Саид гафуров, дарья митина

Вид материала

Урок

Содержание Парламентские выборы в Индии 2004 года Социально-экономические условия Индии Индийская буржуазия и фашизм Фашизм в Индии Практика индийского фашизма Буржуазные политические партии Коммунистическое движение в Индии Профсоюзы Индии Западная Бенгалия, Керала и Махараштра Коммунисты и вопросы аграрного преобразования Маоизм в Индии Темпы прироста при «плановом» и «реформистском» режимах Финансовый год

Подобный материал:

• Исследуя, как в республике и ее столице создается «встречный ориентализм» эклектичный, 305.8kb.
• Халтурина Дарья Андреевна,, 288.78kb.
• И а. Бунин «Господин из Сан-Франциско», «Антоновские яблоки», «Деревня», «Митина любовь»., 17.43kb.
• Протокол встречи депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, 64.6kb.
• -, 156.49kb.
• И. Р. Гафуров 20 г, 384.97kb.
• А. Е. Войскунский, О. В. Митина,, 3237.31kb.
• Тема учебного материала, 329.84kb.
• Аннотированный список имен, 906.97kb.
• А. П. Чехов «тридцать три обморока», 45.03kb.

САИД ГАФУРОВ, ДАРЬЯ МИТИНА

Уроки классовой борьбы в Индии

К отмечаемой в 2007 году 150 годовщине восстания сипаев и тридцатилетию коммунистического правления в Западной Бенгалии.

Безустанное повторение лозунга о смерти марксизма или о его вырождении со стороны людей, называющих себя марксистами, не только раздражает, но и приводит к сомнениям в интеллектуальных способностях или научной добросовестности авторов этих сентенций. Марксистские партии правят на территории, где проживает треть человечества, их режимы демонстрируют устойчивый экономический рост - будь то Китай, Западная Бенгалия (с населением более 80 млн. человек), Вьетнам или Керала. Марксистские партии демонстрируют способность действовать как в условиях отсутствия демократии, так и в самых демократических регионах (Западная Бенгалия, Керала). И индийские коммунисты понимают, что марксистская философия - не наука и не теория науки, а важнейший элемент революционной практики. Диалектика Маркса и Ленина живет не в стихии философствования, а в стихии действия.

Конечно, нельзя никому запретить утверждать, что теоретический марксизм находится в кризисе, но люди, которые осмеливаются такое утверждать, должны быть либо оголтелыми расистами, считающими, что нигде кроме Западной Европы и Северной Америки не существует научной мысли, либо эти люди должны обосновывать свои доказательства литературой на китайском, бенгальском, вьетнамском, малаялам^1[1], испанском и других языках стран, где классический марксизм развивается. Иначе эти люди имеют основания говорить только то, что лишь в ничтожно малой части мира (менее четверти населения земли) марксизм испытывает кризис.

Американский «левый» профессор Боггс не стесняется своей безграмотности: «Следуя советскому образцу, ленинистские режимы в Азии, Африке и Латинской Америке сумели достичь некоторой степени национальной независимости и экономического развития вместе с экстенсивными реформами здесь и там, но ни в одной стране эти режимы не приобрели значительного импульса равенства или демократии»^2[2]. Ему неизвестно, что в Западной Бенгалии коммунисты (в союзе с троцкистами и левыми социалистами) правят более четверти века, а в Керале приходят к власти с перерывами с 1957 г., сохраняя верность демократии. Самое удивительное состоит в том, что индийские марксисты, например, переводят большую часть своих работ на английский (а значительную часть на английском и пишут), но эти работы нашим критикам классического марксизма и сторонникам неомарксизма, еврокоммунизма и прочих извращений этого могучего мировоззрения неизвестны^3[3].

Гораздо сложнее ситуация с литературой на китайском или вьетнамском языках, которая малодоступна не только в силу того, что на этих языках может читать незначительная часть российских марксистов, но и в силу того, что большинство официальных документов в Китае и во Вьетнаме остаются закрытыми. Тем не менее, доступ к открытым документам съездов компартий имеется, публикуется официальная международная экономическая и социальная статистика, а сопоставление практики политической и хозяйственной деятельности в этих странах с опубликованными документами может стать важным полем исследования.

Авторы различных «концепций постиндустриального общества» не замечают не только того, что промышленный пролетариат в мире растет в численности не только абсолютно, но и относительно других групп общества. Не хотят они замечать и то, что классический марксизм развивается именно в тех странах, где промышленный пролетариат динамично развивается, прежде всего, Китае и Индии. В других странах типа Индонезии или Пакистана марксизм является главным врагом правящих режимов и подавляется физическим устранением коммунистов.

Многие, находясь в России, переживающей фазу острой стадии контрреволюции, забывают, что Россия и Запад – это не только не весь мир, но и не слишком большая его часть. Популярное даже в марксистской среде^4[4] выражение «золотой миллиард» означало бы лишь около 15% человечества, но и оно слишком преувеличено.

Парламентские выборы в Индии 2004 года

В начале 2004 г. на заседании редколлегии журнала «Альтернативы» один из авторов этой статьи предложил написать серию материалов об угрозе победы фашистского режима в Индии, о предстоящих выборах и о едином антифашистском блоке левых и буржуазных либеральных партий, утверждая, что наступление фашизма в Индии будет остановлено, что индийские коммунисты усвоили уроки борьбы с фашизмом в Европе, и объединенные антифашистские силы нанесут поражение этой угрозе, а индийские коммунисты усилят свои позиции. Глубоко уважаемый нами всегда саркастичный Михаил Илларионович Воейков едко и пессимистично заметил, что такую статью следует писать после выборов, дав понять, что не верит в возможность организованных коммунистических действий в многомиллионном масштабе в 21 веке.

Самым очевидным результатом выборов 2004 года был приход к власти новых политических сил. Точнее сказать, реванш самой мощной политической организации страны – партии Индийский национальный конгресс, которая считается автором проекта "Построение крупнейшей в мире демократии" (многие индийцы предпочитают называть свою демократию «самой грязной в мире»). ИНК во главе с Соней Ганди, вдовой сына Индиры Ганди - Раджива, удалось одолеть главных противников – националистов, возглавляемых профашистской партией Бхаратия Джаната Партии (БДП). Вместе с главными союзниками Индийскому национальному конгрессу удалось получить 219 мест в парламенте, союзу националистов во главе с партией БДП - 188.

Но сформировать правительство ИНК удалось лишь при поддержке партий Левого фронта - объединения индийских коммунистических партий. В новом парламенте они контролируют 64 места из 545. Никогда за всю историю Индии представительство коммунистов в парламенте не было столь весомым. Арундати Рой отмечал в испанской газете "Rebelion": «Левые партии - единственные (хотя и безуспешно) выступавшие против проводимых реформ - получили беспрецедентную поддержку избирателей». Одним из условий поддержки коммунистов был отказ от «главного достижения» прежней власти - программы приватизации. Именно под давлением коммунистов новое правительство положило конец "разбазариванию народного имущества".

Накануне голосования стратеги БДП составили план первой современной избирательной кампании в истории страны. Они хвастались, что послали избирателям 4 миллиона электронных писем и передавали запись голоса премьер-министра Атала Бихари Ваджпайи на 10 миллионов обычных и мобильных телефонов с призывом голосовать за «сияющую Индию». Но из 180 миллионов индийских семей только 45 миллионов имеют телефоны, и из миллиарда индийцев только у 26 миллионов есть сотовые телефоны. В то время как около 300 миллионов живут на менее чем доллар в день, только около 659 000 семей имеют компьютеры. Так что послание правительства, возглавляемого полуфашистскими индуистами-шовинистами, о наступившей эре процветания попросту не дошло до большинства населения - за отсутствием должных каналов связи.

Этот разрыв - сочетание растущего среднего класса с растущей обидой тех, кого туда не пустили - позволяет объяснить, почему правительство Ваджпайи попросили удалиться. Приписывать результаты выборов только экономическим факторам было бы, однако, некоторым упрощением. Касты, религиозно-общинная рознь, союзы с мелкими партиями, враждебность против тех, кто уже находится у власти, и местные проблемы - все играло роль.

Но было бы ошибкой, как говорят даже и буржуазные аналитики, недооценивать роль недовольства экономическим положением. Это замечание о классовой мести может удивить тех, кто верит в поток распространяемой СМИ полуправды о быстром росте экономики Индии, о создаваемых там рабочих местах и т.д. Эта развивающаяся страна и впрямь во многих отношениях изменилась, но эти изменения еще не затронули большую часть населения (точнее, они затронули большинство приблизительно в том же духе, что и подобные «рыночные реформы» в России). Вся отрасль высоких технологий нанимает менее миллиона человек при том, что 40 миллионов зарегистрированы как безработные. Рост экономики в 5% в год совершенно недостаточен для того, чтобы избавить от нищеты сотни миллионов.

И реформы, вроде приватизации государственных предприятий или допущение большего числа иностранных инвесторов, которые помогли развязать экономику, все еще не помогли сельскому хозяйству, в котором занято около двух третей населения (зато эти реформы «помогли» уволить рабочих приватизированных фабрик и оставили мелких крестьян беззащитными против конкуренции с крупнейшими сельскохозяйственными фирмами США, получающими субсидии от властей). БДП и ее союзники были чувствительно побиты во всех крупнейших городах, получив всего три места в парламенте от Дели, Мумбая, Ченная и Калькутты. В сельских районах они были разбиты наголову, особенно на юге страны, где и решалась судьба правительства. Главный редактор газеты одной из наиболее объективных газет Индии «Хинду» Н. Рам отметил, что избиратели «наказали тех, кто был к ним безжалостен, тех, кого они считали защитниками богатых, кто не помог им во время засухи».

Как известно, нынешний лидер ИНК Соня Ганди от кресла премьера отказалась. Вместо нее этот пост занял Манмохан Сингх. Едва став премьером, Манмохан Сингх выступил с обещанием разрядить напряженность, "обострившуюся при прежнем индусском националистическом правительстве". Сингх на своей первой пресс-конференции обещал индийцам "укрепить гармонию" между религиозными общинами страны и выразил большую озабоченность затягиванием судебного разбирательства в связи с индо-мусульманскими столкновениями два года назад в штате Гуджарат. Официальный отказ от поста премьера Соня Ганди объяснила "нежеланием спровоцировать раскол нации из-за своего национального происхождения". Уроженка итальянской деревни Овассанаджо близ Турина, Соня Маино в середине 1960-х познакомилась в Кембридже с внуком Джавахарлала Неру и сыном Индиры Ганди Радживом. Вместе с тем в нежелании Сони Ганди быть премьером, несомненно, заметную роль играет и религиозный фактор. Если для БДП союз с религиозными общинами вполне органичен, то для конгрессистов это лишь попытки обретения союзников. К заигрыванию с религиозно-общинными силами прибегали в свое время и Индира Ганди, и ее сын Раджив, а потом и Соня. Например, в канун предвыборной кампании 1999 г. Соня с дочерью Приянкой посетила богатейший вишнуитский храм Индии в Тирупати, где совершила поклонение Вишну в образе Венкатешвары.

Главная роль Сони заключалась в том, чтобы оживить ИНК. Имя Ганди всегда привлекало массы на сторону ИНК. В былые годы конгрессисты обладали фактической монополией на власть, несмотря на обилие партий, поскольку индийцы считали ИНК партией Махатмы Ганди. Ее сторонники утверждают, что на Соню перешла харизма династии Неру. Впервые она выступила в роли политика в 1997 г. Год спустя ее избрали президентом ИНК, что позволило конгрессистам получить на выборах 1998 г. 141 место в парламенте Индии (из 545 возможных). В ходе той предвыборной кампании Соня Ганди собирала многотысячные толпы одним лишь фактом своего появления. Если вовлечение Сони в борьбу на прошлых выборах не принесло ИНК успеха, то пять лет спустя "фактор Сони Ганди" все же сработал. Что реально это будет значить для индийцев и международной обстановки, покажет время. Однако уже сейчас ясно, что конгрессистам предстоит выработать более гибкое отношение к традиционному религиозно-общинному сознанию.

Социально-экономические условия Индии

Индия - вторая по численности населения страна в мире. Более века она была колонией, "драгоценным камнем в короне Британской Империи". Добившись независимости и преодолев десятилетия экономической изоляции и отсталости, Индия в наши дни стала одной из ведущих мировых держав.

Индия входит в первую десятку стран мира по ряду показателей промышленного и сельскохозяйственного производства. За годы независимости создана мощная индустриальная база и накоплен научно-технический потенциал, во многом отвечающий передовому мировому уровню. С конца 1980-х годов экономика Индии постепенно становилась более открытой, что в свою очередь подстегнуло экономические реформы и начало привлекать зарубежные инвестиции. Однако, несмотря на то, что по абсолютному объему ВВП Индия находится на четвертом месте в мире после США, КНР и Японии (при пересчете по методологии ООН по паритету покупательной способности), страна испытывает огромные социальные, экономические и экологические проблемы - треть населения находится за чертой бедности. Основная масса ее сельского населения неграмотна и продолжает жить в глубокой нищете. Средняя продолжительность жизни – 60 лет^5[5].

Жизнь большинства нации все еще подчиняется суровым устоям кастовой системы, которая с рождения предопределяет место каждого человека в социальной иерархии, диктуя правила жизни и поведения для представителей различных каст. Иерархически организованная пирамида каст обусловила сосуществование глубоко дифференцированных социальных групп с разным образом жизни и способствовала выработке давних традиций терпимости, характерных для Индии. Однако существующие религиозные, кастовые и региональные различия постоянно создавали и продолжают создавать напряженность в обществе, негативно отражаясь на политической жизни в стране, порой угрожая ее устоявшимся демократическим институтам и общественной жизни.

Буржуазия, придя к власти, обещала отменить кастовую систему, но так и не сделала этого. Она обещала провести аграрную реформу и также потерпела неудачу, кроме тех штатов, где реформу проводили коммунисты и левые социалисты. Также она обещала модернизировать страну, и тоже с нулевым результатом. Индия сегодня еще сильнее зависит от империализма, чем это было до 1947 года. Индийская буржуазия показала свое полное банкротство.

Запутанные, различные классовые интересы различных социальных групп, осознающих необходимость государственного единства для собственного выживания, выливались в постоянную калейдоскопичность власти.

Индийская буржуазия боится собственного народа. Порой она пытается умиротворить массы, на другом этапе развития она провоцирует военную истерию в попытке отвлечь внимание народа от насущных проблем. Периодически прибегает к прямым репрессиям, используя любые предлоги: теракты, жестокость полиции, межнациональные погромы.

Арундати Рой в мае 2004 года писал: «Не так давно один из моих молодых друзей рассказал мне, что происходит в Кашмире: масса продажных политиков, зверства служб безопасности, задыхающееся от насилия общество, в котором военные, полицейские, шпионы, государственные чиновники, предприниматели и даже журналисты находятся в состоянии постоянной борьбы друг с другом, и со временем понемногу перерождаются друг в друга. Он рассказал мне о том, что жители Кашмира вынуждены мириться с непрекращающимися убийствами, с постоянными исчезновениями людей, с клеветой, жить в состоянии страха, распространяемых слухов, с болезненным несоответствием между тем, что сами кашмирцы знают о происходящих событиях и тем, что о событиях в Кашмире известно всем остальным. По словам моего друга, «прежде Кашмир был компанией. Сегодня он превратился в сумасшедший дом». За последние годы число убитых полицейскими и службами безопасности достигло нескольких десятков тысяч человек. В Андхра-Прадеш (показательном штате неолиберализма) в результате «столкновений» за год в среднем погибает около 200 экстремистов. В Кашмире, начиная с 1989 года, были убиты 80000 человек, еще несколько тысяч просто пропали без вести.

Согласно данным Ассоциации родителей детей, пропавших без вести в Кашмире, в 2003 году были убиты более 2,5 тысяч человек. За последние 18 месяцев была зарегистрирована смерть 54 заключенных. Стремление индийского государства преследовать и запугивать несогласных оказалось узаконено принятием драконовских мер в виде Pota (Prevention of Terrorism Act - Закон о предотвращении терроризма). В штате Тамилнаду закон был использован для подавления тех, кто выступал с критикой в адрес правительства. В Джаркханде 3200 человек - в большинстве своем бедные адиваси (местная народность) - были названы последователями учения Мао и, в соответствии с Pota, вызваны на допрос. В восточном штате Уттар-Прадеш закон был использован для подавления тех жителей, которые выступали против конфискации своих земель. В Гуджарате и Мумбаи закон использовался для преследования исключительно мусульман. В 2002 году в Гуджарате, в ходе проведения кампании по преследованию инакомыслящих, было убито около 2000 мусульман, 287 человек были обвинены в соответствии с Pota: 286 из них исповедовали ислам, а один был сикхом. Согласно Pota, при обвинении могут использоваться признания арестованных, полученные силой во время пребывания в полицейском участке. В соответствии с законом о предотвращении терроризма, проведение допроса все чаще заменяется пытками: с арестованными можно обращаться как угодно - заставлять их пить мочу, держать полностью раздетыми, унижать, бить разрядами электротока, тушить об них окурки сигарет, прижигать анальное отверстие раскаленным железом, подвергать жесточайшим побоям».

Индийская буржуазия и фашизм

Важным вкладом марксизма в мировые общественные науки является тот точный анализ фашизма (национал-социализма), который внесли марксистские ученые, и который в значительной мере был принят обществоведами, не принимающими другие аспекты марксизма. Невозможно представить себе книгу о фашизме, которая не включает в себя элементы той критики, которая принадлежит перу Грамши, Троцкого или советских социологов и экономистов. Однако история фашизма не закончилась разгромом гитлеровской германии, переворотом 1943 г. в Италии и уничтожением железных бригад Хории Симы. Образец буржуазного мышления В. Пелевин вкладывает в уста своего героя следующее: «Возьмите газету пятидесятилетней давности и прочтите ее. Кургузые глупые буквы, ничтожные амбиции мертвецов, еще не знающих, что они мертвецы… Все это, нынешнее, о чем вы так печетесь, ничем не отличается от бурлившего в умах тогда – разве что поменялся порядок слов в заголовках. Опомнитесь!» ^6[6].

Маркс в "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта" отмечает, что вследствие резкого обострения классовых антагонизмов буржуазного общества может усиливаться контрреволюционность буржуазии, которая из страха перед пролетариатом может отказаться от такой непосредственной формы своего господства, как буржуазная республика, и ради сохранения эксплуататорского строя передать власть в руки реакционной клики авантюристов. Маркс указывал на то, как пьяные солдаты Луи Бонапарта именем "порядка, закона и семьи" расстреливали буржуа, чьи интересы, по-видимому, представляли.

Индийский опыт показывает, что буржуазия по-прежнему держит фашизм в качестве надежного резерва, но применить его готова только в случае возникновения революционной ситуации. Иными словами, индийский опыт начала ХХI века подтверждает предсказания В.И.Ленина, сделанные им в апрельских тезисах до октябрьской революции о важности революционной ситуации per se для начала активных действий буржуазии по уничтожению демократических институтов и функций буржуазного государства.

Общность черт, присущих фашизму как идеологическому и политическому течению, не исключает существования различных его форм. Марксизм под фашизмом понимает политическое течение, возникшее в капиталистических странах в период общего кризиса капитализма и выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистической буржуазии. Важнейшие отличительные черты фашизма - применение крайних форм насилия для подавления рабочего класса и всех трудящихся, воинствующий антикоммунизм, шовинизм, расизм, широкое использование государственно-монополистических методов регулирования экономики, максимальный контроль над всеми проявлениями общественной и личной жизни граждан, разветвленные связи с достаточно значительной частью населения, не относящейся к правящим классам, способность путём националистической и социальной демагогии мобилизовать и политически активизировать её в интересах эксплуататорского строя (массовая база фашизма - по преимуществу средние и деклассированные слои капиталистического общества). Внешняя политика фашизма - политика агрессии.

Фашистский режим приходит к власти на плечах массового движения мелкой буржуазии и люмпен-пролетариата. Оказавшись у власти, однако, он быстро теряет свою массовую базу. В центре фашистской идеологии - идеи военной экспансии, расового неравенства, "классовой гармонии" (теория "народного сообщества" и "корпоративности"), вождизма ("принцип фюрерства"), всевластия государственной машины (теория "тотального государства").

А.В. Бузгалин отмечал, что «всемирная борьба за освобождение от наиболее варварских форм отчуждения (мировой эпидемии фашизма) реальна и может быть победоносна»^7[7]. Индийские коммунисты осознали то непреложный факт, что важнейшая преграда фашизму - создание сплочённого фронта демократических сил. В. Арсланов настойчиво подчеркивает мысль о том, что дискутировать о чём-либо с фашистами негуманно по отношению к жертвам фашизма и что гуманистическое движение начинается с неподавания руки фашистам. (????)

Мы уже ранее высказывали точку зрения^8[8], что революционная ситуация в Европе в 30-х гг. складывалась в результате аграрного кризиса, вызванного переходом от индустриально-аграрной или аграрно-индустриальной модели развития сельского хозяйства к чисто индустриальной, когда развитие экономики выбрасывает миллионы крестьян или фермеров в город, не обеспечивая их достаточным количеством рабочих мест, что создает огромную армию люмпен-пролетариата – питательной среды для фашистских режимов. Как следствие, если революционная ситуация возникает без перехода к прогрессивным методам в аграрной сфере, то обыкновенно возникает бонапартистский, а не фашистский режим, что видно на примерах Пакистана или Индонезии в 50-х гг.

Индию называют демократическим государством, «самой большой демократией в мире». С этим можно согласиться: ведь в этой стране правительства всегда сменяли друг друга в результате свободных выборов. Индийский опыт показывает, что для обеспечения демократического развития стран «третьего мира»^9[9], к которым мы теперь должны будем относить и Россию, недостаточно классического разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную. В самом деле, такое разделение властей в демократических республиках не предотвратило приход к власти ни Гитлера, ни Муссолини. Однако в Индии демократия работает. Необходимо разделение исполнительной власти на две ветви, которые могут быть условно названы президентская и правительственная подветви. Фактически главным должностным лицом в государстве является премьер-министр, а президент является во многом представительской фигурой, избираемой на консенсусной основе^10[10]. Президент по представлению премьер-министра назначает губернаторов штатов, которые несут контрольные функции по отношению к избираемым правительствам штатов. Президентскую подветвь власти можно называть контрольной, так как именно она обеспечивает преемственность власти и демократические нормы.

В этих условиях фашистские силы, естественно, принимают новое обличье, стремясь нередко отгородиться от скомпрометировавших себя фашистских движений прошлого. В условиях обострения кризиса неофашистские силы широко применяют. стратегию напряжённости, организуя террористические и др. подрывные акции. Основная цель этой стратегии в том, чтобы создать у политически неустойчивой части общественности впечатление полной неспособности парламентских правительств обеспечить общественный порядок и тем самым толкнуть группы умеренно консервативных избирателей в объятия "легальных" неофашистов.

Расстановка классовых сил ограничивает самовластие монополистической буржуазии. Форсируемой власть имущими тенденции к сдвигу вправо противостоит тенденция к сдвигу влево - к расширению демократии, являющаяся результатом упорной борьбы народных масс и, прежде всего, рабочего класса. В обстановке распространения антифашистских настроений и роста притягательной силы социализма правящие классы Индии часто считают опасным переход от буржуазно-демократических форм правления к открыто фашистским методам.

Индийский журналист Сатия Сагар так писала о визите израильского премьер-министра Шарона в Индию: «Раштрия Свайамсевак Сангх (РСС), милитаристская, так называемая "культурная" организация, среди членов которой - многие ведущие министры нынешнего правительства - чистой воды фашистская организация. Премьер-министр Атал Бихари Ваджпайи, считающийся "умеренным" (и поверьте, он таким и выглядит в сравнении с остальными) среди индуистских ястребов - многолетний член РСС. Когда я называю их "фашистами", я не пользуюсь этим словом как ругательством. Речь идет о точном определении идеологии, рожденной Муссолини в Италии в 20-е годы и позднее воплощённой Гитлером в Германии. Но нет ничего странного, что Ариэль Шарон пожимает руку своему индийскому коллеге. К несчастью, человек, руководящий страной, созданной для того, чтобы сказать НИКОГДА БОЛЬШЕ нацистскому холокосту (но, конечно, на чьей-то чужой земле) чувствует себя вполне удобно в компании этих индийских поклонников нацизма. Визит Шарона в Индию был бы только еще одним эпизодом в сионистской «реальной политике», которая превратила Израиль из страны величайших жертв 20-го века в страну самых ненавистных угнетателей.

Индуисты-фундаменталисты тоже не видят противоречия, восхваляя Гитлера и Шарона одновременно. С их помешательством на "исламском терроризме" и их собственными мечтами о Великой Индии сторонники индийского фашизма также горячие поклонники Шарона - за его готовность использовать сокрушительную мощь для подавления восставших палестинцев, его презрение к международному праву и правам человека, и его способность заставить мартышку в Белом Доме плясать под свою дудку».

Фашизм в Индии

После обретения страной независимости, когда складывалась новая политическая и экономическая ситуация, расцветали различные общественные организации, выражавшие унитарные и сепаратистские устремления, обостренное чувство религиозного и национального единства получило мощную поддержку после появления на политической карте Южной Азии суверенных Индии и Пакистана и сопутствовавших их разделу кровавых событий.

Индийская буржуазия и феодальные круги способствовали созданию ряда полуфашистских фундаменталистских организаций, имеющих свои военизированные подразделения, таких как Вишва Хинду Паришад (ВХП, Всемирный совет индусов), Раштрия Свайамсевак Сангх (Союз добровольных служителей нации), да и собственно самой бывшей правящей партии Индии Бхаратия джаната парти и ее союзников типа Шив Сены, действующей среди маратхов.

Индийский опыт учит, что понятие «нация» может трактоваться современными фашистами по-разному. Шив Сена считает нацией маратхов en masse без учета кастовой принадлежности. Либеральное крыло БДП, напротив, причисляет к индийской нации всех без исключения индийцев (включая мусульман и христиан) за исключением парсов. Это не мешает обеим партиям более или менее успешно сотрудничать как на национальном уровне, так и на уровне Махараштры.

В Индии распространена идеология коммунализма, для которой исходным является отождествление понятий "нация" и "религиозная община". При этом если в отношении "своей" общины разногласий не возникает (ее обязательно отождествляют с нацией), то в отношении общины "противостоящей" высказываются различные точки зрения: так, на раннем этапе эволюции коммунализма, когда надо было из агитационных соображений провести размежевание между индусами и мусульманами, индусские коммуналисты говорили о наличии в Индии по крайней мере двух "наций" (в их понимании), то есть индусской и мусульманской. Позднее же была поднята на щит концепция одной нации (индусской), окруженной национальными (т. е. религиозными) меньшинствами.

Насаждаемая фашистская идеология общинной исключительности и общинного шовинизма активно противопоставляется индийскому национализму, как религиозная община в их выступлениях противопоставляется всеиндийской общности и призвана, по их мнению, подменить эту последнюю. Эти концепции возникают не на пустом месте: принадлежность к той или иной религиозной общине для большинства индийцев занимает едва ли не первое место в иерархии массового сознания, отодвигая на второй план этническое, языковое и классовое самосознание.

Нельзя не отметить, что проводниками идей коммунализма являются и многие деятели других партий, включая ИНК, формально не связанные с откровенно фашистскими коммуналистскими организациями. При этом следует иметь в виду, что это прежде всего политическое движение. Апеллируя на словах к религии, фашистские идеологи чисто религиозным вопросам практически не уделяют внимания. "Религия — конь, политика — всадник", - удачно определил суть их доктрины один из лидеров сикхского коммунализма. Невольно вспоминается работа Сталина «Марксизм и национальный вопрос»…

Такие организации, как РСС, ВХП, БД и тому подобные, объединенные в союз "Сангх Паривар" ("Семейное общество"), стали полуофициальными. Руководство БДП - Ваджпайи, Адвани и другие бывшие члены правительства регулярно встречаются с их лидерами и согласовывают с ними директивы политической деятельности. Правда, бывший премьер-министр Индии Ваджпайи выступает как "умеренный" и отрицает идеологическое преемство от РСС. Но, отвечая в парламенте на вопросы оппозиции, он не сумел объяснить, почему во всех бюро его партии портреты Голвалкара висят рядом с портретами Ганди.

Сатия Сагар утверждает: «Крайне правые индуисты отчаянно пытаются очистить индийское государство от всего светского, плюралистического, демократического, унаследованного от борьбы против английского колониализма (в каковой борьбе они совершенно не участвовали). Они хотят дать новое определение того, что значит быть индийцем на чисто "индуистской" основе и определять, что такое индуизм, согласно взглядам меньшинства высшей касты. И все это в стране, где живет большое количество неиндуистов.

Идеалом индусских фашиствующих коммуналистов является "индусское государство", концепция которого несколько видоизменяется в зависимости от превалирующих политических условий, но при всем терминологическом камуфляже остается религиозно-шовинистической. Путь к этому государству лежит, по мысли идеологов, через "индианизацию" неиндусов. Провокационность лозунга индианизации заключается в том, что лишь часть населения Индии, а именно те, кто исповедует индуизм, объявляется истинными индийцами; остальные же еще должны только доказать свое право быть гражданами Индии. Ясно, что индианизация по-коммуналистски есть фактически хиндуизация, т. е. обращение всего остального населения Индии в индуизм.

На общенациональном уровне, повторяя деяния нацистов, нынешний индийский режим систематически переписывает учебники и подделывает археологические находки, чтобы они соответствовали их фанатическим теориям насчет прошлого Индии, преследуют религиозные меньшинства и посылают спецназ для запугивания своих критиков».

Перефразируя В. Арсланова, который отмечал, что «фашизм – это форма разложившейся культуры» и заявил о закономерности цепочки: Бог – царь – народ – Столыпин – фашизм^11[11]; подлинная культура опиралась не на бога, а на мир как целое»^12[12], можно сказать, что закономерна и цепочка индийского фашизма: Боги (индийского пантеона) – Ваджпайи– народ – Адвани – фашизм.

Реакционная идеология фашиствующего коммунализма представляет немалую опасность. Особую значимость этому явлению в политической жизни Индии придает тот факт, что идеология коммунализма существует не только и не столько на академическом уровне; она служит теоретической основой деятельности сильных, относительно многочисленных, структурно крепких организаций, действующих на значительной территории Индии.

Одним из прямых последствий возникновения Пакистана стало укрепление индийской организации Раштрия Свайамсевак Сангх (РСС) - Национальный корпус добровольцев или Национальная добровольческая сила, которая ставила своей задачей создание индуистского государства. РСС пользуется поддержкой высших каст в хиндиязычных штатах и в штате Махараштра. Ее основатель гуру Мадхав Садхашив Голвалкар называл себя "сарсангхчалак" ("верховный вождь силы"), а сторонники считали его "гуруджи" ("любимый учитель"). Антибританская направленность РСС во время Второй мировой войны переросла в откровенную симпатию к Гитлеру и Муссолини. Это в особенности касается основателя РСС Голвалкара, который в книге "Мы. Определение нашей нации", опубликованной в 1939 г., открыто выказывал свое восхищение нацистской идеологией. Он, в частности, писал: "Чтобы сохранить чистоту расы и ее культуру, Германия очистила страну от евреев. Это высочайшее проявление чувства расового превосходства потрясло мир". Такими же принципами, по мнению Голвалкара, должна была бы определиться и судьба неиндуистов в независимой Индии: "Чуждые расы в Хиндустане должны принять культуру и язык индуистов и раствориться в индусской расе. Остаться в стране, сохранив свою идентичность, они могут, только будучи в полном подчинении у индусской нации, не требуя ни привилегий, ни даже гражданских прав". До недавнего времени портреты Голвалкара висели в офисах БДП рядом с портретами Ганди, но, правда, потом после скандала в Парламенте лидер партии Ваджпайи приказал их убрать. В 1948 году РСС была запрещена на два года из-за того, что ее бывший член Насурам Годс убил индийского премьера Махатму Ганди.

В 1951 году возникла организация Джан Сангх как политическое крыло РСС. В последствии она стала ядром Бхаратия Джаната парти (БДП). БДП – одна из наиболее влиятельных партий страны, с отлаженной организационной структурой, пользующаяся влиянием в штатах хиндиязычного пояса, а также в Гуджарате, Карнатаке, Махараштре и Ассаме. В мае 1996 г. впервые сформировала правительство, не получившее вотума доверия. С марта 1998 г. по май 2004 г. находилась у власти, возглавляя правительственную коалицию «Национально-демократический альянс».

Цель БДП - утверждение Хиндутвы. Этот термин можно было бы перевести как "индийство" или "индусскость" (точнее не просто "индуизма", а "индийского духа", всей совокупности индийских религий, культуры, традиций), то есть совокупности того, что составляет в понимании ее идеологов сущность индийского национального характера, в формировании которого ключевая роль принадлежит индуизму. Эта позиция заставляет БДП в ряде случаев играть прогрессивную роль в решении задач, прежде всего, в кастовом вопросе и вопросе вовлечения в современное общество племен, живущих родо-племенным строем.

Сам термин «Хиндутва» был предложен Саваркаром в его книге 1920 того же самого названия. Главные тезисы Хиндутвы состоят в следующем:

1. 
   Индийский субконтинент (который включает область к югу от Гималаев и Гиндукуша, обычно Пакистан, Индия, Бангладеш и Шри-Ланка, и иногда Афганистан) является родиной всех Индусов.
   
2. "Индусы" – это все те, чья религия которых является местной в Индии. Они включают в себя буддистов, джайнов, и сикхов, так же как и собственно индусов.
   
3. Индусы исторически угнетались на их собственной земле внешними силами, такими как мусульмане и христиане.
   
4. Индусы стали слабыми в течение долгого времени из-за влияния британского колониализма и коммунистического движения.
   
5. Индусское государство должно быть установлено, чтобы защитить права индусов на их родину.
   

Любопытно, что фашиствующие коммуналисты среди тех, кто, по их мнению, должен быть индианизирован, называют не только мусульман Индии, но и коммунистов. Хиндутва всегда имела сильную антикоммунистическую направленность, и обычно изображает коммунистов как лживое, лицемерное движение, манипулирующее народными массами. В то же время она является антимусульманским и антихристианским, и вообще ксенофобским движением. Она критикует секулярные принципы индийской государственности, которые якобы порождают «атеизм и псевдоатеизм», из-за различных стандартов, принятых для индусов, мусульман и христиан. Тема введения единого универсального Гражданского Кодекса Индии, который удалил бы специальные условия брака и развода для мусульман и христиан из индийской Конституции, является одной из главных политических лозунгов Хиндутвы. Её сторонники утверждают, что в светской секулярной демократии немыслимо позволять мусульманам, например, многоженство, при том, что оно является уголовным преступлением для индусов. Это фактически подрывает основы законодательства Индии, так как Конституция и Гражданский Кодекс Индии намеренно выделяют различные группы населения, чтобы приспособиться к этническому и религиозному многообразию индийских народов.

БДП так же относится к РСС, как НСДАП к германскому национал-социалистскому движению. Германские СА формально не были частью НСДАП, штурмовики не обязательно были членами НСДАП, целые организации СА переходили в состав, скажем, Черного фронта О. Штрассера и обратно. Но и НСДАП, и СА, и Черный фронт можно называть фашистами. То же и в отношении БДП, БД, Шив Сены и разных организаций РСС.

Любопытно и то, что на определенном этапе некоторые лидеры коммунализма вполне дружелюбно отзывались об идеологии и практике фашизма. После второй мировой войны любование фашизмом в речах и книгах коммуналистских лидеров сходит на нет, но остаются весьма важные идеологические установки, говорящие о типологическом сходстве этих идеологий. К таковым можно отнести культ насилия, обрядовую роль знамен и другой символики, идею беспрекословного подчинения личности индивидуума произвольно трактуемым интересам "нации", принцип абсолютной непогрешимости стоящего над массой вождя и (с определенными поправками) те иррациональные политические стереотипы и автостереотипы, на которых зиждется вся идеологическая система коммунализма.

Действительно, Верховный апелляционный суд Индии в конце концов запретил называть РСС фашистами, отменил запрет на деятельность РСС и указал на то, что БДП и РСС - это разные организации, не несущие ответственность друг за друга. Это решение окончательное и обжалованию не подлежит. Но все остальные суды нижнего уровня принимали решения противоположного свойства. В условиях, когда БДП формировала Правительство Индии, трудно было ожидать подлинного независимого решения суда по такому вопросу.

В 1964 г. под руководством адвоката Шри Шива Шанкара Апте возник "Вишва Хинду Паришад" (ВХП - "Всемирный индусский совет"). Его цель - утверждение и защита Хиндутвы. ВХП, в свою очередь, была признана в 1966 в качестве религиозного крыла РСС.

На самом деле, ВХП является вооруженным крылом Сангх Паривар. Она характеризуется особо высоким уровнем религиозного фанатизма. Для ВХП характерно участие в межконфессиональном и сектантском насилии; периодические поджоги мечетей, христианских церквей, миссионерских школ; физический террор в отношении представителей других вероисповеданий и принуждение их к эмиграции.

В декабре 1992 г. - январе 1993 г. ВХП были спровоцированы масштабные межконфессиональные столкновения и погромы в г.г. Бомбей, Ахмедабад (св. 2.000 убитых) после инцидента со сносом мечети Бабри-Масджид. В декабре 1998 г. осуществлен поджог 40 христианских церквей в штате Гуджарат, убийство австралийского миссионера с членами семьи в штате Орисса. В феврале – марте 2002 г. зафиксированы возвратные столкновения вокруг мечети Бабри-Масджид (убито до 800 чел.). ВХП имеет зарубежные филиалы ВХП (действуют в США, Канаде, государствах Европы, получает оттуда деньги.

Группа "Баджранг Дал" (БД) представляет собой молодежную радикальную религиозную организацию, созданную в качестве молодежного боевого крыла ВХП. В индийских СМИ можно встретить также название "Армия обезьян", которым журналисты наградили ее за постоянные буйства членов организации. В настоящее время БД имеет свои ячейки во всех индийских штатах, является своего рода "исполнительным органом" СП, а ВХП, РСС и БДП в основном ограничиваются воинственной риторикой и негласно поддерживают БД. На настоящий момент ВХП и БД являются самыми радикальными религиозными организациями в Индии.

Официальная доктрина БД гласит, что организация стоит на страже индуизма, традиций, общества. Лидеры БД утверждают, что не приемлют насилия и незаконных действий. Хотя организация говорит о своем уважении к другим религиям, на деле идеологией БД является преданность индуизму, негативное отношение к другим религиям и их представителям, вплоть до проявлений насилия. БД - это армия молодежи, вдохновленной идеями огромной исторической несправедливости, ущемленной индусской гордости. Фактически, идеология БД очень сходна с фашизмом. Это похоже на зарождение фашизма в Европе в конце 20-х гг.

БД активно претворяет в жизнь программу "очищения", подразумевающую возвращение через ритуальные процедуры индийским христианам и мусульманам их исконной веры - индуизма. Мусульмане являются объектом постоянных нападок активистов БД. Для оправдания насилия против мусульман лидеры БД нередко используют лозунги борьбы с исламским терроризмом.

Другим своим врагом БД видит христиан, которых в Индии около 23 миллионов (2,3% населения), и борется за их изгнание из страны. БД оправдывает нападения на христиан тем, что они в начале английской колонизации насильственно обращали в свою веру индусов. И, как утверждают представители БД, сейчас христианские миссионеры делают то же самое. Действительно, в настоящее время многие индусы, особенно из племен, живущих родоплеменным строем, или неприкасаемых, принимают ислам, буддизм или христианство, чтобы перестать подвергаться унижениям в жестко иерархичной кастовой индусской системе, где они занимают низшее место.

История БД представляет собой нескончаемую череду убийств, поджогов, разрушений. Отдавая предпочтение диверсиям, руководители БД не исключают проведения полномасштабных военных действий. Глава отделения БД в Дели Ашок Капур сказал, что они "готовы взять в руки автомат Калашникова, если возникнет необходимость. Мусульмане хотят превратить эту страну в исламское государство, но мы им не позволим". Главная цель - ограничение прав религиозных меньшинств, а в идеале - их ликвидация или изгнание за пределы страны. Для этого они хотят изменить конституцию Индии. Одной из менее значительных целей БД является мобилизация молодежи в борьбе за постройку храма Рамы.

Кроме этого, БД нередко выступает против светских властей. Например, в апреле 2000 года активисты организации напали на мэрию небольшого индийского городка.

БД располагает разветвленной сетью тренировочных лагерей (они называются "шаха"). По различным оценкам, их количество по всей стране доходит до 300 тысяч. Больше всего лагерей в относительно малоразвитом штате Орисса. В этих лагерях молодежь получает физическую и идеологическую закалку. В них члены БД учатся владеть огнестрельным и холодным оружием, дзюдо, карате. Большинство обучающихся студенты от 20 до 25 лет. По словам прошедших подготовку, в лагере их учат бить тех, кто не уважает индуизм.

На словах РСС отмежевывается от действий БД. Рядовые члены организации могут по своей инициативе совершить какой-либо теракт против христиан или мусульман, не ставя об этом в известность лидеров. Лидеры фундаменталистских организаций отрицают свою причастность к нападениям на религиозные общины меньшинств, но их пропаганда содержит немалое количество угроз.

Шив Сена (Армия Шивы или Армия Владыки) – это радикальная религиозно-националистическая профашистская партия в Махараштре, участвующая в процессе внутреннего политического, национального, религиозного и кастового насилия.. Организация поддерживает контакты с БДП, имеет депутатскую фракцию в парламенте Индии.

Возглавляет Шив Сену Бал Такерай. В начале своей политической карьеры он выступал против засилья в городе индийцев с юга страны, но вскоре нашел себе более выгодного противника - мусульманское меньшинство, которое он обвиняет в недостатке патриотизма. Мало кто сомневается, что выходец из Бомбея Салман Рушди в романе "Последний вздох мавра" в образе главаря мафиозной банды Майндука ("лягушка-придурок") изобразил Такерая. Рушди пишет о "маленьких гитлерах в стиле Майндука", хотя такое сравнение вряд ли может обидеть Бала, в своих речах часто апеллирующего к образу Гитлера. Персонаж, безусловно, был опознан, а роман запрещен…

В 1980-х годах Шив Сена, настаивавшая на том, чтобы большинство должностей в Бомбее и вообще в Махараштре было зарезервировано за маратхами, оформилось в политическую партию. Шив Сена предпринимала насильственные действия против различных групп южноиндийцев, их лавки подвергались разграблению, а сами они – нападениям. В 1992 году во время городских беспорядков в Бомбее от рук боевиков Шив Сены погибло 800 мусульман.

В 1995 году на волне индуистского националистического подьема в Бомбее, крупнейшем городе Индии, мэром стал Такерай, возглавляющий местную Шив Сену. Карикатурист по профессии, этот человек, обладавший незаурядными ораторскими и организаторскими способностями, политическим чутьем и связанный с местной мафией, коренным образом изменил облик города и социальную расстановку сил в нем.

За годы своего правления, Бал Такерай как заправский глава мафиозного клана, прибрал к своим рукам все самые прибыльные промыслы в городе и использовал государственную власть не по назначению. Правда, у него есть и серьезные заслуги. Коренные жители Бомбея, говорящие на языке маратхи, уже не чувствуют себя людьми второго сорта, как это было прежде, а их язык стал главным.

Тем не менее, на последних выборах симпатии горожан оказались не на стороне Шив Сены. Хотя молодчики по-прежнему держат город под своим бандитским контролем, их предводителя призывают к ответу. "Доклад Шрикришна", названный так по имени составившего его судьи, досконально засвидетельствовал причастность Бал Такерая к погрому 1992 года, и того ждет арест. Но власти этого пока не могут сделать, так как Бал Такерай пригрозил не только Мумбаю, но и всей Индии большим пожаром, если его арестуют, да и как можно арестовать владыку в его царстве?

Набрав силу и выплеснувшись за пределы штата, Шив Сена несколько изменила направление своей деятельности, ратуя за восстановление и сохранение подлинно индусской культуры. Члены партии устраивают демонстрации протеста против приезда пакистанской спортивной команды в Бомбей и забрасывают камнями автобус, курсирующий между Дели и Лахором.

Активисты Шив Сены достаточно быстро навели «порядок» в своем городе, который лидировал по числу совершаемых преступлений. Физически уничтожались наркопритоны, была практически ликвидирована проституция. Городской администрацией даже были отменены "конкурсы красоты". Городское телевидение также прекратило демонстрацию подобного рода мероприятий. Ненависть у бойцов Шив Сены вызывали носители западной, мультимедийной цивилизации. Они поджигали магазины западных фирм, громят кинотеатры, где демонстрировались фильмы, унижающие религиозные чувства арийцев. В одежде, рекламирующей кока-колу или что-либо подобное на улицах Бомбея лучше было не появляться.

В настоящее время в Махараштре коммунисты не являются серьезной политической силой, хотя даже там левый блок (под разными названиями и с разным составом, но при руководящей роли КПИ и КПИ-М) собирает до 5% голосов, что означает при индийской системе выборов, что коммунистов поддерживает не менее 7-8% населения штата. Прямые параллели с фашистской Италией и нацистской Германией можно провести в Бомбее, где Шив Сена, создав штурмовые отряды, разгромила коммунистические профсоюзы и ячейки компартии при помощи прямого физического насилия, сопровождаемого погромами и убийствами коммунистических лидеров.

Практика индийского фашизма

Правительство БДП, мечтая о введении однопартийной системы, насаждало сеть массовых идеологизированных организаций под руководством СП. В местах расположения лагерей СП фактически отсутствуют партийные организации партий, кроме БДП и ее союзников (Джаната Партии (Ю), Тринамул Конгресс и пр.) как, скажем, в Ориссе. Правительство БДП декларировало желание и пыталось ввести принцип единоначалия в административной системе. Сопротивление коммунистов, левых сил, ряда националистических организаций в южных штатах и Конгресса не позволили им этого сделать, как и ликвидировать федерализм. Тем не менее, во многом Правительству БДП это удалось. Права штатов сильно урезаны. Большие штаты разделены. Во многих штатах вводилось президентское правление. Оппозиции (а кстати, и союзникам БДП) удалось во многом не допустить ущемление федерализма, но Бихар - некогда второй по значению штат Индии, перестал уже быть, тем, чем он был, и уже, наверное, никогда не сможет противостоять центру, как в лучшие годы.

За время правления БДП в Индии были приняты законы, нарушающие свободу совести. Например, в штате Гуджарат по инициативе Нарендры Моди, премьера местного правительства, был одобрен закон, запрещающий переход из индуизма в другие религии, прежде всего в ислам и христианство. Правда, закон формально запрещает только "насильственное обращение". Однако и тот, кто хочет перейти в другую религию добровольно, должен обосновать причины своего поступка в суде. Аналогичное законодательство уже существует и в других штатах. Сторонники Хиндутвы особенно обеспокоены тем, что в ислам, буддизм и христианство часто переходят члены "низших" каст индуистского общества. Некоторые из требований индуистских экстремистов претворяются в жизнь в законодательном порядке правительством БДП. Обсуждалась замена "исламских" географических названий "индусскими" (например, Аллахабад должен стать Праягом). В штате Уттар-Прадеш новый закон ограничивает возможности построения храмов неиндуистских религий. Жертвами индусского фундаментализма становятся не только мусульмане, но и христиане. Ежегодно в Индии совершаются более 120 актов насилия против христиан, христианских церквей и школ.

Фашиствующий коммунализм выливается в кровавые погромы, убийства и грабежи. Так к началу 90-х годов индуистские экстремисты были оттеснены на задний план, но в 1992 г. произошло событие, изменившее баланс сил в их пользу. Подстрекаемая активистами РСС и ВХП под руководством Лала Кришны Адвани, лидера молодежной организаций "Баджранг Дал, толпа индуистов-фанатиков штурмовала и разрушила в городе Айодхье мечеть Бабура, построенную в XVI в. основателем империи Моголов там, где раньше якобы стоял индуистский храм, посвященный рождению бога Рамы. Адвани, который тогда был также лидером индуистской "Бхаратия джаната парти" (БДП - "Индийская националистическая партия"), является заместителем премьер министра в правительстве БДжП под руководством Атала Бихари Ваджпайи.

События в Айодхье подняли по всей Индии волну насилия, жертвами которой стали сотни мусульман и индуистов. Были арестованы около 17 тыс. человек. Но эти события ознаменовали собой и рост популярности партий Хиндутвы среди индуистов. На первых выборах после событий в Айодхье парламентское представительство БДП подскочило с 2 до 86 мест. С момента разрушения мечети Бабура кровавые столкновения между индуистами и мусульманами не прекращаются. В конце февраля 2002 г. на станции Годхра (штат Гуджарат) мусульмане подожгли поезд, на котором активисты ВХП возвращались из Айодхьи. Погибли 58 человек. На следующий день индуисты штурмовали мусульманские районы во всем штате. В главном городе Ахмедабаде 22 мусульманина сгорели заживо, 20 человек погибли в других местностях, шестерых убили полицейские, пытаясь восстановить порядок. В селе Бичуапур-Барга (штат Уттар-Прадеш) индуистские экстремисты сожгли заживо двух мусульманских девушек за то, что их родственники забили и съели двух антилоп, которых индуисты считают священными. В том же штате во время индуистского весеннего карнавала Холи произошли кровавые столкновения между индуистами и мусульманами. В результате погибли не менее 20 человек и 60 были ранены. Десять вооруженных исламских боевиков в деревне Надимарг в индийской части Кашмира застрелили 11 мужчин, 11 женщин и двоих детей. Остальным жителям деревни удалось укрыться в лесу. Волна религиозного экстремизма продолжает нарастать.

Оставаясь по сути своей религиозно-шовинистической, к какому бы уровню массового сознания она ни была обращена, пропаганда принимает в зависимости от адресата самые различные формы — от утонченной до откровенно грубой. Так, напр., индусские коммуналисты одну и ту же идею "превосходства индусской культуры" подкрепляют как ссылками на достижения древнеиндийской философии, так и утверждениями, что всемирно известный мусульманский мавзолей Тадж-Махал есть якобы на самом деле индусский храм. Для совсем неразборчивых своих последователей они переписывают и всемирную историю, сообщая, напр., что парижский Нотр-Дам был когда-то храмом богини Дурги, река Сена называлась Синдху, да и сам Париж был некогда индусским городом Парамешвариумом. Само собой разумеется, что святыня мусульман в Мекке, Кааба, оказывается "гигантским храмом Вишну".

Религиозная нетерпимость некоторых индуистских групп вроде Шив Сены и других (помимо РСС) принимает иногда курьезные формы. Например, они объявили войну Дню святого Валентина. 14 февраля активисты организаций в ряде индийских городов избивали молодых людей и даже сжигали изображения святого. Все это получило одобрение одного из лидеров БДП Шесадри Чари, заявившего, что "есть вещи, приемлемые для американцев, но не для индийцев". Те, кто считает индуизм религией мира и любви, во многом правы. Вот только сами индусы не всегда соответствуют миролюбивому характеру своей веры.

Если подобные заявления индусских фашистов могут, хотя и с определенными натяжками, рассматриваться как безобидные курьезы, то гораздо более ядовитыми являются их попытки представить всех индийских мусульман как "пятую колонну" Пакистана, которые по самой сути исповедуемой ими религии лояльны не по отношению к своей родине — Индии, а к мусульманскому миру. Тем самым индусам настойчиво внушается мысль, что индийские мусульмане не только стоят ниже индусов по своей культуре, не только являются заклятыми врагами индуизма и всех индусов, но и могут оказаться прямыми пособниками внешних, враждебных Индии сил. Переписывая прошлое и искажая настоящее, коммуналисты тем самым пытаются закладывать основы своей программы на будущее, которое видится им как безраздельное господство "своей" общины и фактическое растворение "чужой" (или, по крайней мере, сведение этой последней до уровня национального меньшинства, т. е. узаконенное превращение последователей др. религии в граждан второго сорта).

В ноябре 1999 БД выражала свое сильное недовольство визитом Папы в Индию. Они требовали у Папы извинений за действия первых христианских миссионеров в индийском регионе Гоа 300 лет назад, откуда началась колонизация Индии. В июле 2001 года произошел случай, над которым можно было бы посмеяться, если бы он не стал показателем фанатичности и радикализма БД. Активисты организации узнали, что кошку американского президента Буша зовут Индия и расценили это как тяжкое оскорбление их национальному достоинству. Представитель БД в Бомбее Шанкар Гайкар заявил, что его товарищи не могли стерпеть оскорбления и решили отплатить Америке той же монетой. Они взяли безымянного до этого дня щенка, поместили его на красочно убранный подиум на площади на окраине Бомбея и официально нарекли именем президента США. Кроме того, БД провела демонстрацию протеста у консульства США в Бомбее и потребовала официального извинения за "бестактное" поведение американского президента. Однако сотрудники консульства извиняться не стали, сообщив, что кота на самом деле зовут Индиан-инк, что в переводе с английского означает "тушь". Такую кличку она получила за свой иссиня-черный окрас. Тем не менее БД стоит на своем и призывает сторонников партии во всем штате Махараштра переименовать своих домашних животных в Джордж-Бушей.

По словам представителей христианских церквей, отношения индусов и христиан заметно ухудшились, когда БДП возглавила коалиционное правительство в 1999 году. Насильственные действия против христиан с того времени приобретают все более широкий масштаб. Так, если за 20 лет до этого было зарегистрировано около 250 нападений на христиан на религиозной почве, то только в 1999 году произошло по различным данным от 90 до 150 атак, значительная часть из которых - в штате Орисса, где численность христиан особенно велика. Кроме этого, по данным Объединенного христианского форума по правам человека, если за период 1947-1998 гг. было зафиксировано 50 нападений на христианские церкви и школы, то в 1999 году их было уже более 120. Общее число акций, направленных против христиан - угрозы, избиения, убийства, изнасилования служителей культа, уничтожение церквей, школ, кладбищ - за последние годы точно определить сложно, но оно уже перевалило за тысячу, причем половина из них произошла в штате Гуджарат, где численность христиан также велика. Практически все нападения были осуществлены индусскими фундаменталистами, по большей части членами БД.

Буржуазные политические партии

Большинство индийских партий, за исключением БДП и коммунистов, являются идеологически нейтральными. Их позиции по принципиальным социально-политическим и экономическим вопросам настолько гибкие, что эти партии по сути можно было бы назвать неидеологическими организациями. В соответствии с принятой в 1988 г. поправкой к Закону о народном представительстве, от каждой политической партии требуется лояльность Конституции Индии и приверженность зафиксированным в ней принципам демократии и социализма. Тем самым сглаживается актуальность различий между правыми, левыми и центристами, а приверженность определенным принципам все больше уступает место прагматизму.

Индийский национальный конгресс традиционно опирался на широкую социальную базу, которая, однако, размывалась по мере укрепления экономических интересов различных социальных слоев и региональных сил. В результате неоднократных расколов ИНК покинули видные политические деятели, которые составили костяк партий левоцентристского толка. Председатель партии – Соня Ганди (вдова Раджива Ганди).

Левоцентристский спектр представлен целым рядом партий, претендующих на выражение интересов отсталых слоев населения и образованных как самостоятельно (зачастую под конкретных политических лидеров), так в результате многочисленных расколов Джаната дал. К ним относятся такие партии, как Джаната дал (секуляристская) (Х.Д. Деве Гоуда, Д.А.Канвар), Самаджвади парти (Чандра Шекхар), Раштрия джаната дал (Лалу Прасад Ядав), Биджу джаната дал (Браджа Кишор Трипатхи), Бахуджан самадж парти (Раджеш Верма) и т.д.

Существует также значительное число региональных партий различной социальной ориентации. Группировка Джаната дал, возглавляемая в настоящее время Ш.Ядавом и Дж.Фернандесом, выступившая за сотрудничество с БДП, стала называться ДД (объединенная).

Партии с религиозной окраской своей идеологии в такой многоконфессиональной стране, как Индия, немногочисленны. Они представлены в основном мусульманскими политическими организациями, пользующимися ограниченным влиянием, как, например, Мусульманской лигой и Маджлис-е-иттихад-уль-муслимин, а также фракциями сикхского религиозного движения Акали дал. Ориентированной на индусский электорат является Шив сена, тогда как БДП предприняла в последнее время усилия по избавлению от своего проиндусского имиджа.