Geum.ru

Сборник статей и рассказов политический отдел 326 стрелковой дивизии мордгиз 1943

Вид материалаСборник статей

Содержание


Следы зверя в анисово-городище
Подвиг двух коммунистов
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   29

СЛЕДЫ ЗВЕРЯ В АНИСОВО-ГОРОДИЩЕ


Два батальона 1097-го полка и первый батальон 1099-го, после короткой перестрелки с. врагом, заняли Анисово-Городище. Снова, как и всюду, где был враг, страшное зрелище разрушений, опустошения, горя советских людей.

С сумрачными лицами, сняв шапку, стояли бойцы вокруг обугленного трупа 23-летнего Сергея Лобачева. Его только что извлекли из горящей печи одного дома. Фашисты сожгли юношу.

Чуть выдвинувшись вперед, политрук Шуман поднял сжатый кулак, волнение перехватило ему горло.

- Товарищи! У многих из вас есть дети, сыновья, дочери. Вы понимаете, как велико горе родителей Сергея. Пусть этот труп всегда стоит перед вашим взором, взывая к беспощадной мести к фашистским палачам.

- Сжечь человека... Гады... - Пожилой боец Ефимов взволнованно читал только что составленный акт о зверствах врага в Анисовом Городище.

АКТ


16 января 1942 года.

Мы, нижеподписавшиеся, мирные жители деревни Анисово-Городище Выползовского сельсовета, в составе Степкина Алексея Петровича - 53 лет, Степкина Сергея Михайловича - 45 лет, Илюшкиной Елизаветы Дмитриевны - 80 лет и Евдокимовой Анастасии Федоровны - 40 лет, составили настоящий акт о(84) зверствах и издевательствах немцев над мирным населением нашей деревни.

16 января 1942 года части Красной Армии освободили нашу деревню от черного гнета немецких разбойников. За четыре месяца своего кровавого хозяйничанья в нашей деревне фашисты вконец разорили нас. Их зверства трудно описать.

Немцы убили колхозника Храмцова Дмитрия Ивановича - 72 лет, Степкина Сергея Павловича - 16 лет, мать четырех детей Лобачеву Александру Дмитриевну - 50 лет, ее 16-летнего сына Ивана, а ее 23-летнего сына Сергея немцы бросили в горящую печь.

Из деревни в 60 домов осталось только 6, остальные сожгли немецкие звери. Да будет проклята навек фашистская гадина...

Акт слушали молча. Новая волна ненависти захлестнула сердца. Шли на Митинку, не чувствуя усталости, полные гнева и ненависти к врагу за истерзанных советских людей.

ПОДВИГ ДВУХ КОММУНИСТОВ


Большое, широко раскинувшееся село Митинка немцы упорно обороняли значительными силами. Минометный и пулеметный огонь почти не прекращался. Над деревней и близлежащим полем беспрерывно кружились «Хейнкели» с черными крестами смерти.

Несколько раз бросались в атаку батальоны 1097-го полка. Отдельные группы уже врывались на окраину села, переходили в штыковой бой, усеивали кривые сельские улицы десятками фашистских трупов, но отступали назад под давлением значительно превосходящих сил врага.

- Надо помочь товарищам! - говорил, командир 1099-го полка майор Степанов, ставя задачу первой стрелковой роте. В роте было всего 48 человек. Но каждого из них хорошо знал полк - боевые обстрелянные фронтовики.

Будете действовать вместе с батальоном 1101-го полка. С нашей помощью Митинка должна быть взята. Справитесь, товарищи?(85)

- Приложим все силы,.. Справимся, товарищ майор... - раздалось по рядам.

Рота заходила с правого фланга. Подойти к селу скрытно не удалось, фашистские автоматчики заметили колонну, начали обстрел. Пулеметчик Рогачев дал две очереди по окраинным домам. Огонь не прекращался. - Ну, я вам... - Пулеметчик зло выругался. Грузный пожилой мужчина, с поразившей всех ловкостью, втащил «максим» на крышу сарая. Прежде чем немцы заметили отважного пулеметчика, на их головы обрушились очереди Рогачева. Рота бросилась в атаку.

Немцы оказались зажатыми в тиски: с левого фланга уже вступали в село батальоны 1097-го полка.

Отступая с двух сторон, немцы стекались в большие кирпичные дома, расположенные на сельской площади. Они стреляли из каждого окна, из каждой щели домов, они встречали наступавших огнем двух пулеметов, скрывшихся за разваленной пристройкой. Уничтожить пулеметы!

Командир отделения Аладышев и красноармеец Шадрин не получали такого задания. Но они коммунисты, славные советские воины видели - пулеметный огонь мешает нашему наступлению, надо действовать на свой страх и риск, презирая опасность.

Почти сливаясь с землей, Аладышев и Шадрин поползли к одному из домов. Их фигуры молнией скользнули во двор. Огляделись - во дворе никого. Шадрин тихо открыл заднюю дверь дома, она заскрипела на ржавых петлях, и этот скрип показался бойцам громом, ведь в доме были немцы. Поднимались, спотыкаясь в полутьме. Сквозь маленькие разбитые окна падали узкие полосы света. Крепко, до боли, сжимали винтовки: за каждым поворотом мог поджидать враг. Так забрались на чердак.

Треугольная прорезь чердачного окна открывала полную картину боя. Аладышев оглядывался.

- Ага, вот! - указал он Шадрину. Слева от них у досок пристройки суетился расчет одного из вражеских пулеметов. Отличная мишень! Бойцы не думали о том, что выстрелы с чердака привлекут(86) внимание немцев, находящихся в доме, что путь назад может оказаться отрезанным. Дружный залп двух винтовок прижал к земле склонившегося у пулемета фашиста.

- Давай, Шадрин, давай... - шептал пересохшими губами Аладышев.

Еще залп, еще... Пулемет замолчал, три трупа окружали его, два немца куда-то исчезли. Сзади раздалась непонятная речь. Бросились к выходу. Поздно... Несколько фрицев со штыками наперевес поднимались по лестнице. Бойцы переглянулись. Слов не нужно было, глазами договорились: драться до последнего патрона.

Когда через несколько часов бойцы заняли дом, на чердаке его среди фашистских трупов нашли Аладышева и Шадрина.

- По-большевистски дрались, геройски погибли! - сказал командир отделения Корендясов, склонившись над телом своего друга Аладышева.

Голова Корендясова была перевязана, у виска сквозь повязку проступало красное пятно. Можно ли было признать в этом здоровяке того самого щуплого Корендясова, который беседовал с полковником Андреевым во время учебы в Саранске. Дни боев разогнули его плечи, выпрямили «штатскую» спину.

- Славный боец, бесстрашный, - говорили о нем командиры.(87)