Нат панорама города. День

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Вечерняя программа по желанию. 2 день, 48.19kb.
• «Дружная», 42.89kb.
• За всё заплачено, 3414.2kb.
• Программа пребывания: 1 день Встреча группы Автобусная обзорная экскурсия по центру, 54.16kb.
• Программа тура: 1 день Прилет в Лондон. Переезд на север Англии в направлении города, 98.97kb.
• Москва Центр «Панорама», 2288.86kb.
• Контакты для турагентств и частных лиц: Ирина Суворина, 72.86kb.
• Москва Центр «Панорама», 2886.94kb.
• Москва Центр «Панорама», 2510.09kb.
• План-панорама города Санкт-Петербурга. 1913 год с комментариями П. Я. Канна, 579.23kb.

МИХАИЛ - Бегите к лесу! Бегите и не останавливайтесь! Бегите вообще из этой страны! Перепуганный Илья пытается обернуться на отца. Наташа бежит к лесу. Михаил садится на землю с совершенно опустошённым взглядом, глядя Наташе вслед. НАТ - АЭРОПОРТ. Наташа и Константин стоят возле своего багажа, просматривая билеты и документы. Вдруг Илья, повернув голову, замечает стоящего неподалеку Михаила, глядящего на них грустными глазами. Михаил одет неброско – с «чужого плеча». По его глазами – тёмные круги. На щеке – ссадина. ИЛЬЯ - Папа! Мальчик, оставив маму и отчима, бежит к Михаилу и бросается в отцовские объятья. Михаил поднимает мальчика и, улыбаясь, прижимает его к себе. ………Звучит фрагмент разговора между сыном и отцом. ИЛЬЯ - …мы уезжаем за границу. В Люксембург. Я буду там учиться. А мама ходить по супермаркетам. МИХАИЛ - А как же я? ИЛЬЯ - Мама говорит, что самое опасное место на планете - это рядом с тобой. МИХАИЛ - Может быть. Но я все равно хочу, чтобы ты знал. Я тебя очень сильно люблю. ИЛЬЯ - И я тебя люблю. Только ты маме не говори. ……. Михаил смотрит вслед Наташе уводящей от него Илью. МИХАИЛ - Простите меня. Если сможете... Илья оборачивается. ИЛЬЯ - Папочка! Ты к нам приезжай! А то я тебя забуду! От переполняющих его чувств Михаил отворачивается и идет прочь. Проходя через контроль, Илья оборачивается, ища глазами отца. Михаил идет по залу, не замечая наталкивающихся на него людей. В его глазах - неземная печаль... НАТ - ДОРОГА. Стоя возле машины на обочине автотрассы, Михаил глядит на поднимающийся в небо самолет. По его щекам текут молчаливые слезы. Руки Михаила непроизвольно сжимаются в кулаки. Из окна служебного джипа за Михаилом наблюдает генерал Рубцов. Возле машины – стоит охрана – двое тех самых парней, что забирали в лесу тело Тамары Сорокиной. Один из них подходит к Михаилу и уводит его за собой. ИНТ – КВАРТИРА КОВАЛЕНКО. По-прежнему сидя за письменным столом, Михаил откладывает в сторону портрет жены и сына. Обхватив голову руками, Михаил тяжело вздыхает. В его глазах стоят слёзы. Успокоившись, он вытаскивает лежащий под стопкой книг портрет Тамары, но смотрит на него совершенно спокойно… В его сознании, один за одним, снова вспыхивают фрагменты воспоминаний. ИНТ – КВАРТИРА КОВАЛЕНКО. Тамара, переодетая в домашний халат, курит на просторной лоджии. Облокотившись на перила, она смотрит на утопающий в огнях вечерний город. В руке у неё – бокал с вином. Посреди лоджии стоит накрытый столик с лёгким «сладким столом», бутылками и бокалами. Михаил, тоже одетый по-домашнему, доливает себе вина и подходит к Тамаре. ТАМАРА - И долго мы так вот – друг к другу в гости ездить будем? МИХАИЛ - Да хоть всю жизнь, Тамара! Ты только скажи! Шутливый тон Михаила сбивает Тамару с «любимой женской темы». Она начинает смеяться и целует Михаила. ТАМАРА - За что я тебя люблю – так это за то, что ты… такой вот… лёгкий… ИНТ - КВАРТИРА КОВАЛЕНКО. ВЕЧЕР. В спальне Тамара и Михаил занимаются любовью. Тамара откидывается на подушки со спокойной улыбкой. ТАМАРА - Боже... Как хорошо... Миш... А давай поженимся? НАТ – ГОРОДСКАЯ УЛИЦА. ВХОД В НОЧНОЙ КЛУБ. ВЕЧЕР. Возле престижного ночного клуба стоит Михаил. Одет он несколько непривычно. Вместо небрежного «репортёрского прикида», на нём – элегантный костюм и галстук. В руках – небольшой букет коралловых роз. Михаил с волнением всматривается в поток машин на оживлённой улице. Из подъехавшего такси выходит Тамара. Её тоже не узнать. На женщине – красивое вечернее платье, убедительно подчёркивающее внешние достоинства Тамары. Тамара подходит к Михаилу и берёт из его рук розы. ТАМАРА - Глазам своим не верю… МИХАИЛ - А я своим - верю. Мои глаза видят шикарную женщину. И не верить им я не могу. ИНТ – ЗАЛ РЕСТОРАНА. Михаил и Тамара ужинают за столиком. Тамара очень пристально смотрит на Михаила. Не так, как раньше. Это особый взгляд. ТАМАРА ( Прод.) - Ты, Михаил, очень хорошо знаешь - МЫ с тобой – это не совсем МЫ… Михаил поднимает на Тамару настороженные глаза и перестаёт жевать. МИХАИЛ - Допустим… Допустим и то, что наши отношения – это причина всё изменить. Что ты предлагаешь? ТАМАРА - Стать настоящими… Но только для этого – нам придётся сказать о себе… друг другу… ВСЮ ПРАВДУ. При этих словах Михаил совершенно меняется в лице, становясь задумчивым и серьёзным. МИХАИЛ - Я мало встречал людей, которым это… было под силу… ИНТ – КВАРТИРА КОВАЛЕНКО. …Шейла Кулиева заходит в ванную и, остановившись у зеркала, начинает подкрашивать губы. Что-то заставляет ее повернуть голову в сторону... Отодвинув полупрозрачную занавеску, она замирает от неожиданности. Прямо в ванной лежит... Тамара. И она - мертва... Михаил стоит на кухне, глядя в окно. На кухонном столе – начатая бутылка коньяка и недопитый бокал. Входит Шейла. На ее лице - спокойная улыбка недоумения. ШЕЙЛА - Док... У тебя в ванной женщина. И к тому же - мертвая... Коваленко, глядящий в окно, оборачивается. МИХАИЛ - Я знаю... ИНТ – «ЦЕНТР - СИАЦ». МОРГ. Михаил и Рубцов стоят посреди блестящего керамической чистотою помещения. Патологоанатом открывает одну из холодильных камер. Выдвигает из неё «пенал» с телом и перемещает его на металлический стол, стоящий в центре зала. РУБЦОВ - Если человек чего-то очень сильно хочет – он этого добивается. Хотел увидеть – смотри. Ты называл эту женщину Тамара Сорокина. Михаил медленно подходит к металлическому столу, на котором лежит тело. Патологоанатом расстёгивает длинную молнию на мешке, скрывающем до неузнаваемости обезображенную плоть. Михаил буквально отшатывается от ужасного зрелища, оборачиваясь в сторону Рубцова. Рубцов пожимает плечами. РУБЦОВ - Ей ввели просто лошадиную дозу диоксина. Буквально за первые сутки произошло полное разрушение всех тканей. Тут даже дактилоскопия невозможна. А об опознании и вообще не может быть речи. Воспоминание тает… ИНТ – КВАРТИРА КОВАЛЕНКО После воспоминаний о Тамаре – грустное выражение на лице Михаила словно исчезает. Спокойно улыбнувшись, он кладёт портрет Тамары на стол. Михаил, взяв со стола журнал, переходит на диван, ложится и начинает читать. На обложке журнала видно его название – «Мир экологии». Глаза Михаила явно «слипаются» от усталости и постепенно закрываются. Журнал выпадает из рук заснувшего Михаила и с шелестом падает на пол. ИНТ – БОЛЬНИЦА В АФРИКЕ. За окном врачебного кабинета видны пальмы. Михаил - в грязном, изодранном во время задания камуфляже, сидит на стуле, положив на стол, оголённую по локоть руку. Рядом со стулом, стоит автомат. Возле Михаила суетится чернокожий врач Матему , тот самый, который в коридоре высказывал предположение по поводу диагноза Шейлы. Матему набирает в шприц какую-то жидкость из ампулы. Напротив, в кресле – сидит генерал Рубцов. В его руках – металлическая коробка с образцами крови. Рубцов, о чём-то думая, смотрит как бы сквозь всё. Врач, подойдя к Михаилу, начинает ватой со спиртом оттирать с его руки грязь на месте предполагаемого укола. МИХАИЛ - Наверное, в баню сначала надо было сходить. А потом – на процедуры. МАТЕМУ - Потом в баню. Сейчас ДОРОГАЯ КАЖДЫЙ МИНУТА. Экспресс – анализ ОТШЕНЬ ПЛОХО. Теперь всё. Но в баню – ДО ВЕЧЕР нельзя. Завтра – ПОВТОРНИ АНАЛИЗ. Врач делает Михаилу укол. Михаил, зажав ватой место укола, встаёт и, взяв автомат, направляется к двери. Рубцов, поднявшись с кресла, следом. ИНТ – БОЛЬНИЦА В АФРИКЕ. КОРИДОР. Михаил Коваленко и генерал Рубцов выходят в ободранный больничный коридор. Идут по направлению к выходу. МИХАИЛ - Видел на краю джунглей… трактор… Харьковского тракторного завода. Стоит, родимый – весь проржавел. Даже колёса поотпадали… Загнулся, видать, экспорт коммунизма – в страны дружественной Африки. Никому мы тут не нужны. И коммунизм наш тоже - никому не нужен… Что скажете, товарищ генерал? Михаил смотрит на Рубцова тяжёлым взглядом. РУБЦОВ - Ненавидишь меня? Или – любишь её? МИХАИЛ - Ни то, ни другое. Но, если Шейла умрёт… РУБЦОВ - Что тогда? МИХАИЛ - О решениях личного характера я никого и никогда не предупреждаю… Я устал. Я вообще не понимаю, за что мы здесь гибнем. И если я не узнаю этого прямо сейчас – я пойду «в полный отказ», и Вам придётся отдать меня под трибунал. Я не шучу. Михаил и генерал останавливаются в коридоре друг напротив друга. Коваленко достаёт сигареты и закуривает, поставив автомат к стене. Рубцов какое-то время думает, глядя в холодные глаза Коваленко. Приняв, видимо нелёгкое, внутреннее решение, он похлопывает ладонью по крышке металлической коробки. РУБЦОВ - Как ты взял у них кровь? МИХАИЛ - Взял – да и взял. Какая разница. Вы мне не ответили. РУБЦОВ - Чтобы воевать в тропиках - белому человеку нужен другой иммунитет. Ответ на этот вопрос здесь. Рубцов показывает на коробку. РУБЦОВ ( Прод.) - ДНК человекообразной обезьяны хранит в себе всю иммунную память обо всех тропических болезнях. И, если перенести эту память в ДНК нашего солдата – он сможет воевать в любых широтах, не боясь ничем заболеть… Именно этим здесь занимался профессор Циановский, создавая этих, ну кого ты там видел… МИХАИЛ - Одного я только не пойму – кому и для чего это сегодня нужно? СССР – трещит по швам. Того и гляди – развалится. А мы тут воюем с призраками – на границах несуществующей империи. Михаил тушит ногою брошенный прямо на пол «бычок», берёт автомат и, не дожидаясь Рубцова, уходит вдаль по коридору. Последние слова Рубцов говорит Михаилу вслед. РУБЦОВ - Не будет СССР – останется Россия! А Россия – всегда была великой страной! Михаил даже не оборачивается. ИНТ – БОЛЬНИЦА В АФРИКЕ. РЕАНИМАЦИЯ. Михаил останавливается в дверях реанимационной палаты и смотрит на лежащую на койке Шейлу. Двое врачей – чёрнокожий Матему и белый воендоктор делают её необходимые процедуры. Шейла без сознания. В её руке торчит игла капельницы. По лбу течёт пот, а тело сотрясает мелкая дрожь. К Михаилу подходит белый военврач. ВОЕНВРАЧ - Док, уходи. Не нужно тут стоять. МИХАИЛ - Как она? ВОЕНВРАЧ - Да плохо… Температура была – за сорок один. Еле сбили. Взяли пункцию спинного мозга. Так и есть – церебральная малярия. При обычной – смертность достаточно высока. А при церебральной – почти сто процентов. Уходи, Док. Она, скорее всего, умрёт… МИХАИЛ - Отойди… Коваленко подходит к кровати, садится возле Шейлы, смотрит на неё долгим взглядом. Потом берёт в ладонь её руку и начинает целовать её красивые пальцы. Привстав, в порыве горького отчаяния, целует Шейлу в щёку и, не выдержав, выходит из палаты, еле сдерживая слёзы. Глаза умирающей Шейлы вздрагивают. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Окружающий мир - как бы снова вспыхивает в глазах, находящейся в камере, Шейлы. Шейла сидит в позе лотоса на откидных нарах и смотрит в одну точку немигающим взглядом. На её красивом восточном лице видны ссадины и синяки. Шейла выглядит грязной и похудевшей, но в её отрешённых глазах светятся воля и сила. В тишине раздается како-то периодическое постукивание. ИНТ – ТЮРЬМА. КОРИДОР. НОЧЬ. В тюремном коридоре горит дежурное освещение. По коридору, вдоль тянущихся в ряд дверей – идёт женщина-надзиратель, «квадратная» баба со злым и неприятным лицом. На её поясе висят – дубинка и баллон со слезоточивым газом. Надзиратель подходит к камере Шейлы, заглядывает в глазок. Шейла мирно спит… Надзиратель отходит и неторопливым шагом идёт дальше, вдоль дверей. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. Шейла, открыв глаза, бросает короткий взгляд на совершенно гладкую стену. Постукивание продолжается. НАТ – УЛИЦА ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ. НОЧЬ. На пустынной улице, возле разбитого фонаря, останавливается чёрный «БМВ» Стекло в машине опускается и на здание тюрьмы бросает взгляд сидящий за рулём араб. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Шейла, присев на нарах смотрит, как по гладкой сетене начинают пробегать трещины. Краска с глухим треском лопается, обнажая кирпичную кладку. НАТ – УЛИЦА ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ. НОЧЬ. Араб выходит из машины и закуривает, поглядывая на тюрьму. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Шейла, видит, как кирпичи начинают вываливаться из стены. Ещё несколько секунд и несколько кирпичей с грохотом падают на пол. ИНТ – ТЮРЬМА. КОРИДОР. НОЧЬ. Обернувшаяся на шум надзирательница, торопливо идёт в обратном направлении. НАТ – УЛИЦА ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ. НОЧЬ. Араб у машины смотрит на часы. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Шейла видит, как в дыре показываются руки какого-то человека, орудующего изнутри молотком. В коридоре начинает выть сирена. В этот самый момент в камеру врывается надзирательница. Обессиленная долгими днями заключения, Шейла вынуждена вступить в тяжёлую для неё схватку. Физически превосходящая её надзирательница уверенно теснит Шейлу в угол, орудуя кувалдами-кулаками. А из стены один за другим некто выбивает кирпичи. ИНТ – ТЮРЬМА. КОРИДОР. НОЧЬ. В тюремном коридоре завывает сирена. Бегут по лестничным пролётам вооружённые тюремщики. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Несколько раз увернувшись от кулаков надзирательницы, Шейла наносит её сокрушительный удар в горло. Закашлявшись, надзирательница хватается за шею и тут же получает удар в глаза. Глаза самой Шейлы – уже горят кровожадной яростью. Она подбивает женщине колени ударом ноги. Несколько раз пинает её в живот, а после – отработанным приёмом сворачивает ей голову… В это время выпадает самый большой фрагмент стены, и в камеру заглядывает не кто иной, как …. Трофим. ШЕЙЛА - Трофим!? Ты?! ТРОФИМ - А кого тыждала? Времени у тебя – пол секунды! Шейла бросается к пролому. ИНТ – ТЮРЬМА. КОРИДОР. НОЧЬ. Подоспевшие тюремщики врываются в камеру. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Вбежавшим тюремщикам открывается следующая картина. В камере на полу лежит без признаков жизни надзирательница и слышно отчётливое шипенье. В неестественно широко раскрытом рту надзирательницы, зафиксированный между зубами – шипит баллончик со слезоточивым газом, наполняя камеру белым дымком. Зияет чернотою пролом в стене. Шейлы в камере нет. Кашляя от едкого газа, тюремщики бросаются к пролому, пытаются туда стрелять, но газ вынуждает их отказаться от этой затеи. НАТ – КАНАЛИЗАЦИОННЫЙ ТОННЕЛЬ. НОЧЬ. Скользя в темноте по тросу, Шейла «перелетает» через тюремную стену. ИНТ – ТЮРЬМА. ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА. НОЧЬ. Надрывно кашляя, один их тюремщиков начинает спускаться. НАТ – УЛИЦА ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ. НОЧЬ. Из канализационного люка, возле самых колёс машины, выбираются Трофим и Шейла. Садятся в машину. Машина уезжает. НАТ – УЛИЦА ВОЗЛЕ ТЮРЬМЫ. НОЧЬ. Шейла , сидя на заднем сидении в салоне машины смотрит на Трофима. Араб ведёт машину по пустым улицам города. ШЕЙЛА - Последний раз я видела тебя почти семь лет назад. Напомни где… ТРОФИМ - Танзания. Потом – Мозамбик. ШЕЙЛА -Терпеть тебя не могла и в итоге, в моей тюремной камере – появляешься именно ты. Трофим усмехается в ответ своей фирменной улыбкой мертвеца. Машина, набрав скорость, скрывается в лабиринте городских улиц. ИНТ – НЕИЗВЕСТНАЯ КВАРТИРА. НОЧЬ. Сидя спиной, на расстеленном на полу «спартанском» матрасе, телевизор смотрит незнакомец. В полумраке – его лица не видно тем более. На экране – сюжет из «Экспресс-Новостей». Репортаж ведётся из того самого городского парка, где находится злополучный тоннель. В кадре видна спецмашина МЧС, стоящая возле самого входа в тоннель. Журналистка Аня Галкина обращается к телезрителям. АНЯ - На сегодняшний день прогулки по подземной Москве уже можно совершать в рамках организованных экскурсий под руководством опытных профессионалов. Но одиночки-любители подвергают себя заведомо смертельному риску. За последний год, под завалами и от удушья - в коммуникациях под городом погибло более пятидесяти любителей подземного экстрима, причислявших себя к так называемому диггерскому движению Сегодняшний день добавил к этому числу ещё одну жертву… НАТ – ГОРОДСКОЙ ПАРК. НОЧЬ. Закончившая текстовую часть Аня наблюдает за событиями. Лёша снимает на камеру всё происходящее. Спецмашина МЧС освещает фарами колодец, из которого выбираются наружу двое бойцов МЧС, помогая вылезти также и служебному псу. Бойцов встречает командир отделения. КОМАНДИР - Ну что? БОЕЦ - Да ничего, кроме этого пятна крови. Километров десять прошли. А дальше уже такие лабиринты! За год не обойдёшь! Вот только Гоша удивил.. Боец кивает на служебную овчарку. КОМАНДИР - Чем? БОЕЦ - Попервой – и след брал. И шёл уверенно. А в одном из тоннелей… Сначала рычал в темноту, а потом… КОМАНДИР - Что? БОЕЦ - Я первый раз видел, чтобы он боялся. Мы, конечно, всё там осмотрели. Никого, кроме крыс. А он – впереди не пошёл. За нами тащился. И скулил. Пёс виновато исподлобья глядит на бойцов МЧС. НАТ – ТЕЛЕЦЕНТР. АВТОСТОЯНКА. УТРО. У телецентра стоит автомобиль, из окна которого за подъезжающими машинами наблюдает Стас Кондратюк – сотрудник из ведомства Рубцова. На автостоянке у телецентра останавливается автомобиль Коваленко. Михаил выходит из машины и направляется в здание. Стас, презрительно усмехнувшись, провожает Коваленко взглядом. ИНТ – ТЕЛЕЦЕНТР. КАФЕ. УТРО. С утра в кафе немноголюдно. За одним из столиков – сидят, приехавшие с ночного задания, Аня и Лёша. Пьют кофе. С чашкой кофе к коллегам подсаживается Михаил. Уставшие глаза Ани заметно оживляются. Она украдкой поправляет причёску. Несмотря на усталость – Аня выглядит достаточно привлекательно. МИХАИЛ - Привет! Вы чё, как ёжики в тумане? ЛЁША - Да не спали всю ночь. Погуляли с диггерами в Московской канализации. В итоге – один труп. Да и тот найти не могут до сих пор. А тебя что не видно? Рыщешь где-то, как одинокий волк. Чем ты занят вообще? МИХАИЛ - Да «запал» тут на экологию… Решил цикл передач сделать – по экосистемам современного города. Пока собираю материал… Допив кофе, Михаил встаёт и замечает на себе взгляд Ани, который она тут же отводит.