Г. А. Андрюшин Е. С. Вышегородцев
| Вид материала | Лекция |
Г.А. Андрюшин
Е.С. Вышегородцев
ПСИХОЛОГО-КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СУИЦИДА
Орел 2002
УДК 15:34+34с51
ЬБК 88.4+67.99(2)8
А66
Рецензенты:
заместитель декана по науке, доцент, кандидат юридических наук Борисов А.С. (Орловский государственный технический университет),
заведующий кафедрой общей и юридической психологии, доцент, кандидат психологических наук Енгалычев В.Ф.
(Калужский государственный педагогический университет им. К.Э.Циолковского)
Андрюшин Г.Д., Вышегородцев Е.С.
А66 Психолого-криминологическая характеристика суицида: Лекция. - Орел: ОрЮИ
МВД России, 2002.-44с.
В лекции дается характеристика суицида с психологических и криминологических позиций. Рассматриваются классические и современные точки зрения на пробному. Помимо теоретических положений, в лекции приводится комплекс приемов психологической защиты имеющих практическую ценность.
Лекция предназначена для курсантов и слушателей Орловского юридического института МВД России, может быть использована в качестве учебно-методического пособия в образовательном процессе высших учебных заведений, а также для профессионально-психологической подготовки в системе МВД России.
УДК 15:34+34г51
ББК 88.4+67.99(2)8
© Андрюшин Г.Д., Вышегородцев Е.С., 2002 г.
©Орловский юридический институт МВД России, 2002 г.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение …………………………………………………………………………..
Раздел 1.
Теоретические основы исследования суицидального поведения…………
Раздел 2.
Исторический и социально-культурный анализ суицида.........……………
Раздел 3. Психологический аспект профилактики суицидов сотрудников ОВД......................................................................……..
Заключение………………………………………………………………………..
Литература…………………………………………………………………………
Примечание……………………………………………………………………….
Приложение……………………………………………………………………….
ВВЕДЕНИЕ
Самоубийство есть продукт
известного состояния всего общества
Г. Бокль
Самоубийство - одна из вечных проблем человечества, поскольку существует
как явление практически столько же, сколько существует на Земле человек. Так, согласно
прогнозам. Всемирной организации здравоохранения, список основных причин
смертности в мире и 2020 г. возглавят сердечно-сосудистые болезни и депрессии с их
наиболее социально опасными последствиями - самоубийствами, третью позицию
займет гибель от несчастных случаев, в то время как в 1990 г. люди чаще всего умирали
от воспаления легких и желудочно-кишечных заболеваний. При этом многие
исследователи полагают, что официальная статистика недооценивает действительное
число суицидов. Соответственно, суицид выходит па позицию ведущей причины смерти,
но всем мире, что является значительной общественной проблемой.
Самоубийство, по мнению большинства ученых, явление сугубо антропологическое. Считается, что случаи самоубийств в мире животных, являются либо поэтическим вымыслом, либо неправильными выводами из поверхностных наблюдений за животными. Мы знаем, что ни скорпион, вонзающий себе свое ядовитое жало в спину, если его окружить горящими углями, ни волк или собака, которые отказываются огнищи в неволе или подругой причине, не действуют сознательно, и это - главное отличие их поведения от поведения человека. Самоубийство обнажает «изнанку» именно человеческого общежития, косвенно дает оценку происходящим событиям в общество. В целом, при наличии довольно обширных н разносторонних статистических сведений н исследований по предмету (в первую очередь за рубежом), исследование феномена суицида н сегодня представляет собой настоящую находку для психологов и социологов. Поскольку социальная норма числа самоубийств характеризуется постоянством, превосходящим норму общей смертности, то изучению в первую очередь подвергаются резкие скачки общего (среднегодового или среднемесячного) показателя самоубийств - как ответной реакции на общественные кризисы.
Социальные причины, таящиеся в сложной иерархии противоречий социально неоднородною общества, порождают не только преступления или самоубийства. Очевидно, существует единый причинный комплекс, обусловливающий как негативные отклонения - социальную патологию, так и позитивные сдвиги, например, социальное творчество. Другой вопрос, каков механизм зарождения различных форм социальной патологии, отклоняющегося поведения? Какова картина проявления негативных явлений, порождаемых социальными причинами в той или иной конкретной форме? Какова степень вероятности возникновения социальной патологии в том или ином обличий, в том или ином образе? Почему в разное время и в различных регионах
преобладают одни и отсутствуют (сокращаются) другие формы антиобщественных проявлений?1.
В целом, проблема осмысления суицидального поведения чрезвычайно актуальна и до настоящего времени недостаточно исследована в теоретическом и прикладном аспектах. Самоубийство - весьма сложный, междисциплинарный - философский, психологический, нравственным, юридический, религиозный, культурологический, медицинский феномен. Данная лекция представляет собой попытку научно-практического обобщения причин, источников и профилактики суицида - с позиции психолого-криминологического анализа, как части комплексного подхода. Мы обращаем внимание на эту проблему, как на один из многих симптомов болезни общества, крайней формой которого является социально дезадаптивное и суицидальное поведение. Принимая во внимание нарастающий демографический кризис - превышение уровня смертности над рождаемостью в России, рассматриваемый нами аспект проблемы не может не вызывать беспокойства у любого россиянина: в 2000 году российский суицидальный показатель составил 39,3 человека на 100 000 жителей в год, (по Орловской области - 28,5), в то время как коэффициент насильственных смертей по России составил 28,3 человека (по Орловской области - 13,7 человека).
РАЗДЕЛ 1.ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ СУИЦИДАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ
Суицид является одной из форм отклоняющего оси (девиантного) поведения. К его основным формам принято также относить правонарушения, включая преступность, пьянство, наркоманию, проституцию. В большинстве обществ контроль девиантного поведения несимметричен: отклонения в плохую сторону осуждаются, а в хорошую – одобряются. В зависимости от того позитивным или негативным является отклонение, все формы девиации можно разложить на некотором континууме. На одном его полюсе разместится группа лиц, проявляющих максимально не одобряемое поведение: революционеры, террористы, предатели, атеисты. На другом полюсе расположится группа с максимально одобряемым отклонением: национальные герои, выдающиеся артисты, учёные, писатели. Суицид является социально не одобряемой формой отклоняющего поведения.
Под самоубийством понимаются два разно порядковых явления, во-первых, индивидуальный поведенческий акт, лишение себя жизни конкретным человеком; во-вторых, относительно массовое, статистически устойчивое социальное явление, включающееся в том, что некоторое количество людей добровольно уходят из жизни. Как индивидуальный поступок самоубийство служит предметом психологии, этики, медицины; как социальное явление – предмет социологии, социальной психологии. В некоторых языках, включая английский, немецкий, русский, отсутствует дифференциация этих двух различных понятий. Поэтому лишь из контекста бывает ясно, идем ли речь о поступке человека или же о социальном феномене. В дальнейшем нами будут рассматриваться как личностный, так и социологический аспекты самоубийства.
Для начала нужно определимая, что вообще можно называть самоубийством как поведенческим актом? Дюркгейм на этот счёт приводит вполне конкретное определение. В самом деле, если мы будем полагаться на то определение самоубийства, которое используется в обыденной речи, то неизбежно столкнёмся со многими противоречиями. Действительно: считать ли самоубийством смерть в результате умышленного воздержания, например от пищи? Называть ли самоубийцами религиозных фанатиков. Которые всеми правдами и неправдами стремятся умереть раньше времени, в надежде получить благ загробной жизни? Считать ли самоубийцами радикальных мазохистов и сумасшедших? Можно ли приписывать к случаям суицида смерть в результате алкогольного (наркотического) опьянения? Является ли самоубийцей солдат, который готов умереть на поле битвы ради идеи? Ну и в самом деле: как докопаться до истинных мотивов повлекших за собой решение свести счёты с жизнью? «Как часто мы ошибаемся относительно настоящих мотивов наших поступков!» –восклицает Дюркгейм.
Итак, проанализировав различные формы самоубийств, Дюркгейм предлагает следующее определение: самоубийством называется всякий случай смерти, который непосредственно или опосредовано, является результатом положительного или отрицательного поступка, совершённого самим пострадавшим, если эmom последний знал об ожидавших его результатах. Покушение на самоубийство это вполне однородное действие, ни только не доведенное до конца2.
Это стало традицией - при каждом исследовании явления «суицид» опираться на тот мощный фундамент, который был заложен еще в начале XX века Эмилем Дюркгеймом в своей эпохальной работе «Самоубийство: социологический этюд». Дюркгейм по праву считается классиком в среде социологов, и даже спустя столетие не нашелся ни один исследователь, который рискнул бы оспорить права Дюркгейма не его исконную вотчину, именуемую «Социальные аспекты самоубийства»3. Однако, мы не согласны с его делением самоубийств на «альтруистическое» и «эгоистическое»4, так как они настолько тесно переплетаются, что говорить об их однозначном разграничении нельзя.
Последователь Дюркгейма М. Хальбвакс (М. Halbwachs) частично отходит от классификации учителя, предлагая различать самоубийство искупительное (самообвинение), проклинающее (протестное) и дезиллюзионное (результат разочарования, неудовлетворенности своим статусом и др.) Хальбвакс отрицает альтруистическое самоубийство, считая его самостоятельным феноменом самопожертвования5.
Е. Шнайдман (E. Shneidman) выделяет три типа самоубийств: эготическое (само порицающая депрессия), дуалистическое (следствие фрустрации, ненависти стыда, гнева и т.п.) и «выламывающийся» (ageneratic) — результат «выпадения» из поколенческих, родственных связей, сетей6.
По стадиям или по определенности намерений Дорпат и Босвелл (Dorpat, Boswell) различают суицид жеста или демонстративный противоречивое (колеблющееся) покушение на свою жизнь, серьезное покушение и завершенное самоубийство7.
Л. Векштайн (L Wekstein) приводит классификацию — перечень, насчитывающий тридцать видов суицидального поведения, включая хронический суицид лиц имеющих алкогольные или наркотические проблемы, суицид по небрежности (когда суицидент игнорирует реальные факторы); рациональный суицид; психотический экзистенциальный и др.8
Бэгли (Baglev) с соавторами выделяет суицид как следствие хронической депрессии; социопатический и старческий или гандикапный А. Бэхлер (А. Baechler) различает самоубийство эскапистское (бегство, уход), агрессивное жертвенное и нелепое (следствие самоутверждения в деятельности, сопряженной с риском гибели)9.
Отечественная классификация предпринята В.Тихоненко10.
Одной из наиболее распространенных классификации суицида является его деление на три группы истинные скрытые и демонстративные. Дадим им краткую характеристику.
Истинный суицид никогда не бывает спонтанным — хоть иногда и выглядит довольно неожиданным. Такому суициду всегда предшествуют депрессивное состояние или мысли об уходе из жизни. Группу риска по этому виду суицида составляют подростки и старики. Своеобразный тест на готовность к истинному суициду — размышления человека о смысле жизни.
Основная часть суицидов - это не что иное, как попытка вести диалог. Большинство самоубийц, как правило, хотели вовсе не умереть, а только обрить внимание на свои проблемы, позвать на помощь. Это явление психиатры называют демонстративным суицидом.
Скрытый суицид удел тех, кто понимает, что самоубийство не самый достойный путь решения проблемы, но другого выхода не видит. Это удел сильных людей. Они выбирают не открытый уход из жизни, а так называемое «суицидально обусловленное поведение». Это и рискованная езда на машине, и экстремальные виды спорта, и даже наркотическая зависимость.
Различные аспекты проблемы самоубийств изучались философами и психологами, религиозными деятелями, представителями общественных наук. Однако в философии и религии не давалось однозначного и емкого определения самоубийства, оно рассматривалось как нечто высшее или низшее в жизни человека, акт, к которому нужно стремиться или избегать его.
В психологической науке наибольшее распространение получили два основных подхода к изучению и объяснению проблемы самоубийств и психологии суицидентов.
Личностный подход является ведущим при определении особенности суицидальною поведения и затрагивает целый спектр вопросов, касающихся изучения мотивации самоубийства, определения психологический характеристик личности суицидентов. В русле этого направления работали З. Фрейд, Э. Фромм, Э. Берн и другие современные психологи. Особенность данного подхода заключается в том, что самоубийство изучается в контексте влечений человека. Основными движущими силами самоуничтожения здесь признаются два ведущих влечения, проявляющиеся на бессознательном уровне: эрос и танатос.
Помимо изучения ведущих мотивов и влечений суицидентов, ряд представителей личностного подхода подробно рассматриваются и другие характеристики личности. Например, А. Бекк, Л. Лестер, Б. Данто, Л. Стивене и др. выделяют: брезгливость, внутреннюю (личную) тревожность, отсутствие веры в будущее, пессимизм, гордость и некоторые другие психологические характеристики суицидентов.
Выделяются следующие положительные черты личностного подхода:
-культивируемое социальное неодобрение самоубийц, выработка в общественном сознании неприятия (свержения) таких лиц;
-попытка систематизации психологических характеристик личности суицидентов, выработка на этой основе практических рекомендаций по профилактике самоубийств.
В то же время к существенным недостаткам личностного подхода при объяснении причин самоубийств и психологии суицидентов можно отнести:
-ограничение интерпретации побудительных механизмов поведения суицидентов положениями теории влечений;
- утверждение о том, что люди с врождёнными или приобретенными конституционными дефектами или страдающими невротическими расстройствами должны рассматриваться как потенциальные самоубийцы.
Более распространён в психологической науке социологический подход в изучении самоубийств и психологии суицидентов. Его основателем является классик западной социологии Э. Дюркгейм. Французский социолог отвергал тезис о том, что в основе самоубийства лежат личностные характеристики суицидентов (темперамент, Характер и т. д.). По его мнению, внесоциальные (личностные) причины оказывают незначительное влияние на возникновение самоубийств Э. Дюркгейм, О. Джоссет и М. Toypc определили и природу социальных причин самоубийств, которые рассматривали их соотношение с индивидуальными состояниями, сопровождающими различные виды самоубийств. Ученые полагали, что внесоциальные причины детерминируют суицидальное поведение лиц с психологическими аномалиями.
Анализ мнений авторов — сторонников социологического подхода в изучении суицида позволяет выделить их достоинства и недостатки. К числу достоинств, на наш взгляд, относятся: попытка рассматривать в качестве побудительных механизмов суицидального поведения не только личностные, но и социальные факторы, а также классификация суицидов. Недостатками данного подхода являются:
- социализация проблемы, т. е. ученые, стремятся убедить общественность в том, что самоубийства склонны совершать умалишенные люди с выраженными аномалиями психики; психически здоровые люди якобы совершают самоубийство, побуждаемые исключительно социальными факторами: неудовлетворенностью социальным статусом и финансовым положением, участием в войнах, попаданиям и стихийные катаклизмы и т. д.;
-полное отрицание влияния личностных характеристик на поведение суицидента, принятие им решения о добровольном лишении себя жизни.
Современными исследованиями доказана необоснованность отнесении самоубийств только к сфере психиатрии. Установлено, что только 20 % суицидентов состояло на учете в психоневрологических диспансерах и 8-9 % признано нуждающимися в постановке на учет, остальные лица оказались в пределах психической нормы.. Поэтому далее мы рассмотрим причины сознательного суицида.
Загадка сознательного суицида
В настоящее время суицидологи, определяют сомнительный суицид как результат проявления дееспособной воли, когда страдающим лицом является сам активно действующий субъект, знающий об ожидающих его результатах и сознательно выполняющий план насилия. Перед нами, таким образом, обнаруживает себя феномен особой болезни сознания, для которой еще не придумано медицинского термина, по именно по этому своему показателю он становится объектом пристального внимании философов, социологов, психологов и даже политиков.
Выделяется ряд социальных факторов-провокаторов сознательного суицида: урбанизация общества и, как следствие, ослабление института семьи; раннее половое развитие подростков в городе; последствия непродуманной эмансипации женщин; влияние ни сознание средств массовой информации, а также характер вероисповедания и некоторые другие факты общественной жизни.
Сознательный суицид преимущественно асоциален (чем менее интегрирована личность, тем более подвержена она суицидальным настроениям), глубоко эгоцентричен (статистика показывает значительное преобладание «эгоистического» самоубийства над «альтруистическим»), обусловлен рядом не только внешних условий, но и скрытых от посторонних глаз индивидуальных внутренних причин. За дебрями всевозможной статистики часто упускается главное - личностный, неповторимый характер всякого сознательного сведения счетов с жизнью.
Исследователи вынуждены констатировать преимущественно сознательную природу самоубийства «с человеческим лицом» (прежде всего об этом свидетельствует тщательная спланированность доведенного до самоубийства суицидального акта). Интеллектуальный характер самоубийства, в частности, нашел себе «благоприятную» почву в среде русской эмиграции. Этому вопросу посвящена талантливо написанная статья Н. А. Бердяева «О самоубийстве». Человек, обладающий свободой «от» принятия самостоятельно решений, реже подвергает себя риску самоубийства. В определенном смысле, господин чаще кончаете собой, чем раб, что подтверждается на протяжении всей человеческой истории; богатый чаще сводит счеты с жизнью, чем бедный; склонный к рефлексии интеллектуал чаще подвержен суицидальным настроениям, чем простой рабочий.
Степень социализации человека проявляет себя не в пользу самоубийцы. Однако индивидуальная подлинная свобода оказывается важнее для человечества, чем рабство в любых его исторических формах, ибо именно борьба за свободу личности в обществе часто оплачивается кровью героев. Например, замечено, что в ЮАР самоубийства среди белых во много раз превышают число самоубийств среди менее благополучного черного населения. В США свыше 70 % суицида происходит в среде белых, а не черных, что указывает на превышение в 2 раза самоубийств среди белого населения Америки по сравнению с менее обеспеченным социальными правами негритянским населением. Однако в среде черных более распространены различные формы агрессии, тогда как агрессия белого человека направлена против себя самого.
Ни для кого сегодня не секрет, что самоубийства в среде интеллектуалом во всем мире не редкость. В нашей стране, например, Академгородок время от времени потрясает весть о самоубийстве, там су шествует телефон доверия и в определенные дни принимает психотерапевт.
Если упоминать о средствах массовой информации, то их роль при освещении проблем суицида нельзя трактовать однозначно, в нашей стране их отличает значительная тенденциозность в преподнесении материала по суицидальной статистке, связанная с политической ориентацией изданий.
Например, «Известия» и «Советская Россия» акцентируют внимание на суициде в среде рабочих, объясняя их социальной напряженностью из-за не выплаты зарплат, однако объяснить самоубийство акад. В. Ал. Легасова (1988) или ночной выстрел в кабинете директора Федерального ядерного центра в Снежинске Владимира Нечая (1996) с позиций социального детерминизма оказывается гораздо труднее. Журнал «Огонёк» пытается обосновать суицидальный всплеск в Европе и России длительным существованием тоталитарных режимов на их территориях, но обходит молчанием высокие суицидальные показатели в США и других, демократически ориентированных государствах. Такая предвзятость в оценке «черного феномена» вредит серьёзному научному анализу этого явления. Публицисты не обременяют себя вопросом; почему «расширенного суицида» (т. е. самоубийства, отягощенного убийством родственников) не было в блокадном Ленинграде, когда реальностью была смерть от голода, но встречается сегодня, когда, по их предположениям, основным провокатором является невозможность прокормить семью из-за несвоевременной выплаты зарплаы?14.
Многими учеными мира высказывалось также предположение, что понижение в организме уровня особого вещества - серотонина служит «предсказателем» суицидального поведения. Однако сами же исследователи в лице, например, ведущею специалиста в этой области профессора психиатрии Колумбийского университета Дж. Манна, были вынуждены констатировать, что на протяжении всей человеческой эволюции уровень серотонина поражает своими стабильными показателями. Понижение уровня его содержания в клетках мозга недостаточно для научною предсказания суицида, гак же, как и использование этого вещества в клинических целях, по меньшей мере, проблематично, ведь «успеха» добиваются, как правило, по мнению ученого, те самоубийцы, которые «заботливо планируют» само насилие, а не импульсивно действующие личности с разбалансированной нервной системой. Поэтому серотоннн может выступить в качестве «фактора риска», но не в состоянии кардинальным образом повлиять на раскрытие «печальных секретов» данного явления.
И, наконец, очень интересную теорию, объясняющую сознательный суицид предлагает Г. Дзюб в своем докладе «Методология и методики предсказания суицида». Он отмечает, что на сегодняшний день многочисленные исследования, посвященные поиску предикторов суицидального поведения (как-то психопатологических, личностных, социально-демографических, соматических и прочих) не позволили выдвинуть достаточно надежных для практики критериев предсказания суицида. Трудности прогноза обычно связывают с наличием многих индивидуальных факторов суицидального риска, непостоянством, изменчивостью предиспонирующих переменных и их сочетаний. Он утверждает что: «...суицидальное поведение правомерно рассматривать не только как патологию с точки зрения рациональности поведения индивида, по также и как норму с эволюционной точки зрения. Развитие мышления в процессе эволюции биологическою вида человека разумного сопряжено с появлением нового поведенческого акта действий по самоуничтожению, не встречающихся в предшествующей лестнице видов. Животные не совершают самоубийств, будучи способными, к самозащите тела, но не собственной личности.
Таким образом, суицидальные действия выступают биологически естественным, хотя и как бы нецелесообразным элементом поведенческого констеллята. Можно полагать, суициды (наряду, с нерациональным групповым поведением) понижают на определенном этапе эволюции как выражение общею закона, то есть как фактор, ограничивающий усложнение мышления и поведения. Но можно ли биолог тировать подобную философскую позицию? Да, суицидальные тенденции имеют определенное сходство с патологией влечений. Например, вероятность повторного суицида удваивается; при тяжелых депрессиях может отсутствовать логическая обоснованность (личностный смысл) и предварительное планирование суицидального акта. Или еще один факт - осознание конечности жизни происходит у детей 6-8-летнего возраста, т. е. вначале второго, эгоцентрического, и задолго до третьего, социального этапа развития самосознания. Поэтому меньше оснований искать главные критерии предсказания суицида в кругу социально-демографических. Но следует ли соглашаться с выделением понятия влечения к смерти? Это вновь приведет к представлению о том, что данное глубинное влечение выявляется опять же, аналогично генезу психопатологических симптомов по принципам этиоэпигенетической теории Джексона-Эя-Биликевича. Термин влечение к смерти сам по себе является силлогизмом — влечение к прекращению влечений. Потому при поверхностном осмыслении за счет своей парадоксальности он просто обретает броское и запоминающееся звучание. Суицид же достаточно понимать как приспособительную реакцию: сложившиеся обстоятельства несовместимы или представляются несовместимыми (при депрессии, например) с сохранением собственной личности. Если эти обстоятельства устранить невозможно, то, зашитая свою личность, прекратить их действие приходится самыми крайними средствами - уничтожением личности. Исчезает потребность в умозрительном выделении дополнительного инстинкта смерти, поскольку суицид представляет собой, да, патологическую, неэффективную, но именно приспособительную, защитную реакцию, акт самосохранения личности. Примерно так это было сформулировано психиатром Фридрейхом.
Отсюда следующее положение: представляется, что последний упомянутый методический подход незаслуженно мало прямым образом используется для полбора критериев прогностической оценки аутоагрессивного, в данном случае суицидального повеления. Речь идет о точке зрения Фридрейха, которую иными словами высказывал и социолог Дюркгейм: самоубийства порождаются той утонченной человеческой этикой, которая ставит человеческую личность выше самого существования»15.
Далее Г. Дзюб описывает два метода, которые были использованы для проверки приведенных выше рассуждений: клинико-психопатологический и психодиагностический. Не вдаваясь в специфику методов, акцентируем свое внимание на втором методе: «...который привел нас к внедрению в практику достаточно несложно! о, но привлекательного по валидности и тестового исследования.... Мы исходили опять из того, что суицид возникает, перефразируем еще раз иначе Фридрейха, при осознании своей неспособности изменить обстоятельства, несовместимые с сохранением личности. То есть, отражением ключевого механизма суицидов должна быть диссоциации между относительно высоким уровнем притязаний (или можно назвать это высоким этическим уровнем чувства собственного достоинства, которое в том числе при депрессиях бывает сохранным или повышенным) и, с другой стороны, низким уровнем самооценки»16.
Далее полученные в результате использования обоих методик баллы суммируются, и общая сумма характеризует степень диссоциации между высоким уровнем притязаний и низким уровнем самооценки, что позволяет сделать вывод о том: находится человек на грани предстоящей попытки суицида или нет.
Таким образом, в первой главе мы выяснили, что суицид является одной из форм девиантного поведения, рассмотрели понятие суицида и его различные классификации. Так же были проанализированы два наиболее распространенных подхода к изучению и объяснению проблемы самоубийства и психологии суицидентов: личностный и психологический, рассмотрены их достоинства и недостатки.
Следует сказать о том, что отдельное рассмотрение суицидогенных факторов и теории объясняющей сознательный суицид должно способствовать диагностике предсуицидального состояния знакомых или близких людей и в этом смысле имеет практическую направленность.
В заключение отметим, что в России исследованиями в области суицида занимается кандидат философских наук Красиенкова И. П., среди ее работ по данной тематике можно указать на статьи «Социально-философские и политико-правовые аспекты феномена суицида»", «Философский анализ суицида»12 и «Философский знал из суицида под углом зрения взаимоотношения человека с искусственной средой»13. В связи с данной темой можно также отметить книгу Алиева «Актуальные проблемы суицидологии» 1987 года издания, периодически к этой проблеме возвращается Я.П. Гилинский, в отечественной психологии проблему самоубийств исследовали – К.И. Аркадьева, А. Г. Амбрумова, С. В. Бородин, И. Б. Бойко, М. С. Занадворов, М.П. Мелентьев, А. С. Михлин, Л. И. Постовалова, А. С. Слуцкий, В. А. Тихоненко, А. П. Тищенко, в 1993 году вышла книга Л. Трегубова и Ю. Вагина «Эстетка самоубийства». Анализ работ указанных авторов и их интерпретация позволяет выделить в качестве ведущих предпосылок суицида - основные психологические характерце тики, присущие суицидентам:
Эмоциональная вязкость (доминирование одной эмоции); обидчивость; раздражительность; высокая степень конфликтности; слабая личностная психологическая защита; самооценка, неадекватная личностным возможностям; толерантность к эмоциональным нагрузкам; неуверенность (ощущение собственной слабости); высокая потребность в самореализации; потребность в положительных эмоциональных связях, искренних взаимоотношениях; развитая эмпатия, основанная на ожидании понимания и поддержки со стороны окружающих; слабый волевой контроль; тикая активность; пессимизм; тенденции к самообвинению; несамостоятельность; агрессия как постоянная форма проявления личностных характеристик, высокий уровень тревожности.
РАЗДЕЛ 2. ИСТОРИЧЕСКИЙ И СОЦИО-КУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ СУИЦИДА
Рассмотрев в предыдущем разделе наиболее распространенные подходы к объяснению суицидального поведения и психологии суицидентов, нам представляется необходимым провести исторический экскурс по проблеме. Кроме того, необходимо осветить ряд социальных и демографических факторов и явлений, которые, но мнению многих социологов, криминологов и психологов находятся в тесной взаимосвязи с самоубийством.
Позитивно суицид оценивался некоторыми древними сообществами людей периода родоплеменных отношений, такими, например, как древние скандинавские племена с их идеологией альтруистическою самоубийства стариков, освобождающих племя от неутешительных забот о дряхлеющей старости, или готы с существовавшей у них «скалой предков», с которой бросались из-за страха перед естественной смертью. В настоящее время одним из широко обсуждаемых в обществе вопросов является проблема эвтаназии, которая выступает современной формой альтруистического самоубийства.
Суицид приобрел эффект эстетизации в ритуальных формах Сэппуку (Япония) и Сати (Индия). Античный мир периода правления римских императоров и борьбы политических партий и группировок знает немалое число самоубийств римской аристократии по политическим мотивам, достаточно назвать имена Катона, Кассия, Брута, Сципиона, Сенеки. Суицид такого рода приобретал форму особого вида искусства, так, например, в Египте в период правления Марка Антония существовала академия (синапофименон), члены которой в порядке очередности заканчивали свою жизнь самоубийством, а на заседаниях обсуждали и придумывали новые легкие и «приятные» его способы.
Идеология скептиков, эпикурейцев, стоиков выполняла роль особого провокатора суицида по принципу понимания индивидуальной свободы в качестве нрава на смерть: вход в жизнь один, выходов - много. Из истории античной Греции эпохи эллинизма особым образом выделялся представитель сократической школы киренаиков Гетесий - «смертепроповедник», во время выступления которого «благодарные» слушатели могли тут же покончить жизнь самоубийством. Существовали также священные древние формы жертвоприношения, которые в некоторых случаях можно рассматривать как феномен суицида, например, сжигание женщин и детей при важных политических событиях и бедствиях в целях умилостивления «бога-деспота» на территории древнего Азербайджана, причем этот страшный обряд сохранялся локально вплоть до начала XX века.