От возрождения до канта
| Вид материала | Учебное пособие |
- Реферат на тему: Вчення І. Канта про пізнання та мораль. І. Кант "Критика чистого розуму", 287.93kb.
- Программа дисциплины история зарубежной философии (от возрождения до канта) для направления, 383.73kb.
- Возрождения Курс «Основы искусства эпохи Возрождения», 22.76kb.
- Формування І. Канта як філософа. Факти з біографії, що передували розвитку філософських, 467.19kb.
- Эпоха возрождения, 54.78kb.
- Искусство Возрождения в Италии, 701.7kb.
- Британский эмпиризм и его влияние на философию канта, 212.55kb.
- Творчество и объективация, 2483.03kb.
- Иммануил Кант, 2200.82kb.
- Развитие науки в Эпоху Возрождения. Леонардо да Винчи, 48.78kb.
«Критика чистого разума»
Кант предполагал справиться со всеми проблемами быстро, казалось, «великий свет» и впрямь все прояснит. Но понадобилось целых двенадцать лет неустанных трудов, чтобы «Критика чистого разума» увидела свет. Не сразу работа была понята и принята, и двумя годами позднее, в 1783 г. для облегчения понимания Кант опубликовал «Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука». В 1787 г. вышло второе издание «Критики» с важными уточнениями. Канту удалось выяснить, что научное познание по природе есть не что иное, как априорный синтез, поэтому проблема состоит в выяснении оснований, делающих возможным этот синтез. Этого момента в Диссертации 1770 г. не было. От того, насколько обоснован априорный синтез, зависит фундамент математико-геометрических наук, физики, наконец, окончательный ответ на вопрос, возможна ли метафизика как наука, и если нет, то почему разум человеческий упорно преследуют метафизические проблемы.
Начнем с общего плана философии Канта. Научное познание интересуют суждения всеобщие и необходимые, дающие прирост знания. Каковы типы суждений, значимых для науки? Так возникает теория суждений. Суждение состоит из субъекта (А) и предиката (В).
Понятие, исполняющее роль предиката (В), может быть включено в понятие, играющее роль субъекта (А), а значит, в анализе может быть извлечено из А. В этом случае мы имеем аналитическое суждение, как, например: всякое тело протяженно (развернуто в пространстве). В самом деле, понятие «протяженность» — синоним понятия «телесность», и когда мы говорим о развертке тела, то лишь поясняем, что такое тело.
Понятие, представляющее предикат (В), может не быть включенным в понятие, представляющее субъект (А) , тогда перед нами синтетическое суждение, поскольку предикат присоединяет к субъекту нечто, в простом анализе необнаружимое. Например: всякое тело имеет вес — суждение синтетическое, ведь из понятия тела нельзя получить понятие веса. Вспомним, что, начиная с Аристотеля, отмечалось, что некоторые тела — земля, вода, например — тяжелы, а другие легки — например, воздух, огонь — по своей природе.
«Критика чистого разума» 787
Аналитическое суждение формулируется априорно, нет необходимости прибегать к опыту. Оно универсально и необходимо, но не прибавляет нового знания. Именно поэтому наука широко использует эти суждения для объяснения, но никогда не для обоснования своих положений. Априорное аналитическое суждение не типично для науки.
Синтетическое суждение, напротив, наращивает знание постольку, поскольку о субъекте сообщается нечто новое. Основываясь на опыте, мы чаще всего прибегаем к синтетическим суждениям, например, в экспериментальных науках. Хотя синтетические суждения продуктивны и обогащают знание, они не всеобщи и не необходимы: почти все они апостериорны, вытекают из опыта, поэтому не могут быть фундаментом науки. Впрочем, лишенные необходимости, они дают некоторые обобщения.
Теперь понятно, что основанием науки должны стать суждения третьего типа, объединяющие всеобщность и необходимость, априорных, с продуктивностью, апостериорных. Эти суждения получают название априорных синтетических. Все арифметические операции, к примеру, априорно синтетичны. Счет 5 + 7 = 12 не аналитичён: когда мы считаем на пальцах (или на счетах), интуиция подсказывает нам новое число в виде суммы. То же можно сказать и о геометрических суждениях. То, что кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая линия, является синтетической аксиомой, ибо в понятии прямой нет количественного аспекта, а есть только качественный. Понятие «кратчайшее» как качества целиком задано, оно не вытекает из анализа понятия «прямой линии». Помощь интуиции необходима для синтеза.
Сходна ситуация с такой физической аксиомой, которая устанавливает, что «при всех изменениях телесного мира количество материи остается неизменным». Она синтетична, ведь в понятие материи не входит неизменность, мыслимо лишь ее присутствие в пространстве, которое она наполняет собой. Все, что мы к этому добавляем, априорно. Прочие основоположения таковы же. Синтетическими априорными суждениями наполнена метафизика, разница лишь в степени обоснованности.
Мы прибыли к решающему вопросу: можно ли установить критерий обоснованности априорных синтетических суждений, из которых, как мы теперь знаем, состоит научное знание? Лишь при положительном ответе можно всерьез говорить о статусе знания, о
788 Иммануил Кант
законности его предметных сфер, о границах и горизонте, наконец, о ценности. Прежде чем перейти к ответам на эти вопросы, посмотрим, каково основание форм суждений.
Основание аналитических априорных суждений устанавливается без особых проблем: поскольку субъект и предикат равнозначны, эти суждения основываются на принципе тождества и принципе непротиворечия. В суждении «тело не протяженно» сразу очевидно противоречие, как если бы было сказано: «тело не есть тело» (ведь понятие телесности синонимично понятию протяженности).
В основании синтетических апостериорных суждений, очевидным образом, лежит опыт, по определению.
Напротив, априорные синтетические суждения не опираются ни на принцип тождества, ни на принцип непротиворечия, ведь между субъектом и предикатом нет равенства. В качестве априорных они не могут отсылать к опыту как своему основанию. Кроме того, они необходимы и всеобщи, а все, вытекающее из опыта, лишено этих регалий. Так что же такое это непостижимое X, на что опирается интеллект, ищущий вне понятия А некий предикат В, не теряя надежды найти его? Открытие этого инкогнито станет ядром кантианского критицизма.
«Коперниканская революция» Канта
Математика — не эмпирически, а априорно определяющая свой предмет наука — рождена греческим гением. Решительная трансформация сведений и неуверенных попыток древних египтян в упорядоченную систему знания стала настоящей революцией. «Источник света открылся тому, кто впервые доказал теорему о равнобедренном треугольнике (безразлично, был ли это Фалес или кто-то другой). Этот человек понял, что задача состоит не в исследовании того, что можно увидеть в фигуре или в одном лишь ее понятии, как бы прочитывающем свойства. Проблема в том, чтобы создать фигуру посредством того, что человек a priori — сообразно своим представлениям — доказал фактом построения. Получается, что геометрия родилась одновременно со счастливой идеей, что она, геометрия,— творение человеческого разума, зависит от него и только от него. Та же революция произошла в физике, когда обнаружилось, что разум находит в природе то, что сам ищет. «Ясность для всех естествоиспытателей пришла тогда, когда Галилей стал скатывать с наклонной плоскости шары с им самим избранной тяжестью,
«Критика чистого разума» 789
«Критка чистого разума» 795
| Таблица суждений | Таблица категорий |
| I. Количество | |
| 1. Общие 2. Частные 3. Единичные | 1. Единство 2. Множественность 3. Целокупность |
| II. Качество | |
| 1. Утвердительные 2. Отрицательные 3. Бесконечные | 1. Реальность 2. Отрицание 3. Ограничение |
| III. Отношение | |
| 1. Категорические 2. Гипотетические 3. Разделительные | 1. Присущность и самостоятельное существование (субстанция и акциденция) 2. Причинность и зависимость 3. Общение (взаимодействие активного и пассивного) |
| IV. Модальность | |
| 1. Проблематические 2. Ассерторические 3. Аподиктические | 1. Возможность—невозможность 2. Существование—несуществование 3. Необходимость—случайность |
ти. Однако, для удержания потенциальной мыслимости их следовало подчинить законам рассудка. Так субъект, улавливая в вещах пространственность и временную последовательность, концептуально упорядочивает их по законам своей мысли.
796 Иммануил Кант
Категории, или чистые понятия становятся условиями мыслимости данных в опыте предметов, явлений и событий также, как пространство и время — условиями чувственной воспринимаемости предметов интуиций. По Канту, есть два пути согласованной мыслимости опыта и работы понятий — либо опыт делает возможными понятия, либо, наоборот, понятия делают возможным опыт. Опыт не может породить категории (даже чистые интуиции, несмотря на чувственную природу, априорны, независимы от опыта). Остается, стало быть, второй путь самопорождения чистого разума (а опыта — из категорий). Рассудок с его категориями воплощает собой предельные основания любого опыта вообще. Кульминацией коперниканской революции стало понятие самосознания, к чему мы, наконец, подошли.
Cogito, или трансцендентальная апперцепция
Все предметное обязано своим происхождением субъекту. Сама эта необходимая связь, образующая единство всего предметного в опыте, названа синтетическим единством субъекта. Понятие объекта традиционно понималось как то, что противоположно субъекту, структурно его предполагает. Порядок и регулярность природных объектов в качестве источника предполагает мыслящий субъект. Понятно поэтому, что трансцендентальная апперцепция (знаменитое Cogito — Я мыслю) стала кульминационным пунктом категориальной аналитики Канта. Поскольку категорий двенадцать (значит, двенадцать форм синтеза, как и способов унификации многообразного), очевиден факт их изначального единства. Высшее единство самосознания выражено от первого лица — Я мыслю.
Фокус сплетения всех множеств — вовсе не индивидуальное Я эмпирического субъекта, а сама структура мышления, общая для всех эмпирических субъектов, входящих в сферу мысли. В противном случае, отсутствие подобного фокуса привело бы к рассеянию разношерстных образов, с изменением предметов менялся бы и субъект. Теоретическое значение этой спекулятивной фигуры вполне оценил Фихте. Это представление, уточняет Кант, предпослано любой мысли и интуиции, каждая из которых имеет необходимую связь с мыслящим Я, местом встречи многообразного и субъективного.
Самосознание есть также и акт спонтанности, принадлежащий не только чувственности, преимущественно пассивной. Кант назы-
«Критика чистого разума» 797
вает его чистой апперцепцией, чтобы отделить от эмпирической апперцепции, производящей представление «Я мыслю», сопровождающее все прочие представления. Само оно, будучи в каждом сознании одним и тем же, не нуждается ни в каком ином представлении. Апперцепцию Кант называет трансцендентальным единством самосознания в качестве условия возможности априорного познания. Множество представлений, данных определенной интуицией, не были бы моими представлениями, если бы не принадлежали моему самосознанию как целостности. Поэтому синтетическое единство апперцепции — наивысший момент, с которым связано употребление рассудка, сама логика и трансцендентальная философия. Синтетическое единство множества интуиций, поскольку оно априорно, является основанием тождества самой апперцепции, априорно предшествующей любой мысли. Унифицируются не объекты и не ощущения — это функция рассудка, подчиняющегося единству апперцепции в качестве высшего принципа человеческого познания. Последняя проблема: как возможны синтетические априорные суждения? — Наше мышление обладает унифицирующей и синтезирующей активностью, производящей категории, кульминацией которых можно считать изначальную апперцепцию. Принцип синтетического единства отвечает самой форме рассудка. Как видим, говоря об активности трансцендентального субъекта, подчеркивая его функциональность, Кант оставался, таким образом, в горизонте критики. Ясно, что соскальзывание в субъективную метафизику у романтиков было почти предрешено, хоть это и произошло вопреки намерениям Канта.
Трансцендентальный схематизм и трансцендентальное обоснование ньютоновской физики
Мы говорили, что интуиция, по Канту, чувственна, рассудок не способен интуировать, непосредственно видеть суть вещей. Значит, интуиции и понятия неоднородны. Возникает проблема опосредования: есть между ними переход или нет? Возможно ли сведение интуиций к понятиям, категорий — к явлениям? Должен быть, следовательно, третий термин, сродный категориям, с одной стороны, и явлениям, с другой. Промежуточное представление должно быть рассудочным и чувственным одновременно. Такова задача трансцендентальной схемы.
798 Иммануил Кант
Что же это за схема? Пространство — форма интуитивного постижения внешних явлений, время — интуитивная форма освоения внутренних событий. Внешние явления, однажды помысленные, становятся внутренними, поэтому время можно считать формой интуиции, связывающей все чувственные представления. Поскольку время — свойство всех явлений, будучи формой и правилом чувственности, априорной чистой интуицией, оно сродни и категориям. Время есть также общее условие применимости категории к предмету. Трансцендентальная схема становится априорной детерминантой времени, к которой любая категория применима.
Схема, по Канту, сходна с образом и одновременно отлична от него. Пять точек в ряд, например, дадут образ пяти. Но если мы представим пять точек в качестве множества (из любого числа), то получим не просто образ, а образ с указанием на метод с определенным пониманием числа, а значит, некую схему. Аналогично, рисуя треугольник, я имею образ, но стоит мне помыслить треугольник по правилам рассудка, я получу понятие треугольника вообще, а значит, и схему. Схема категории субстанции — это «пребывание во времени». Схема категории причины и следствия (дано А, значит, следует В) есть последовательность во времени. Схема взаимодействия — одновременность существования. Схема категории действительности дает факт существования в определенное время. Схема категории необходимости — существование объекта во всякое время. В отличие от трансцендентальных схем как продукта неэмпирического воображения, эмпирический образ — продукт вполне эмпирического воображения.
По Канту, схематизм нашего рассудка по отношению к явлениям и их простой форме скрыт в глубинах человеческой души, его не так просто раскрыть. Сложности не помешали предпринять такую попытку. Следует заметить, что Канта подвинули на это некоторые элементы физической динамики, как верно подметил неокантианец Коген. Понятия материи, силы, взаимодействия в физической динамике того времени были тесно связаны с понятием времени. Так что загадочную «любовь к метафизике» Кант успешно сочетал с восхищением и владением научными методами в целом. В трактовке синтетических принципов чистого рассудка Кант постоянно искал естественнонаучные основания (ньютонианского типа, разумеется), необходимую связь явлений, ведь только тогда природу можно понять априорно и всеобщим образом, в совокупности ее основоположений. Ограничимся тремя такими основоположениями.
«Критика чистого разума» 799
Аналогия опыта остается общим принципом. «Опыт возможен только посредством представления о необходимой связи восприятий». Первая аналогия соотносится с категорией субстанции. «При любой смене явлений субстанция постоянна, количество ее в природе не увеличивается и не уменьшается». Вторая аналогия соотносится с категорией причинности: «все изменения происходят по закону связи причины и действия». Третья гласит: «все субстанции, поскольку они могут быть восприняты в пространстве как одновременно существующие, находятся во взаимодействии». Очевидно, здесь кантианская метафизика природы становится эпистемологией галилеевской науки. Она сознательно ограничивает себя горизонтом феноменов, ноумены остаются за скобками.
Различие между феноменом и ноуменом (вещью в себе)
Аналитика подводит нас к выводу о том, что научное познание универсально и необходимо, но оно занимается лишь явлениями. Именно в таком качестве оно и необходимо, и всеобще, ведь эти качества вытекают из природы субъекта и его априорных структур. Феномен является частью чего-то большего: если нечто явлено для меня, значит, есть нечто само по себе, то есть метафеноменальная реальность.
Понятие ноумена — одна из опор кантианства. Территорию чистого рассудка Кант сравнивает с островом с неподвижными границами, вокруг — бушующий океан разных страстей, иллюзий и туман абстракций. Льды, готовые вот-вот растаять, кажутся новыми странами, они постоянно обманывают мореплавателей. Прежде чем пуститься в путь, бросим взгляд на карту местности, которую хотим покинуть и ту, куда хотим прибыть, возможно, там и дома-то не построить... Мираж — метафора вещи в себе, а океан — образ метафизики, которой Кант посвящает свою диалектику. Мы должны ограничиться островом, где обитаем, ведь за его пределами вряд ли есть материк, где можно возвести дом на прочном фундаменте.
Территория феноменов — единственно надежная почва для роста знаний. Наш рассудок, как вытекает из анализа, не может переступить границ чувственности, ибо от чувств он получает содержание. Рассудок только предвосхищает форму возможного опыта. Сам себя он не определяет и познавать объекты априори не может. Интеллект и чувственность могут понять и определить объекты лишь в единстве. Разделив их, мы получим интуиции без понятий
800 Иммануил Кант
«Критика чистого разума» 805
| Тезис | Антитезис |
| Первая антиномия | |
| Мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве | Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве; он бесконечен и во времени и в пространстве |
| Вторая антиномия | |
| Всякая сложная субстанция в мире состоит из простых частей, и вообще существует только простое | Ни одна сложная вещь не состоит из простых частей, вообще в мире нет ничего простого или сложенного из простого |
| Третья антиномия | |
| Все совершается в силу природной необходимости. Законы природы есть единственная причинность, из которой все выводимо | Для объяснения явлений необходимо еще допустить свободную причинность |
| Четвертая антиномия | |
| В мире всему есть причина и безусловно необходимая сущность | Нет никакой абсолютно необходимой сущности ни в мире, ни вне его |
Рациональная теология и традиционные доказательства существования Бога
Творец — третья идея разума — абсолютно безусловное условие всего сущего. Речь идет, скорее, об идеале, чем об идее: Бог
806 Иммануил Кант
808 Иммануил Кант
В то же время она показывает непротиворечивость, а значит, мыслимость и вероятность ноумена, пусть до конца не познаваемого. Так существует ли путь к ноумену иной, чем предлагаемый наукой? Да, говорит Кант, такой путь есть, и это — этика. Именно разум открывает естественный переход от теоретической сферы к практической.