Социальное развитие села юга дальнего востока в годы перестройки (1985 1991 гг.)
| Вид материала | Автореферат |
- Распределение средств подпрограммы "Развитие г. Владивостока как центра международного, 86.25kb.
- А. И. Алексеев Изучение Дальнего Востока и Русской Америки в XIX веке, 247.73kb.
- Областная целевая программа "социальное развитие села костромской области на 2009-2012, 894.64kb.
- Развитие легкой промышленности на юге дальнего востока СССР ( середина 1940-х середина, 447.72kb.
- Забайкалья Правительство Российской Федерации постановляет: Утвердить федеральную целевую, 3297.03kb.
- Тема: «Хозяйство Дальнего Востока», 81kb.
- Программа Владимирской области "Социальное развитие села на период 2009 2012 годов", 680.05kb.
- История народно-инструментальной музыкальной культуры юга Дальнего Востока России (конец, 357kb.
- Правительства Российской Федерации от 3 декабря 2002 года №858, и областной целевой, 311.59kb.
- 21. СССР в 1985-1991, 59.92kb.
Основное содержание работы
Во Введении обоснована актуальность темы, определены цель, задачи, объект и предмет исследования, его территориальные и хронологические рамки. Раскрыты методологическая и источниковая база исследования, сформулированы научная новизна и практическая значимость работы, представлены данные об апробации результатов.
В первой главе «Условия и специфика социально-экономического развития аграрной сферы юга Дальнего Востока» анализируется состояние аграрной сферы Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв в 1985 – 1991 гг., даётся обзор проводимой государством социальной политики в отношении дальневосточного села.
Общероссийские тенденции ускорения социально-экономического развития второй половины 1980-х гг. нашли отражение в региональных процессах. Развитие Дальнего Востока объявлялось приоритетной задачей, на реализацию которой централизованные капиталовложения были увеличены.
Особого и постоянного внимания требовало дальневосточное село. Колхозно-совхозная система дальневосточного юга позднесоветского периода характеризовалась низкой рентабельностью, экстенсивной направленностью развития, привычкой к государственному протекционизму в виде растущего финансирования, дотаций, дифференцированных надбавок и отсутствия конкуренции. Усугубляло положение наличие нерешённых проблем, унаследованных от предыдущих исторических периодов – низкого уровня механизации аграрного труда, большого количества убыточных хозяйств, дефицита трудовых ресурсов. Вывод сельскохозяйственного региона на новые траектории развития требовал комплексного, стратегически ориентированного подхода со стороны партийно-хозяйственных властей. Однако в течение перестройки внимание центра к проблемам дальневосточного села значительно ослабло.
За 1986 – 1990 гг. АПК юга Дальнего Востока в сравнении с предыдущим пятилетием сделал определённый шаг вперёд. Производство зерна, молока, мяса на территориях Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв в среднем выросло в 1,2 раза. Но в целом обеспечить устойчивый прогресс сельскохозяйственного производства на юге Дальнего Востока не удалось ни в начале, ни в конце перестройки, в условиях начавшегося разгосударствления.
Попытки модернизации села, предпринятые властями в 1985 – 1991 гг. в условиях сохранения командно-административной системы, оказались во многом контрпродуктивными. Интенсификация в сельском хозяйстве Дальнего Востока, изменение структуры управления АПК, внедрение передовых методов организации и оплаты труда, новых форм специализации, кооперирования способствовали лишь временной стабилизации. Реальными итогами аграрной политики к 1991 г. в дальневосточной деревне стали сокращение пахотных площадей, уменьшение объёмов валового продукта, невысокая урожайность. За годы перестройки земли под посевы в хозяйствах всех категорий по югу Дальнего Востока сократились в среднем на 5%. Урожайность в колхозах и совхозах Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв составляла в среднем по зерну 13,5 ц с га, по картофелю – 105, по овощам – 100,6 ц с га, и по-прежнему была меньше республиканского уровня.
Снижение темпов сельскохозяйственного производства на юге дальневосточного региона происходило на фоне обострения продовольственной проблемы в стране в конце 1980-х гг. За годы перестройки АПК Дальнего Востока так и не удалось в полном объёме обеспечить жителей продуктами питания за счёт местного производства и повысить их качество. На протяжении 1985 – 1991 гг. дальневосточники потребляли в 1,5 раза меньше молока и молочных продуктов, овощей и бахчевых по сравнению с остальными жителями России. Соответствие наблюдалось только по хлебобулочным изделиям и картофелю.
Определёнными препятствиями на пути решения экономических вопросов дальневосточного села в 1985 – 1991 гг. являлись излишнее администрирование и разное видение в центре и на местах причин кризисного состояния сельского хозяйства. Профильные министерства и ведомства дистанцировались от проблем и практически переложили весь груз ответственности за неудачи в реформировании на территориальные структуры. В свою очередь, замалчивание копившихся проблем, приукрашивание действительности в докладах и отчётах местных властей вело к дальнейшей дестабилизации обстановки, так как упускалось время.
Интересы развития Дальнего Востока в годы перестройки предполагали осуществление внятной государственной социальной политики. Следуя общим задачам и целям социальной политики в деревне, ориентированным на активизацию человеческого фактора и имеющим цель – ликвидировать рецедивы несправедливости по отношению к сельским труженикам, центральные власти, тем не менее, практически не учитывали реальные потребности региона. На всех уровнях продолжала действовать прежняя система социальных гарантий, защиты населения патерналистского характера с уравнительными тенденциями.
Попыткой регионализации социальной политики можно считать Долговременную государственную программу «Дальний Восток» (1987 г.), которая была нацелена на выравнивание социальных стандартов региона с другими территориями страны. Удельный вес непроизводственной сферы, аккумулирующей средства на развитие соцкультбыта (строительство школ, больниц, учреждений культуры и др.), в общем объёме капиталовложений 1985 – 1990 гг. вырос по Амурской области на 5%, по Хабаровскому краю – на 10%, превысив республиканский уровень, и только по Приморскому краю он снизился на 2%.
Несмотря на увеличение капиталовложений в социально-культурную сферу Дальнего Востока, довольно скоро был поднят вопрос о невыполнимости планов. Снижение темпов экономического развития страны в конце перестройки значительно сократило бюджеты действующих государственных социальных проектов, в том числе программы «Дальний Восток», которая по оценкам экономистов была выполнена лишь на 30%34. Негативную роль сыграла ведомственная разобщённость и остаточный принцип финансирования социальных статей. Более всего пострадали от этого сельские территории, имеющие ограниченные внутренние резервы.
В 1989 – 1991 гг. дистанцирование центра от решения социальных проблем на Дальнем Востоке продолжилось, в то время как экономическая система требовала адекватных шагов по развитию социальной сферы региона. Вместо быстрого реагирования на изменение социальной обстановки в перестроечной деревне центральные власти занялись разработкой документов, рассчитанных на отдалённые сроки реализации (1991 – 1995 гг.) – «Программы социального развития села» (1989 г.) и «Программы возрождения российской деревни и развития агропромышленного комплекса» (1990 г.).
В 1985 – 1991 гг. партийно-хозяйственному руководству Амурской области, Приморского и Хабаровского краёв не удалось проявить самостоятельность и сформировать достаточную финансово-ресурсную базу для осуществления социальной политики на местах. Их деятельность свелась к дублированию постановлений, программ, планов, мероприятий центра и механическому исполнению решений. В условиях сокращения централизованного финансирования (1989 – 1991 гг.) все попытки местных властей оптимизировать сельскую социальную сферу оказались малорезультативными.
Рентабельные хозяйства юга Дальнего Востока вынуждены были решать социальные проблемы за счёт собственных бюджетов. За годы перестройки только колхозами юга региона было построено 393 тыс. кв. м жилья, дошкольных учреждений – на 2760 мест, школ – на 2817 мест, амбулаторий и поликлиник – на 171 посещение в смену, клубов и домов культуры – на 2910 посадочных мест. При этом удельный вес колхозов, возводивших объекты соцкультбыта за счёт собственных средств оказался выше в Амурской области, чем в Приморском и Хабаровском краях. Но в последний год перестройки этот груз стал непомерно велик даже для прибыльных хозяйств. В условиях начавшегося доходно-имущественного расслоения населения социальное напряжение в дальневосточных сёлах стало нарастать, а государственная система уже не мог адекватно реагировать на реалии.
Инерционно-экстенсивное развитие всего народно-хозяйственного комплекса Дальнего Востока в годы перестройки лишь усугубило экономическое и социальное положение сельских территорий.
Во второй главе «Состояние социальной инфраструктуры дальневосточного села в годы перестройки» рассмотрены тенденции развития инфраструктуры наиболее важных отраслей сельской социальной сферы юга Дальнего Востока 1985 – 1991 гг.: жилищной, образования и здравоохранения, бытовой и культурной.
За годы перестройки потребности сельчан в жилье, дошкольных и общеобразовательных учреждениях, больницах, амбулаториях, требования к их качеству росли быстрее, чем возможности их удовлетворения. Обострение жилищной проблемы в дальневосточной деревне в конце 1980-х гг. явилось следствием не только снижения темпов и плановых объёмов строительства, но и изменения качественных стандартов проживания. По целому ряду показателей, например, средней обеспеченности общей (жилой) площадью, в том числе в расчёте на душу населения, объёму ветхого и аварийного жилья, уровню благоустройства и обслуживания инженерного оборудования ситуация в сёлах южных территорий Дальнего Востока была хуже, чем в среднем по России.
Во второй половине 1980-х гг. наметились позитивные сдвиги в развитии сельских систем образования и здравоохранения. В результате активного строительства в дальневосточных деревнях улучшилось обеспечение населения детскими садами, стабильным оставалось положение по школам.
В 1985 – 1991 гг. Амурская область прочно удерживала первенство среди соседних территорий по уровню инфраструктурного развития не только образования, но и здравоохранения. Число областных больниц, поликлиник и амбулаторий в расчёте на 1000 чел. населения росло быстрее, чем в Хабаровском и особенно в Приморском краях.
В перестроечные годы всем южным территориям Дальнего Востока удалось усилить кадры сельской социальной сферы. В расчёте на 1000 жителей больше учителей стало в Амурской области, а докторов и медсестёр – в Хабаровском крае. Вместе с тем к началу рыночных преобразований потребность в сельских преподавателях, врачах, медицинских сёстрах вследствие большой текучести кадров оставалась острой.
За годы перестройки улучшилась обеспечение дальневосточников товарами и услугами. Объёмы реализации бытовых услуг выросли более чем в два раза по всем южным территориям Дальнего Востока. Вместе с тем деревенские жители продолжали получать меньше бытовых услуг, чем городские. К концу перестройки отставание от города в уровне потребления бытовых услуг селянами продолжало нарастать. Особенно неблагополучная ситуация складывалась в Хабаровском и Приморском краях. При этом качество обслуживания в дальневосточных деревнях оставалось низким, на потребительском рынке сохранялся дефицит. Объёмы розничного товарооборота увеличивались в основном за счёт повышения цен. Поэтому на фоне выросших потребностей населения достигнутый уровень уже не мог считаться удовлетворительным.
В условиях демократизации и гласности изменились потребности сельчан в формах и содержании досуговой деятельности. В 1990 – 1991 гг. ухудшение экономической ситуации в дальневосточной деревне сопровождалось коммерциализацией сельских культурно-спортивных учреждений, ростом цен на их услуги, что существенно сузило возможности реализации духовных потребностей населения. О снижении как доступности, так и востребованности дальневосточниками услуг учреждений культуры свидетельствовало уменьшение числа посещений кинотеатров, концертов, кружков.
В годы перестройки продолжали действовали старые методы бюрократического управления духовной сферой. Неустроенность быта (жильё, детские сады), низкая заработная плата продолжали вызывать отток работников сельских библиотек, домов культуры, просветительских учреждений.
Неблагоприятные тенденции в развитии социальной сферы, особенно в конце 1980-х гг., способствовали деформации морально-нравственных ориентиров сельчан. В дальневосточных деревнях распространились браго- и самогоноварение, участились случаи наркомании.
В целом, несмотря на определённые положительные изменения, развитие региональной сельской инфраструктуры систем образования, здравоохранения, быта, культуры в перестроечный период имело инерционно-экстенсивную направленность.
Ограничение централизованного финансирования (с 1989 г.) и усиление ведомственного диктата вело к ухудшению не только количества, но и качества ресурсов и услуг. Объёмы строительства объектов сельской непроизводственной инфраструктуры (жилья, детских садов, школ, больниц, домов быта и культуры) постоянно корректировались в сторону уменьшения, а сроки их ввода часто нарушались и отодвигались.
Изменения, произошедшие в социальной инфраструктуре дальневосточной деревни в перестроечную эпоху, нельзя оценить однозначно. Можно констатировать, что наряду с позитивными тенденциями прослеживались и негативные. Ситуация осложнялась тем, что от предыдущих этапов дальневосточное село унаследовало множество нерешённых проблем, связанных с отставанием в обеспечении жильём, благоустройстве территорий, развитии транспорта, спорта, культурно-бытового обслуживания.
В третьей главе «Социально-демографическое развитие села в 1985 – 1991 гг.» раскрываются демографический и кадровый потенциал села, миграционные и переселенческие проблемы, переживаемые дальневосточной деревней в 1985 – 1991 гг.
Стратегия демографического развития трудодефицитных территорий, к которым относился Дальний Восток, в перестроечное время продолжала базироваться на традиционной для региона концепции его хозяйственного освоения, сложившейся ещё в середине XIX века. До определённого времени такой подход способствовал не только восполнению трудовых ресурсов, но и регулированию численности населения на Дальнем Востоке. В годы перестройки ситуация стала постепенно меняться.
Общая численность дальневосточников продолжала расти, но уже в конце 1980-х гг. начали проявляться отрицательные тенденции: сокращение миграции, снижение темпов естественного прироста населения. Если в целом население Дальнего Востока увеличилось с 1988 г. по 1991 г. на 116 тыс. чел., то сельское сократилось на 9 тыс. чел., большая часть которого пришлась на Хабаровский край (5 тыс. чел.). Амурской области удалось сохранить демографический потенциал благодаря более молодой структуре населения предыдущих лет вселения. Доля деревенских жителей в структуре населения Приморского края даже увеличилась за счёт более высоких показателей миграционного и естественного прироста по сравнению с другими территориями Дальнего Востока.
Необходимым условием формирования высокоэффективного территориального АПК была аккумуляция трудовых ресурсов высокого качества. Однако за годы перестройки темпы их прироста в дальневосточный регион в целом, и по южным территориям в частности, замедлились. Если в Приморском и Хабаровском краях в сравнении с предшествующим десятилетием, они снизились почти в два раза, то в Амурской области более чем в три раза.
В 1985 – 1991 гг., в отличие от предыдущих этапов хозяйственного освоения территорий, отсутствовала комплексная государственная политика сельскохозяйственного переселения. Льготы и пособия, предоставляемые прибывшим, уже не компенсировали неразвитость социальной инфраструктуры дальневосточной деревни. Регион быстро терял свои преимущества перед другими районами страны, что вынуждало переселенцев уезжать из села. В результате обострилась проблема обеспечения колхозов и совхозов юга Дальнего Востока трудоспособным населением. Эпизодическое использование иностранной рабочей силы (корейцев, китайцев) в сельском хозяйстве региона не решало проблему трудодефицита села.
В хозяйствах Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв наблюдалось уменьшение доли лиц трудоспособного возраста. Старшее поколение уходило, а пополнение трудовых ресурсов было недостаточным. В этой связи проблема нехватки кадров в сёлах приобретала всё большую остроту. Попытки властей решить её за счёт выпускников школ и СПТУ, сезонной шефской помощи предприятий и организаций городов деревням лишь временно стабилизировали ситуацию. В перестроечное время потребность только в механизаторах (трактористах, комбайнёрах) на юге Дальнего Востока составляла 15-20 тыс. человек. Необходимость в работниках массовых профессий, специалистах, руководителях-аграриях увеличивалась год от года. Невысокое качество подготовки специалистов для нужд аграрной сферы на местах, отсутствие у них мотивации в повышении профессионального уровня, медленный рост заработной платы, её недифференцированность только усугубляли кадровый голод. Демографические проблемы стали естественной реакцией сельского социума на малоэффективную государственную социальную политику, проводимую в дальневосточном регионе в годы перестройки. Данные процессы можно расценивать как пролог глубокого социального кризиса дальневосточной деревни, последовавшего в 1990-х гг.
В Заключении диссертационного исследования сделаны теоретические выводы и сформулированы исторические уроки.
Социальные изменения, переживаемые дальневосточной деревней в перестроечные годы, были обусловлены особенностью позднеиндустриального этапа модернизации, объективной задачей которого было формирование нового сельского жителя, «вписанного» в индустриальное общество. Однако вследствие реформ 1985 – 1991 гг., модернизационные субпроцессы, происходившие в социальной сфере, к 1991 г. остались незавершёнными. Результатом стал кризис 1990-х гг.
В годы перестройки отдалённые территории России, такие как Дальний Восток, имеющие социально-экономические особенности развития и находящиеся в большой зависимости от государственных решений, в значительной мере испытали влияние непродуманной политики центра. При разработке программы ускорения развития дальневосточного региона в 1985 – 1991 гг. модернизационные факторы практически не учитывались партийно-хозяйст-венными властями. Вследствие этого социально-экономическое реформирование дальневосточного села оказалось низкорезультативным и противоречивым по содержанию.
Сельское хозяйство, оставаясь заложником командно-административной системы, не смогло достичь существенного роста. Участие партийно-хозяйст-венных структур в развитии юга Дальнего Востока в 1985 – 1991 гг. свелось к увеличению капитальных вложений в совершенствование в большей мере экономического потенциала территорий, чем социального.
Ослабление общего внимания к проблемам сельской социальной сферы в конце перестройки при отсутствии реальных возможностей и опыта социальной работы у местных властей имело следствием усиление деформации в развитии дальневосточного села. При всех имеющихся недостатках в условиях централизованного выделения ресурсов дальневосточной деревне удавалось на первом этапе перестройки (1985 – 1988 гг.) развивать свой социальный потенциал. Особую роль в этом сыграло участие рентабельных хозяйств самих территорий. В 1989 – 1991 гг., по мере нарастания кризисных явлений в экономике и переноса вектора интересов властей на политико-идеологические проблемы, социальное развитие села юга Дальнего Востока затормозилось.
Самые важные составляющие жизни дальневосточной деревни – трудовая занятость, организация быта, социальная инфраструктура – к концу перестройки оказались в предкризисном состоянии. Более всего пострадали от этого сельчане. Ни одна из задач, затрагивающих их жизнь и деятельность (продовольственная, жилищная, бытовая, культурная), в течение 1985 – 1991 гг. не была решена в полном объёме, что усилило напряжённость социально-трудо-вой сферы дальневосточного села к началу рыночных преобразований.
В Приложении содержатся статистические сведения, характеризующие развитие аграрной сферы юга Дальнего Востока и состояние сельской инфраструктуры на территориях Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв в годы перестройки.
Основные положения по теме диссертации изложены
в следующих публикациях:
Статьи в периодических изданиях перечня ВАК
1. Корякина, Е.В. К вопросу о социально-экономическом развитии дальневосточного села в середине 1980-х – начале 1990-х годов XX века (на примере Приморского края) / Е.В. Корякина // «Вестник КрасГАУ». – Красноярск: Изд-во КрасГАУ, 2007. – Вып.2. – С.314-321. (0,5 п.л.)
2. Корякина, Е.В. Социально-экономическая траектория развития дальневосточной деревни в середине 1980-х – начале 1990-х годов XX века (на примере Амурской области и Приморского края) / Е.В. Корякина // «Известия АлтГУ». – Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2007. – № 4/2. – С.91-95. (0,3 п.л.)
3. Корякина, Е.В. Социальное развитие сельской местности юга Дальнего Востока: тенденции и противоречия (на примере Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв) / Е.В. Корякина // «Россия и АТР». – Владивосток: Изд-во института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДО РАН, 2007. – № 2. – С.45-51. (0,43 п.л.)
Статьи в научных сборниках и периодических изданиях
1. Корякина, Е.В. «Четвертый возраст» амурчан в контексте проблемы увеличения продолжительности жизни и долголетия / Е.В. Корякина // Новиковские чтения. Материалы региональной научно-практической конференции «Приамурье от первопроходцев до наших дней». – Благовещенск: Изд-во Амурского областного краеведческого музея, 2003. – С.314-317. (0,25 п.л.)
2. Корякина, Е.В. Социальное развитие дальневосточного села в середине 80-х – начале 90-х годов XX века (на примере юга региона) как историческая проблема / Е.В. Корякина // Материалы VIII Международной научно-методической конференции «Проблемы славянской культуры и цивилизации». – Уссурийск: Изд-во УГПИ, 2006. – С.56-58. (0,18 п.л.)
3. Корякина, Е.В. К вопросу об адаптационных стратегиях российского крестьянства в эпоху перестройки / Е.В. Корякина // Материалы региональной межвузовской научно-практической конференции «Молодежь XXI века – шаг в будущее». – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2006. – С.10-11. (0,12 п.л.)
4. Корякина, Е.В. Влияние демографических и миграционных процессов на развитие Дальнего Востока в конце 80-х – начале 90-х годов ХХ века (на примере Амурской области, Хабаровского и Приморского краев) / Е.В. Корякина // Материалы региональной научно-практической конференции «Демографическая ситуация и миграционная политика в Приамурье: социально-экономические, правовые и медико-экологические проблемы». – Благовещенск: Изд-во АГМА, 2006. – С.275-277. (0,18 п.л.)