Статьям вплоть до кислородного голодания
| Вид материала | Статья |
- Статьям вплоть до кислородного голодания, 5814.17kb.
- Геннадий Дмитриевич Бердышев Теория и практика голодания ради здоровья и долголетия, 6337.41kb.
- Методика лечебного голодания по Бухингеру, 67.58kb.
- Сравнение существующего водно-химического режима рбмк с водородно- кислородным вхр, 11.6kb.
- 18. 1 Исполнение консолидированного бюджета кчр1 по статьям доходов и расходов, 68.41kb.
- Краткий отчет по отдельным статьям бухгалтерского баланса По состоянию на 01. 10. 2011г, 44.8kb.
- Если использовать разности высших порядков вплоть до n-го, то разностное уравнение, 1187.79kb.
- Ефименко Галина Евгеньевна Бурцева Дарья 9 гоу сош 1250 исследование, 98.92kb.
- Комитет по экономическим, социальным и культурным правам Сорок третья сессия, 190.13kb.
- Сухое голодание (методическое пособие), 231.33kb.
x x x
Другая работала там же, где раньше Саша.
- Как вы меня нашли? И зачем? - удивилась она печально.
- Сашины родители рассказали, - пожал плечами Звягин, - что живет на
свете одна девушка, безнадежно влюбленная в их сына. Вот я и подумал, что вы
- именно тот единственный человек, который необходим, Оля.
По мере развития беседы Олино лицо меняло цвет от нормального к
розовому, красному, пунцовому и белому.
- Но я ему никогда не нравилась.
- Понравишься.
- Вообще ему нравятся брюнетки, он сам говорил.
- Покрасишься.
- Я толстая.
- Похудеешь.
- Я неинтересный человек...
- Напряжешься. Заинтересуется.
- Но как я уеду из Ленинграда?
- На поезде.
- Что я там буду делать?!
- Я скажу.
- Где, как, с чего?.. - Она еще не воспринимала слова Звягина всерьез.
Веяло несбыточной фантазией, наивными грезами. И лишь постепенно доходили до
сознания аргументы - собеседник производил впечатление никак не мечтателя, а
скорее деляги.
- А где я буду работать?
- На заводе. В узле связи. Программисткой. По специальности. Они
недавно приобрели новую аппаратуру, возьмут готовно.
- А где жить?
- В общежитии. Дадут. Но лучше снять комнату.
- Как у вас все просто?..
Эта фраза была единственным комплиментом, который действовал на Звягина
безотказно. Как всякий смертный, имел и он уязвимый пункт тщеславия: тратить
недели напряженного труда, мотаться в поездах, договариваться с десятками
людей, убеждать и подчинять своей воле и логике, устраивать, увязывать одно
с другим, по песчинке возводить здание, - чтобы потом небрежно пожать
плечами и заметить, что да, все действительно очень просто, и странно, если
некоторые думают иначе: а что тут, собственно, невыполнимого, укажите
конкретно?
Он взглянул на Олю с явной симпатией:
- Да, - сказал он. - А все в жизни вообще просто: взять и сделать,
только и всего. Оля, ты скажи одно: ты его любишь?
- Д-да...
- Его жизнь тебе не безразлична?
- Вы говорите... Для меня весь мир почернел, когда узнала...
- Отвечай внятно: хочешь, чтоб он выздоровел и женился на тебе?
- Если б это было возможно... Зачем вы... только мучаете...
- Это возможно. Это - твой единственный шанс, и одновременно это его
шанс. Поняла? Прочти, - протянул ей записи.
Если Звягин в абсолютной мере обладал даром убеждения, то секрет этого
дара был предельно прост и заключался в извечной истине: любого человека
можно убедить в самом невероятном, если в глубине души он сам хочет в это
верить. Надо лишь подтолкнуть его к действию в соответствии с его же
желанием.
- А если он узнает, что это обман? - спросила Оля с огромным
недоверием, пробегая глазами адреса, телефоны, расписание поездов и перечень
указаний.
- Правдолюбцы на мою голову? - рассердился Звягин. - Сейчас не узнает.
А через несколько лет будет уже неважно. В любви и на войне все способы
хороши! Не волнуйся: медицинская этика допускает ложь во спасение больного.
Моральные издержки я беру на себя. Так что можешь передать привет своей
совести.
- Но меня не отпустят с работы раньше, чем через два месяца...
- Отпустят.
И Звягин двинулся в отдел кадров устраивать Олино увольнение, а затем в
предварительные кассы - брать билет на поезд. "Браки совершаются на
небесах!" - ворчал он. - Как же. Тут семь потов сойдет, пока его совершишь".
А Оля, вернувшись к себе, забилась в закуток за теплый металлический
шкаф АТС, где покоилось продавленное кресло с пепельницей на подлокотнике и
лучилось зеркало под неоновой лампой. Морща лоб, перечитывала подробное
расписание своей будущей жизни. Пять листов, вырванных из большого блокнота,
были заполнены твердым ровным почерком. Список дел казался бесконечным.
Для начала Оля поплакала. Странным образом плач приблизил реальность
плана, пункты стали выглядеть исполнимее.
"Подумай здраво: что ты теряешь - и что можешь приобрести? - сказал
Звягин. - Взвесь трезво соотношение возможного проигрыша и выигрыша".
Оля взвесила трезво, и сама не поверила, что получилось трезво: надо
соглашаться, надо ехать. Она даже удивилась. А удивившись, стала думать о
парикмахерской, диете и в чем ехать.
Она подумала о женах декабристов, и глаза ее высохли и заблестели.
...Звягин прикидывал просто. Короткого эмоционального заряда человеку
хватает на сутки-двое - так и было поначалу. По мере стабилизации - может
хватить на неделю. Максимальный срок - период адаптации организма к новым
условиям: где-то месяц. Раз в месяц надо подбрасывать что-то новое,
сильнодействующее.
Катился июнь. Звягину позванивал Боря - информировал: Саша чувствовал
себя неплохо, а временами - отлично. В срочном темпе сдавал в ДОСААФе на
водительские права. Занимался спортом. Летал на патрулирование. Мечтал о
путешествии на машине. Нормально ел. Прибавил полтора кило. По субботам Боря
таскал его на танцы.