Все мои неприятности начинаются просто и обыденно. Ичем серьезней неприятность, тем мельче неожиданность, с которой она начинается. Вот как сейчас меня просто не встречали

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 12

наши Воздушные маги! Обидно было бы выбраться из логова врага и нарваться на случайный удар своих же.

- Ложись!

Милому не потребовалось повторять дважды. Он уронил меня, упал рядом. Что-то просвистело над моей головой. А потом знакомый настороженный голос поинтересовался, кто мы такие. Подняв глаза, я обнаружила, что нам не рады: в руках группы наемников наблюдались достаточно опасные для здоровья железки.

- Вадим, ну ты даешь! Впервые я тебя узнала раньше!

- Миледи?! Вас немного не тут ждали. Отсюда могли появиться только враги. – Голос одновременно растерянный и недовольный. Ну еще бы, ходят тут разные начальники, работать мешают.

- Хоть узнал, и то хорошо. – Я улыбалась и несла полную чушь. Это называется мо… свобода в голову ударила. - Нам встать можно? А то мне ваш арсенал не шибко нравится, я и так не совсем здорова.

- Встать – можно. – Холодно бросил наемник, и уже по его тону я поняла, что рано успокоилась. - Но потом идти только в одном направлении. Вас Эдик ищет, и я еще не знаю, вы ли это.

Мы поднялись. Вадим указал рукой в нужную сторону и велел проваливать к черту. Я пробурчала, что Карина нас не поймет. Демон посмотрел как на ненормальную и сказал двум своим людям нас проводить. Во избежание. Предусмотрительный, блин. Убила бы! Как он меня достал! С самого детства. Я тогда была в него влюблена. Он красив – высокий, стройный, с правильными чертами лица, темными глазами, вечно насмешливым взглядом и невозможным характером. В моих глазах его не портили даже пепельно-серые волосы. Проблема в том, что ему было на это наплевать, и я пыталась привлечь внимание своего «избранника». А как можно привлечь внимание телохранителя? Только одним способом – влезть в какую-нибудь авантюру. И все бы ничего, да только Вадим после каждой такой выходки увеличивал охрану. А меня жутко раздражала вооруженная до зубов толпа за спиной. И хотя прошло уже много времени, я забыла эти глупости и счастлива в браке, кое-что не изменилось. Методы телохранителя, например. И мое отношение к ним.

За такими мыслями и не заметила, как дошли. Отчим, кажется, мне обрадовался. Правда, по нему никогда не скажешь.

- Наконец-то. Где вас носило? – Это он Ринату. Мне слегка кивнул. Значит, действительно рад.

Солнышко начал отчитываться. Я слушала едва ли не внимательней отчима – мне ведь многое было неизвестно.

- Командир! – Окликнул Эдуарда какой-то боец. – Разрешите обратиться?

- Докладывай.

- Мы никого не нашли. Там десятка четыре защитников, но это големы. Все заклятия сняты еще до нас, судя по всему хозяевами. Лорд Вадим просил передать, что, по его мнению, делать тут больше нечего. Его подразделение уже отходит. Он сам зайдет к вам.

- Хорошо, можете идти, - потом уже для меня:

- Лина, тебе сейчас предстоит не слишком приятная процедура. До тех пор никуда не уходи, чтобы я тебя постоянно видел.

- Э… А это обязательно?

«Не слишком приятная» - слабо сказано. Сканирование является процедурой слишком неприятной. Без лишней необходимости на себе лучше вообще не проверять. В самом крайнем случае – сводить количество таких экспериментов к минимуму. И уж тем более не стоит баловаться подобным при многочисленных физических повреждениях. Как вы понимаете, мне Сканирование противопоказано. Поэтому слова отчима достаточно сильно напугали. Но он, по-моему, этого не заметил…

- Обязательно. И не смотри на меня так. Не маленькая уже, сама все понимаешь. Потерпишь.

- Я бы потерпела, но…

Взгляд Эдуарда был весьма красноречивым. И ну очень холодным. Настолько холодным, что им можно было вулканы остужать. Я тоже сочла за умное заткнуться. Так как, в отличие от вулканов, вполне могла пострадать.

***

Все закончилось. Благополучно и несколько суматошно. Вадим просмотрел мою сущность, установил, что я – это я и поругался с моим отчимом. Ринат увел меня в сторону от развивающейся свары. Мы наблюдали за сим, безусловно интересным, зрелищем с небольшого каменистого возвышения. Я сидела на краю и блаженно щурилась, подставляя лицо свежему ветру. Настроение было легким и радостным. Его не испортила даже подошедшая Карина, которую я, как выяснилось, отвлекла во время сложного маневра. Кое-кто из ее подопечных пострадал, и королева-чертовка мне сказала все. Что я безответственная, невнимательная, некомпетентная, etc., etc. Дошло до обвинения в умышленном саботаже. Я все внимательно выслушала, обдумала и эдак задумчиво предположила, что девушка перегрелась – ляпнуть такое в здравом уме невозможно. Карина закашлялась, перебрала в уме все, что сказала и замяла тему. Неловкое молчание затянулось – леди пыталась справиться со смущением, Ринат – со смехом, а я с нежеланием что-либо делать. Вздохнув, попросила чертовку оставить нас. Та, обрадовавшись возможности ретироваться, коротко поклонилась и исчезла из поля зрения с потрясающей скоростью. Я сформировала ироничный мыслеобраз, общий смысл которого сводился к тому, что некоторые страдают от несдержанности даже больше, чем я. И такие чудеса случаются …

Ринат засмеялся уже в голос и послал мне ответ: мол, я неплохо натренировалась на это указывать – еще бы, столько личного опыта. В смысле, опыта получения по ушам. Образ получился столь уморительным, что я едва с камушка не свалилась. Потом встряхнула головой и, проигнорировав излишне веселого мужа, вдумчиво и спокойно посмотрела вокруг. Здесь было… странно. Мрачные горы, ни следа какой-либо растительности, груда камня, бывшая недавно идеально вписывающимся в сумрачный пейзаж бастионом. Серое небо, блекло-серебристое солнце. Кроме нас – ни одной живой души. И тоскливая песня холодного ветра.

В общем, неприятное место. И в тоже время… пожалуй, красивое. Однажды мне довелось услышать такую фразу: «Красота надломленной ветки». И увидеть сложный образ, описывающий, что же это такое. Я тогда не разобралась, но ощущения запомнила: холод, тоска, одиночество. И странное чувство, показывающее новые грани этих понятий. Совершенство ледяного кристалла. Ожидание, всегда подразумевающее надежду. Свобода – это пояснений не требует.

И только полтора тысячелетия спустя, здесь, в этом ущелье я увидела иллюстрацию к этой фразе. И поняла, как точно названо это явление. Как верно подобрано сравнение. Как правильно…

- Алина-а! Очнись, дорогая! Или домой тебе уже не хочется?

Ринат имеет поразительную способность – возвращать меня с небес на грешную землю (интересно, откуда эта фраза? С каких пор Земля-то стала грешной?). Не скажу, что в этом не бывает необходимости, но иногда просто бесит. Я тут о высоком думаю, а он…

Хотя домой и правда хочется. К любимому камину, пледу и … еде! До меня только сейчас дошло, что неделю я ничего не ела. Совсем. Так дело не пойдет! Надо наверстывать упущенное. Начать можно прямо сейчас. Например, с мужа. Или с отчима. Или вон с того солдата. Мр-р-мням…

Солнышко поймал меня в тот момент, когда я уже собиралась прыгнуть на шею ничего не подозревающему бойцу. Увернулся от когтистой лапки, метящей в лицо, перехватил ее и отвесил весьма ощутимую пощечину. Не помогло. Я автоматически составила пальцами фигуру, вызывающую огненный шарик. И взвыла в голос. Ой! Совсем забыла, что на руках все еще опасными и очень зубастыми зверьками свернулись браслеты.

Ринат это заметил. В воздухе явно запахло концентрированным насилием. Глаза любимого мужа изменились – зрачки стали вертикальными, радужка полыхнула золотом. Котик мой…

Желание буянить пропало. Если честно, в мире не осталось ничего, кроме завораживающих золотистых глаз солнышка и ощущения сильной руки на моем запястье.

К сведению, мой муж – перворожденный оборотень. Рысь. Размером с немаленького тигра. И когда он перестает контролировать эту свою сущность, чувствуешь себя мышкой. Я, впрочем, являюсь не менее интересным созданием – вампиром. Но мне это никогда не помогало – я слабее. Не родилась такой, а была инициирована. Из политических соображений. Ведь гораздо проще контролировать столь непостоянных созданий, будучи одной из них.

Еще к сведению – перевертыши обладают настоящим даром подчинения. Это не магия, это вообще непонятно что. И защиты, как следствие, не существует. Напоминает взгляд (или как это называется?) удава. От него тот же эффект.

И вот сейчас несчастной, уставшей и голодной мне была отведена роль кролика. Э-э-э… а может, и не мне. Парень, задумавший все это, явно с головой не дружит. Почему? Да потому что решил, будто Ринат оставит все, как есть, ограничившись возвращением меня домой. Три раза ха-ха.

Интересная, наверное, сцена: на некой возвышенности стоит красивый, аккуратный, но абсолютно не контролирующий себя парень, удерживающий растрепанную, уставшую, грязную как не знаю кто девушку, настойчиво, но безуспешно, пытающуюся незаметно ретироваться. Но это, слава Богиням, ненадолго. Не позволит себе Ринат долго находится в таком… ну, скажем так, слегка непредсказуемом состоянии. О, что я говорила!

- Алина, солнышко, ты в порядке? – И голос такой обеспокоенный. Приятно!

- В полном, родной. – Я скривила губы в усмешке. - Только вот от этого ужаса на руках хотелось бы избавиться. И вылечиться. И поесть!

Смех. Его смех, так любимый мною. Легкий такой, задорный. Почти мальчишеский. И в то же время глубокий, красивый. Как и он сам.

Успокоившись, милый повел рукой над браслетами. Те упали на землю.

- О, святые девы! Есть в жизни счастье! Эй, зачем?! На кой они тебе сдались?!! Оставь здесь, ну нам-то зачем?!!!

- Пригодятся. Да и не стоит столь опасным вещам просто так валяться. – Как обычно невозмутим. Спокоен и уравновешен. Не бесчувственен, как ледяные маги, но и на буйную и непредсказуемую меня не похож. Впрочем, это объяснимо. Чем мы старше, тем больше похожи на свои стихии. А милый знал молодой мою мать, старейшую из дейнов. И сейчас, в свои демон знает сколько лет, все больше напоминает родную ему Землю. Интересно, а я в его возрасте стану походить на Огонь?

Впрочем, это так, лирическое отступление.

- Не пригодятся! Но если хочешь взять с собой – убери с глаз моих!! Видеть не хочу!!! – Мне и его возраста, похоже, не надо…

- Ладно, дорогая. Успокойся. Уберу.

Как с маленьким ребенком, право слово… Но он старше меня в несколько раз, ему можно.

– А вообще, ты заметила, что все наши уже ушли? Ты перестанешь дурью маяться, или мы здесь ночевать остаемся?

Хм… Безрадостная перспектива, конечно. Но и так просто подчиняться я не стану.

- А что, это идея! Надо же узнать, что здесь и как, снять следы аур, образцы Силы, разобраться во всем. Поработаем, там и домой можно. Через несколько дней! – Последняя фраза не скрывала злорадства. Получи, фашист, гранату! И что ты мне на это скажешь?

Взгляд милого стал подчеркнуто отстраненным. Но в глубине появились отблески давно сдерживаемого гнева.

Кажется, я перестаралась. Все-таки он гораздо старше, не стоило так дерзить. Да и устал, поди, не меньше меня…

Хотя мне сейчас без разницы. Не в том я состоянии, чтобы думать о вежливом обращении со Старейшими. Даже с мужем. Поправка – особенно с мужем. Он же все прекрасно понимает: я молода, невоздержанна, взбалмошна и непредсказуема. Так что обидеться не должен. Ну, мне так кажется.

Правда, не сейчас.

- Миледи, вы нездоровы. К тому же, здесь сделают все, что только можно. Оставьте грязную работу тем, кому привычнее ей заниматься.

М-да, когда Ринат начинает говорить со мной в столь официальном тоне, становится страшно. Таким образом он дает мне понять, что любая иная форма общения чревата серьезными последствиями. Для меня, разумеется.

- Хорошо, милорд. Как пожелаете. – Легкий уважительный поклон со следами нехилого страха. В такие моменты пропадает неизвестно куда все желание спорить и дурачиться.

Улыбнулся, подал руку. Помог спуститься. Поддерживая, повел в сторону выхода из ущелья. Шла я, сосредоточившись на ногах. Болели они как после многочасовой тренировки. Без Рината вообще ни шагу бы не сделала. А так ковыляла помаленьку.

В очередной раз запнувшись, не выдержала:

- Ну сколько можно?! Мы что, не можем открыть портал? Мне уже хочется ноги отстегнуть и здесь оставить, типа потом вернусь, заберу!

- Угу, я бы посмотрел… - Давясь смехом, ответил солнышко. И уже серьезно:

- Не можем. Уж не знаю, кого благодарить, природу, Богинь или твоего знакомого Мастера меча, но это место закрыто. Ни внутрь, ни наружу, ни непосредственно по нему. Еще… ну, с такими темпами часик, и мы будем у Перехода. До Амины. Оттуда уже можно и домой.

- До Амины? Ты с ума сошел! Это же мир клана Кориссор! Они убьют тебя!

- Пускай попробуют. Не те у них зубы, на меня зариться. – Любимый зло улыбнулся, демонстрируя впечатляющий оскал. Да, каким-то там оборотням до него далеко, ой как далеко! - И вообще, я там буду «с официальным визитом». Вроде как с инспекцией. На предмет незаконных убийств и инициаций.

Интересно, Ринат серьезно? Кориссор – один из самых жестоких кланов оборотней. У Империи с ними проблем едва ли не больше, чем со всеми остальными, вместе взятыми и на два умноженными. Правда, дело не в этом. Пакостить оборотни этого клана пакостят, но определенных границ не переходят. Например, убить начальника Департамента по контролю над Низшими Силами (то есть над оборотнями, вампирами, духами и т.д.) не посмели бы. Особенно если вышеозначенный начальник – муж императрицы. Только вот не в нашем случае: Ринат не только император и командир охотников, как еще называют его ведомство, но и… член клана Кориссор, пусть и номинально. И даже не в этом беда. Мой благоверный для своих родственников – враг, он бастард. И смертный приговор ему уже давно вынесен.

Мы оба там стараемся не появляться.

Что, в общем-то, закономерно.

- Милый, ты головой в последнее время ни обо что твердое не бился?

Иногда мне кажется, что он терпит меня только из уважения к моей почившей матери, с которой был в очень теплых дружеских отношениях. Нет, правда. У солнышка такое лицо становится, будто он готов убить меня на месте. И мне всегда было любопытно, это рассчитанная на меня маска или истинное чувство?

Ринат выдал длинную тираду на тему несмышленых девчонок, смеющих в таком тоне разговаривать со Старейшими, даром что данный конкретный Старейший является мужем данной конкретной девчонки. Я постаралась выглядеть виноватой и проникнувшейся. Безуспешно. Дальше шли молча, подчеркнуто не обращая внимания друг на друга.

То, что произошло минутой позже, я до сих пор вспоминаю с тихим ужасом. И что-то мне подсказывает, так будет до конца моей жизни.

Возможно, мы слишком устали. Возможно, просто расслабились. Я не исключаю даже возможность наведенных извне чар. Даже вероятность появления здесь хорошей такой иллюзии, на какие была способна лишь Старшая. Я просто не знаю, чем это было.

Но мы не заметили нападавших.

Атака стала полной неожиданностью. Четкая, жесткая, безупречно рассчитанная. Основанная на том, что мы останемся одни. А противников будет много.

Лишь одно не было учтено. Простой факт, что Ринат является Мастером меча с мно-о-оговековым опытом и учеником Первого среди Мастеров. То есть одним из лучших воинов Орина. Которому хватило доли секунды, чтобы «прокачать» ситуацию, сделать выводы и занять самую удобную оборонительную позицию.

В процессе сего сложного маневра я оказалась за его спиной. Не скажу, что меня это задело, нет. Теперь можно безбоязненно строить атакующие и защитные заклятья, не отрываясь на защиту тела. А нам такого рода поддержка ой как нужна! Против нас выступала такая не очень компактная армия при поддержке как минимум двух Мастеров магии. Блин, что-то в последнее время слишком много Высших в округе! Опасно такое скопище, еще как опасно.

И обидно. До слез. Мастера меча, известные нам – ученики отчима или кого-то из его учеников. Магии – по большей части мамины. Их не так много. Почти все являются близкими друзьями моей семьи. Остальные – просто хорошие приятели. И кто-то из них предал нас: меня, Эдуарда, Рината. И Орин.

Не время для таких мыслей. Думать и сожалеть я буду после. А пока надо позаботиться о том, чтобы это самое «после» настало.

Выстроить Пламенный Молот, запустить в предполагаемое место нахождения одного из магов, резко поднять защиту, понять, что просчиталась, помянуть какого-либо демона, придумать еще что-нибудь не менее интересное. И так до бесконечности. Поток ругательств почти иссяк, силы на достаточно мощные чары – тоже, что оптимизма не добавляло.

Краем глаза я еще успевала отслеживать состояние мужа. Родной и единственный успевал блокировать все удары холодного, огнестрельного и лучевого оружия, призванные оставить от нас одни воспоминания. Получалось у него это споро и очень красиво. Но недолго. Он же не железный, а народу по наши души нагнали немало. Еще немного, и его пока идеальную защиту сомнут. О том, что случится потом, не хотелось и думать.

Не смяли. Просто не успели.

Отчаялись их же маги. Решили, что силой оружия нас не взять. И создали то, о чем я знала только понаслышке. О чем мне в весьма жесткой форме запретили расспрашивать и искать информацию. О чем мои родители говорили лишь шепотом. Заклинание Четырех Стихий.

Не придумали и не придумают от него защиты. Потому что невозможно защитится от того, что составляет часть твоего Я. Хоть одна (чаще две, три, а то и четыре) стихия является тебе родной. Нельзя перекрыть доступ к себе части себя. А с ней пройдет все остальное, что тебя и убьет. Даже если ты Мастер школы Четырех Стихий. Ведь с Силами идут Жизнь и Смерть. Одна из них заберет тебя.

Я успела закричать, когда волна безжалостных чар захлестнула мужа. За секунду до встречи со своей Смертью, соткала проклятье, которое обязательно достанет тех, кто обрушил на нас Ад. Утешало лишь то, что мы вместе…

***

Больно. Больно и холодно. Невыносимо.

Телом завладели толпы ледяных демонов, поставивших себе целью довести меня до помутнения рассудка. Не скажу, что у них это не получится. Хотелось уснуть, ничего не помнить и не чувствовать. Хотя… я и так ничего не помню.

Что-то мешало. Какой-то смутный звук не давал сорваться в беспамятство. Некоторое время спустя мне стало понятно, какой именно. Кто-то тихо, но ожесточенно спорил.

- Это невозможно! – Прислушавшись, разобрала я.

- Но почему? Вы сказали, что она поправляется. – Этот голос явно был недоволен. Интересно, о ком он?

- Я от своих слов и не отказываюсь. – Такое предположение явно оскорбило говорившего. – Поправляется. Но рано ей еще просыпаться. Миледи и так выжила вопреки всем законам. Вот пусть теперь лежит и восстанавливает силы! – Этот не просто недоволен. Таким тоном разговаривают с тем, кто пытается давать советы по вопросу, в котором не разбирается просто по определению.

Кстати, а разговаривают обо мне. Почему-то создается такое впечатление. Вот так всегда, меня никто и не думает спрашивать.

Всегда? Ну, может быть.

- Господа-товарищи! – Я резко села и встряхнула головой. Сразу же пожалела об этом. Но закончила:

- Поинтересуйтесь, хотя бы для галочки, моим мнением! – Тут уж о себе напомнили мои добрые друзья. Которых я ледяными демонами окрестила. Откинувшись на подушку, перевела дух и усилием воли заставила тело чувствовать себя сносно. Посмотрела на скульптурную композицию. Две статуи выглядели весьма натурально и олицетворяли собой полное, абсолютное, безграничное удивление.

Так, этих я, похоже, знаю. Тот, что повыше, темноволосый и бешено-спокойный – кажется, мой отец… Или нет… Не отец, отчим. И, опять же кажется, зовут его Эдуардом. Второй – русый, с пронзительно-голубыми глазами и тонкими пальцами – вроде бы Целитель Рик. Вроде бы очень хороший Целитель. Интересно, почему это мной занимается лучший лекарь империи? Которой, кстати?

Моей, всплыло в сознании. Хм-м.

Наконец тот, кого память идентифицировала как приемного отца, пришел в себя. Несколько нервно толкнул Рика. Он покачнулся, тряхнул волосами и недовольно глянул на меня.

- Прошу прощения, моя леди. Конечно, стоит принять во внимание Ваше мнение. – Несмотря ни на что, безупречно вежлив. Настолько же предусмотрителен: подал лекарство (обезболивающее!), воду, поддержал, помог сесть. – И если пожелаете, Вы сможете покинуть нас хоть сейчас. Но перед тем как Вы примете решение, прошу Вас обратить внимание на то, что Вы тяжело больны. Я настоятельно советую не покидать больницы если не до полного выздоровления, то, по крайней мере, до улучшения Вашего состояния.

Перспектива, скажем так, не радует. Я мало что помню, ничего практически, если уж совсем честно. Но какая-то заноза сидит в подсознании, я забыла что-то очень важное, причем вспомнить и хочется, и страшно. Бывает и так.

Я уверена, что, сидя на месте, ничего изменить не смогу. Значит, надо действовать. Да и отчим явно этого хотел. Но вот беда – собственное тело упорно убеждало в обратном. Оно очень хотело лечь и уснуть. И проспать до полного восстановления сил.

- Не знаю, могу ли я это себе позволить. – Задумчиво глянула на недовольно скривившегося Целителя, перевела взгляд на смертельно серьезного приемного отца. – Я должна сделать что-то важное, не помню, правда, что именно. Если я здесь останусь, то на сколько?

- Месяца на три, миледи. – И старательно делает вид, что расстроен. А может и искренне говорит, кто его знает. – К сожалению, раньше не выйдет. Я вообще был уверен, что Вы не выживете, так что…

- Стоп! – Перебила я Целителя. Не очень вежливо, но я что-то вспомнила. Не вспомнила даже, а так, зацепили его слова вышеозначенную занозу. Что же? – Почему?

- Миледи…

- Не надо! Не стоит говорить пустые слова! Только по сути! – Я уже слабо себя контролировала. Попыталась встать зачем то. Не смогла, попробовала еще раз. В этот раз удалось, но Эдуард твердой рукой вернул в постель. Я вскочила на ноги в порыве неконтролируемых и затмивших разум эмоций, наткнулась на Рика, так и не сказавшего ничего вразумительного, оттолкнула его, выбежала в коридор. Проигнорировала повелительный окрик отчима. Стремительно пронеслась по зданию, нашла открытое окно, разбежалась, прыгнула.

Долго летела, не понимая, куда и зачем. На автомате переходила из мира в мир, отдавшись на волю интуиции. Наслаждалась полетом. Такое незабываемо прекрасное ощущение ветра в лицо, мягких прикосновений теплого воздуха к обнаженному телу, напряжения в огромных крыльях. Они у меня сильные, весьма тяжелые. И очень красивые: оперенные, черные, с серебристой каймой на маховых перьях. Мои цвета – ночная чернота волос, светлое серебро глаз. Я, в отличие от многих моих подруг, в этом консервативна, как и в прежние времена, использую в основном свои естественные оттенки. Не люблю быть похожа на радугу небесную.

Очередное перемещение. Новый мир, новое небо. Кто бы что не говорил, а оно везде разное. Цвета всегда отличаются, хоть и могут быть похожи. Даже весьма распространенный зеленый еще ни разу на моей памяти не повторился. Во всех мирах свое небо. Так и должно быть. Не может быть иначе.

Поймала себя на мысли, что прошлое начинает потихоньку всплывать. Попыталась задержаться на том, что меня волновало, безуспешно. Ну и ладно, не горит.

Знала бы я, как жестоко ошибаюсь!

Снова пролетела сквозь сияющую насыщенно-алым рамку портала. Здесь ночь. Гроза. Близкие зарницы. Поежившись, материализовала простую одежду: брюки, рубашку, куртку, мягкие полусапожки.

Прямо над ухом громыхнул гром. Вздрогнула, на миг потеряла равновесие, заложила мертвую петлю, случайно посмотрела на то, что творилось внизу. Полыхали пожары, кто-то кого-то убивал. Война. Слегка притормозила, наткнувшись взглядом на ужасную сцену: девочка лет семи, прижимая к груди что-то, скорее всего, игрушку, с плачем тормошит зарубленную женщину. Та уже мертва, видно даже с высоты, но несчастный ребенок не желает в это поверить. Постепенно она понимает жуткую истину: мама не встанет, не проснется. Ее взгляд меняется, наполняется болью и ненавистью. Подхватив кинжал одного из упавших воинов, девочка незаметно подбирается к человеку, чей меч недавно походя нанес смертельную рану ее матери. Я непроизвольно снижаюсь. Меня заметили, кто-то обозвал посланцем смерти. Это задевает, я предпочитаю не убивать без крайней необходимости, но сейчас все не важно. Меня интересует только малышка.

Она на удивление грамотно приближается к воину: тот ее не замечает. Хотя, может, попросту не обращает внимания. Зря, ой зря!

Девочка с криком бросается на мужчину, он, хотя и удивился, среагировал мгновенно: развернулся, перехватил неумелую руку. Резкий толчок, ребенок падает. На лице воина появляется нехорошая улыбка. По-моему, этот подонок даже рад, что она напала. Чувствуется, что человек получает удовольствие от убийств.

Взмах мечом, отчаянный крик обреченной девочки. Ох, не надо мне влезать…

Стремительный бросок, ударить крылом, отбить атаку, полосонуть своим кинжалом по горлу опешившего мужчины. Через десять секунд я уже была в воздухе с девочкой на руках. Она вела себя на удивление спокойно, не кричала, не пыталась вырваться или напасть на меня. Очень благоразумно с ее стороны.

М-да… Бывает и хуже, правда, гораздо реже. Малышка просто в обмороке, ее психика нашла самый простой выход из сложившийся ситуации, выключив сознание. Ну и ладушки, зато не будет истерик и попыток вырваться, мы ведь очень высоко, могу не удержать. Кстати, о птичках… Надо бы спуститься, я уже начала уставать, да и нехорошо будет, если девочка придет в себя в воздухе. Как назло, внизу наблюдался весьма густой лес без малейших намеков на поляну или хотя бы просвет в ветвях, где можно приземлиться без риска свернуть шею.

- Ты ангел? – Тихий вопрос заставил вздрогнуть, крыло надломилось и мы, под аккомпанемент сдвоенного визга, рухнули на вершины деревьев. К моему счастью, там оказалась искомая поляна, хорошо прикрытая с воздуха. Я успела свернуть мешающиеся крылья и вызвать заклятие Левитации. На мягкую траву опустилась уже обычная человеческая женщина. Если забыть, конечно, о сути и магии.

Девчонка была в глубоком шоке. Как только я отпустила ее, малышка рухнула на землю. Мои попытки привести ее в чувство потерпели сокрушительную неудачу. Пришлось использовать чары. После легкого заклинания взгляд стал осмысленным.

- Ты кто? – Она не была испугана, скорее удивлена.

- Тебе не кажется, что мое имя все равно ничего тебе не скажет?

- И все-таки? Ты ангел или демон?

- Меня зовут Алина. Ни то, ни другое. Я дейна. – Интересно, поймет она меня?

- Понятно, – И обреченное принятие в голосе. – Так я еще жива?

- Прости, ты этому что, не рада? – Я была удивлена. Это дейна убить непросто, потому мы к смерти относимся весьма ровно. А вот люди, насколько мне было известно, ее боялись. Видимо, я чего-то не знаю. Или, что вероятнее, не помню.

- А зачем мне жить? – Горечь в голосе.

Некоторое время я честно обдумывала этот вопрос. Ничего не понимаю.

- Ничего не понимаю. Как это зачем? Ты еще весьма юна, ничего в этой жизни не знаешь…

- Еще как знаю! – Зло перебила она меня. – Знаю, что чувствуешь, когда враги приходят в твой дом! Знаю противное ощущение бессилия! Знаю ужас, который испытываешь, когда на твоих глазах убивают самых близких людей!

Девочка была вне себя. Рвался наружу гнев и ужас от пережитого. Это нормально, это пройдет. Пусть уж лучше кричит и плачет, чем молча пытается вскрыть себе вены.

Истерика набирала силу. Безутешный ребенок плакал навзрыд, не замечая окружающего. Ей сейчас безразлично, видит ли ее кто-нибудь. Сейчас она не боится даже странной женщины, унесшей ее из умирающего города. Малышке

Blog