни, а потому, что он хочет помогать людям, его душа требует именно этого. Но тут мы оказываемся в некоторой вилке. С одной стороны, и в этом есть определенное благо, искусственно заниженный уровень зарплат гарантирует, что люди, которые там работают, хотят делать именно это. Кроме того, разница в их зарплатах с рынком — это их вклад, скажем так, ежемесячное пожертвование. С другой стороны, люди, которые нам требуются, по своим компетенциям часто близки к уникальным.
Это прекрасные организаторы и коммуникаторы. Человек привлекает под проект и добровольцев, и пожертвования, и другие ресурсы. Он взаимодействует с различными контрагентами, которых своей личностью должен убедить поучаствовать бесплатно. Плюс к этому он общается с учреждениями, чиновниками, СМИ, отвечает за весь проект в целом. Ко всему прочему от него требуется ненормированный рабочий день.