Международно-правовое регулирование игорного бизнеса

Вид материала

Закон

Подобный материал:

• Стенограмма парламентских слушаний "Законодательное регулирование и правоприменительная, 417.58kb.
• 10 января 2005 г. N 9 Об утверждении положения об осуществлении деятельности в сфере, 149.98kb.
• Темы курсовых работ для студентов 4-го курса факультета правоведения: Международно-правовое, 44.23kb.
• Программа практических занятий занятие № Задания к теме «Международно-правовое регулирование, 474.47kb.
• Курсовая работа по налоговому праву: "Налогообложение игорного бизнеса в Российской, 47.83kb.
• Учебно-методический комплекс Международно-правовое регулирование миграции магистерская, 870.83kb.
• Конституция Российской Федерации официально подтверждает международно признанное право, 184.39kb.
• Г. П. Толстопятенко 200 г. Программа, 161.98kb.
• План лекции Роль международных организаций в обеспечении прав человека. Международные, 4005.51kb.
• Перечень примерных вопросов для экзамена по дисциплине «Правовое регулирование миграционных, 22.86kb.

Игорь Динес.


Международно-правовое регулирование игорного бизнеса


Общественные отношения в сфере игорного бизнеса являются предметом регулирования не только национального законодательства государств, но и международно-правового регулирования. В данной сфере действует ряд актов, принятых в рамках международных организаций, среди которых особый интерес для изучения представляет Европейский Союз и Всемирная Торговая Организация. При этом прослеживается общая тенденция постепенного роста внимания к данной отрасли на международном уровне.

В Европейском Союзе игорный бизнес в той или иной степени регулируется целым рядом нормативно-правовых актов, среди которых первостепенное значение имеют директивы. Регулирование игорного бизнеса в директивах ЕС имеет различный характер. Многие директивы ЕС являются общими (универсальными), т.е. распространяются на самый широкий круг правоотношений, включая и игорный бизнес, как, например, директива о соблюдении прав интеллектуальной собственности¹ или директива по предупреждению отмывания денег².

Однако некоторые директивы содержат конкретные норы именно по регламентации правоотношений в области игорного бизнеса. Среди них следует выделить следующие директивы:

- директива 2000/31/ЕС, касающаяся некоторых юридических аспектов услуг информационного общества, в частности, электронной торговли на внутреннем рынке («директива об электронной торговле»)³;

- директива 2002/38/EC, касающаяся налога на добавленную стоимость в отношении радио- и телевещания и некоторых услуг, оказываемых электронным способом⁴.

Принятие директивы об электронной торговле в 2000 году было вызвано возросшей ролью использования электронных средств связи при предоставлении услуг и продаже товаров. В широком смысле электронная экономическая деятельность представляет собой реализацию товаров и услуг в электронной форме (программного обеспечения, разного рода информации и др.) с использованием современных информационных технологий, в первую очередь через международную компьютерную сеть «Интернет». В рамках игорного бизнеса сюда относится активно развивающаяся во всем мире индустрия «online» казино.

Сегодня электронная коммерция составляет значительную долю в мировом хозяйстве. Не последнюю роль в этом играет то, что понятие государственных границ при электронной торговле является условным. Для защиты европейских рынков страны Европейского Союза решили уравнять условия деятельности субъектов электронной экономической деятельности, зарегистрированных в ЕС и за его пределами.

Конкретной целью директивы 2000/31/EС cтало содействие развитию европейского рынка электронной торговли, принятие мер по обеспечению принципа свободного предоставления услуг и сближение национального законодательства государств ЕС. Директива дала определения субъектам правоотношений электронной торговли (услугодатель, услугополучатель, продавец, потребитель и т.д.) и установила общие нормы в отношении коммерческого общения, контрактов, заключаемых посредством электронной почты, ответственности посредников, кодексов поведения участников отношений, порядка взаимодействия государств в отрасли, порядка судебного и внесудебного разрешения споров между участниками и других вопросов.

Директива 2000/31/EС признала важную роль игорного бизнеса в электронной торговле и распространила свое действие только на отдельные виды игорного бизнеса, исключив из объекта своего регулирования лотереи, пари, а также другие игры и действия, направленные исключительно на рекламирование продукции, так как данные виды отношений не связаны с электронной торговлей.

Директива 2002/38/EC о налогообложении электронной торговли стала своего рода продолжением директивы 2000/31/EС, распространив регулирование налогообложения электронной торговли на платную загрузку программного обеспечения, изображений, автоматическую дистанционную поддержку программ, подписку на «online» журналы, Интернет-радио- и телепрограммы, доступ к базам данных, загрузку аудио- и видеофайлов, компьютерных игр, «оnline» казино, услуги по дистанционному обучению без вмешательства человека-преподавателя и т.д. Директива также установила основы порядка определения резидентства участников электронной торговли.

Вопросам регулирования игорного бизнеса посвящены и иные правовые акты Европейского Союза: сообщения, решения и др. В частности, Комиссия Европейского Союза рассматривала вопрос о превышении допустимого уровня сосредоточения доли рынка игорных заведений, предоставляющих услуги игры «бинго» в рамках ЕС, британскими компаниями «Кандовер Партнерс Лимитед» и «Синвен Лимитед», совершившими совместную сделку по покупке третьей компании «Гала Групп Лимитед», занимавшей до этого существенное место на рынке игры «бинго»⁵.

В ходе рассмотрения этого вопроса Комиссией ЕС были изучены фактические обстоятельства дела и особенности рынка игры «бинго». Было выяснено, что существует несколько разновидностей игры «бинго», в частности, «коммерческий бинго», «туристический бинго» и др. Это позволило Комиссии ЕС сделать вывод о том, что в данном случае не было монополизации рынка в соответствии с принципами общего рынка европейской экономической зоны, установленными регламентом Совета Европейского Союза.

Кроме того, по итогам проводимого экономического эксперимента в специальном административном регионе Китая – Макао был подготовлен доклад Комиссии ЕС, адресованный Совету ЕС и Европейскому парламенту.

Европейский Союз активно участвовал в мониторинге деятельности правительства специального административного региона Макао в целях изучения экономического и законодательного опыта. Глава II ежегодного доклада Комиссии ЕС Европейскому парламенту по Макао⁶ посвящена либерализации законодательства об игорном бизнесе. В докладе отмечается, что решение, принятое властями Макао, о ликвидации монополии в области игорного бизнеса, выдача лицензий сразу трем операторам, разрешение иностранного участия в обществах, получивших лицензию на деятельность в области игорного бизнеса, привело к значительному увеличению налогооблагаемой базы и доходной части бюджета. Либерализация законодательства привела к увеличению инвестиций в области игорного бизнеса на 2,3 миллиарда евро, а прогнозируемая сумма ожидаемых инвестиций на ближайшие годы составляет еще 2 миллиарда евро. В заключении доклада отмечается, что Комиссия ЕС внимательно следит за изменениями законодательства региона Макао в области игорного бизнеса с целью возможного применения данного опыта непосредственно в Европейском Союзе.

Нормативное регулирование игорного бизнеса дополняется в ЕС широкой судебной практикой.

Европейский Суд Справедливости в Люксембурге (Суд ЕС) неоднократно рассматривал дела по игорному бизнесу. В основном они были связаны с применением статьи 49 Договора Европейского Союза, устанавливающей запрет на введение ограничений по предоставлению услуг в области игорного бизнеса, в частности, в связи с национальным происхождением как лиц, предоставляющих услуги, так и лиц, которым эти услуги адресованы. На практике несмотря на тесные экономические связи в рамках ЕС государства-члены в области игорного бизнеса (как и в других сферах) не пренебрегали возможностью ограничить права граждан или юридических лиц других государств-членов.

Рассмотрению данной проблематики были посвящены дела: «Шиндлера» (дело № С-275/92 от 24 марта 1994 г. Ее Величества таможенное и акцизное управление против Г. Шиндлера и Д. Шиндлера)⁷, «Лаары» (дело № С-124/97 от 21 сентября 1999 г. Маркку Юхани Лаара Коствольд Микросистемс Лтд., Ой Трансатлантик Софтвер Лтд. против Кихлакуннансийтайа Суомен Валтио)⁸, «Дзенатти» (дело № С-67/98 от 21 октября 1999 г., Квестори ди Рома против Д. Дзенатти)⁹ и косвенно другие дела. В рамках данных дел Суд ЕС сформулировал целый ряд правовых позиций по регулированию отношений в сфере игорного бизнеса в странах Европейского Союза. Суд ЕС признал экономический характер игорного бизнеса для всех стран Европейского Союза, отвергнув аргументы о том, что игорный бизнес носит исключительно развлекательный и игровой характер. Также Суд ЕС установил, что в зависимости от обстоятельств того или иного дела объекты игорного бизнеса могут считаться услугами или товарами. Так, в деле «Лаары» игровые автоматы были признаны полностью соответствующими понятию «товаров», закрепленному в Соглашении ЕС, а их размещение и использование – «предоставлением услуг».

Кроме того, Суд ЕС при вынесении решений по указанным делам обращался к вопросам о том, имела ли действительно место дискриминация на основании национального признака, оправдано ли и соразмерно ли примененное ограничение. Защиту публичного порядка Суд ЕС рассматривает как достаточную причину для применения ограничений в отношении субъектов игорного бизнеса, однако, ограничения должны быть прямо направлены на достижение установленной цели и соразмерны, то есть не превышать необходимых для достижения цели пределов.

В целом, Суд ЕС признал законодательные ограничения отдельных государств-членов допустимыми, однако, указал, что их применение должно строго соответствовать нормам национального законодательства и общим принципам существования Европейского Союза.

Таким образом, в рамках Европейского Союза нет актов, специально посвященных игорному бизнесу, тем не менее, отдельные аспекты данной сферы общественных отношений нормативно определены различными документами ЕС. Вопросы игорного бизнеса все чаще становятся объектом внимания органов ЕС. Принципиальным является решение Суда ЕС о том, что объекты игорного бизнеса могут считаться услугами или товарами.

В рамках Всемирной Торговой Организации национальное регулирование игорного бизнеса государствами - членами также является предметом различных споров. Так, в 2003 году государство-член ВТО Антигуа и Барбуда подало жалобу на США, чье законодательство, по мнению заявителя, нарушало систему обязательств ГАТС (Генерального соглашения о торговле услугами). В частности, предметом рассмотрения стал федеральный акт о скачках (Interstate Horseracing Act), принятый Конгрессом США в 2000 году. Нормы данного закона устанавливали возможность размещения ставок и пари на скачках по телефону или посредством электронной связи в рамках одного или более штатов (при условии, что законодательство этих штатов не запрещает размещение ставок на скачках). Акт, однако, прямо запрещал принимать ставки иностранным юридическим и физическим лицам, оставляя это право только за американскими компаниями.

В ходе рассмотрения жалобы представители правительства США ссылались на то, что данная норма принята в целях защиты публичного порядка, общественной морали и предупреждения деятельности организованной преступности. Однако Орган разрешения споров ВТО не посчитал доводы американской стороны убедительными и признал оспариваемые нормы закона дискриминационными по отношению к другим государствам-членам ВТО.

«Каждое государство-член ВТО вправе устанавливать правила в отношении игорного бизнеса самостоятельно, но оно не вправе целенаправленно дискриминировать иностранные компании для того, чтобы дать преимущества своим, национальным компаниям», – к такому итоговому выводу пришел Орган разрешения споров ВТО. Этот вывод был подтвержден и Апелляционной инстанцией ВТО¹⁰.

Как видно из приведенных примеров, само по себе наличие национального правового регулирования не позволяет государствам-членам ЕС и ВТО считать отношения в сфере игорного бизнеса урегулированными должным образом и в полной мере. Международная интеграция ставит новые проблемы правового регулирования сферы игорного бизнеса, в связи с чем возникает необходимость принятия таких национальных нормативных правовых актов, которые учитывали бы принципы ВТО (ЕС), а также правовые позиции разрешающих споры международных органов (в том числе, судебных инстанций) в делах по игорному бизнесу. Очевидно, что в условиях развития отношений России с Европейским Союзом и ее вступлением в ВТО наша страна неизбежно столкнется с необходимостью учитывать такие принципы и правовые позиции в своем внутригосударственном законодательстве, поэтому вопрос о специальном законодательном акте, посвященном регулированию игорного бизнеса, становиться все более актуальным.