Книга посвящена событиям, связанным с установлением сотрудничества научного сообщества внииэф и Русской православной церкви в период с 1988 года до июня 2001 года, участию научных сотрудников внииэф в деятельности Всемирного Русского Народного Собора

Вид материала

Книга

Содержание Выступления участников соборных слушаний, часть 2 Литвинов Борис Васильевич Леонов Николай Сергеевич

Подобный материал:

• Русской Православной Церкви Документ принят 4 февраля 2011 года Архиерейским Собором, 247.35kb.
• Из журналов заседания Священного Синода Русской Православной Церкви от 23 июня 2008, 120.48kb.
• Русской Православной Церкви «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской, 244.23kb.
• Определение Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви (2-4 февраля, 1684.9kb.
• Проект утвержден решением Священного Синода Русской Православной Церкви, 162.15kb.
• Русской Православной Церкви, историка, богослова, автора многотомной «Истории Русской, 30.68kb.
• Доклад Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на Архиерейском Соборе Русской Православной, 915.49kb.
• Канонические и церковно-правовые основы воссоединения Русской Православной Церкви Московского, 268.77kb.
• Русской Православной Церкви, историка, богослова, автора многотомной «Истории Русской, 20.41kb.
• Новейшая история Русской Православной Церкви (1917-2000) Преподаватель: Вера Михайловна, 38.56kb.

Выступления участников соборных слушаний, часть 2

Флоренский Павел Васильевич

Необходимость нашей ядерной бомбы

Я попытаюсь рассмотреть существование атомной военной и энергетической отрасли с энергетической, геохимической (я геолог), историко-научной, философской, исторической и религиозной точек зрения.

С энергетической точки зрения существует три принципиально разных типа энергии. Первый - это возобновляемая энергия, та, которая приходит к нам от Солнца: тепло, ветер, вода. Отводя часть ее себе, мы не изменяем энергетического баланса планеты во времени, хотя и немного его меняем в пространстве. Используя эту энергию, человечество жило очень долго.

Второй тип - невозобновляемая энергия, та солнечная энергия, которая некогда излилась на Землю, зафиксировалась биогенными процессами, сохранилась, и сейчас мы ее используем, сжигаем. Это энергия нефти, угля, газа. Так, например, можно тратить бабушкино наследство, когда-то заработанные предками деньги. Используя эту энергию, мы нарушаем баланс энергии не только в пространстве, но и во времени, перенося ее из прошлого и тратя в настоящем.

Третий тип - энергия ядерная. По сути, это та энергия-вещество, которая заложена в момент образования Космоса, энергия принципиально иного рода, если угодно, крохи неиспользованного материала, упавшего с рабочего стола Творца. Вводя ее в оборот, руки человека привели весь Космос к специфическому этапу: в этом то ли демонстрация прав человека быть богоравным, то ли элемент богоборчества. В освоении атомной энергии выражается космическая роль человечества, что есть естественный процесс, поэтому к нему нельзя подходить с этическими мерками, он не бывает ни плох, ни хорош, он естественен и неизбежен, а вот предложение освободить эту энергию, сбросив бомбу на Германию, а потом действительно дважды бомбить Японию - это проблема человеческая, а потому этическая.

С геохимической точки зрения получение чистого урана - это принципиально новый этап эволюционного развития вещества Космоса, его геохимической эволюции, дифференциации вещества, его разделения. Так, например, одна из тенденций осадочного геологического процесса - выделение биосферой большого количества чистых веществ (кварцевых песков, известняков, руд). Человек, придя на Землю, стал производить чистые элементы в больших количествах, чего не было в природе: алюминий, железо. В ряду этой эволюции стоит и получение радиоактивных веществ в массах, достигающих критических, и, по сути дела, создание атомной энергетики, атомной бомбы. И приход к ней человечества - лишь отражение планетарных закономерностей эволюции.

6 августа 1945 года геохимически человек принципиально изменил состав биосферы. Приведу наглядный пример. Чтобы проверить, не является ли «Тунгусский феномен» атомным взрывом, геохимик К. П. Флоренский вместе с химиком-аналитиком П. Н. Палеем спилили невдалеке от места взрыва дерево и исследовали радиоактивность его годовых колец. Никакой аномалии в кольце 1908 года не было, а вот годовые кольца 1945 года засветились.

Оказывается, в каждом дереве Сибири есть вещество из сожженных американцами в Хиросиме японцев. В каждом. Вопрос лишь в концентрации. Это подсчитывается. Произошла мутация всего вещества биосферы Земли. Если какие-нибудь геологи даже через миллиард лет будут анализировать слои Земли, то точно так же, как сейчас по иридиевой аномалии улавливают момент падения гигантских метеоритов на Землю, так и тогда будут ловить жуткие Хиросимский и Чернобыльский слои. Хиросима вечна не только исторически, на столетия, но и геологически - практически навечно. Развивая эту мысль, напомню, что в нас (несложный расчет это показывает) уже побывали и сейчас есть тысячи атомов углерода и молекул воды, бывших до этого в каждом из всех живших людей и мало-мальски крупных организмов, то есть не в одном из мамонтов, а в каждом мамонте. И из всех людей, живших и живущих, в нас сию минуту есть вещество - тысячи атомов и молекул.

Когда-то крестоносцы ездили искать чашу Грааля, где, как они надеялись, собрана была Кровь Господня, но оказывается, что вся биосфера Земли священная, во всей биосфере разлито Его вещество. Сказанное позволяет сделать важный вывод религиозного и этического характера. Даже не совершая Евхаристию, пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Бога, мы все равно как бы совершаем подобное причастию, принимая хлеб и воду, ибо все земное вещество насыщено благодатью.

Итак, возникновение критических масс урана естественно, а потому и неизбежно, а то, куда они направляются уже в человеческом плане: сбрасываются на Хиросиму или лежат в хранилищах, как угроза, падают на Нагасаки или используются в первой атомной электростанции - это не естественная эволюция вещества, это иное.

С научно-исторической точки зрения всякое вещество - Земля, плоть, материя - все это тварное, то есть сотворенное Богом, отдано человеку на использование во благо. Есть различные способы служить Богу - молиться, петь, писать иконы, творить добро или совершать богослужение. Но можно служить Богу, познавая Его через сотворенный Им для человечества тварный мир. Эта мысль о науке как богопознании, богослужении, разработана в исламе, а в европейском христианстве произошел разрыв между наукой и религией, экспортированный еще в ХVIII веке и к нам в Россию. Тем не менее, в Священном Писании говорится об ответственности человека за тварный мир, за тварь, которая, по слову апостола Павла, ждет спасения от человека. Развитие знания есть процесс естественный с научной точки зрения и богоугодный с точки зрения богословия. Оно неизбежно и неотвратимо должно привести и привело к пониманию строения атома. Как известно, у науки, как и у природы, нет «плохой» идеи, как впрочем, нет и «хорошей». Наука безэтична.

Вернадский В. И. создал учение о ноосфере, то есть биосфере, которая преобразована и контролируется гением человека. Он надеялся, что этим контролем биосферы, то есть, в том числе, и политикой будут заниматься гуманные ученые и руководить планетой будет честный разум. Он мечтал о том, что ноосфера будет без войн... Но, введя этическую составляющую в научное понятие, он совершил ошибку. Раздел учения о ноосфере как гарантии «светлого будущего» иные последователи В. И. Вернадского сомкнули с обещанием неизбежного грядущего коммунизма. Увы, ученые, как известно, тоже... люди. Эйнштейн А. предлагал Рузвельту сбросить атомную бомбу на Германию, гуманист А. Д. Сахаров, получивший свои звезды из рук Лаврентия Павловича, - и создатель водородной бомбы, и соавтор теории современного политического беспредела.

Наука действительно находится в ряду закономерной эволюции планеты вообще, а человечества в частности. И эта наука объективно ведет к атомной энергетике, атомной бомбе, будь то мирная или военная отрасль. Это неизбежно, а уж хорошо это или плохо... Это уже не наука, а этика.

С философской точки зрения любой процесс, если он происходит, если он движется, есть противоборство. Все существование нашего тварного мира есть борьба. Кант Э. сказал о противоречиях, точнее, об антиномиях познающего разума. Но оказалось, что противоречив не столько разум, сколько все тварное бытие, мир расколот, разорван, и задача мыслителя - не возводить жидкие мостки над пропастями бытия и, тем более, не замазывать их, а осознать их, жить с ними. Жить в этом мире. Одним из исторических противоречий стало противостояние Востока Западу, наше противостояние «самому демократическому государству», автору трагедии Хиросимы и Нагасаки, противостояние, обеспечившее некоторую устойчивость мира. Напротив, монополярный, мондиалистический мир одноног, а потому неустойчив, это следует и из теории устойчивости. Создание мондиалистского правительства, за которое ратуют неосмотрительные гуманисты, приведет к ноосфере, где образованцы возьмут в свои интеллигентные руки судьбу биосферы Земли. Поэтому наша атомная бомба, как это ни кажется парадоксальным, помешала мировой ядерной победе, мировой ядерной катастрофе. Наша атомная бомба противостояла американской, существование нашей военной мощи предотвращало войны, которые сейчас происходят. По сути дела, планета 50 лет была без больших войн. Крушение мира началось с разрушения «ядерного пугала» СССР, которое в действительности было щитом всего мира. Пятьдесят лет наша атомная бомба, противостоящая американской, убившей людей, уберегала не только планету Земля, но и весь космос от ядерной катастрофы. Наше военное ослабление привело к тому, что американцы спокойно расстреливают наших братьев-арабов, громят наших братьев-сербов, уничтожают сомалийцев, да еще на наши деньги, ибо мы тоже платим, поэтому и на нас, и на наших руках кровь и слезы сербов, арабов; напротив, ровным липким слоем покрывает лишь Америку прах японцев. Это так же вечно, как вечен их пепел на деревьях Сибирской тайги.

Качество нашего оружия - это мера стабильности всего мира. Тем не менее, нашу атомную промышленность постоянно хулят, сознательно путая бомбу-убийцу и бомбу-охранительницу. В сослагательном наклонении легко хулить свое собственное оружие. Бомбоделы находятся под громадным давлением «зеленых», которые, как стало ясно теперь, по прошествии десятилетий, занимаются в лучшем случае разрушением промышленности и передачей секретов: международные экологические организации фиксируют происходящее и передают сведения в мировые центры сбора информации.

С исторической точки зрения отметим следующее. В православном чине освящения оружия вместе с оружием освящают и воина. Оружие неотделимо от человека, направляющего его, и, значит, подлежит этической оценке. Наши бомбы как инженерные объекты мало отличаются от их бомб. Но при этическом взгляде на вещи наши бомбы и их бомбы - разные. Наши бомбы не убивали, а американские сожгли два города вместе с жителями. Так что здесь перед нами народ-убийца, причем убийца из мести - за Пирл-Харбор.

С религиозной точки зрения я дерзаю только ставить вопрос и беру на себя ответственность полагать, что около отца Серафима Саровского не бывает ничего случайного. В годы богоборчества его мощи чудесно исчезли, быть может, для того, чтобы оказаться в Ленинграде в 1941-1943 годах и охранять его во время блокады. А теперь Серафим Саровский, пройдя по России, плотью вернулся на свое место в Дивеево. Вернулся, когда осознали, что он необходим, поняли это всенародно. Думаю, если бы ему самому не было угодно, чтобы в его доме делали щит Родины, ничего бы у бомбоделов не получилось. Именно его разрешение, я надеюсь на это, дало им силы вложить в руки Отчизны грозное оружие предупреждения. Работники Сарова и сами это понимают, ибо в трудных для них условиях обратились за его помощью. Они находятся в одном из главных религиозных центров России, а следовательно, и всего мира.

Когда я высказывал это предположение, меня нередко осуждали. Но судить надо по фактам. Факты же таковы: наша бомба - не убийца, а, слава Богу, остается лишь символом военной мощи Державы. Может быть, в том и состоит свидетельство контроля за нею отца нашего Серафима.

Итак, создание атомного оружия и атомной энергетики - одно из проявлений космической энергетики, это естественный и неизбежный этап геохимической эволюции вещества. Эти космохимические задачи решены вашим гением, вашими руками. Разгадка загадки атомного ядра - главнейшей проблемы знания - это и ваша заслуга. Вы противостояли злу, держа в руках страшное оружие. Вы более 50 лет охраняли нашу Родину, а тем самым и весь космос. Вы трудитесь в доме отца нашего Серафима Саровского.

Литвинов Борис Васильевич

Обращаюсь с этим словом, потому что сидящие здесь, в зале, я думаю, разделяют точку зрения, которую я буду излагать. Я никогда не считал, что у нас одинаковое с американцами ядерное оружие, хотя руковожу созданием ядерных зарядов более тридцати лет. Дело в том, что ядерное оружие в США создавали ученые всего мира. Эти ученые были проникнуты ненавистью к гитлеризму, они покинули свои страны не по своей воле, и всю ненависть к этому строю они вложили в ядерное оружие. Но когда пришло время его использовать, то никто их не спросил, а устроили такую фанаберию, в которой якобы они были согласны с тем, чтобы применять ядерное оружие. Это было издевательство над учеными, и многие из них после этого просто прекратили работать в этой области.

Мы же всегда работали над ядерным оружием с пониманием своей роли и осознанием ответственности за судьбу своей страны. Еще недавно были, да и сейчас продолжаются разговоры о том, что ядерное оружие дорого стоило, но мало кто знает, что оно всегда делалось с очень большой экономичностью. И если бы были доступны финансовые документы, то из них бы следовало, что, в общем, это обошлось стране гораздо дешевле, чем другие менее эффективные и более опасные вооружения. Действительно, это был подвиг - в такие короткие сроки создать то, что находится на острие современного технического прогресса.

Переходя к своему докладу, я хотел бы отметить, что этот доклад мы готовили вместе с нашим директором, трагически погибшим Владимиром Зиновьевичем Нечаем. К сожалению, он не видел последнюю редакцию, но многие положения мы обсуждали. Для нас было важно напомнить на этом собрании, что наше ядерное оружие создавалось все время как ответ на многочисленные вызовы со стороны американцев. В 1982 году Воениздатом была выпущена книга «Откуда исходит угроза миру» (она была издана в ответ на брошюру Пентагона «Советская военная мощь»), там приведены такие данные:

США: создание ядерного оружия - середина 40-х годов, применение - август 1945 года. СССР: создание ядерного оружия - конец 40-х годов, никаких применений нигде нет. Межконтинентальные стратегические бомбардировщики в Соединенных Штатах - середина 50-х годов. Такие же бомбардировщики

в СССР - конец 50-х годов. Атомные подводные лодки в США - середина 50-х годов. Атомные подводные лодки в СССР - конец 50-х годов. Атомные авианосцы в США - начало 60-х годов. Атомных авианосцев в России до сих пор не создано.

Разделяющиеся головные части индивидуального наведения в США - конец 60-х годов. Надо сказать, что это страшное оружие появилось в Америке в результате спора, что важнее: создать ли оборону над страной или парировать противоракетную оборону увеличением количества боезарядов на одной боеголовке. И тогда было решено, что увеличить количество боезарядов более выгодно. Разделяющиеся головные части стали наращиваться. У нас они появились в середине 70-х годов.

Наконец, в конце 70-начале 80-х годов в США появились нейтронные боеприпасы. С военной точки зрения, это не оружие, но политически, агитационно это звучало как последнее достижение военной науки. И нам ничего не оставалось делать, как создать нечто подобное. И это было сделано довольно быстро. Мы научились делать все, что умеют делать американцы, и даже лучше.

Когда американцы впервые посетили наши ядерные центры - Арзамас-16 и Челябинск-70 - их это поразило, и они все время спрашивали: «Как же так? Вы никуда не ездили, ни на какие конференции вас не пускали, мы вообще как об ученых о вас не слышали, и в то же время вы говорите обо всех вещах с таким профессионализмом, что нам просто завидно». А что ж тут удивительного? Мы же русские люди. Понимаете? Мы всегда чувствовали, что мы защищаем честь страны. Это так и должно было быть. И когда говорят, что мы какие-то особенные... Да нет, мы нормальные люди, мы нормально живем, у нас нормальные дети, мы нормально ко всему относимся. Но есть нечто такое, что нам не позволяет расслабиться, не позволяет думать по-другому, то, что мы ответственны за ядерное оружие России. И как бы нам сейчас ни было трудно, я думаю, что мы выстоим, и если что-то нужно будет сделать лучше, чем это сделано, мы сделаем.

Однако есть и серьезные к тому препятствия. О них уже говорил Радий Иванович Илькаев. Ну, прежде всего, это договор о запрещении испытаний. Если бы ему не предшествовало то, что предшествовало у нас в России... Ведь вы понимаете, мы с 1985 года не проводили нормальной работы над ядерными зарядами. То мораторий придумает Михаил Сергеевич Горбачев, то какие-то еще новые обстоятельства появятся. И у нас все время говорили: давайте мы не будем испытывать, и они не будут испытывать. Да ничего подобного! Мы не испытывали, а они радовались. Во какие! И испытывали.

Конечно же, за это время они лучше нас подготовились к жизни в условиях отсутствия ядерных испытаний. Больше того (это мало кто знает), когда они объявили о запрете ядерных испытаний и очень активно проводили эту политику, я сам участвовал в работе конференции по разоружению в Женеве и видел, с какой настойчивостью американцы проводили эту линию - быстрее, быстрее, быстрее заключить договор. Это ясно, он им выгоден. И всякий раз, когда американцы на чем-то настаивают, надо быть очень внимательными. Почему они так настаивают? Почему они к этому стремятся? Известный социалист Август Бебель когда-то сказал: «Если тебя хвалят твои враги, то подумай, в чем ты изменил себе». Так вот, я думаю, что нам об этом стоит помнить.

Мы все время вели и сейчас продолжаем очень нелегкую работу парирования новых угроз и поддержания паритета в ядерном вооружении. Это делалось и при проведении ядерных испытаний, это делалось и путем глубокой теоретической работы. Ведь наряду со знанием того, как действуют поражающие факторы ядерного взрыва, надо понимать и то, как эти факторы возникают. А это очень глубокая физика. Это одна из самых сложнейших областей физики. Достаточно сказать, что для расчета этих процессов специально созданы суперЭВМ, машины, способные делать миллиарды операций в секунду. И американцы сейчас полагаются на то, что они имеют эти машины, а мы их не имеем, поэтому они думают, что вот здесь-то им удастся нас обогнать или как-то добиться приоритета.

Я думаю, что мы будем все время стоять на страже того, чтобы этого не произошло. Но нужна помощь. Нужна помощь и в приобретении этих машин, и в развитии экспериментальной базы, и в том, чтобы изменить отношение к нашей работе. Ведь молодые не идут сейчас к нам работать, потому что говорят: зачем же нам превращаться в убийц, создателей ядерного оружия. Есть и такие рассуждения среди молодых. То, что служить в Ядерном центре патриотично - это сейчас мало кто понимает и мало кто проповедует. Мне очень понравилось выражение Павла Васильевича Флоренского, что из зеленого вырастает коричневое. Это, действительно, так, и это очень опасно.

Работая над ядерным оружием, мы думали и о том, как его применять в мирных целях. И в этой области много сделано. Это тоже отличает нас от американцев. Они покрутились немножко возле мирного применения и бросили, а после говорили прямым текстом и в переговорах 70-х годов, и сейчас: это выгодно вам, значит, невыгодно нам, и мы будем все время возражать против мирного использования ядерных взрывов.

А ведь это огромный потенциал развития. Достаточно сказать о том, что нам постоянно угрожает астероидная опасность, и нет другого способа с ней бороться, как только с помощью этих средств. То есть у ядерного оружия есть и другая перспектива - работать на человечество, на людей, на Россию. Разве можно эту перспективу устранить? Я говорю о двух аспектах ядерных взрывов, военном и мирном, и оба эти аспекта рождались в наших ядерных центрах.

Нет-нет да и возникает вопрос: а зачем это бедной России иметь два ядерных центра. Дело в том, что в 1954 году эта идея появилась из очень простого расклада: если будет уничтожен один центр, то останется второй; два центра одновременно уничтожить нельзя. Но на самом деле произошло нечто качественное. Создание двух центров позволило иметь разные точки зрения на решение самых разнообразных проблем. Это была конкурсность, все время конкурсность. Она и сейчас сохраняется. И в то же время это мощная взаимная подпитка идеями. Этот тандем работал прекрасно. Он и сейчас работает прекрасно. Если останется один центр, то будет хуже, и это прекрасно понимают американцы. Они никоим образом не собираются устранять свои два ядерных центра, создающих основу ядерного оружия - ядерные заряды. Они собираются их и дальше поддерживать.

Я думаю, что нам надо и дальше сохранять эту структуру и, конечно же, обеспечить нормальное финансирование этих ядерных центров, а мы уж побеспокоимся о том, чтобы ядерное оружие России не уступало никакому другому.

Леонов Николай Сергеевич

Друзья, к тому, что было сказано о моей работе, я добавлю: 33 года я проработал во внешней разведке, а ушел в отставку в 1991 году по понятным причинам. Я руководил разведывательной деятельностью против США, вообще отвечал за работу в западном полушарии. Поэтому я могу, опираясь на этот опыт, однозначно сказать, что в правящих кругах США первоочередной целью всегда являлось уничтожение России независимо от ее строя, монархической ли она будет, демократической или социалистической. Им не нужна никакая великая держава на этом геополитическом пространстве. Она им никогда не была нужна. И это вбито в общественное и политическое сознание всего государства.

В рамках конкретной темы нашего сегодняшнего обсуждения главная цель США выглядит как всяческая борьба за снижение и уничтожение любой внешней опасности. А такой внешней военной опасностью для США было, прежде всего, ракетно-ядерное оружие Советского Союза. США - ни люди, ни правительство - психологически не подготовлены к жизни в нормальном международном сообществе. Они жили всегда отделенные от основных очагов военного напряжения двумя огромными океанами. На своем материке они никогда не имели ни одного мало-мальски сходного с ними по силе противника. Они не знают, что такое угроза. Они не знают, что такое принцип равной безопасности. Поэтому, как только у нас появилось ракетно-ядерное оружие, способное достигать их территории, целью номер один всей их военной и политической деятельности стало освободиться от этой угрозы. И до сего времени это остается их ведущей национальной целью.

Они также беспокоятся о том, чтобы ядерное оружие не расползалось по всему свету, ибо предполагают, что когда-нибудь любая держава, которая будет обладать ядерным оружием, станет для них угрозой, даже если не будет, скажем, Советского Союза или России. Поэтому, расходясь с нами по всем позициям в годы холодной войны, США имели один пункт, в котором у нас всегда было сердечное согласие. Это борьба за нераспространение ядерного оружия. Они всегда мыслили в этом направлении так же, как и мы. И сейчас США тихо и молча проводят на практике свою стратегическую линию, которую они у себя в документах назвали грубовато: вырвать у дракона, то есть у нас, ядерные зубы. Они эту политику проводят настойчиво, последовательно и тихонечко.

Вы знаете, что они без малейшего возражения всегда выделяют кредиты на финансирование работ по демонтажу нашего ракетно-ядерного вооружения. Вы прекрасно знаете, что здесь работают команды американских специалистов, которые помогают - употребляется такая формулировка - демонтировать это оружие. Для этого они денег не пожалеют никогда. Будут разговоры идти по любым другим кредитам, но только не по этому направлению. Поэтому в отношении договора СНВ-2, о котором сегодня здесь блестяще доложил Ю. А. Квицинский, консенсус, по-моему, достигнут на нашем совещании практически однозначно. Без ядерного оружия Россию не защитить. У нее нет других средств обеспечить свою национальную безопасность. И это положение будет, видимо, длиться в обозримом будущем. Потому что даже при простой экстраполяции нынешних тенденций развития нашего общества у нас нет никаких шансов на появление каких-то других гарантий нашей национальной безопасности. Я имею в виду самое очевидное выражение этой безопасности - защиту от военной опасности со стороны.

Поэтому много наделали беды те силы, которые вешали на себя ярлык демократических и под предлогом борьбы за экологию добивались закрытия всех наших реакторов, всего производства расщепляющих материалов, говорили о том, что у нас их слишком много, что мы слишком загрязняем окружающую среду. Конечно, издержки в этом случае, безусловно, бывают. Но ведь нам никто никогда не продаст ни одного килограмма расщепляющихся веществ, это ясно, если уж нам никогда не продадут никакие ЭВМ, которые, казалось бы, просто моделируют те или иные процессы.

Есть вопрос, который обязательно должен быть поднят на нашем совещании. Это вопрос о продаже оружейного урана США. Опять-таки, без какой-либо огласки в нашей печати было подписано соглашение, по которому весь оружейный уран, снимаемый сейчас с демонтируемых боеголовок, продается, уже продан США. Мы с вами продаем продукцию, которая наработана поколениями наших соотечественников в послевоенное время. Мы должны при этом помнить, что оружейный уран - это не только оружие, это одновременно и колоссальная энергетика. США, спасая свою экологию, запасаются сейчас по дешевке, я употребляю грубое слово, российским оружейным ураном, который в случае необходимости может быть обращен против нас и как оружие. А если этого не произойдет, то мы их снабжаем колоссальным энергетическим потенциалом на весь XXI век. Только у них во всем мире будет такой потенциал ядерного вещества, которое они потом будут просто разбавлять, делать обычные твэлы и использовать их в своей промышленности. Так что мы подрываем не только свое военное, но еще и энергетическое будущее, а сами будем вынуждены переходить на самые консервативные энергоносители.

Говорю об одном конкретном случае, о запрещении подземных испытаний ядерных боеприпасов. Мы не готовы к тому, к чему уже готов противник, а выдвигаем инициативы, которые наносят нам вред. Подлинный политик, в первую очередь, руководствуется интересами национальной безопасности, а не тем, как тебе завтра будет выгодно: победить на выборах или не победить, получить определенные хлопки со стороны Запада или не получить их.

А преступления политиканов я называю прямым грубым словом, потому что, еще раз говорю, настоящий политик думает, прежде всего, о том, что соответствует национальным интересам страны. Надо, чтобы этих расстыковок не было, и думали все теми высокими критериями, которыми всегда мыслили настоящие патриоты Отечества.