Geum.ru

Пер с польск. В. Кулагина-Ярцева, И. Левшин

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   31

- А не могли бы они вытащить из него тератрон после посадки? -

поинтересовался Герберт.

- Каким образом? Вся кормовая ступень вместе с тератроном должна была

расплавиться при прохождении атмосферы. Как только начал бы плавиться

статор, внутреннее давление разорвало бы полюса и все вместе с агрегатами

пошло бы в распыл. И без малейшей радиоактивности. Сесть должен был только

верхний носовой модуль для дружеских бесед с хозяевами.

- Черт бы побрал такую работу! - возмутился Гаррах. - Мы же считали,

что их ракеты не могут развивать при ускорении такую мощность! "Гавриил"

должен был пролететь через их спутниковую мусорную свалку, как пуля из

карабина сквозь рой пчел, и аккуратно сесть.

- А почему он не сжег свой двигатель, когда его догоняли? - спрашивал

врач.

- А почему курица не летает? - Ротмонт дал волю раздражению. - Чем бы

он мог расплавить тератрон? Ведь энергию для сжигания тяговой ступени он

должен был взять извне - из атмосферного трения! Так его спроектировали.

Вы этого не знали? Вернемся к середине игры. Он либо удрал бы от них, на

что уже вообще не было шансов, либо они схватили бы его в вакууме,

затянули на орбиту и разобрали. Если бы они погасили ему тягу и он только

тогда сделал замыкание, произошел бы взрыв, но тороид с полюсами мог

уцелеть. Этого нельзя было допустить, поэтому он выстроил черную дыру с

двойным горизонтом событий, всосал в себя этих преследователей при помощи

коллапса - когда внутренняя сфера западала, наружная разбегалась, ибо в

этом масштабе квантовые эффекты приравниваются к гравитационным.

Пространство искривилось - поэтому мы увидели Квинту, как через

увеличительное стекло.

- Это и в самом деле не было запрограммировано? Этой возможности не

было даже в проекте? - спросил молчавший до сих пор Араго.

- Нет! Не было! Но к счастью, у машины оказалось больше разума, чем у

нас! - Ротмонт не скрывал гнева, вызванного этими вопросами. - Она была

безоружна, как младенец! Хотя тератрон "Гавриила" и не предназначался для

гипертермического производства коллапсаров путем короткого замыкания, мы

могли бы с легкостью вывести это из самой конструкции. Ясно, могли бы,

если уж "Гавриил" дошел до этого за несколько секунд.

- Сам?

Это слово монаха окончательно вывело Ротмонта из себя.

- Сам! Сколько раз еще повторять? Ведь у него был световой компьютер в

четверть мощности GOD'а! Святой отец за пять лет не осмыслит столько

битов, сколько он за микросекунду. Он осмотрел себя, констатировал, что

может обратить поле тератрона и при замыкании полюсов получится

мононуклеарный сидератор. Правда, едва создавшись, разлетится, но

одновременно с коллапсаром...

- Это можно было предвидеть, - заметил Накамура.

- Если ты пойдешь с тростью на прогулку и на тебя нападет бешеная

собака, то можно предвидеть, что ты дашь ей по черепу, - ответил Ротмонт.

- Просто удивительно, как мы могли быть такими наивными! Во всяком случае,

все кончилось хорошо. Они показали свое гостеприимство, а "Гавриил"

доказал, что оценил его. Конечно, можно было его снабдить обычным

саморазрушающим зарядом, но командир этого не захотел...

- А разве то, что случилось, лучше? - спросил Араго.

- А что мне надо было - ставить туда двигатель от мопеда? Он должен был

получить мощность, значит, он ее и получил. А то, что тератрон по схеме

похож на сидератор, зависело не от моего желания, а только от физики.

Коллега Накамура?

- Это правда, - задумчиво согласился японец.

- Во всяком случае - даю голову на отсечение, - они не знают ни

сидеротехники, ни гравистики, - сказал Ротмонт.

- Откуда ты знаешь?

- Иначе они бы их применили. Ведь тот молох, закопанный на луне, с

точки зрения сидерургии - старье. Зачем пробивать штольни в магме и

астеносфере, если можно трансформировать тяготение так, чтобы оно давало

макроквантовый эффект? Их физика пошла другой дорогой - я бы сказал, более

кружной - и отдалила их от высшей козырной масти. На наше счастье! Ведь мы

хотим контакта, а не войны.

- Да, но не сочтут ли они наше поведение за военные действия?

- Могут. Наверняка могут!

- Можете ли вы, хотя бы примерно, установить, где останки

преследователей, разбросанных "Гавриилом"? - Стиргард повернулся к

физикам.

- Трудно сказать. Пожалуй, коллапс был сильно асимметричным. Спросим у

GOD'а. Сомневаюсь, чтобы гравизоры успели его точно зарегистрировать. GOD?

- Я слышал, - ответил компьютер. - Локализация невозможна, взрывная

волна раскрытия внешней оболочки Керра выбросила останки в направлении от

солнца.

- А приблизительно?

- Неопределенность примерно в парсек.

- Не может быть, - удивился Полассар.

Накамура также был изумлен.

- Я не уверен, прав ли доктор Ротмонт, - сказал GOD, - может быть, я

пристрастен, потому что нахожусь с "Гавриилом" в более близком родстве,

чем доктор Ротмонт. Кроме того, это я ограничил его автономию согласно

полученным указаниям.

- Хватит о родственных отношениях. - Командир не был любителем

машинного юмора. - Говори, что знаешь.

- Я допускаю, что "Гавриил" хотел только исчезнуть. Обратиться в

сингулярность. Он знал, что ни нам, ни им таким образом не нанесет вреда,

ибо вероятность столкновения с этой сингулярностью практически равна нулю.

Ее размер 10-50 диаметра протона. Скорее столкнутся Две мухи, одна из

которых вылетела из Парижа, а другая из Нью-Йорка.

- Кого ты, собственно, защищаешь? Доктора Ротмонта или себя?

- Я никого не защищаю. Хоть я и не человек, но обращаюсь к людям. Имена

Гермес и Эвридика происходят из Греции. Так пусть это прозвучит, как под

стенами Трои: поскольку экипаж не доверяет мне - тому, кто программировал

и выслал "Гавриила", - я даю олимпийское слово, что выход посредством

коллапса не был введен ни в один блок памяти. "Гавриил" получил максимум

возможностей для решения - наносекундность обсчета вероятности по всем ее

разветвлениям, то есть 1032, - таково было кардинальное число его

комбинаций. Как он употребил эту мощь, я не знаю, но знаю, сколько времени

дано было ему на решение. От трех до четырех секунд. Слишком мало, чтобы

установить предел Голенбаха. Перед ним была альтернатива: все или ничего.

Если бы он не свернул пространство коллапсом, то взорвался бы, как сто

мегатонных термоядерных бомб. То есть освобожденная замыканием мощность

стала бы взрывом. Поэтому он кинулся в другую крайность, которая

гарантировала сжатие в сингулярность и попутно втянула снаряды квинтян под

оболочку Керра.

GOD замолчал. Стиргард обвел взглядом свою команду.

- Хорошо. Принимаю это к сведению. "Гавриил" отдал богу душу, а в том,

поставил ли он мат Квинте, будет случай убедиться. Остаемся на месте. Кто

на дежурстве?

- Я, - откликнулся Темпе.

- Хорошо. А вы идите спать. В случае чего прошу меня разбудить.

- GOD всегда бодрствует, - послышался голос компьютера.

Оставшись один в рубке, пилот в полутьме проплыл круг, словно пловец в

невидимой воде, вдоль матовых, слепых мониторов, поднялся к потолку и,

застигнутый внезапной мыслью, оттолкнулся так, чтобы долететь до главного

визиоскопа.

- GOD? - окликнул он негромко.

- Слушаю.

- Покажи мне еще раз последнюю фазу погони. В пятикратном замедлении.

- Оптически?

- Оптически с инфракрасным фильтром, но так, чтобы изображение не

слишком расплывалось.

- Степень резкости - это вопрос вкуса, - возразил GOD.

Экран тут же засветился. Возле рамки выскочили цифры дальномера. Они не

мелькали молниеносно, как тогда, но менялись мелкими скачками.

- Дай сетку на изображение.

- Слушаюсь.

Стереометрически расчерченное изображение белело Облачным слоем. Вдруг

оно заколебалось, словно заливаемое водой. Линии геодезической сетки

начали изгибаться. Расстояние между иглой "Гавриила" и преследователями

уменьшалось. Благодаря замедлению все происходило, как в капле воды под

микроскопом, где к черной пылинке взвеси плывут запятые бактерий.

- Допплеровский дифференциальный дальномер! - потребовал Темпе.

- Пространство теряет евклидовский характер, - возразил GOD, однако

включил дифференциатор.

Ячейки сетки дрожали и гнулись, но он смог определить приблизительное

расстояние. Запятые отделяли от "Гавриила" несколько сот метров. И тогда

огромная плоскость планеты под пятью черными сгрудившимися точками

внезапно вздулась выпуклостью и тут же вернулась в обычное состояние, но

все черные точки исчезли. Место, где они темнели еще минуту назад, слегка

дрожало тонкой, будто воздушной дрожью. И вдруг вспыхнуло чудовищным

красным сиянием, словно струей светящейся крови, которая выгорела алым

пузырем, побурела и погасла. Далекие пространства туч, на тысячи миль

разбросанных ударом, лениво ворочались над поверхностью океана, более

темной, чем берег континента на востоке. Окно с крутыми облачными берегами

было по-прежнему широко раскрытым, но пустым.

- Гравиметры! - приказал пилот.

- Слушаюсь.

GOD говорил, как всегда, голосом, лишенным эмоций, однако пилоту

казалось, что в нем звучит какая-то наглость. Словно машина, превосходящая

его сообразительностью, выполняла приказы неохотно и так, чтобы он это

почувствовал. В клубке перепутанных геодезических линий появилась едва

заметная дрожь, прорезала сгусток сети и пропала. Геодезическое сплетение

распрямлялось. На фоне белой планеты с брешью в облаках, подобной

огромному оку тайфуна, снова установилась прямоугольная сетка

гравитационных координат.

- "Гавриил" выстрелил в себя нуклеонами с теравольтажом, ведь так? -

спросил пилот.

- Да.

- По касательной с точностью до одного гейзенберга?

- Да.

- Откуда он взял дополнительную энергию? Ведь его масса была слишком

мала, чтобы сжать пространство в микродыру?

- Тератрон при замыкании работает, как сидератор. Забирает энергию

извне.

- Возникает дефицит?

- Да.

- В виде отрицательной энергии?

- Да.

- В каком радиусе?

- В надсветовом подпространстве "Гавриил" взял ее в радиусе миллиона

километров.

- Почему этого не ощутила ни Квинта, ни луна, ни мы?

- Потому что это квантовый заем в пределе Голенбаха. Нужно объяснять

дальше?

- Необязательно, - ответил пилот. - Поскольку коллапс произошел за

время, меньшее чем миллионная доля наносекунды, возникли два

концентрических горизонта событий Рахмана - Керра.

- Да, - сказал GOD. Он не умел удивляться, но пилот ощутил прозвучавшее

в этом слове уважение.

- Значит, сингулярность, оставшаяся после "Гавриила", в этом мире уже

не существует. Просчитай, чтобы убедиться, прав ли я.

- Уже просчитал, - ответил GOD, - не существует с вероятностью один на

сто тысяч.

- Так что же ты рассказывал командиру сказки о мухах? - спросил пилот.

- Вероятность не равняется нулю.

- Согласно геодезическим движениям, коллапс имел сильное гелиофугальное

отклонение, и, приведя массы всех тел системы к точкам, можно высчитать

фокус, куда выбросило их ракеты... Макротуннельным эффектом. Не так ли?

- Так.

- Разброс не может иметь размеров парсека. Должен быть меньше. Сможешь

подсчитать?

- Да.

- И что же?

- Туннельные переброски имеют вероятностный характер, а независимые

вероятности перемножаются.

- Переведем это на язык здравого смысла. Кроме дзеты в этой системе

насчитывается девять планет. Создается система нелинейных уравнений, не

поддающихся интегрированию, однако планеты переняли момент вращения

протосолнца, и можно поэтому свести массу всей системы к точке центра.

- Это слишком неточно.

- Неточно, но не на парсек.

- Уж не принадлежите ли вы к так называемым феноменальным счетчикам? -

спросил GOD.

- Нет. Я родом из того времени, когда считали и без компьютеров. Или

действовали "на глазок". Кто этого не умел, при моей профессии умирал

молодым. Почему молчишь?

- Не знаю, что я должен сказать.

- Что ты небезошибочен.

- Да, я могу ошибаться.

- И потому не должен называться GOD'ом.

- Это не я сам себя так назвал.

- Даже женщина не переспорит компьютер. GOD, тебе надо подсчитать

распределение вероятностей вдоль твоего парсека - оно должно оказаться

двумодальным. Эту область нанесешь на звездную карту и утром передашь

командиру с объяснением, что тебе не хотелось этого считать.

- Мне никто этого не приказывал.

- Я даю тебе этот приказ. Понял?

- Да.

Тем и закончился ночной разговор в рубке.


НАПАДЕНИЕ


То, что математически в высшей степени маловероятно, обладает свойством

все же иногда случаться. От трех преследователей, втянутых в глубь

искривленного пространства и выброшенных гравитационной релаксацией в

направлении от солнца, не было найдено и следа, четвертого, однако,

"Гермес" нашел и взял на борт всего через восемь суток. GOD объяснил этот

действительно особый случай с помощью изощренной версии топологического

анализа с применением трансфинальных дериватов эргодики, но Накамура,

который прослышал от Стиргарда о ночном споре пилота с GOD'ом, заметил,

что к тому, что произошло в действительности, всегда можно подогнать

расчеты при помощи фокусов, известных каждому занимающемуся прикладной

математикой. Когда краны втягивали на корабль разбитые останки ракеты,

распоротые и смятые, Накамура из любопытства спросил пилота, как он пришел

к правильному выводу. Темпе рассмеялся.

- Математик из меня никакой. Если я и рассуждал, то не знаю как. Не

помню, кто и когда доказал мне, что если человек захочет установить

вероятность собственного рождения, то, уходя в прошлое по генеалогическому

древу, минуя родителей, бабок, дедов, прадедов, получит вероятность,

произвольно близкую к нулю. Если не родители встретились случайно, то деды

и бабки, а когда он дойдет до средневековья, сила множества вполне

возможных событий, которые исключили бы все зачатия и роды, необходимые

для его появления на свет, окажется большей, чем сила множества всех

атомов в Космосе. Иначе говоря, каждый из нас не имеет ни малейшего

сомнения, что он существует, хотя никакой стохастикой не удалось бы это

установить сотни лет назад.

- Разумеется, но что здесь общего с эффектами сингулярности в пределе

Голенбаха?

- Понятия не имею. Скорее всего, ничего. Я в сингулярностях не

разбираюсь.

- И никто не разбирается. Апостольский легат сказал бы, что это было

озарение свыше.

- Вряд ли свыше. Я попросту внимательно наблюдал гибель "Гавриила". Я

знал, что он не хотел уничтожить преследователей. Таким образом, он делал

все, чтобы не затянуть их под горизонт Керра. Я видел, что эти гончие не

шли идеально ровным строем за "Гавриилом". Поскольку они находились от

него на разной дистанции, то их могла постигнуть и разная участь.

- И на этом основании?..

Теперь уже и японец улыбался.

- Не только. Мощность вычислительных машин имеет границу. Эта граница

называется limes computibilitatis. GOD достиг этой границы. Он не

занимается расчетами, о которых знает, что они транскомпьютабельны, то

есть ему не по зубам. Поэтому он даже не пытался, а мне повезло. Что

физика говорит о везении?

- То же, что о рукоплесканиях одной рукой, - ответил японец.

- Это из философии дзен?

- Да. А теперь прошу за мной. Находка принадлежит вам.

В свете ламп посреди зала на дюралевой плите чернел остов, словно

обугленная распластанная рыба. Вскрытие установило уже знакомое

мелкоклеточное строение, фотонные тяговые двигатели значительной мощности

и расплавленное устройство в носовой части, принятое Полассаром за

лазерный излучатель, однако Накамура считал, что это особый тип светового

тормозящего агрегата, поскольку речь шла о поимке "Гавриила", а не о

разрушении его. Полассар предложил, чтобы эти сорокаметровые останки были

удалены с корабля, потому что вместе с захваченным ранее они занимали

почти половину зала. Стоило ли превращать его в склад балластной рухляди?

Эль Салам воспротивился. Он хотел сохранить хотя бы один экземпляр, лучше

всего последний, хотя на вопрос командира "зачем?" не мог дать никакого

рационального объяснения. Стиргарда этот вопрос особо не занимал. Считая,

что положение коренным образом изменилось, он хотел услышать от своих

людей, какой шаг они считают теперь надлежащим или наилучшим. После

удаления спутникового лома за борт им следовало собраться на совет. Оба

физика отправились сначала к Ремонту, чтобы, как ехидно заметил Полассар,

"разработать предварительный доклад и пополнить библиографию".

И в самом деле, эта тройка желала согласовать позиции, ибо с момента

гибели "Гавриила" в разговорах, которые велись среди команды, можно было

заметить признаки начинающегося раскола.

Неясно, откуда - кто так первый выразился - возник термин "демонстрация

силы". Гаррах высказался за такую тактику сразу, Эль Салам - с оговорками,

физики вместе с Ротмонтом были против, а Стиргард, хотя только слушал,

казалось, готов был стать на их сторону. Остальные воздержались от

высказываний. На совете мнения обеих групп резко столкнулись. Кирстинг

неожиданно поддержал сторонников демонстрации.

- Насилие - это неотразимый аргумент, - заявил наконец Стиргард. - Но у

меня есть три предварительных условия относительно этой стратегии, и

каждое содержит вопрос. Уверены ли мы, что обладаем превосходством? Может

ли такой шантаж привести к завязыванию контакта? И будем ли мы готовы

привести наши угрозы в исполнение, если они не поддадутся на них? Все это

риторические вопросы. Никто из нас не сумеет на них ответить. Последствия

стратегии, основанной на демонстрации силы, непредсказуемы. Если кто-то

придерживается другого мнения, высказывайтесь.

Десять человек в командирской каюте выжидательно переглядывались.

- Что касается меня и Эль Салама, - начал Гаррах, - мы хотим, чтобы

командир представил свою альтернативу. На наш взгляд, никакой альтернативы

нет. Мы попали в однозначную ситуацию. Это вроде бы ясно. Угрозы,

демонстрация силы, шантаж - это все отвратительно звучащие слова. Если их

воплотить в действие, это может привести к катастрофическим последствиям.

Вопрос о нашем превосходстве наименее существен. Дело не в том, есть оно у

нас или нет, а в том, будут ли они так считать и уступят ли без боя.

- Боя?.. - как эхо, повторил монах.

- Стычки. Столкновения. Это для вас звучит лучше? Эвфемизмов следует

избегать. Угроза силой, не важно какого рода, должна быть реальной, ибо

угрозы, за которыми не стоит возможность их исполнения, тактически и

стратегически ни к чему не ведут.

- Недомолвок надо избегать, - поддержал его Стиргард. - Может, и

вправду возможен этот блеф...

- Нет, - возразил Кирстинг. - Блеф предполагает минимум знакомства с

правилами игры. Мы же их вовсе не знаем.

- Хорошо, - согласился Стиргард. - Предположим, что мы обладаем

реальным преимуществом. И можем показать его, не принося им

непосредственно никакого вреда. Это была бы явная угроза. Но если такое

убеждение окажется напрасным, Гаррах, то, по-твоему, нам придется дать бой

или принять бой и отразить атаку. Это не слишком выгодные предварительные

условия для взаимопонимания.

- Да, не слишком, - проговорил Накамура. - Это наихудшая исходная

позиция. Правда, не мы ее создали.

- Могу ли я вмешаться? - спросил Араго. - Мы не знаем, зачем они