Geum.ru

Всеволоде Михайловиче Боброве книга

Вид материалаКнига

Содержание


Всякое лыко было в строку
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   16

Всякое лыко было в строку



Такое могло присниться лишь в страшном сне – в мае 74 го с работы сняли старшего тренера сборной СССР по хоккею Всеволода Боброва. Осиротела команда, которая под его началом стала вторым призером первенства мира и Европы, а затем дважды в этих турнирах одерживала верх. Традиционный повод для увольнения – плохо играли – в данном случае не фигурировал. Об освобождении «Бобра» промолчала печать, и лишь спустя некоторое время появилось сообщение без комментариев – старшим тренером хоккейной сборной стал Борис Кулагин. Позднее он дал несколько интервью, но ни разу – поразительная вещь – не обмолвился о причинах увольнения коллеги, словно и не был помощником Боброва два сезона.

Один мой знакомый, «командированный» из органов госбезопасности в спортивный мир, незадолго до своей кончины уверял меня, что если бы можно было собрать воедино все написанное, иначе говоря, все доложенное когда либо о Боброве, то получился бы преогромный фолиант, так много «настучали» на легендарного человека. Ему всякое лыко ставили в строку.

Я упомянул в одной из предыдущих глав об отлете наших сильнейших хоккеистов в США на исходе 73 го года. А спустя сутки после этого по Москве пополз слух, что по вине Боброва самолет с хоккейной сборной вылетел из Шереметьева со значительным опозданием.

Бобров договорился приехать в аэропорт вместе с руководителем делегации, тогдашним президентом советской хоккейной федерации Николаем Корольковым, который, являясь заместителем председателя Мособлисполкома, был по работе связан со службами Аэрофлота. Он точно знал, что самолет по техническим причинам полетит позднее положенного времени, а потому не спешил в Шереметьево. Между тем пассажиры, вылетавшие в США, все настойчивее требовали вылета. Им долго морочили головы рассказами о неблагоприятных метеоусловиях, влияющих на задержку, но над Москвой было ясное небо, и ропот усиливался.

Тогда один из работников порта раскрыл недовольным причину задержки. Мол, не прошли регистрацию двое, причем один из них – знаменитый Бобров. Естественно, возмущению воздушных путешественников не было предела, – ох уж эти спортсмены, все им дозволено. Надо отдать должное командиру воздушного корабля – он не только, благодаря сильному попутному ветру, сумел наверстать упущенное время, но и посадил машину в Нью Йорке раньше срока. А потому пассажиры быстро забыли о предполетных огорчениях. Но случай с отлетом самолета за океан попал в сводку происшествий в Москве. Об этом, вполне понятно, узнали в ЦК КПСС, но разбираться не стали, решив вернуться к истории после чемпионата мира, который предстоял в Хельсинки в апреле наступающего года. Словно кто то предвидел, что она ляжет весной Боброву новым лыком в строку.

А примерно за месяц до соревнования в финской столице по Москве распространились слухи, что «Бобер» отлупил в гостинице «Москва»… внука Ленина.

Вот что произошло на самом деле. После ужина в ресторане «Эрмитаж» Бобров и упоминавшийся мной Казарминский решили навестить общего знакомого, остановившегося в «Москве». Путь от Каретного ряда был недолог. И уже через каких то 30 минут дежурная на последнем этаже гостиницы стала свидетельницей того, как из кабины лифта вылетает в коридор мужчина, а над ним в позе гладиатора победителя, сделавшего свое дело, застыл разъяренный старший тренер хоккейной сборной.

Бобров терпеть не мог, когда его толкали в переполненном вагоне метро или электрички, а особенно злился, когда наступали на искореженные бесчисленными травмами ноги. Всегда спокойный, уравновешенный, он в таких случаях не выдерживал, делал замечания, требовал извинения. Видимо, некто крепко достал Боброва в переполненном лифте, если Всеволод Михайлович поднял на хама руку.

Что ж, и именитые люди могут попадать в переделки, а потом и в скандальную хронику. Известный австралийский журналист Ричард Хьюз однажды в нетрезвом виде в одном из токийских баров подрался с Рихардом Зорге. А на пути героя моего повествования оказался мелкий служащий, поднимавшийся нетрезвым из местного ресторана, никакой не родственник Ленина, а командировочный из одного из областных городов России (из Тулы или Владимира, точно не помню). Утром следующего дня он хватался за голову – надо же, с кем свела судьба. В милицию с заявлением о нападении Боброва не обращался. Боялся, как бы на работе не узнали о случившемся. В те годы за появление в общественном месте в нетрезвом состоянии руководители предприятий или учреждений своих подчиненных наказывали строго, вплоть до увольнения…

Так фамилия Боброва второй раз за короткое время, по ходу хоккейного сезона, попала в сводку происшествий в Москве.

…Долгие годы существовало правило – отправлять одного из инструкторов Отдела пропаганды ЦК КПСС, как правило, того, кто «вел» спорт, на чемпионат мира по хоккею в составе делегации. Видимо, командировкой партийного клерка подчеркивалось значение, придаваемое Центральным Комитетом партии виду спорта, который безумно любил Леонид Ильич.

Один из таких сопровождавших – Немешаев – стал свидетелем того, как матч первого круга с чехословацкой сборной сборная СССР на чемпионате мира 1974 года проиграла с сокрушительным счетом 2:7! Нетрудно представить состояние хоккеистов и их тренера, когда они возвращались в раздевалку. И вдруг инструктор ЦК КПСС, неказистый с виду человек, всегда тихоня, решил показать себя (зря, что ли, его командировала партия!) – у функционера вдруг прорезался голос и вдогонку Боброву раздалось: «А команду, между прочим, тренировать надо!»

Быть может, другой на месте Боброва промолчал бы в ответ, но Всеволод не сдержался и выпалил: «А не пошел бы…»

Бобров никогда не рассказывал мне, кто ему сообщил спустя две недели после чемпионата об освобождении от занимаемой должности и назывались ли при этом мотивы увольнения, а я не спрашивал. А тот турнир подопечные Боброва выиграли убедительно – набрали 18 очков в 10 играх, больше всех забросили (64 шайбы), меньше всех пропустили (18), опередив вторых призеров – шведов – на семь очков. Наконец, добились самой крупной победы на чемпионате – со счетом 17:0 над сборной Польши, занявшей пятое место.

…А болельщики никак не могли понять – за что же убрали Боброва после второй подряд победы сборной СССР на чемпионате мира. Немешаев (его жена и жена руководителя Отдела пропаганды ЦК КПСС Тяжельникова – родные сестры) через некоторое время был направлен из Центрального Комитета партии на укрепление Спорткомитета РСФСР, где он в роли заместителя председателя влип в какую то историю с дамой, зашла речь об аморалке, после чего советчик Боброва сошел с номенклатурной орбиты и исчез с горизонта, оставив солидный рубец на сердце Мастера.