Алексеев С. С. Теория права. М., 1994

Вид материала

Документы

Содержание Право - регулятор

Подобный материал:

• Сергей Сергеевич Алексеев Теория государства и права Коллектив авторов Теория государства, 8830.52kb.
• Теория права включает в себя следующие основополагающие вопросы: происхождение права;, 402.39kb.
• Публикации 1994, 179.76kb.
• Философия цнди а621998 Алексеев, 93.74kb.
• Приключения Тома Сойера 13. Киплинг Р. Маугли 14. Великая Отечественная   Алексеев, 51.43kb.
• Список книг и глав из книг по теме Отечественная война 1812 года, 35.25kb.
• Программа по дисциплине «теория государства и права», 205.22kb.
• Відомості Верховної Ради (ввр) 1994, n 13, ст. 64 ) ( Вводиться в дію Постановою, 305.08kb.
• С. П. Идет война народная: Рассказ, 58.41kb.
• Тематика курсовых работ теория государства и права теория права в системе общественных, 144.37kb.

Глава пятая

ПРАВО - РЕГУЛЯТОР


1

О ПРАВЕ КАК РЕГУЛЯТОРЕ


1.Функции. Принято считать, что назначение объективного права в обществе состоит в том, чтобы быть регулятором - определять, упорядочивать и охранять существующие общественные отношения и порядки1.

Научные положения о праве как "регуляторе" могут быть признаны вполне конструктивными и под углом зрения данных современной науки. Ведь право так или иначе включается в широкий спектр факторов, определяющих с точки зрения современных научных представлений поведение людей (от биологических, инстинктивных программ, заложенных природой в человека, до высокозначимых социальных интересов, импульсов высокого духовного порядка), - включается и непосредственно, и присоединяясь к другим явлениям и институтам.

К тому же позитивное право как крупный элемент, блок (подсистема) общества в условиях цивилизации представляет собой нормативно-ценностный регулятор. Право, стало быть, регулятор:

нормативный, ибо право, состоящее из нормативно-унифицированных средств и механизмов регулирования общественных отношений, нацелено на то, чтобы ввести в жизнь людей начала всеобщей "нормальности", единой упорядоченности, общепризнанности2; по мнению Фихте объективированные формы права (т. е. позитивное право) предназначены к тому, чтобы "максимально унифицировать сферу грубого, материального плана человеческого бытия"3; об этой черте права далее будет сказано еще и особо;

ценностный, ибо право, вводя в жизнь нормативные начала, тем самым определяет оценку жизненным явлениям и процессам, и потому является основой для того, чтобы действовать "по праву" и признавать те или иные поступки в качестве таких, которые совершены "не по праву" (здесь проявляются те особенности права - даже как регулятора -, которые относятся по принятой ранее терминологии ко "второму - духовному - измерению" его природы).

Думается, в последнее время в связи с углубляющейся разработкой общетеоретических и философско-правовых проблем намечаются новые плодотворные подходы к освещению функций права как нормативно-ценностной регулирующей системы. Эти подходы основываются на понимании того, что в условиях развитой правовой культуры при помощи правовых средств и механизмов регулирования "постоянно воспроизводится всеобщий модус права", и "право несет в себе присущий всей культуре инвариант общественного опосредования субъект-субъектных отношений"4. В том же направлении строятся утверждения о том, что право выступает " прежде всего как система воспроизводства общих условий существования общества, его устойчивости и упорядоченности"1.

Рассмотрение права с указанных позиций позволяет увидеть в нем социальную подсистему, обеспечивающую такую непрерывную динамику функционирования общества, при которой в соответствии с потребностью в реализации начал нормативности достигается постоянное и стабильное воспроизводство и , следовательно, сохранение и утверждение (своего рода "увековеченье") выраженных в праве социальных ценностей, условий и механизмов функционирования общества.

Характеристике права как всеобщего модуса прав, а культуры как среды, являющейся условием воспроизводства регулируемых правом отношений2, может быть дано более предметно-структурное очертание, если воспользоваться предложенной И.П. Малиновой трактовкой общественных отношений через категорию субструктуры (суперструктуры). Используя более точную научную интерпретацию положений Маркса об общественных отношениях, базисе и надстройке, автор обратил внимание на то, что категория субструктуры (суперструктуры) /Unterbau / позволяет рассматривать право как такую сферу, "которая обладает особым свойством мета-(или- супер) структурирования массива наличных общественных отношений. Более того, - продолжает автор, - само право существует в форме структурно упорядоченного сектора, сферы социального пространства, в котором все многообразие общественных отношений представлено (отражено) в особом ракурсе, под специфическим углом зрения - в инвариантах санкционированной юридической нормативности"3.

Итак, даже в той плоскости, когда право рассматривается как регулятор его миссия в обществе является более глубокой. В этом отношении представляется принципиально важным с необходимой строгостью очертить функции права как регулятора.

Это:

- воспроизводство данной социальной системы;

- утверждение в жизни общества нормативных начал;

- регулятивное правовое воздействие на общественные отношения.


2. Воспроизводство системы. Во многом такой подход к праву, когда оно рассматривается в качестве "регулятора", связан с утвердившейся в современной науке теории систем, когда и все общество, и его подразделения научно интерпретируются как сложные социальные системы. В частности, с представлениями о том, что социальные системы отличаются (или должны отличаться) устойчивостью, непрерывностью существования и действия во времени. И стало быть, с вытекающей отсюда необходимостью наличия в социальных системах, в том числе и в обществе в целом, особых механизмов, призванных реализовать и поддерживать устойчивость и непрерывность функционирования в заданных параметрах общества.

Под рассматриваемым углом зрения существуют достаточные основания полагать, что объективное право (и как раз в силу его органической связи с законом), наряду с другими институтами человеческой культуры, и есть такого рода механизм. Ведь рассмотренные ранее свойства права - его всеобщая нормативность, способность строго фиксировать по содержанию возможное и должное поведение людей, наиболее мощно, силой государственного принуждения обеспечивать его - все это как бы специально (а возможно, и не "как бы") приспособлено для того, чтобы сложившиеся в обществе отношения надежно сохранялись такими, "как они есть", и чтобы они в стабильном и устойчивом виде функционировали непрерывно во времени, всегда - "вечно". Причем эта миссия права затрагивает важнейшие, определяющие параметры общества, его "заданности", его особенности с информационно-организационной сторон, реальности заложенных в нем программ, непрерывность их действия.

С этой стороны объективное право и предстает в качестве инструмента (механизма) реализации и обеспечения воспроизводства данной общественной системы, ее устойчивого состояния в стабильном, непрерывно функционирующем виде во времени. В воспроизводстве данной системы, понятно, велик вклад и других подразделений культуры. Но в человеческой культуре нет иного инструмента, кроме права, который бы обеспечивал это воспроизводство с информационно-организационной стороны, и притом на всеобщей, твердой, постоянной, непрерывно функционирующей основе, важнейшим компонентом которой является та или иная мера активности участников общественных отношений. Словом, по принципу всеохватного и непрерывно действующего социального устройства, рассчитанного на разумных существ - людей. И благодаря именно праву, рассматриваемому в единстве с законом, достигается такое положение вещей, когда данная общественная система непрерывно, не меняя своих качеств и особенностей, "крутится" и "крутится" в заданном режиме своего информационно-организационного построения.

В принципе эта миссия права в обществе уникальна, и - что немаловажно - (пусть только - в принципе) не имеет политического и тем более идеологического содержания. В этой плоскости оценка роли права на "регулятивном уровне" во многом сводится к функциям по кантовским определениям "механического устройства" - такого "устройства", за рамками которого уже господствует разум1, но такого устройства, "которое, подобно гражданскому организму, сможет сохраняться автоматически"2.

Впрочем, в реальной жизни рассматриваемая особенность права всё же так или иначе приобретает определенное политико-социальное содержание. Тем более, что по своей сути она имеет как стабилизирующее, так и в этой связи также консервативное (в самом точном, строгом смысле слова) значение. А значит, позволяет не только сохранять в жизни людей устойчивые, проверенные жизнью, твердые начала, но и - увы - "увековечивать" отжившие или изначально неразумные порядки и режимы, становиться труднопреодолимой преградой на пути прогрессивного развития общества - черта, которая, однако, - и притом в прямой зависимости от характера правовых установлений - может "обернуться" и положительным эффектом3.

Конечно, признание за правом значения механизма воспроизводства данного социального строя требует - это еще не до конца проработанная в науке проблема. Тут нужна тщательная проверка как самой этой идеи, так и выводов теоретического и практического порядка, из нее вытекающих (в том числе, определение социальной ценности права, стратегии законодательства и др.). Но проблема явно назрела; в литературе уже высказан на этот счет ряд заслуживающих внимания положений1.

Интересную трактовку воспроизводства в социальной сфере дает М. К. Мамардашвили. Он полагает, что по Канту, например, вся проблема просвещения есть проблема "самоподдержания разума". И сразу поясняет - "самоподдержания . . онтологических абстракций порядка. И в этом смысле истина не есть проблема соответствия или адеквации (что относится к знанию, к знаково-логическим структурам знания), но проблема воспроизводства, или самоподдержания, некоторого порядка"2. Нет ли оснований с подобны же позиций рассматривать также и право? Если подобные основания существуют (а препятствий для этого, на мой взгляд, нет ), то право с таких позиций предстает - весьма интересный поворот мысли: повод для размышлений! - в качестве онтологической абстракции порядка. По всем данным, - конструктивная идея, достойная обстоятельной проработки.

3. Утверждение в жизни общества нормативных начал. Юридические нормы, из которых складывается позитивное право, - явление само по себе поразительное. Нормативность, свойственную праву, можно рассматривать и как некое "изобретение" человечества или даже как нечто такое, что ниспослано человечеству "свыше". И вс же главное, что с данной стороны необходимо отметить, - это наличие объективной потребности в утверждении в общественной жизни нормативных начал - принципов цикличности, кругооборота отношений и процессов, их непрерывного постоянства во всем общественном организме. Той объективной потребности, в ответ на которую и сложилось позитивное право с рядом уникальных свойств, выраженных главным образом во всеобщности, возможности строгой определенности по содержанию, высокой обеспеченности.

Здесь есть основания для того, чтобы напомнить о том, что любое человеческое сообщество нуждается не просто в известной организованности и упорядоченности существующих в нем отношений, но и в том, чтобы эти организованность и упорядоченность соответствовали законам природы и одновременно - законам существования и функционирования человеческого сообщества, разумно формируемых начал целесообразности. А все это в качестве необходимого момента включает необходимость известного ритма, цикличности, повторяемости, а главное, что эти ритм, цикличность повторяемость вошли в саму плоть жизни людей, стали законом в человечком бытии.

И вот регулятивное назначение права решающим образом выражена в том, чтобы в соответствии с указанной объективной потребностью внести в общественную жизнь оптимальную нормативность в том ее высоком значении, которое сообразуется с нормальным существованием и развитием сообщества людей, что помимо всего прочего, объясняет многозначность слова "норма", обозначающей и общее правило и естественное, "здоровое", вполне удовлетворительное положение дел в людском сообществе. С этой точки зрения следует еще раз обратить внимание на то, что трактовка мыслителями Д, Греции права в качестве в dice "схватила" именно эту космически-природную особенность права, характеризующей относимость права к "нормативности" в ее высоком, мирозданческом значении.

Об этой черте права при характеристике права как институционного образования уже говорилось [2.3.4.]. Сейчас к сказанному ранее нужно добавить следующее

В связи с необходимостью обеспечения нормативных начал общество и само право (в том числе и с точки зрения его нормативности) предстает в виде целостной нормативной регулирующей системы, имеющей глубокое правовое содержание и построенной на единых правовых принципах и общих положениях.

Нормативность, рассматриваемая в таком более глубоком смысле, выявляет одну из главных внутренних пружин, один из стержней правового регулирования в обществе и потому имеет значение закономерности - логики самой ее сущности, которая выражена в рассматриваемом свойстве и недоучет, а тем более игнорирование которой приводит к немалым негативным последствиям, потерям, издержкам, "мстит за себя". Право с этой точки зрения представляет собой наиболее адекватное требование цивилизации, выражение и олицетворение объективных нормативных начал в общественной жизни, призванных обеспечивать надлежащий уровень организованности и упорядоченности общественных отношений, реальное претворение в жизнь заложенной в человеческом обществе устремленности человека к высокому достоинству его личности, реализации его индивидуальности.


4. Регулятивное воздействие: направления. Под углом зрения углубления характеристики права как "регулятора" (и, следовательно, с признанием его миссии как средства "воспроизводства" данного социального строя, утверждения глубоких нормативных начал в обществе), необходимо вместе с тем, уже с другой стороны, уточнить направления правового регулятивного воздействия. Иначе можно неоправданно возвеличить назначение права на "регулятивном уровне", представить его - притом в облике закона - чуть ли не в виде некоего всесильного инструмента, универсального средства решения всех жизненных проблем. Парадоксально, но именно такое представление о праве и законе нередко культивируется при тоталитарных режимах, беспощадно попирающих право в его высоком гуманистическом значении, но использующих категории "право" и "закон" для решения узкополитических задач, и одновременно - для прикрытия и оправдания неконтролируемого партийно-государственного произвола.

В действительности же, право, рассматриваемое в единстве с законом (объективное право), - вовсе не всесильный "регулятор". Его регулятивное воздействие, наряду с миссией по "воспроизводству" данной социальной системы и утверждением в жизни начал нормативности, ограничено строго определенными направлениями.

Главные из них вытекают из того решающего, что характеризует историческое (мирозданческое) предназначение права, - быть общеобязательным критерием правомерного поведения и в этом отношении оптимальной формой для определения и сохранения границ свободы людей, причем - в таком порядке, когда происходит согласование свободы данных лиц со свободой всех "других". То есть в первую очередь не из того, что нередко понимается под словом "регулировать", - не "предписывать", не властно направлять поступки людей, не напрямую регламентировать людское поведение и с этой целью устанавливать в обществе жесткие императивные порядки, нередко авторитарного типа (это - миссия в основном публичного права), а рассчитывать прежде всего на активность и свободную инициативу человека, которые должны существовать и сохраняться в известных границах.

Необходимо при этом обратить внимание, что на достижение указанной задачи предполагает развитие и эффективное функционирование всех подразделений, всех отраслей объективного права. Не только тех, которые преимущественно направлены на точное и строгое фиксирование через систему прав и обязанностей границ поведения (конституционное право, гражданское право, ряд институтов административного и трудового права ), но в не меньшей мере и тех, которые обеспечивают "сохранение границ", - охрану и защиту правопорядка, в том числе с помощью мер гражданской, административной, уголовной ответственности, а также процедур и порядка применения юридических санкций.

С учетом приведенных положений необходимо уточнить положение о праве как консервативном социальном явлении. Да, право - консервативно. Консервативно в том строгом значении этого слова, когда имеется в виду, что при помощи законов строго и точно фиксируются, закрепляются надолго вперед, вплоть до отмены или изменения данных законов ("консервируются") существующие порядки и отношения. Но если учитывать социальное предназначение права (о чем только что говорилось), то нужно видеть, что в такой "консервации" существующих порядков и отношений решающим моментов является в идеале сохранение и обеспечение свободы, а значит - и перспектива динамичного, прогрессивного развития общества.

Иной поворот событий и отсюда - иная оценка действующего права вытекает из такого развития общества, когда в нем доминируют социально-негативные тенденции, тираническая власть, силы, противостоящие демократии и гуманизму. И когда право, вопреки своему историческому предназначению, выступает в виде права власти - комплекса законов, иных нормативных документов, всей системы юридических институтов и учреждений, которые служат власти как таковой, а через нее указанным порядкам и отношениям. При таком развитии и состоянии общества право становится консервативным фактором во всех оттенках этого многозначного слова, т.е. силой, увековечивающей реакцию в нравственно-политическом смысле, отжившие режимы, а в итоге - препятствием на пути прогрессивного развития общества, демократии, гуманизма.

В этой связи - одно замечание по проблеме, которая в какой-то мере ранее уже затрагивалась.

Речь идет вот о чем. В праве, существующем в любой общественной системе, наряду с принципами и нормами, так или иначе касающимися прав и свобод людей, их самостоятельности, свободного действования, наряду со всем этим, значительное место занимают публичное право - юридические установления, которые затрагивают организацию самой власти, ее подразделений и учреждений во многих сферах жизни общества (налоговой, таможенной, государственной службы, обороны, национальной безопасности, пограничной службы, организации правоохранительной работы, санитарной, противопожарной инспекции и т.д.). Именно здесь, в этих подразделениях, отраслях права, по традиции именуемых "публичным правом" в специально-юридическом значении этого терминологического обозначения, по большей части находят выражение негативные, авторитарные тенденции в деятельности государственной власти.

Но суть дела не в этом. Независимо от того, каковы содержание и возможная оценка такого рода юридических установлений (пусть даже и таких, которые совершенно необходимы и строятся в согласии с духом права и правовых принципов), следует сказать о том, что здесь перед нами всё же особый, очень своеобразный пласт юридической материи. Институты указанного профиля - это, как можно предположить, не прямой, непосредственный, ближайший продукт потребностей общества в праве, а скорее - проникновение в юридическую сферу властных институтов государства, государственно-властных, императивных начал, когда лишь используются юридические категории. И здесь, конечно же, есть свои важные ценности; но они - именно ценности государства , точнее, быть может, юридизированные ценности государства (со всеми плюсами и минусами последнего), а не исконно правовые начала и категории. И вместе с тем - здесь особый юридический мир, иная - если угодно - юридическая галактика, со своей культурой, своим арсеналом институтов и приоритетов. Такими, в частности, как порядок и дисциплина, субординация и компетенция, обязанности и ответственность.

Нет слов, такой дифференцированный подход к "пластам" юридической материи (другой пласт - "частное право" в традиционном юридическом смысле), со всей очевидностью не согласуется с обыденными взглядами на право, когда многие люди сопрягают с ним преимущественно властную, карательно-административную деятельность. Не согласуется он также с утвердившимися представлениями в юридической науке, особенно - теми, которые сложились на основе реалий, существовавших в советском обществе.

Некоторым авторам такой подход, быть может, покажется упречным хотя бы по той причине, что здесь - с точки зрения исконных правовых начал - происходит возвышение (а на деле - в российских условиях всего лишь - восстановление) категорий и институтов частного права1. Но о таком подходе всё же необходимо после характеристики граней права, ориентаций при его понимании сказать еще раз. Хотя бы по той причине, что с этим подходом связана перспектива рассмотрения вопросов, относящихся к предназначению права, его роли и места в жизни людей.


4. Право и регулируемые правом фактические отношения. Право в той плоскости, в которой оно выступает в качестве регулятора, реально пребывает, живет, функционирует в гуще фактических, внешних, практических отношений, является для них особой "формой". И понятно, взаимодействует с этими фактическими отношениями, право несет на себе печать, следы такого взаимодействия, испытывает их влияние, а также влияние тех целей и задач, которые ставит при регулировании тех или иных общественных отношений государственная власть.

Здесь, по возникающей в этой области группе вопросов, до сих пор сохранились своего рода научные мифы и догмы, навеянные примитивными и ложными философскими представлениями, идеологическими фантомами. Особенно - у нас, в советском и постсоветском обществе. К сожалению, они даже в современной обстановке России, когда марксистские идеологических верований, казалось бы, решительно преодолеваются, в немалой мере сохранились, а в чем-то в связи с особенностями современного российского правового развития - даже окрепли. Некоторые из таких научных мифов и догм (о "базисе", о "предмете" правового регулирования) будут в последующем вкратце затронуты в третьей части книги.

Но сама по себе обусловленность права фактическими отношениями (а также целями и задачами, преследуемыми при осуществлении правового регулирования) - факт несомненный, очевидный. Эта обусловленность, в частности, проявляется в содержании правовых норм и институтов, в формировании всевозможных разновидностей юридических отношений, в их дроблении, разветвлении на все новые подвиды, когда особенности той или иной разновидности, подвида данных юридических отношений (допустим, подряда или аренды в гражданском праве, или ответственности за кражу имущества) зависят от "предмета" - своеобразия соответствующего участка общественной жизни. Допустим от того, осуществляется ли аренды транспортных средств или же аренда жилья, произошла ли кража домашнего скарба или же кража оружия из охраняемых военных складов.