Первая любовь (сборник рассказов)
| Вид материала | Рассказ |
- Неприкаянные сборник рассказов Москва 2010, 5489.54kb.
- Урок «Первая любовь это пережито», 208.31kb.
- Макс Фрай Чайная книга, 3047.43kb.
- 1 октября Международный День пожилого человека!, 14.06kb.
- Школьные годы неизбывный повод для ностальгии. Первый звонок, последний звонок. Первая, 399.66kb.
- В в. Список произведений: И. С. Тургенев повесть «Первая любовь» Л. Н. Толстой повесть, 189.91kb.
- Сборник рассказов «Зов Припяти», 4748.25kb.
- Название книги: Сборник рассказов, 5289.03kb.
- Название книги: Сборник рассказов, 5289.57kb.
- Опять же любовь. Про любовь, как добрую память. Очень похоже на то, что описывается, 21.86kb.
Валя и Галя дружили с пятого класса.
Почему они подруги? Потому что все, чего не хватает Вале, есть у Гали. И наоборот. Они хорошо дополняют друг друга.
Галя красивая. По-настоящему красивая. Еще с шестого класса. В седьмом классе она измерила себя, как делают модели и участницы конкурсов красоты: грудь у нее оказалась 87, всего на три сантиметра меньше идеальных 90; тоненькая талия – 56 см., а бедра действительно идеальные – 89. Она гибкая, нежная и сильная. Всегда первая по физкультуре: легко садится на растяжку, неутомимо бегает и прыгает. Точеная шейка, полные, круглые плечи и тонкие руки, запястья и пальчики. Соблазнительная попка, крепкие и стройные ножки. Яркие губы, блестящие глаза. Вьющиеся каштановые волосы. Прелестная девочка. Таких еще называют «шоколадками».
От нее шел мощный ток жизни: как дыхание земли под паром, как жар летнего солнца, как медовый, кружащий голову запах полей и лугов.
Мальчики липли к ней, как мухи на мед. Она обращалась с ними непринужденно, легко и уверенно: то положит руку на плечо, то похлопает по спине, а иногда и чуть пришлепнет. Но умела держать их в узде и рук распускать не позволяла.
Она хорошо и легко училась, не тратя на уроки лишнего времени. Все успевала: и на дискотеки, и в бассейн, и в кино, и на свидания с мальчиками.
Всегда спокойная, веселая, уверенная, она плыла по жизни широкими взмахами, дыша полной грудью. С ней все говорили, улыбаясь; ее грели и ласкали мужские взгляды. Жизнь была создана для нее, как небо для жаворонка, как цветущее поле для пчелы.
А Валя совсем другая. Она на полгода старше Гали, но гораздо меньше ростом и рядом с подругой кажется совсем девочкой. Сложена она не то чтобы уж совсем плохо – обыкновенно. А постоянное соседство с Галей, с которой они сидят за одной партой, рядом живут и всегда гуляют вместе, ей явно вредит.
Может быть, не будь рядом Гали, и Валя бы кому-то понравилось. Личико у нее приятное. Ничего особенного, но приятное. Курносый носик, мягкий овал, светлые-светлые пушистые волосы. Но уж очень скромная, незаметная.
Валя по большинству предметов училась с трудом, тратила на уроки много времени. Она делала почти все домашние задания, а Галя нет. То есть Галя тоже их делала: списывала у Вали. Несколько раз бывало так, что за скатанное у подружки задание Галя получала «пятерку», а сама Валя «четверку». Галю это смешило, а Валя ничего, не обижалась. Ей вроде как все равно.
Один раз Галя подвернула ногу, катаясь на лыжах, и ее положили на несколько дней в больницу. Валя навещала подругу каждый день, приносила ей вещи, книги и фрукты, и даже покупала мороженое.
Валя тоже два раза лежала в больнице: один раз с осложнением после гриппа и еще с фурункулом: его пришлось вырезать. Но Галя к ней не приходила и даже не звонила: ей было некогда.
У Гали никогда нет свободного времени.
То она записалась на театральный кружок – хотя какая она актриса, но Лидия Константиновна, примадонна местного театра и по совместительству руководитель кружка, взяла ее с удовольствием, хоть и говорила: «Галя Алимова? Бездарна, как валенок, но как хороша! Ставь ее на сцену – и пусть стоит – и больше ничего не надо. Украшение спектакля. А играть у нас есть кому».
То ей купили коньки, и она каждый божий день пропадает на катке. Как раз в то время, когда подругу угораздило попасть в больницу. Не отменять же все дела: она же договорилась с ребятами пойти кататься. Неудобно перед ними. А потом – зима кончится, лед растает. Зачем покупали коньки?
Как-то Валя и Люба, их одноклассница, пришли к Гале, договорившись вместе погулять в городе. Галя досматривала какой-то фильм, к ним не вышла, а мама ее сказала через дверь: «Подождите, она скоро». Через 15 минут Валя позвонила Гале из автомата, и Галя сказала, что фильм еще не кончился, но вот-вот кончится. Еще через десять минут Галя сообщила, что одевается. Потом: «Я уже иду».
Так Валя с Любой простояли у ее подъезда битых полтора часа и даже гулять не пошли. И Валя профинтила все деньги, какие ей мама дала на телефон.
Валя обиделась, но как-то не очень: она не умела сильно обижаться. И Галя уж такой человек: ей как-то невозможно предъявить претензии, вот не получается. Она такая уверенная, гордая, солнечная. Пока ее нет рядом, Валя думала: «Обязательно ей скажу: ну что это такое!» Но – язык не повернулся, когда вот она, Галя, - перед глазами: первая красавица, со своим победительным видом.
Таких случаев было немало. То Валя ждет Галю и ее мальчика возле кино, с билетами, пропуская начало фильма, а они не приходят. То Галя говорит, что забежит к ней вечером списать задание: Валя, изрядно попотев, приготовит все, аккуратно перепишет – специально для подруги, чтоб удобней скатывать – а Гали-то и нет. Надоест ждать, Валя ей позвонит: «Ой, я совсем забыла! Я сегодня не смогу».
И так ни разу она не упрекнула подругу. И Галя никогда не узнала, что Валя, ее верная Валя, бывала ею недовольна. А самой Гале не приходило в голову, что кому-то может быть плохо, когда ей хорошо.
У Вали не было мальчика. То есть ей нравился один мальчик, но он об этом не знал. Галю смешило, что этот мальчик – в общем-то, самый обыкновенный – нравился Вале с шестого класса и до одиннадцатого. И она даже ни разу с ним не погуляла, он с ней едва здоровался.
А у самой Гали, с тринадцати лет, всегда были мальчики. Ее личная жизнь цвела пышным цветом.
Впрочем, у Гали не было ни малейших задатков шлюхи. До семнадцати лет она оставалась девственницей, да и после семнадцати умела держать своих рыцарей на полуголодном пайке. Она была абсолютно убеждена, что смотреть на нее, брать ее за руку, вдыхать ее запах и иногда – очень редко – целовать – этого больше чем достаточно для любого парня. И, наверное, не ошибалась.
Она умела привлекать к себе, кружить голову и удерживать мальчика возле себя, пока ей этого хотелось. А чтобы удержать мужчину, нельзя позволять ему все. Эту великую женскую мудрость Галя постигла очень рано. Дай ему чуть-чуть попробовать, только понюхать, - а потом дразни, води вкуснятинкой у него перед носом, но не давай укусить. И тогда ты держишь его на прочном поводке.
Она не была страстной девушкой и не спешила прыгать в постель. В сущности, поклонники скорее удовлетворяли ее самолюбие, чем ее влечения. Никакого особенного влечения к мальчикам и к любовным приключениям она не чувствовала. В жарком Галином теле жила довольно холодная душа.
Но нужно же человеку как-то самоутверждаться! Одерживая победу за победой, покоряя мужские сердца, Галя укрепляла уверенность в себе. Эти женские успехи нужны были ей как спортсмену медали, как художнику – персональные выставки, как писателю – престижные премии. Ее красота была ее талантом. И она умела им пользоваться.
Все Галины мальчики были самые отборные, красивые и всегда старше нее. Она выбирала их из массы поклонников, как выбирают костюм в магазине: по качеству. Цена ее не интересовала: она знала, что может себе позволить «купить» то, что захочет.
Но странное дело: как только ее друг начинал проявлять признаки не просто влюбленности, но и настоящей любви, она тут же рвала с ним. Проблемой это не было, потому что, как бы ни привязывались к ней, сама она никогда ни к кому не привязывалась. А замена всегда найдется – и не хуже. Мальчишек полным-полно, и всем им она нравится.
Хотя эти «разводы» происходили вполне регулярно, примерно раз в три-четыре месяца, Галя никак их друг с другом не связывала. С одним она не нашла общего языка, потому что он не похвалил ее новые клипсы. И даже их не заметил. Естественно, стерпеть такое оскорбление уважающая себя девушка не может – и Галя с этим хамом решительно порвала.
Правда, незадолго перед тем «хам» стал проявлять к ней слишком уж большую нежность, по-собачьи заглядывать в глаза – но, разумеется, дело не в этом, а в неуважении к ней, которое он проявил. Потому что ее клипсы – это, несомненно, часть ее самой.
С другим она не сошлась во взглядах на учителей: ее любимый учитель ему не нравился. Третий почему-то обижался, когда она не приходила на свидания.
Повод для ссоры всегда находился, и Галя свято верила, что это не просто повод, а настоящая причина разрыва. Так что она всегда доходила в отношениях с мальчиками только до определенного этапа. Как будто в этом месте стояли заколдованные ворота в сказочное Царство Любви, а она не знала волшебного слова, чтобы их открыть. И просто возвращалась назад, и начинала все с начала – опять до того же самого заколдованного места.
Ее это не расстраивало. Она лидер. Самая красивая девушка, мисс школы. Ей завидуют. У нее по-прежнему все замечательно.
Валя не нравилась ни одному мальчику. До самого выпуска. Во всяком случае, за ней никто не пытался ухаживать.
Правда, у Вали был друг – Димка. Ну, какой там друг! Просто приятель. Димка с ней играл в бадминтон и в шахматы во дворе, дарил ей всякие безделушки. Валя считала его хорошим, но смешным мальчишкой.
Втайне она мечтала о другом мальчике, из своего класса. Его звали Юра. Но Юра был хоть и сильный, спортивный, высокий и красивый парень, но очень замкнутый. Любил он только рыбалку и разговоры о рыбалке.
Валя однажды даже специально прочла книгу «Секреты большого улова»: чтобы его понять. А, может быть, и для того, чтобы поговорить с ним хоть раз: они никогда ни о чем не говорили. Но героически сжевав эту книжищу всю до конца, она так и не смогла уразуметь, что же тут интересного. У нее голова разламывалась от скуки, когда она ее, наконец, доконала. Валя вздохнула и решила, что тут ничего не поделаешь: не судьба.
Иногда во время урока она исподтишка поглядывала на Юрика. Он обычно сидел серьезный, сосредоточенный. Но она любила, когда он улыбался или смеялся. Тогда он казался ей ближе, роднее.
Она пыталась сама научиться ловить рыбу. Мечтала: вот она подходит к нему и говорит: «Юрка, я тебя приглашаю завтра на рыбалку». Как он удивится! И они вместе будут сидеть на берегу озера и молчать. Потом она приготовит ему поесть. А потом… Мало ли что может случиться потом…
Но и ловить она тоже не смогла: ей было жалко рыбу. Когда она вытянула первую рыбешку – маленького, с палец, окунька – и разглядела его пробитый крючком, широко, словно в ужасе, открытый ротик с капелькой крови; увидела, как рыбка, вынутая из воды, задыхается, - она поспешно обрезала крючок, освободила жертву и выпустила ее обратно в озеро.
Таким рыбацким подвигом хвастаться не следовало. Вале было стыдно. Но ничего поделать с собой она не смогла. Юра стал для нее окончательно недостижим.
После школы Валя поступила в медицинский, о чем мечтала с раннего детства. Галя тоже куда-то поступила, но потом закрутилась: конкурсы красоты, модельные агентства – и институт она бросила. Вскоре вышла замуж за своего продюсера и махнула в Москву. Валя потеряла ее из виду.
Прошли долгие-долгие годы, целая жизнь, пока они встретились снова. Однажды, выходя из магазина, Валя наткнулась при входе… на Галю! Которую не видела чуть не двадцать лет. Галя тоже выходила из магазина с тяжелой сумкой, как нормальная хозяйка, будто и не уезжала никуда. Она очень изменилась, но Валя узнала ее сразу, а вот Галя, кажется, в первый момент ее не признала, только сделала вид.
После первых возгласов и поцелуев Валя сказала:
- Господи, Галя, как ты здесь?! Ты же была где-то в Москве, далеко-далеко…
- Была…
- Где же ты тут?
- Представь: там же, где и раньше.
- Да-а?! Вот чудеса! В маминой квартире?
Галя не отвечала и казалась смущенной. Валя рассматривала ее, все более удивляясь: это какая-то другая Галя. Та, какую она знала, не смущалась никогда: это было просто невозможно. Что это за человек – новая Галя? Знает ли она хоть что-то о ней?
Галя была по-прежнему красивая, стройная. Но грудь и бедра уж слишком раздались; нос удлинился и заострился, а в лице появилось что-то хищное и вместе с тем неуверенно-смущенное. Странно, странно…
- Надеюсь, ты замужем? – спросила Галя, видимо, чтобы скрыть неловкость.
- Да! А знаешь, кто мой муж?
- Я его знаю?
- И очень хорошо… Димка. Помнишь его?
Галя наморщила нос, подняла брови – и вдруг вспомнила:
- Ах, это тот твой верный оруженосец? Рыженький такой, смешной?
- Да, да, тот самый. Только он уже давно не смешной и даже не очень рыженький… Да вот он идет! Дим, а Дим, как ты думаешь, кто это?
К ним подошел высокий, спокойный и крепкий мужчина: волосы его были не рыжие, а какие-то пегие. Галя растерянно смотрела на этого человека, в котором не было ничего общего с Димкой их школьных лет.
- О, привет, Галя! – сказал он совершенно спокойно, как будто они не виделись максимум несколько дней.
- Ты ее узнал?! Димка, у тебя память просто потрясающая!
- Ну, Валь, это ж твоя лучшая подруга со школьной скамьи… Ты не забыла, что мы вместе учились?
- Да я-то не забыла… Слушай, Галь, пойдем к нам. Правда! Хоть на часок… Посидим, поговорим по-человечески…
Гале хотелось отказаться: она так и не узнала Диму, да и Валя была какая-то другая, незнакомая: бойкая, настырная, не та, какую она помнила, над которой всегда первенствовала и к которой относилась немного снисходительно, свысока. И эта новая Валя почему-то была ей как-то смутно неприятна. Но ее звали в тепло, в семью, где можно было поговорить.
- У вас и дети есть?
- А как же! Двое! Мальчик и девочка, как по заказу. Ванюха и Галочка… Да, да, чего ты так смотришь? В твою честь назвала… Идем, хоть посмотришь на нее, на крестницу свою, можно сказать…
Потом они долго сидели за столом, на который Валя выставила бутылку смородиновой настойки, домашние соленья и варенья. Галю поразили дети: десятилетний Ваня и пятилетняя Галочка. Такие спокойные, уверенные и одновременно любопытные. Поразило, как Валя и Дима смотрят друг на друга, разговаривают друг с другом: с какой совершенно не скрываемой любовью, будто они вчера поженились – и в то же время подкалывая друг друга на каждом шагу.
- Дим, а тебе Галя нравилась? В школе? Только честно! – спрашивала Валя.
- Ясно, нравилась. Она всем нравилась…
- Что ж ты ей не сделал предложение?
- Так она же уехала. А так бы обязательно сделал… Только она бы за меня не пошла. Верно, Галь?
- И поэтому только ты женился на мне, да?
- Ну а что мне оставалось делать?
Почему-то эта атмосфера домашнего тепла, доброты, ласки и любви друг к другу была Гале и приятна, и неприятна, даже мучительна.
- Дима, как ты изменился. Я бы тебя не узнала при встрече…
- А он в восемнадцать лет стал меняться… Он ведь рос до двадцати лет, представляешь? В школе был от горшка два вершка, а потом вытянулся. В армии мускулы нарастил: как пришел, я его не узнала…
- Так ты его ждала?
- Как видишь, подождала… Пришлось… Он мне письма писал каждую неделю, представляешь? Они у меня хранятся, можно целый толстый том издать… Только там такое, что я их никогда никому не покажу. Это мое сокровище…
И вдруг Валя спросила:
- Ну а ты-то замужем?.. Понимаю, странно спрашивать – но все же?
И Валю опять поразило, что Галя смутилась, смешалась, опустила глаза:
- Нет, я … сейчас не замужем…
На нее смотрели сочувственные, добрые, понимающие глаза – и от этого ей стало так мучительно тяжело, что захотелось сейчас же встать и уйти. Она сейчас почти ненавидела этих людей, которые смеют ей сочувствовать, видимо, жалеют ее.
- А ребенок?
- Да, есть... Дочь, Лика… Она пока в Москве, с бабушкой и папой…
Валя переглянулась с мужем, потом слегка прикоснулась к Галиной руке теплой, мягкой ладонью. Гале показалось, что Валя вся пахнет молоком и хлебом, и еще чем-то неопределимым, может быть, солеными груздями – но это тоже был приятный, домашний запах. Так пахли руки ее мамы, тогда, в далеком-далеком детстве.
И ей отчего-то захотелось плакать. Она почувствовала себя маленькой девочкой, а Валю – взрослой женщиной, которая ее жалеет и, наверное, может помочь. Но чем она ей может помочь?
- Ты к нам заходи иногда, пока здесь живешь, ладно? Мы тебя помним и любим… А, Галь? Правда, не стесняйся…
Она разговаривала с ней, как взрослая женщина с маленькой девочкой. «Не стесняйся». Чего это она станет стесняться?
- Спасибо. Я ненадолго приехала… Отдохнуть, вспомнить молодость… Скоро назад…
- Что же ты – по-прежнему по модельной части?
- Нет, это невозможно в моем возрасте… Работаю в фирме…
Она шла по улице, не в силах стряхнуть ощущение принужденности, связанности, которое охватило ее в квартире Вали. Откуда оно, это странное ощущение, она не могла бы сказать: Галя не привыкла и не любила разбираться в себе. Она была скорее недовольна встречей со старой подругой.
Прощаясь, она невольно брякнула:
- Вот не думала, что ты выйдешь замуж за Димку!
В этой фразе было что-то пренебрежительное, но Валя, как в былые годы, нисколько не обиделась, даже как будто не заметила этого презрительного тона.
- Знаешь, - сказала она, - я ведь не сразу и поняла, что он за мной ухаживает… Господи, Димка! Приятель с детских лет. С которым мы дулись в резинку и в классики во дворе, помнишь? А когда поняла… - она глубоко вздохнула и улыбнулась. – Когда поняла, я вдруг почувствовала, что ничего, вот ничегошеньки мне больше не нужно… Димка – моя первая любовь! Да, да! И никого за всю жизнь, кроме него, у меня не было. И никому, кроме него, я не нужна – и мне, кроме него, никто не нужен…
- Ты счастливая…
- Знаешь, да!.. Правда, я счастливая! Не знаю, чем уж я заслужила… Ну, конечно, я его верно ждала из армии и все такое… Но если бы ты знала, какой он! Он мне до сих пор пишет стихи – представляешь? Со службы приходит с цветами – а ведь он военный… Ты представь: офицер, связист – был в полях. Лазил в грязи, тянул провода и прочее такое. Через неделю возвращается домой, в семью. О чем он думает? Поесть, отдохнуть? Нет! Он идет покупать цветы своей жене!.. Правда, Димка – потрясающий человек! Только об этом никто не знает, кроме меня…
Галя открыла дверь, вошла к себе. Это была та самая квартира, где прошло ее детство. И она каждый раз, входя, будто возвращалась в свое детство. И это было и грустно, и горько, и печально, и сладостно…
- Мама, я купила продукты!.. Все, что ты хотела! – крикнула она и прошла в свою комнатку.
«Я вернулась домой, - подумала она. – Почему другие идут вперед, а я - назад? Я лучше них, красивее, ярче!»
Ей было особенно тяжело из-за несправедливости своей судьбы. Если бы она решила, что сама виновата, ее бы это так не мучило. Но ведь она-то совершенно не виновата!
Вот, этой серой мышке, Вале, выпало счастье – в лотерее, как счастливый билет. А она сидит одна, в тоске, в своей старой квартире, и ей, в сущности, некуда больше идти, никому она не нужна.
Вдруг зазвонил телефон. Галя нехотя сняла трубку.
- Кто? Виктор?.. Да, припоминаю… Ах, ну да, конечно!
Ее голос, сначала хрипловато-ленивый, стал звонким, в нем появились кошачьи, ласкающиеся нотки.
- Да… да… Если ты хочешь, конечно… Я сейчас переоденусь… Ты на машине?.. Ну, до скорого!
Она улыбнулась и подошла к шкафу. Жаль, тут и надеть-то почти нечего. Ну да ладно, не в одежде дело, а в том, на что она надета.
Она испытывала хорошо знакомое пьянящее возбуждение: радость успеха, удовольствие нравиться. Она еще будет жить! Самой полной жизнью! У нее еще все будет хорошо.
Когда Галя ушла, Валя сказала мужу:
- Знаешь, ты не поверишь, но я еще тогда – в школе – чувствовала, что она будет несчастна… Понимаешь?.. Что у нее не будет семьи, и все такое…
- А, может быть, еще будет семья? И все будет в порядке?
- Не-ет… Это ты меня утешаешь… Мне ее страшно жалко, но я знаю: ничего у нее не будет никогда… Она как та стрекоза из басни: вся ее жизнь – это романы. Курортные романы…
- Почему – курортные?
- Потому что она всю жизнь – как на курорте: как будто люди на несколько дней встретились и скоро разъедутся и ничего серьезного у них не может быть…
Она заглянула мужу в глаза и сказала:
- Помнишь, когда ты начал ухаживать за мной, я тебя предупредила: Галя плывет по жизни широкими взмахами, она легкий человек, а я все время ухожу в глубину, спрячусь там под какой-нибудь камешек, как премудрый пескарь, и сижу, отсиживаюсь…
- Конечно, помню.
- Так вот, оказалось, что это мое достоинство. А у нее – какой-то странный недостаток: она не способна на серьезные отношения с людьми… Пока все поверхностно, легко и беззаботно – у нее все хорошо. А как только становится чуть-чуть серьезно – она убегает… Она сама убежала от своего счастья!.. А ты помнишь, какая она была?
- Да, красивее девушки я не видел. Но я бы не мог ее полюбить. А тебя я люблю.
- Вот я и говорю. В ней чего-то не хватает… Только тогда, в школе, этого никто не замечал, - а она, кажется, не замечает до сих пор!..
Галя шла на свидание, торопилась, она уже сильно опаздывала. Ее все сильнее охватывало обычное, столько раз испытанное приятное возбуждение, душевный подъем, сознание своего успеха, красоты, своей популярности у мужчин. Она подходила к городскому ресторану «У Дяди Федора», где была назначена встреча. А вот и он – Виктор – высокий, представительный: стоит, ждет ее.
И вдруг она остановилась. Он уже заметил ее, помахал ей рукой, но она не могла двинуться с места. Что с ней?
Она вспомнила: здесь, именно в этом месте, ей уже много раз назначали свидания. И в этом ресторане она уже была, много раз. И все это ничем не кончилось. И этот мужчина у входа, он, кажется, тоже уже был… Нет, конечно, нет. Не именно он. Но он такой же, как все.
Так зачем она сюда пришла?
И она сделала вид, что не видит его, юркнула в переулок и бросилась бежать, рискуя споткнуться на высоких каблуках и сломать ногу.
Когда Виктор, напуганный ее странным исчезновением, добежал до переулка, там никого уже не было видно.
15.08.2009