Два года до описываемых событий
| Вид материала | Документы |
- Портретная характеристика в романе, 35.53kb.
- Литературное чтение, 301.69kb.
- Моя семья в годы Великой Отечественной войны, 236.87kb.
- Лекция 33. (13. 06. 06) Недельный раздел «Шелах», 261.82kb.
- Концепция проведения V гражданского Форума, 206.41kb.
- Л. Н. Толстой (1828-1910), 269.07kb.
- Л. Н. Толстой (1828-1910), 378.3kb.
- Обязательно нужно сокращать слова «век», «год» при указании конкретных дат и просто, 30.93kb.
- «Ранетки», 67.54kb.
- Мониторинг макроэкономических событий в Украине 2003 год, 366.08kb.
“Удивительное происшествие в центре Москвы! Сегодня утром многочисленные прохожие стали свидетелями странного события: невиданной силы ветер, неожиданно поднявшийся на Тверской, разметал процессию кришнаитов. “Это было похоже на кару небесную, – говорит один из очевидцев происшествия. – Какая-то женщина обратилась к кришнаитам с проклятиями, и…” Напомним, что это уже пятый инцидент, который произошел с членами религиозных сект за последние два дня. Помимо всем известного случая в сайентологическом центре на Галушкина, пострадали свидетели Иеговы…”(РБК)
“Курия продолжает наступать! Сегодня утром, несмотря на оптимистические заявления Великих Домов, Союз ортодоксов нанес очередной удар, выбрав своей целью шумную толпу почитателей Кришны. Всплеск магической активности был не очень силен, но вполне достаточен для небольшой рекламной акции, и произвел нужное впечатление на челов…”(“Тиградком”)
“Невиновный вышел на свободу! Судебное разбирательство дела Владимира Копылова, подозреваемого в убийстве наркоторговца, заняло всего несколько минут. Судья Баскаков не обнаружил серьезных улик и снял с него все обвинения. Единственное наказание, которое понес Копылов: 120 часов общественных работ за мелкое хулиганство. “Да, мой подзащитный член Союза ортодоксов, – заявил адвокат Степанов. – Да, активная гражданская позиция не позволяет Владимиру безучастно наблюдать за действиями наркоторговцев. Но это не дает оснований для подозрений в убийстве. Союз ортодоксов пробуждает сознание граждан, и полиция, на мой взгляд, должна это приветствовать…”(Интерфакс)
“Курия демонстрирует новые возможности! Только что судья Баскаков освободил из-под стражи и снял все обвинения с Владимира Копылова, активного члена Союза ортодоксов, убившего неподалеку от подростковой дискотеки торговца наркотиками. Покорность, с которой человская полиция отказалась от преследования члена Курии, показывает, что Великие Дома недооценивают силу этой организации…” (“Тиградком”)
* * *
Тверская область,
20 сентября, суббота, 20:16.
Автобус был самым обыкновенным: массивный междугородний “Мерседес”, украшенный цветастым логотипом известной туристической компании. Стекла затемненные, но кого этим удивишь в наше время? Главное – вымыт до блеска, все документы в полном порядке и даже для водителя предусмотрен форменный комплект: голубая рубашка, темно-синие тужурка, брюки и фуражка со значком фирмы. Карлик, явившийся к Цезарю, потрудился на славу. Но больше всего поклонников Люцифера обрадовало содержимое потайного отсека: многочисленные сумки, набитые новеньким оружием и боеприпасами. Возбужденные, с горящими глазами, они почти полчаса перебирали автоматы и пистолеты, проверяли их, перезаряжали и принимали воинственные позы, похваляясь друг перед другом крутизной внешнего вида. Боевой опыт был не у всех, но Цезарь, выполняя приказ Люцифера, уже несколько месяцев обучал своих подопечных навыкам владения оружием, и теперь все они, за исключением разве что новообращенной девицы, уверенно держали стволы в руках.
– Напоминаю в последний раз! – Вожак оглядел стаю. – До Москвы мы добираемся как обычные туристы! Не буянить, не хулиганить, в окна не высовываться! Если будет полицейская проверка, вести себя прилично и не трястись: мы не вызываем подозрений!
– Пока! – хрипло выкрикнул один из мужчин, и толпа захохотала.
Черные плащи были свернуты, и переодетые – опять спасибо карлику – адепты храма богов Бездны действительно ничем не отличались от группы заурядных туристов. Оружие до поры вернется в потайной отсек, а излишнюю возбужденность и горящие глаза легко списать на волнение: полицейским можно объяснить, что большая часть “экскурсантов” едет в столицу впервые в жизни.
– На остановках не привлекать к себе внимания, – продолжил Цезарь. – И помните: уже завтра мы будем встречать на Земле Сатану!!
– Да!!
– Все в автобус!
* * *
Офис компании “Неприятные Ощущения”.
Москва, улица Большая Лубянка,
20 сентября, суббота, 21:00.
Подозрение Кортеса, что за Курией вполне может оказаться какой-то из Великих Домов, заставило наемников стать более осторожными. Не боязливыми: их положение в Тайном Городе было достаточно прочным, но соблюдающими разумные меры безопасности, одной из которых стало решение провести ночь в офисе “Неприятных Ощущений”. В принципе в этом не было ничего необычного: в свое время предусмотрительный Кортес настоял на оборудовании в офисе двух комнат для отдыха, душевых и туалетов. Ужин можно было заказать в расположенном на первом этаже супермаркете Гильдии, а потому наемники не раз и не два использовали офис в качестве временного пристанища.
– То, как Глеб придавил Осиновского, показывает, что он не обманул КГБ, обещая объединить новую элиту страны, – улыбнулся расположившийся во главе стола Кортес.
– Не думаю, что Сухоруков контролирует всех, – протянула Яна.
– Разумеется, нет, – согласился наемник. – Но связи у него колоссальные.
– И как только Союз обретет популярность, эти люди открыто выступят на его стороне, – добавил прихлебывающий чай Артем.
– И начнется обработка тех, кого Глеб еще не контролирует, – закончила Инга.
– Звучит печально, – оценила перспективу Яна.
– До этого может не дойти, – успокоил соратников Кортес. – Великие Дома всерьез собрались на войну, и, возможно, обрабатывать будет некого.
– Еще лучше, – вздохнула Инга.
– Пока же трубы не прогудели, – посерьезнел Кортес, – надо решить, что будем делать завтра. У меня назначена пара встреч с информаторами.
– Ты еще надеешься на них?
– Они копают, – объяснил наемник. – Они стараются. А для нас важна каждая новая сплетня о Курии. – Он почесал в затылке. – Кстати, о сплетнях: Яна, Артем, я хочу попросить вас навестить профессора Талдомского и поговорить о матери Глеба.
– Понятно.
– Инга, ты в оперативном резерве.
– Я планировала съездить к Генбеку и покопаться в его библиотеке, – сообщила рыжая. – Хочется, знаешь ли, понять, как наши предки заставили Великие Дома подписать договор.
– ОК. Это не помешает. – Кортес оглядел компаньонов. – К обеду встречаемся, делимся впечатлениями и…
В дверь постучали. Негромко, но уверенно.
– Открыто.
В офис заглянул невысокий монах в простой черной рясе.
– Добрый вечер. Наемники молча кивнули.
– Можно войти?
Кортес, по-прежнему молча, махнул рукой. Отец Алексей спокойно подошел к столу, придвинул к нему полукресло и, уверенно расположившись в нем, мягко поинтересовался:
– Не ожидали?
– Предполагали, – подумав, ответил Кортес. – Но вы правы: вероятность вашего появления я считал очень низкой.
– Почему?
Кортес пожал плечами и отвел глаза, Яна задумчиво покрутила в руке авторучку, Инга и Артем переглянулись.
– Потому что вы думаете, будто Забытая пустынь поддерживает Союз ортодоксов? – Монах внимательно посмотрел на наемников. – Вы ведь занимаетесь этим делом?
– Занимаемся, – признал Кортес.
– Кто вас нанял?
– Мы проводим самостоятельное расследование, – медленно ответил наемник. – В собственных интересах.
– Я могу вам верить?
– Так же, как я могу верить вам, – вздохнул Кортес. – Ваше слово против моего.
– Хорошо, – понял отец Алексей, – мое слово: мы не поддерживаем Курию.
Внимание молодого монаха было приковано к непроницаемому лицу Кортеса, а потому он не заметил отразившегося на лицах Артема и Инги облегчения. Но почувствовал, не мог не почувствовать, что напряжение, возникшее при его появлении, спало.
– Проповедники Союза ортодоксов имеют сан, – тихо произнесла Яна.
– Это моя вина, – не стал скрывать молодой монах. – Увы. Забытая пустынь обязана следить за тем, чтобы в церковь не проникали маги, но Глеб был необычайно осторожен: он действовал через Феофана, а получившие сан колдуны сразу же исчезали, прятались, стараясь не попадаться на глаза моим людям. – Отец Алексей вздохнул. – Теперь договор нарушен… нарушен по нашей вине. По моей вине. И мне нужна помощь.
Кортес видел, что монах не лжет и честно рассказывает о положении дел, но от опытного наемника не ускользнула более важная деталь: Алексей уверен в себе. Он не умолял о помощи и даже не просил ее, слова, которые произносил монах, не совсем правильно отражали ситуацию: лидер Забытой пустыни предлагал партнерские отношения и, как догадался Кортес, не очень бы расстроился, получив отказ. “Выход найден, но есть вещи, которые монах не хочет или не может сделать сам, а потому пришел сюда. Что ж, любой честный игрок имеет право держать в рукаве два-три резервных туза”.
– Вы согласны… – отец Алексей прищурился, – оказать помощь?
Несмотря на молодость, монах сумел разобраться в мыслях наемника, и легкая улыбка, скользнувшая по его губам, показала Кортесу, что сидящего перед ним человека недооценивать не стоит.
– В чем смысл договора? – спросил наемник, глядя прямо в глаза Алексея.
– Церковь создана людьми и для людей. Обычными людьми и для обычных людей. Все мы знаем, что в нашей истории были времена мощных колдовских кланов, но при этом хорошо известно, что девяносто процентов этих линий не были доминантными. Нам дали шанс, которым мы сполна воспользовались, и решение древних уйти от магического пути развития было продиктовано глубоким пониманием сути человека. – Монах усмехнулся. – У всех ведущих семей Тайного Города магические способности передаются с вероятностью сто процентов, у их вассалов этот показатель не намного ниже, и состязаться с ними бессмысленно. У людей своя дорога. Мы не можем строить общество, во главе которого окажется узкая каста избранных: у каждого должна быть возможность взлететь. Взлететь! И подрезать себе крылья мы не позволим.
– А как же быть с магами? – Инга сдержалась, не выкрикнула свой вопрос, но и промолчать не смогла.
– Мы миримся с вашим существованием, – слегка удивился отец Алексей. – Разве не так? И будем мириться впредь, пока…
– Пока соблюдается договор, – закончил Артем.
– Совершенно верно.
Молодой монах, немного сбитый замечанием Инги, помолчал, собираясь с мыслями.
– Договор заключен много веков назад, и за это время его не раз пытались нарушить. К сожалению, только с нашей стороны. Великие Дома соблюдают каждую запятую, их устраивает статус-кво, они готовы ждать, а вот люди нетерпеливы. Или властолюбивы. Или азартны. Были четыре попытки подмять Церковь и установить на Земле теократическую диктатуру. Две из них мы пресекли с помощью Хранителя Черной Книги, с двумя справились сами… Надо сказать, что Глеб и его Курия – это самая продуманная атака. Но мы справимся.
– Вы не боитесь войны с Великими Домами? – быстро спросила Яна.
– Буду откровенен, – медленно ответил монах. – Наша давняя победа над Тайным Городом стала возможной благодаря эффекту неожиданности. Великие Дома не были готовы к тем сюрпризам, которые преподнесли им святые, но это в прошлом. Я уверен, что нелюди разработали тактику борьбы с нами, что в следующий раз резни не будет: начнется долгая и кровопролитная война с равными шансами на успех. Поэтому я и хочу, чтобы следующего раза не было.
* * *
Частный жилой дом.
Подмосковье, Николина Гора,
20 сентября, суббота, 21:24.
Некрасивый, прячущийся среди деревьев дом пребывал в задумчивой грусти. Сам дом. Он притих, потускнел и замер, прислушиваясь к происходящему, словно пытаясь понять, что будет с ним завтра. Словно не веря, что тот, кто столько лет наполнял его существование смыслом, уже никогда не пройдет по комнатам, не поднимется по лестнице, не устроится в кресле напротив пышущего жаром камина. Дом знал, что нравится хозяину, что нужен ему, что, несмотря на всю сложность своего характера, а может, благодаря ей хозяин никогда не предаст и не разрушит собственное убежище. Дом верил и любил. Он чувствовал, в каком отвратительном настроении вернулся днем хозяин, постарался сделать все, чтобы хоть как-то смягчить его душу, и был в шоке, когда страшный карлик безжалостно расправился с единственным на Земле человеком, способным любить некрасивые, но такие надежные и верные стены. Дом не мог помешать.
И теперь, жалобно поскрипывая перекрытиями, прислушивался к тому, что происходило вокруг.
– Самоубийство, – холодно произнес офицер. – Никаких других вариантов. Сто из ста: митрополит сам сунул голову в петлю.
Смерть Феофана расследовала специально вызванная из Москвы бригада ФСБ: при всей своей скандальной славе митрополит занимал высокое положение в обществе, и дело поручили “федералам”. Местная полиция присутствовала в единственном экземпляре: начальник управления полиции лично, но его роль сводилась к выполнению положенных по закону формальностей.
– Вы так и напишете в заключении о смерти? – негромко спросил полицейский.
Полковник понимал, что в данных обстоятельствах возможно все, и отчаянно хотел побыстрее покончить с щекотливым делом.
– Теоретически, мы должны так поступить, – пожал плечами фээсбэшник. – Но я получил указания прислушаться к мнению уважаемого митрополита Даниила. Руководство страны понимает, что столь… столь некрасивая история требует деликатного подхода. Мы можем сообщить об острой сердечной недостаточности, например.
Блюстители закона одновременно посмотрели на третьего человека, присутствующего при конфиденциальном разговоре и до сих пор молча сидевшего в кресле.
– Ваше слово?
Даниил тяжело качнул головой, помолчал, спокойно выдерживая взгляды собеседников, затем поинтересовался:
– Мы можем доверять людям, которые проводят расследование?
– Абсолютно, – твердо ответил фээсбэшник. – Мои ребята будут молчать. С приближенными Феофана мы переговорим дополнительно.
– За меня можете не беспокоиться, – вставил полицейский. – Могила. – Поняв, что выбрал не совсем удачное сравнение, полковник смутился: – Извините.
– Могила, – задумчивым эхом отозвался Даниил. – Скажите, Иван Ильич, – теперь митрополит смотрел только на фээсбэшника, – вы ведь можете не оглашать результаты расследования в прессе?
– У федеральной службы есть такое право, – подтвердил офицер.
– Другими словами, мы можем ограничиться невнятным: “скоропостижно скончался”. Без объяснения причин.
– Журналисты вцепятся клещами, – тоскливо протянул полицейский.
– Через два дня эта новость уйдет с первых страниц, – махнул рукой фээсбэшник. – Два дня давления, и мы сможем просто замолчать причину смерти.
– В таком случае, – закончил Даниил, – нам следует поступить именно так. – Он выдержал короткую паузу. – А в заключении о смерти должна быть написана истинная причина.
– Даже так? – брови фээсбэшника удивленно поползли вверх.
– Да, так, – жестко отрезал митрополит и поднялся на ноги. – Я не позволю хоронить самоубийцу на святой земле. Это принципиально.
* * *
Москва, Напрудная улица,
21 сентября, воскресенье, 06:37.
Ему было немного жаль, что все пошло таким путем, но жизнь есть жизнь, и если наемники не согласились работать на него, им все равно придется потрудиться. По-другому, но все равно для его пользы. Приближается серьезный момент, ключевой момент, один из главных эпизодов его жизни, и пора ввести в игру еще одну составляющую: пусть нелюди, вместо того чтобы мешать рвущейся наверх Курии, занимаются внутренними дрязгами.
Глеб остановился на берегу Джамгаровского пруда, у самой воды, и небрежно поправил воротник легкого плаща, укрывающего от мелкого, промозглого дождя. Он немного опоздал на встречу, специально опоздал, но был уверен, что тот, кого он выдернул среди ночи из теплой постели, не станет предъявлять претензии. Так и получилось.
– Ваш звонок застал меня врасплох.
Неясная, плотно закутанная в темный плащ фигура вынырнула из-за деревьев и остановилась в двух шагах от Сухорукова. Ее появление могло стать неожиданностью для кого угодно, но не для Глеба.
– Мне срочно понадобилась поддержка, – вежливо ответил Сухоруков. – Дело необычайной важности: помеха, которая возникла на пути, способна поставить под удар всю операцию.
– Пожалуйста, будьте конкретнее.
– К сожалению, – тщательно подбирая слова, сообщил Глеб, – мы стали жертвой предательства. Один человек, пользовавшийся нашим безусловным доверием…
– Вы говорите о Марке? Сухорукое тонко улыбнулся.
– Ну что вы! Молодого человека мы контролировали с той самой минуты, как он попал в поле зрения Курии. Мы прекрасно знали, что он из себя представляет, и не собирались доверять ему ничего важного.
– Тогда почему его казнили?
– Мне нужно было сплотить адептов перед битвой. Кровь Марка оказалась кстати.
– И ведь не поспоришь, – вздохнула фигура. – О каком предательстве, в таком случае, идет речь?
Глеб удовлетворенно усмехнулся. В душе. В глубине души. В самом дальнем и хорошо запрятанном ее уголке. Каким-то образом они уловили смерть Марка, но не узнали, где она произошла, в противном случае он бы почувствовал.
– Меня предал Иван Хазаров.
– Иван?!
– Я был удивлен не меньше вас, – вздохнул Сухоруков. – Старик обратился к Кортесу и успел рассказать наемнику достаточно много ненужных подробностей о деятельности Союза.
– И о нашем сотрудничестве? – фигура обеспокоенно пошевелилась.
– О нашем сотрудничестве знаю только я, – успокоил собеседника Глеб. – Все остальные члены Курии убеждены, что я пользуюсь услугами контрабандистов энергии.
– Тогда что успел рассказать Иван? Сухорукое уловил в голосе фигуры облегчение.
– Достаточно, чтобы наемники взяли мой след.
– Бесплатно они и пальцем не пошевелят.
– Кортес небедный чел, – заметил Глеб. – Возможно, он решил облагодетельствовать родную семью задарма. В общем, два последних дня я ощущаю стойкое внимание к моим делам со стороны лучших наемников Тайного Города и не могу сказать, что это мне нравится. Кортес профессионал, он превосходно ориентируется в ситуации и, я уверен, представляет существенную угрозу нашим планам.
– Это так, – согласилась фигура.
– Наш план и без того весьма опасен, – продолжил Сухорукое. – Я рискнул взяться за него только потому, что чувствовал себя защищенным от Тайного Города. По крайней мере на этом этапе. Появление Кортеса пугает карты.
– А вы не пытались с ним договориться? Как чел с челом?
– Пытался, – не стал скрывать Глеб. – К сожалению, бесполезно. Кортес потребовал объяснений, которые я просто не мог ему дать.
– Почему бы вам не заняться наемниками самостоятельно? – недовольно осведомилась фигура. – При чем здесь мы?
– Я очень осторожен в Тайном Городе, – буркнул Глеб, – и стараюсь проводить здесь только те операции, которые необходимы для реализации нашего плана. К тому же я не уверен, что справлюсь с гиперборейской ведьмой.
Собеседник был магом высочайшей квалификации, но Сухоруков врал не задумываясь, легко и непринужденно: его эмоции и его внутреннее состояние были не по зубам даже этой фигуре.
– Логично, – признал собеседник Глеба. – Яна Маннергейм стала большой проблемой.
– Таким образом, у вас есть шанс оказать услугу и мне, и себе.
Но фигуру не обрадовал найденный Сухоруковым выход.
– В последнее время вы и так требуете слишком много услуг! Информация, магическая энергия в безумных количествах… и почти бесплатно, хочу заметить! А что взамен?
– Разве вы не одобрили наш план? – Ответом было невнятное ворчание. – И теперь, когда мы зашли так далеко…
– Вы зашли так далеко, – уточнила фигура. – Наше участие в деятельности Курии скрыто.
– Но его легко вычислить, – широко улыбнулся Глеб.
– Объясните, – насторожилась фигура.
– Ах, да, – рассмеялся Сухорукое, – кажется, я забыл вас предупредить… Видите ли, после того, как мы заключили наше небольшое соглашение, я прекратил покупать энергию у контрабандистов. В целях безопасности и… по экономическим соображениям, разумеется.
– Мерзавец!
– Все мы немного монстры. – Глеб зевнул.
– Вы, например, вообще не человек.
– Подонок! Нельзя было доверять челам!
– Не такие уж мы и плохие.
– Я отрежу тебя от Источника!
– Зачем? – искренне удивился Сухорукое. – Разве наши глобальные планы изменятся из-за того, что вам придется немного поработать?
Фигура в темном плаще дрожала от бешенства, но Глеб, скалой возвышающийся над собеседником, был безмятежен и спокоен.
– Повторяю: и устранение гиперборейской ведьмы, и реализация плана в наших общих интересах. Я отвечаю за второе, вы за первое. Это и называется: работать в команде. – Он помолчал. – Мы договорились?
– Договорились, – неохотно протянула фигура. – Но если мы атакуем наемников просто так, остальные Великие Дома почувствуют неладное. Сейчас все уверены, что Людь, Чудь и Навь плывут в одной лодке, а вот наши действия…
– Обвините наемников в чем-нибудь постороннем, – предложил Сухорукое. – В каких-нибудь старых грехах, в неуплате налогов, в конце концов. Нанесите удар молниеносно и обязательно наверняка. Тогда вопросов будет меньше.
– Да, меньше, – вздохнула фигура. – Знаете, Глеб, у челов есть любопытное понятие: “точка невозвращения”. Когда ваши неуклюжие воздушные агрегаты бегут по дорожке, они пересекают линию, после которой или взлетают, или разбиваются.
– Я понимаю, о чем вы говорите.
– Вы начали разбег. Вы хотите взлететь, Глеб, и призываете нас поучаствовать. Вы просите нас высунуться, но мы должны быть уверены в том, что команда действительно существует. Вы тоже должны пройти точку невозвращения, Глеб. Совершить то, после чего у вас будет только одна дорога: выполнение нашего плана.