Биография Мишеля Монтеня «Опыты»

Вид материала

Биография

Содержание 1. Краткая биография Мишеля Монтеня 2. «Опыты» - книга жизни М.Монтеня 3. Человек в творчестве М. Монтеня

Подобный материал:

• Слово «эссе» пришло в русский язык из французского и переводится как «опыт, проба,, 124.38kb.
• С. В. Гиппиус тренинг развития креативности, 5128.29kb.
• Драматическая медицина. Опыты врачей на себе гуго Глязер драматическая медицина. Опыты, 2917.98kb.
• План Опыты по механике. Опыты по термодинамике, 214.87kb.
• К. О. Россиянов Опасные связи: И. И. Иванов и опыты скрещивания человека с человекообразными, 1050.7kb.
• О проблеме уникальности экземпляров (на примере “Пророчеств” Мишеля Нострадамуса (Лион,, 66.85kb.
• История исследований Грегора Менделя. Объект для проведения опытов, 18.37kb.
• Кудрявцев Г. Г. M. 77 Мишель Монтень. Опыты. Избранные произведения в 3-х томах. Tом, 5755.77kb.
• Литовченко Анатолий Григорьевич Географическое положение. Природные ресурсы биография, 338.88kb.
• Труды французского архивиста Мишеля Дюшена, 91.07kb.

Содержание

Введение………………………………………………………………………..3

1. Краткая биография Мишеля Монтеня……………………………….……5
   
2. «Опыты» - книга жизни М.Монтеня………………………………………7
   
3. Человек в творчестве М.Монтеня……………...…………...……………..10
   

Заключение…………………………………………………………………….21

Список литературы……………………………………………………………23

Введение

Как мыслитель Монтень сформировался в эпоху позднего Возро­ждения, на излете того культурного движения в Европе, которое приня­то называть ренессансным гуманизмом. Ставя своей основной задачей «возрождение» греко-римской культуры, желая напитать ее достижениями собственную, позднесредневековую цивили­зацию, гуманисты осуществляли грандиозный синтез христианской «ве­ры» и античной «мудрости».

В эпоху Реформации, католиче­ской реакции, религиозных войн, ожесточенных нацио­нальных, социальных, политических столкновений ме­няется характер гуманистической мысли в европейской культуре. Гуманизм, связанный с традициями итальянского гуманистического движения XIV-XV веков, становится отраслью гуманитарного зна­ния и утрачивает свое мировоззренческое значение. Дальнейшая судьба европейского гуманизма как фило­софски содержательного движения в духовной жизни эпохи связана с углублением понимания человека и его связи с окружающим его миром природы. Но основу гуманистической мысли составляют размышления о природе человека. Характерно, что гуманизм этой эпохи связан не столько с учеными занятиями, сколько с литературным творчеством: углублен­ное развитие идей гуманизма прослеживаются в творениях Сервантеса и Шекспира.

Меняется и сама постановка проблемы человека. В основу ее положен психологический ана­лиз личности - вплоть до данной личности, собственно личности автора (как у Монтеня), более пристальное внимание к внутреннему миру человека. Человек рас­сматривается не как главное, центральное звено космической иерархии, не как «венец творения», а как живое природное существо, не «выше» и не «ниже» других. Человек возвращается природе и перестает быть центром мироздания - будь то в теологическом, будь то в гуманистическом смысле.

Опираясь на традиции французского гуманистического свободомыслия XVI века, Монтень со­здает свое, оригинальное, хотя и не систематизирован­ное, учение о мире и человеке.

Великий французский гуманист Ренессанса Ми­шель де Монтень был одним из совре­менников гугенотских войн, приведших многих людей к отчаянию и безнадежности. Он получил прекрасное гуманитарное образование, хорошо знал культуру древности и восторгался ею. Как член городского магистрата, сам воочию убедил­ся в несправедливостях, которым подвергались невин­ные жертвы религиозного фанатизма, был свидетелем фальши и лицемерия, лживости «доказательств» при судебных процессах. Все это нашло отражение в его литературном творчестве, в котором он рассуждал о человеке и его достоинстве. Критические взгляды на жизнь человека, общество и культуру своего времени, свои чувства и настроения он излагал в форме эссе, заметок, дневников.

Актуальность изучения данной проблемы определяется тем, что философия Мишеля Монтеня по праву занимает одно из выдающихся мест не только в истории мировой ли­тературы, но и в истории философской мысли эпо­хи Возрождения. Человек, его мироощущение, познание самого себя и окружающих его людей интересны были во все времена.

Цель данной работы - изучение человека в творчестве Мишеля Монтеня.

Для достижения поставленной нами цели необходимо выполнить следующие задачи:

1. 
   выявить и изучить литературу по данной теме в целом;
   
2. дать краткую биографию Мишеля Монтеня;
   
3. рассмотреть основные суждения Мишеля Монтеня в работе «Опыты»;
   
4. раскрыть проблемы человека в творчестве Монтеня.
   

Контрольная работа состоит из трех частей. В первой части дана краткая биография мыслителя. Во второй части рассмотрена книга Мишеля Монтеня «Опыты». Третий вопрос непосредственно раскрывает взгляд Мишеля Монтеня на проблемы человека. В заключении указаны основные идеи Мишеля Монтеня, сделаны выводы по теме данной работы. В список литературы вошли произведения М. Монтеня, критические статьи, учебная и справочная литература.

1. Краткая биография Мишеля Монтеня

Мишелю Монтеню было отпущено 59 лет жизни. Он родился 28 февраля 1533 года и скончался 13 сентября 1592 года. Гасконский дворянин, происходил из среды аноблированного (облагороженного) купече­ства, так называемого «дворянства мантии», сочетавше­го традиционные торговые занятия со службой в скла­дывающемся аппарате абсолютистского государства, а затем и с чисто дворянской воинской службой. Отец его занимал выборные должности в Бордоском парла­менте, был и мэром города; мать принадлежала к семье испанских купцов-маранов (крещеных евреев), бежав­ших от инквизиционных преследований во Францию.¹

Монтень получил идеальное гуманистическое образование: с мла­денческих лет к нему был приставлен воспитатель-не­мец, говоривший с ним только по-латыни, и латинский язык стал для него родным. Глубочайшее знание древ­них авторов, преимущественно латинских, а затем и греческих, составило основу его культуры. Дальнейшее (в возрасте от 6 до 13 лет) образование в коллеже в Бордо немного добавило к домашнему воспитанию, но основу его не­заурядных познаний в древней и современной научной и философской литературе составило непрерывное са­мообразование, постоянное чтение и общение с учеными современниками.

Ему выпало жить в жестокую эпоху, целиком прошедшую под зна­ком религиозно-политических раздоров и безжалостных войн.

Повидать ему пришлось немало: в молодости, вероятно, он участво­вал в нескольких военных походах, двенадцать лет (с 1558 по 1570 г.) был советником парламента города Бордо, не однажды посещал Париж и бывал при королевском дворе, испытал превратности далеких путе­шествий, бывал обманут, ограблен, пережил пожар, чуму, смерть детей, а на склоне лет даже попал (в качестве заложника) в Бастилию. Все по­следние 20 лет жизни Монтеня терзала каменнопочечная болезнь, кото­рая и свела его в могилу.

Самым трудным оказалось для него четырехлетие с 1582 по 1586 г., когда он был избран мэром Бордо и получил предписание приступить к исполнению обязанностей. Почетная, но бесплатная и беспокойная должность мэра заставила Монтеня употребить весь свой ум, такт и ди­пломатические способности на то, чтобы в условиях гражданской войны утишать страсти, гасить конфликты и не допускать дело до крови. Как всегда в подобных случаях, он навлек на себя недовольство обеих сто­рон: «На меня посыпались неприятности, которые при всех обществен­ных неустройствах выпадают на долю людей умеренных. Притесняли меня со всех сторон, гибеллин считал меня гвельфом, гвельф - гибел­лином», так что, дождавшись окончания срока, Монтень облег­ченно сложил с себя обязанности мэра, чтобы никогда больше к ним не возвращаться. Подобные обязанности, вообще не влекли его. В 37 лет он отказался от должности в бордоском парламенте и удалился в на­следственное имение. Здесь, общаясь в основном с домочадцами, Монтень предался тем занятиям, которые по-настоящему его волновали: читал, размышлял, писал. Ре­зультатом явились две первые книги «Опытов», выпущенные в 1580 г. Избранный мэром, Монтень вынужден был прервать работу над своим сочинением, но в 1586 году он к ней вернулся. Два года спустя в свет вышло издание «Опытов», состоявшее уже из трех книг. Еще че­рез четыре года Монтеня не стало. Деятельный «господин мэр» и сосредоточенно размышляющий, ис­писывающий тысячи страниц автор «Опытов» - вот две ипостаси одного человека. У него было как бы две биографии - «внешняя» и «внутрен­няя», - все время сталкивавшиеся между собой. Обе не лишены драма­тизма.

По своей природе Монтень - натура скорее созерцательная. «Он ле­нив, равнодушен к обязанностям, налагаемым дружбою и родством, а также к общественным; слишком занят собой» - так говорили о нем еще в пору его юности.²

2. «Опыты» - книга жизни М.Монтеня

«Опыты» Мишеля Монтеня - один из замечательных памятников французской культуры 16 века. Монтень задумал написать «Опыты» как своего рода автохарактеристику, предназначая их для ограниченного круга читателей, способных заинтересоваться результатами его самонаблюдения и самоанализа. Книгу «Опыты»- Монтень начал писать в начале 70-х годов XVI в. после удаления от дел и уединения в башне родового замка. Там им был оборудован каби­нет-библиотека для размышлений и занятий, где стены были украшены изречениями мудрецов. Но и после пер­вого издания книги, в 1580 г., он продолжал работать над ней, написал третью часть, постоянно, до последних дней жизни, внося дополнения и поправки в текст. Уже после его смерти, в 1595 г., эти добавления были учте­ны в издании, подготовленном его почитательницей Мари де Гурне.

По жанру своему книга Монтеня противостоит офи­циальной учености того времени. Во времена ученой латыни она написана на французском языке, и латин­ская образованность автора, превосходящая ученость профессоров философии и теологии тогдашних универ­ситетов, только оттеняет это обстоятельство: Монтень вполне сознательно обратился к «языку парижского рынка», не пренебрегая и родными ему гасконскими наречениями. «Опыты» не ученый трактат, в них нет ни стройного плана, ни строгой последовательности, это свободные размышления о мире, о жизни, о человеке и, прежде всего, о себе самом. Даже связь между назва­нием глав и их содержанием, внутренняя последователь­ность примеров, эпизодов, рассуждений не всегда оче­видна. Это не значит, что в «Опытах» нет глубочайшего внутреннего единства, но оно опре­деляется не внешними признаками, а единством мысли.³

Книга перенасыщена цитатами - их более трех тысяч, преимущественно из древних авторов, из Лукреция и Лукиана, Сенеки и Цицерона, Горация и Плутарха; но это не сочинение эрудита: цитаты при­водятся не для подкрепления сказанного, это не ссылки на мнения авторитетов; и подобно тому, как примеры из древней истории приводятся наравне с эпизодами из современной действительности, со случаями из собст­венной жизни, так суждения древних мыслителей лишь помогают выразить или объяснить собственную мысль автора.

Нов и парадоксален предмет «Опытов». Хотя в сочинении Монтеня идет речь о природе и боге, о мире и человеке, об этике и политике, но предмет ее один - это человек, и не человек вообще, а данный человек, личность автора книги. «Другие творят человека, я же только рассказываю о нем», - заявляет ав­тор. В «Опытах» речь идет о человеке частном, обыкновенном. «Я выставляю на обозрение жизнь обыден­ную и лишенную всякого блеска».⁴

Интерес к человеческой личности, к ее внутренней ду­ховной жизни не только декларируется, но осуществля­ется с невиданной ранее смелостью и глубиной. Три книги «Опытов» воссоздают картину многолетнего, не­престанного самоанализа, пристального внимания к са­мому себе, ко всей многогранной жизни человеческой личности во всех ее проявлениях; в книге Монтеня на­ходят свое - и притом изначально оправданное - место размышления о самых детальных проявлениях сложной физической и духовной, прежде всего нравственной, природы человека, взятого притом не в отрыве от мира, а в неразрывном единстве с ним. «Прослеживать извилистые тропы нашего духа, проникать в темные глубины его, подмечать в нем те или иные из бесконечных его ма­лейших движений - дело весьма нелегкое, гораздо бо­лее трудное, чем может показаться с первого взгляда... Вот уже несколько лет, как все мои помыслы устремлены на меня самого, как я изучаю и проверяю только самого себя, а если я и изучаю что-нибудь другое, то лишь для того, чтобы неожиданно в какой-то момент при­ложить это к себе или, вернее, вложить это в себя.⁵

Взявшись за перо в возрасте 39 лет, Монтень собирался лишь выписать из наиболее авторитетных морально-философских сочинений древних (Плу­тарх, Сенека) поучительные примеры, исторические анекдоты и, снабдив эти образцы античной мудрости кратким комментарием, преподнести их своим современникам в качестве «учебника» жизни - учебника, которым мог бы поль­зоваться «образцовый дворянин». Такие назидательные сборники были распространены как в античности, так и в эпоху самого Монтеня. Не претендуя на оригинальность, он, однако, скоро заметил, что приводимые им «примеры» и «анекдоты», а главное, извлекаемые из них «уроки» никак не желают складываться в универсальные «правила», год­ные на все времена и на все случаи жизни, но, напротив, не только не согласуются между собой, но и как бы разбегаются в разные стороны, не без изумления обнаружив, что «правила» на глазах превращаются в «исключения». Пу­бликация первых двух книг, выдержавших три издания подряд (1580, 1582, 1587), была встречена публикой благосклонно. Не удивляет и появление третьей книги, выпущенной - вместе с двумя предыдущи­ми - в 1588 году. В изда­ние 1588 г. он внес более 600 добавлений, добавления эти не продолжают и не развива­ют книгу, а служат своего рода комментарием к уже сказанному. Монтень до самой смерти так и не расстался с экземпляром 1588 г., без конца перечитывая текст, внося в него все новые и новые дополнения и варианты. Вот этот-то эк­земпляр с правкой Монтеня, обнаруженный в Муниципальной библио­теке г. Бордо, и лег в основу «окончательного» текста «Опытов».⁶

3. Человек в творчестве М. Монтеня

Французский философ - гуманист Мишель Монтенъ, «самый несистематичный из философов, но самый муд­рый и занимательный» - сказал Вольтер, через века пожимает руку каждому, кто, живя в пространстве общепринятых («узако­ненных» традицией, временем, авторитетами) вещей, начина­ет вдруг задавать совершенно наивные, а потому с точки зре­ния большинства абсолютно несуразные, «глупые» вопросы:

Почему в процессе обучения «нам без отдыха и срока жуж­жат в уши, сообщая разнообразные знания, в нас вливают их, словно воду в воронку, и наша обязанность состоит лишь в по­вторении того, что мы слышим».

Почему тот, «у кого тощее тело, напяливает на себя много одежек; у кого скудная мысль, тот раздувает ее словами». Почему говорят, что «человек — существо совершенное», тогда как «картина государственных смут и смен в судьбах разных народов учит нас не слишком гордиться собой» и не внушает особого оптимизма. Почему «философия - мудрость жизни», тогда как «во­круг нас царит безнаказанность и распущенность». Почему «наиболее высокого положения достигают обычно люди не слишком способные и судьба осыпает своими дарами отнюдь не самых достойных». Почему «высшим показателем истины считается большое число верующих в нее, в котором глупцы имеют превосходство над умными». Почему, «несмотря на то, что смерть везде и всюду та же, крестьяне и люди низшего звания относятся к ней много про­ще, чем остальные», как «преодолеть страх перед смертью и спокойно отойти в иной мир, где нас ожидает столь отменное общество».

Перечисление лишь немногих вопросов, над которыми раз­мышлял Монтень, позволяет узнать в нем то, что живо сейчас, сегодня. Потому что предмет его мысли — вполне реальный человек, который, попав в этот мир, какое-то время живет, что-то делает и «умирает так и не научившись себя понимать».⁷

Монтеня всегда беспокоила «тайна» человеческой жизни, заканчивающейся загадкой смерти.

Принцип исповеди Монтеня: «я наедине с собой перед другими» - означает способ исполнения его собственного философского акта, длящегося в простран­стве трех томов его «Опытов». Монтеневское «я наедине с собой...» содержит в себе собствен­ную противоположность: «я наедине с собой против себя и дру­гих». Процессуально совершающийся «здесь и сейчас» акт та­кого письма и говорения обозначает собственно философский акт мыслящей себя мысли «вслух»: «я наедине со всеми».

Размышляя «наедине со всеми», Монтень совершает мгно­венные «скачки» в греческую, римскую античность, во време­на недавние и - обратно к себе во Францию. Демосфен и Цице­рон, Сократ и Плутарх, Тертуллиан и Франциск Ассизский, а также многие другие - для него друзья и доброжелательные оппоненты. Тем самым Монтень не только восстанавливал уже изрядно разрушенную связь времен, но и закладывал современ­ные нам традиции мысли, для которой история философии - не склад древностей. Это история гениальных интуиции, взле­тов, падений и часто просто ошибок человеческого разума, о которых необходимо помнить. На стене кабинета Монтеня было начертано: «Что знаю я?». Сам Монтень весьма иронично относился к тем «достойным людям», для которых «пробным камнем и основой собственного мнения и всякой ис­тины» является их согласие с чьим-либо авторитетом.⁸

Монтень впервые обнаруживает последствия возрожденчес­кой культуры как новой социальности - расхождение между тем, что предписано делать человеку (и он делает это) в про­странстве всеобщего социального активизма, и тем, чем он на самом деле является. Отделяя свое «я» от предписанной, «за­данной» социальной роли, философ пишет: «Нужно добросо­вестно играть свою роль, которую нам поручили, но при этом не забывать, что это всего-навсего роль, которую нам поручи­ли. Маску и внешний облик нельзя делать сущностью, чу­жое - своим. Мы не умеем отличать рубашку от кожи. Доста­точно посыпать мукою лицо, не посыпая ее одновременно и сердце... Господин мэр и Мишель Монтень никогда не были одним и тем же лицом, и между ними всегда пролегала отчет­ливо обозначенная граница».

Занимаясь, по собственным словам, «наукой о человеке» (что он есть и чем должен быть), Монтень высказывает ряд идей, которыми позже восторгались Вольтер, Руссо, Толстой. В размышлениях Монтеня появляется совершенно новый мотив - социальное бытие че­ловека как проблема качества общества и взаимоотношений самого человека с обществом.

Монтень прекрасно понимает, что процесс самосозидания человека, живущего в обществе, где царит «распущенность и безнаказанность», невозможен без нахождения меры между ним самим и тем, что должно организовывать его жизнь. В свя­зи с этим мыслитель говорит о вреде, который приносит людям распространенное заблуждение ума, не способного себе «пред­ставить ничего более величественного, чем его король». Иначе говоря, не только человеку, но и обществу в целом нужна его соизмеримость с чем-то внешним для него самого.

Монтень стремится к кон­структивному исправлению недостатков человека и общества своего времени. Ориентируясь на идеал «ес­тественности», Монтень выступает в несвойственной ему роли социального реформатора, пытающегося решить проблему вза­имоотношений «человек - общество, человек - человек».

Характер­ной чертой мышления Монтеня является скептицизм, однако это особый скептицизм, вытекающий из крити­ки жизни, но не в духе пессимизма, а в духе любви к жизни. Скептицизм был для него лишь методом достижения истины при опоре на собственный разум, без слепого подчинения авторитетам. Осознание своего ограниченного, не­совершенного познания является предпосылкой сле­дующей ступени познания, которое Монтень пони­мает как процесс.⁹

Этическое учение Монтеня является натуралисти­ческим. Против схоластической модели «добродетель­ной» жизни, против ее суетности, сумрачности он выдвигает гуманистический идеал яркой, любвеобиль­ной, умеренной добродетели, но при этом достаточно мужественной, непримиримой к злобе, страху и уни­жениям. Такая добродетель соответствует природе, исходит из познания естественных условий жизни человека. Этика Монтеня является полностью зем­ной. Он свободен от предрассудков. Человека нельзя вырвать из естественного порядка, из процесса воз­никновения, изменения и гибели.

Монтень отстаивает идею независимости и само­стоятельности человеческой личности. Его индивидуа­лизм направлен против лицемерного конформизма, против того положения, когда под лозунгом «жить для других» часто скрываются эгоистические, корысто­любивые интересы, в которых другой человек выступает лишь как средство. Он осуждает безразличие, подлость и подобострастие, которые душат самостоя­тельное, свободное мышление человека.

К богу он относится скептически: бог непознаваем, поэтому он не имеет никакого отношения к делам человеческим и поведению людей; он считает бога неким неличным принципом. Его воззрения на рели­гиозную терпимость были весьма прогрессивны: ни одна религия не имеет преимуществ перед истиной. Монтень отвергал религиозное учение о бессмертии души, подходя к пониманию сознания как специфического свойства материи. Скептицизм Монтеня не отрицает познаваемости мира. Главный принцип его морали: человек не должен пассивно ожидать своего счастья, которое религия обещает ему на небесах, он вправе стремиться к счастью в жизни земной.¹⁰

Гуманизм Монтеня также имеет натуралистиче­ский характер: человек является частью природы, в своей жизни он должен руководствоваться тем, чему его учит природа-мать. Философия должна выступать в роли наставницы, вести к правильной, естественной, доброй жизни, а не быть совокупностью мертвых догм, принципов, авторитарных проповедей.¹¹

Наряду с внешней действительностью и миром чу­жих «мнений» в «Опытах» существует еще один, пожалуй, глав­ный объект анализа - «я» самого Монтеня. «Содержание моей книги - я сам», - заявляет автор уже в предисловии. «Вот уже несколько лет, как все мои мысли устремлены на меня самого, как я изучаю и проверяю только себя, а если и изучаю что-нибудь другое, то лишь для того, чтобы неожиданно в какой-то момент приложить это к себе или, вернее, вло­жить в себя». Одним словом: «Тот предмет, который я изучаю больше всего иного, - это я сам.

Монтень знает, что «я» всегда выявляется через его отношение к «другому», причем на первых порах это отношение рисуется автору как чисто негативное, как абсолютный разрыв между «я-для-себя» (ли­цо) и «я-для-другого» (личина): «Люди не видят моего сердца, они видят лишь надетую мною маску». «Маска» - всего лишь продукт зави­симости от «других», от их оценки, взгляда, слова. Поскольку же все эти «мнения» постоянно меняются, то «искать опоры в одобрении окружа­ющих значит опираться на то, что крайне шатко и непрочно». Отсюда готовность Монтеня полностью уйти в себя: «Я не столь­ко забочусь о том, каков я в глазах другого, сколько о том, каков я сам по себе».

Но каков же человек «сам по себе»? Для Монтеня, мыслителя ра­ционалистического склада, единственный способ обнаружить свою «са­мость» - познавательно-аналитический, принимающий форму самона­блюдения. Самонаблюдение же обязательно предполагает раздвоение личности на «я» наблюдаемое и на «я» наблюдающее, на объект и субъ­ект анализа, причем искомое единство личности можно обрести лишь тогда, когда эти два «я» придут в гармонию и анализируемый получит одобрение со стороны анализирующего.¹²

Такая гармония была недостижима для Монтеня, но, что еще хуже, он обнаружил, что под пристальным взглядом своего «я», вместо того чтобы стянуться в единую точку или обре­сти четкие контуры, начинает катастрофически распадаться. Личность оказывается многоликой и неуловимой «химерой». «Я сам,- признается Монтень, - меняюсь по присущей мне внутренней неустойчивости, и кто присмотрится к себе внимательно, может сразу же убедиться, что он не бывает дважды в одном и том же состоянии. В зависимости от того, как я смотрю на себя, я нахожу в себе и стыдливость, и на­глость; и целомудие, и распутство; и болтливость, и молчаливость; и трудолюбие, и изнеженность; и изобретательность, и тупость; и угрю­мость, и добродушие; и лживость, и правдивость; и ученость, и невеже­ство; и щедрость, и скупость, и расточительность. Я ничего не мо­гу сказать о себе просто, цельно и основательно. Я не могу определить себя одним словом».

«Чем больше я сам с собою общаюсь и себя познаю, тем больше удивляюсь своей бесформенности, тем меньше разбираюсь, что же я, собственно, такое». И тем не менее, признавая, что «нет описа­ния более трудного, чем описание самого себя», Монтень немедленно добавляет: «и в то же время нет описания более полезного».

Польза, о которой говорит Монтень, связана не с возможностью че­ловека познать истину о себе самом, а с его способностью быть истинным. Все хаотические проявления личности, описанные Монтенем, истинны потому, что они спонтанны; они представляют собой бесконечно много­образные и ничем не связанные друг с другом моменты самообнаруже­ния человека. Каждый из таких моментов - это рождение нового «я», которое появляется на свет лишь для того, чтобы быть смененным дру­гим, новым «я» - и так до бесконечности: «Я ставлю своей целью пока­зать себя здесь лишь таким, каков я сегодня, ибо завтра, быть может, я стану другим». Однако «завтрашнее» «я» окажется таким же не­посредственным, самоочевидным и самоценным, как и «сегодняшнее», «вчерашнее» и т. п., и потому все они абсолютно равноправны: «Я тог­дашний и я сегодняшний - совершенно разные люди, и какой из нас лучше, я, право, не взялся бы отвечать».

Сама личность столь же текуча и неуловима, как и внешний мир, а ее точка зрения на самое себя и на действительность не более чем одно из возможных «мнений», изменяющихся с возникно­вением каждого нового «я» и потому не имеющих никакой познаватель­ной силы. Монтень знает об этом: «То, что я излагаю здесь, всего лишь мои фантазии, и с их помощью я стремлюсь дать представление не о вещах, а о самом себе».

Самонаблюдение, основанное на самоизоляции и на противопоста­влении себя «другим», не приносит Монтеню желанного успокоения. Напротив, бесконечно дробясь, становясь подвижной и почти эфемер­ной, человеческая личность оказывается таким же «ветром» и «ничто», как и все прочие «вещи» в подлунном мире. «Мы совсем полые и пу­стые», - не устает жаловаться Монтень. Лишенный всякой опоры вовне, человек обнаруживает внутри себя лишь бездонную пропасть, онтологическую безоснованность. Но Монтеню трудно примириться с этим.¹³

Вот некоторые замечательные утверждения философа: «...я сужу так, что много божественного и высокого, что намного превосходит человеческий ум, есть в истине, и удовольствии, получаемом от Божьей благодати, освещающей нас, необходимой, ибо через нее Он передает свою помощь, с чрезвычайным благорасположением и пред­почтением, поскольку мы можем постигать ее и принимать в себя; и я не верю, что средства, исключительно человеческие, служат иным целям. Есть только вера, которая обнимает и надежно охраняет эти высокие тайны нашей религии".¹⁴

Мировоззрение Монтеня не является мистическим, и интерес к «Опы­там» касается преимущественно человека, а не Бога. Античное изре­чение «человек, познай самого себя», - ставшее главным делом Сократа и большей части древних мыслителей, для Монтеня - настоящая философская программа. Бо­лее того, античные философы стремились к пониманию человека с целью достижения счастья. Эта же цель стоит в центре "Опытов" Монтеня. Самая подлинная мера философии - мудрость, которая оп­ределяет, как надо жить для того, чтобы быть счастливым.

Люди значительно различаются между собой, и, поскольку нет возможности устанавливать одни и те же предписания для всех, нужно чтобы каждый строил свое понимание по собственной мерке. Никто не может быть мудрым, если не имеет собственной мудрости.

Но как может скептически настроенный разум Монтеня достиг­нуть этих целей, ведь речь идет о скептическом вопросе, обращенном ко всем и каждому: "Что я знаю?".

Решение Монтеня, было вдохновлено скептицизмом. Человек несчастен? Ну так понимаем смысл несчастия. Ограничен? Уловим значение ограниченности. Он посредственен? Схватим смысл этой посредственности. Но если мы поймем это, поймем и то, что величие человека и состоит именно в его посредственности. Вот отрывок, который иллюстрирует некото­рые основы концепции Монтеня: «Другие творят человека; я же только рассказываю о нем и изображаю личность, отнюдь не являющуюся перлом творения, и будь у меня возможность вылепить ее заново, я бы создал ее, говоря по правде, совсем иною. Но дело сделано, и теперь поздно думать об этом».

Тогда ясно, что на призыв «познай сам себя» мы не можем пол­учить ответ, что есть сущность человека, но получим лишь характери­стики отдельного человека, которые мы добываем, переживая и наблюдая других и стремясь познавать самих себя, отраженными в опыте других. Изумительно суетное, поистине непостоянное и вечно колеблющееся существо - человек. В человеческом долге, как его понимает Монтень, нет ничего героического. Он скромен и сводится лишь к тому, чтобы «сохранять и поддерживать» жизнь.

Рассуждение Монтеня: Когда человек жа­луется, что он сегодня весь день пробездельничал, ниче­го не совершил, то ему можно ответить: «Как? А разве ты не жил? Просто жить - не только самое главное, но и самое замечательное из твоих дел». «Если бы мне дали возможность участвовать в больших делах, я бы пока­зал, на что способен». А сумел ли ты обдумать свою пов­седневную жизнь и пользоваться ею, как следует? Если да, то ты уже совершил величайшее благо.¹⁵

Природа не нуждается в какой-то особой счастливой доле, чтобы по­казать себя и проявить в деяниях. Она одна и та же на любом уровне бытия, одна и та же за завесой и без нее. Не надо сочинять умные книги, достаточно разумно вес­ти себя в повседневности, надо не выигрывать битвы, а наводить порядок и устанавливать мир в обычных на­ших обстоятельствах. Лучшее творение, по Монтеню, жить согласно разуму. Все прочее - царствовать, накоп­лять богатства, строить - все это, самое большее, дополнения и довески. Лишь мелкие люди, которых подавляет любая деятельность, не умеют из нее выпутаться, не уме­ют ни отойти на время от дел, ни вернуться к ним.

Тут мы встречаемся с интересным парадоксом: чем более оригинален и неповторим человек, тем он нам бли­же и понятнее. Потому что в самой потаенной глубине своей сущности мы все одинаковы. Но только в самой глубине, там, где мы становимся не поэтами или писате­лями, не полководцами - или учеными, не русскими или японцами - а просто людьми, живущими в стихии чело­вечности. Приведем некоторые высказывания М. Монтеня о человеческих пороках и слабостях.

«Храбрости, как и другим добродетелям, положен известный предел, преступив который, начинаешь склоняться к пороку».

«Что касается трусости, то как известно, наиболее распространенный способ наказания – это всеобщее презрение и поношение».

«Страх то окрыляет нам пятки, то напротив, пригвождает и сковывает нам ноги…. Крайняя степень страха выражается в том, что, поддаваясь ему, мы даже проникаемся той самой храбростью, которой он нас лишил в минуту когда требовалось исполнить свой долг и защитить свою честь».¹⁶

«Лживость – постыдный порок… И если бы мы сознавали всю мерзость и тяжесть упомянутого порока, то карали бы его сожжением на костре с большим основанием чем что либо другое. И как только язык свернул на путь лжи, прямо удивительно, до чего трудно возвратить его к правде!

Один их отцов церкви сказал, что мы чувствуем себя лучше в обществе знакомой собаки, чем с человеком, язык которого нам не знаком. Но насколько же лживый язык как средство общения хуже молчания! Тысячи путей уводят от цели, и лишь один - единственный ведет к ней».¹⁷

«Людей, как гласит одно древнегреческое изречение, мучают не самые вещи, а представления, которые они создали себе о них» - данное высказывание было начертано среди других греческих изречений на потолке библиотеки Монтеня. Рассуждая над этим высказыванием, Монтень пишет: «Мы смотрим на смерть, нищету и страдание как на наших злейших врагов. Но кто же не знает, что та самая смерть, которую они зовут ужаснейшей из всех ужаснейших вещей, для других – единственное прибежище от тревог здешней жизни, высшее благо, источник нашей свободы…. И в то время, как одни в страхе и трепете ожидают ее приближения, другие видят в ней больше радости чем в жизни…» Судьба нам поставляет только сырой материал, и нам самим предоставляется придать ему форму.

Размышляя над тем что – нет такой выгоды, которая не была бы с ущербом для других - Монтень писал: «Купец наживается на мотовстве молодежи; земледелец – благодаря высокой цене на хлеб; строитель- вследствие того, что здания приходят в упадок и разрушаются; судейские – на ссорах и тяжбах между людьми…. Покопайся каждый из нас хорошенько в себе, и он обнаружит, что самые сокровенные желания и надежды возникают и питаются по большей части за счет кого-нибудь другого. Природа и здесь верна установленному ею порядку, ибо…. Зарождение, питание и рост каждой вещи есть в то же время разрушение и гибель другой…».

Презирать то, что мы не можем постигнуть, - опасная смелость, чреватая неприятнейшими последствиями, не говоря уж о том, что это нелепое безрассудство. Ведь установив границы истинного и ложного, вы тот час должны будите отказаться от них, ибо неизбежно обнаружите, что приходится верить вещам еще более странным, чем те, которые вы отвергаете…» Тщеславие и любопытство – вот два бича нашей души. Последнее гонит нас всюду совать свой нос, первое запрещает оставлять что либо неопределенным и нерешенным…

Если бы люди достаточно хорошо отличали невозможное от необычного Ни то, что противоречит общераспространенным мнениям, если бы они не были не безрассудно доверчивыми, ни столь же безрассудно склонными к недоверию, тогда соблюдалось бы предписываемое Хилоном (греческий философ) правило «Ничего чрезмерного».¹⁸

Чрезмерность в чем бы то ни было, даже в том, что есть благо, если не оскорбляет меня, то, во всяком случае, удивляет - точка зрения Монтеня.

Но как объяснить - что такое человек? Поскольку он несводим ни к чему - ни к вещам, ни к теориям, ни к идеям, ни к нервным или физическим процессам, - то объяснить, выразить его через другое невозможно. Человека нельзя изучать объективно, как некий внешний предмет. Изу­чить, познать что-либо объективно можно, лишь развер­нув его в пространстве, вывернув наизнанку. Понятно, что с человеком этого проделать нельзя. Человека можно познать и описать только косвенно, прежде всего по продуктам его творчества. Монтень разоблачал суетность людей и бесполезность человеческого разума, ссылаясь на сомнительность человеческого существования. Природа - воспитатель. Большая часть традиционного слишком неважна, чтобы для её ниспровержения подвергаться опасности.

Заключение

Своей славой Монтень обязан не столько философской системе, но чрезвычайно подкупающим анализом и истолкованием почти всех философских направлений, восходящих к античности. Тысячи ссылок на классических поэтов, писателей, философов образуют фон для сравнения с опытом и размышлениями самого Монтеня. Великие тексты любой эпохи не умирают потому, что они сообщают нам нечто ценное. «Опыты» Мишеля Монтеня - это литературно философский жанр над конкретными историческими фактами прошлого и настоящего, бытом и нравами людей разных положений, состояний, уровней культуры да и сам термин «эссе» («опыт») своим возникновением обязан, прежде всего Монтеню. «Опыты» сопоставляют прозрения прошлого с современными мыслями и представлениями. Цель Монтеня - написать учебник жизни, и погружение в текст «Опытов» пробуждает исследовать текст своей собственной жизни.

Главные идеи Мишеля Монтеня:

1. Признание двойственности человеческого состояния (духовное устремление человека нейтрализуются физическими ограничениями тела) позволяют человеку стремиться к идеалу счастливой жизни.
   
2. Жизнь, подчиненная умеренности, лучше жизни, допускающей излишества и крайности.
   
3. Чувства, с помощью которых человек познает мир, несовершенны и ограничивают его способность познания чего бы то ни было (только Бог всезнающ).
   
4. Неспособность человека решительно утверждать «Я знаю» или «Я не знаю» подводит к вопросительной формуле «Что я знаю?».
   
5. Все живые существа, включая и людей, пребывают в состоянии постоянного изменения; существование состоит из движения и деятельности.
   
6. Самопознание первейший долг и обязанность человека.
   

Самые знаменитые максимы, которыми Монтень завершает свой монументальный замысел, красноречиво убеждает человечество смириться со своим состоянием, раздвоенностью тела и души, и признать, что счастье, мудрость и благо по необходимости сосуществуют с болью и страданием. «Опыты» - это приуготовление к собственной смерти; полное отрешение от этого мира легче дается тому, кто сполна насладился всем, что может предложить жизнь, всеми ее радостями и муками, ибо только с тем, что когда то принадлежало нам всецело, можно расстаться без сожаления.

В своем произведении Монтень, признавая единственность материального мира, отрицал наличие потустороннего мира и бессмертия души. Рассматривая человека как природное существо, сознание которого определяется состоянием тела. Признавая бога, Монтень рассматривал теологию, как ложное знание, способ распространения невежества. Результатом философского исследования он считал незнание, которое является не границей, а источником бесконечного процесса познания. Причину религии Монтень видел в воображении и невежестве, которые позволяют правителям держать народ в повиновении. Люди от рождения равны, различаются только одеждой. Государство и религия, сословное и имущественное неравенство уничтожили природное равенство людей и естественную мораль. «Опыты» Монтеня были запрещены Ватиканом.

Философия Мишеля Монтеня оказала влияние на философию французского Возрождения и Просвещения, на последующее развитие европейской философии, в частности на Бэкона, Декарта, Гассенди, французских просветите­лей Вольтера, Ламетри. Последователь Монтеня Пьер Шаррон (1541 - 1603) в работе «О мудрости» систематизировал его взгляды. Он изложил их со схоластической педан­тичностью, однако это привело к утрате оригиналь­ной остроты и живости учения Монтеня.

Список литературы

1. Великие мыслители Запада. – М.: КРОН –ПРЕСС, 1999. – 656с.
   
2. Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. Учеб. пособие / А.Х. Горфункель. – М.: Высш. школа, 1980. – 368с.
   
3. Губин В.Д. Основы философии. Учеб. пособие / В.Д. Губин. – М.: ТОН – Осторожье, 1999. – 384с.
   
4. Краткая философская энциклопедия. – М.: Прогресс, Энциклопедия, 1994. – 576с.
   
5. История философии в кратком изложении. – М.: Мысль, 1991. – 590с.
   
6. Монтень М. Об искусстве жить достойно. Философские очерки / М. Монтень.- Изд. 2-е. – М.: Детская литература, 1975. – 206с.
   
7. Монтень М. Опыты: В 3 кн. Кн.1-я и 2-я / М.Монтень. - СПб.: Кристалл, Респекс, 1998. – 960с.
   
8. Монтень М. Опыты. Избранные главы / М.Монтень. – М.: Правда, 1991. – 656с.
   
9. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т.2 Средневековье. – ТОО ТК Петрополис, 1997. – 368с.
   
10. Философия. Справочник студента / Г.Г. Кириленко, Е.В. Шевцов. – М.: СЛОВО, АСТ, 1999.- 672с.
    
11. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. – М.: Политиздат, 1991. – 560с.
    

Российский Государственный Социальный Университет

Филиал в г.Мурманске


Кафедра «общегуманитарных и естественно-математических дисциплин»


Контрольная работа по философии

по теме «Проблема человека в творчестве М.Монтеня»


Выполнила студентка 1 курса

Группа П-6-06

Специальность «Психология»

Балюк Наталия Юрьевна

Преп. Лебедева Н.А.


Мурманск, 2007