< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

10.2. Таиланд, Малайзия, Индонезия, Филиппины

Четыре государства Юго-Восточной Азии, о которых теперь пойдет речь, являют собой нечто вроде второго эшелона стран, активно развивающихся по западно-буржуазному пути с ориентацией на давно уже апробированную японскую модель и добивающихся при этом заметных результатов. У всех этих стран немало общего, в том числе и в первую очередь в идейно-институциональном фундаменте. В частности, создание гражданского общества с парламентским демократическим строем при многопартийной системе с президентским либо конституционно-монархическим правлением, курс на развитие частнособственнического предпринимательства и свободного рынка, опора на поддержку со стороны развитых стран и открытость для внешних инвестиций. Но самым главным для всех них общим фактором, сыгравшим решающую роль в процессе развития, следует считать определенное место хуацяо в экономике.

Таиланд (70 млн, буддисты), единственная из стран региона, которая не была колонией. После Второй мировой войны Таиланд открыл свои рынки для иностранного капитала, что способствовало ускоренному промышленному развитию страны. В 1950-е гг. в дополнение к этому прибавилась американская экономическая и военная помощь, масштабы которой были весьма существенны хотя бы потому, что территория страны служила плацдармом для противостояния США странам Индокитая, избравшим марксистскую модель развития. Вплоть до 1970-х гг. внутриполитическое положение страны было неустойчивым, что нашло отражение в спорадических военных переворотах. Государственный сектор в экономике Таиланда был весьма значительным, а злоупотребления в этой сфере со стороны военно-бюрократических верхов оказывались столь велики, что время от времени вызывали грандиозные скандалы. Естественно, это не вело к быстрому и эффективному экономическому развитию. Ситуация заметно изменилась в конце 1970-х гг., когда очередной государственный переворот привел к принятию новой конституции, восстановившей принципы конституционной монархии, заложенные еще в 1932 г., в том числе многопартийную систему и парламентскую демократию. Генерал Прем Тинсуланон, придя к власти в качестве премьер-министра (1980-1988), энергично приступил к реформам. В соответствии с проблемами страны он изменил законодательство, улучшил систему налогообложения и инвестиционный климат, привел к управлению страной технократов и начал борьбу с коррупцией. Свобода печати, политическая многопартийность, активизация парламента и соответствующие всему этому иные новации способствовали бурному экономическому росту. В стране было многое построено, велась успешная борьба с повстанцами.

Вообще внутриполитическая нестабильность характерна для этой вроде бы успешно развивающейся страны. Перевороты здесь следуют один за другим, хотя обычно они - это специфика Таиланда - не ставят под сомнение верховный суверенитет и высшую власть короля. Попытки поколебать эту систему, предпринятые военными в 1991 г., потерпели крах в 1992 г., когда массовые демонстрации и последовавшие после вмешательства чтимого тайцами короля Рамы IX выборы привели к власти демократическое правительство Чуана Липкхая, который продолжил политику реформ.

Периодом мирного и энергичного развития страны стали 1990-е гг. Многопартийная система и парламентарная демократия функционировали нормально. Правительство сумело наладить добрососедские отношения с окружающими ее странами, в первую очередь с Лаосом и Камбоджой. Как известно, остатки войск красных кхмеров пребывали в пограничных с Таиландом районах Камбоджи, так что от позиции этого государства зависело достаточно многое. Экономика наращивала мощь весьма быстрыми темпами. Однако победа на выборах в 2001 г. Таксина Чиннавата привела Таиланд, правда, не сразу, к конфликту между буддистами и живущими на юге, близ границы с Малайей, мусульманами. Чиннават начал было проводить жесткую политику. Ответом на нее стал военный переворот в 2006 г., после которого, несмотря на проведенные в декабре 2007 г. выборы, политическая устойчивость так и не была восстановлена. Сторонники Чиннавата ("краснорубашечники", склонные к левому уклону) в 2009-2011 гг. энергично, с многотысячными демонстрациями, настаивали на его возвращении к власти, считая именно этого бывшего премьера сторонником демократии в стране и требуя новых выборов. "Желторубашечники" - основа правительства Апхисита Ветчачивы - более чем активно им противостоят. Однако и те, и другие оказались равно недовольны политикой Ветчачивы в вопросе о территориальных уступках Камбодже.

Для современного развития Таиланда характерны наращивание производства и экспорта сельскохозяйственной продукции (риса и каучука) и энергичный акцент в сторону развития ряда новых отраслей промышленности, в том числе современных и наукоемких, таких как электротехника, электроника, нефтехимия. Центр тяжести перенесен на частные инвестиции (здесь стоит напомнить о роли и солидных позициях китайской общины, хуацяо). Правительство же взяло на себя обеспечение экономического развития необходимыми элементами инфраструктуры. Кроме того, Таиланд взял курс на создание отраслей производства, ориентированных на экспорт (готовое платье, драгоценности, текстиль, электроника). Все эти усилия содействуют росту темпов развития страны. Большое внимание уделяет Таиланд туризму, приносящему немалые доходы. Для развлечения туристов предназначены как красоты природы, так и диковинная фауна. Но спецификой Таиланда в этом смысле следует считать широко распространенную сеть публичных домов, что порождает в стране немало сложностей, начиная с проблемы передачи ВИЧ-инфекции и заражения СПИДом. ВВП на душу 8,1 тыс. долл. США.

Малайзия (17 млн, мусульмане), т.е. Малайя и соединенные с ней в рамках единого государства территории Северного Калимантана Саравак и Сабах, являет собой конституционную монархию, хотя монарх здесь больше напоминает президента. Из 13 штатов Малайзии девять являются султанатами, и именно из числа девяти монархов-султанов сроком на пять лет избирается правитель Малайзии. Двухпалатный парламент на многопартийной основе и назначенный монархом, но ответственный перед парламентом кабинет управляют страной. Нефть, олово и каучук - национальные богатства страны, в немалой степени обеспечивающие ее успехи в развитии. По темпам роста среди стран АСЕАН Малайзия вышла на второе место (после Сингапура). В 1980-е гг. произошла приватизация части государственного сектора в экономике страны, что еще больше способствовало увеличению темпов роста.

Как и в Таиланде, здесь еще в 1970-е гг. был взят курс на производство трудоемкой экспортной продукции. Системой льгот и поощрений правительство стимулирует частное предпринимательство в промышленности. Заботится оно и о создании необходимой инфраструктуры. Специально принятая в то время так называемая новая экономическая политика поставила своей целью усилить социальную защищенность основной, наиболее отсталой и бедной части населения страны, самих малайцев. Речь шла о предоставлении малайцам большей части рабочих мест в городах, где до того преобладали китайцы-хуацяо и индийцы. Дело в том, что мигрировавшие из деревни в город коренные жители Малайзии с трудом адаптировались к городской жизни, вследствие чего возникали национально-социальная напряженность в городах и связанные с ней конфликты. Целью новой политики было посредством льгот, кредитов и специальной поддержки помочь малайцам адаптироваться, найти им рабочие места (не менее 50%) и даже довести долю малайского капитала в современных отраслях промышленности к 1990 г. до 30% (в 1970 г. - 2%).

Курс реализовывался достаточно успешно. В итоге Малайзия заметно изменилась, став в экономическом отношении если и не главным образом, то в немалой мере малайской. Это произошло за счет некоторого уменьшения влияния в городской промышленной экономике китайцев-хуацяо (стоит напомнить, что китайская община здесь многочисленна и составляет едва ли не треть населения страны). Политика малаизации проводится осторожно и взвешенно, дабы не породить встречное недовольство и обострение национальной розни. Пока ничего подобного не наблюдается. Напротив, важнейшие национальные партии - Всекитайская ассоциация Малайзии и Индийский конгресс Малайзии - вошли вместе с местной Объединенной малайской национальной партией в единый Национальный фронт (Союзная партия Малайзии). Уже в 1988 г. Союзной партии принадлежало 148 мандатов из 177 в палате представителей (сенат из 58 членов был тогда частично представлен сенаторами из штатов, по два от каждого, частично - лицами, назначенными по воле монарха).

За последующие годы политика малаизации и вообще интенсивного экономического развития страны в условиях общества смешанного типа и основных идейно-институциональных принципов западного стандарта принесла весьма ощутимые плоды. Основной ее проводник, премьер-министр Махатхир Мохамад, за два с лишним десятилетия (1981-2003) добился высоких темпов экономического роста в сочетании с резкой переменой в положении малайской общины. Правда, он не форсировал превращение малайского языка в государственный, а напротив, пришел к выводу, что лучше оставить первым языком страны английский, что способствовало быстрым темпам экономического развития. Понимая значение деятельности хуацяо для страны, он не мешал китайцам оставаться лидерами в осуществлении основных финансово-промышленных программ страны, но добился того, что к современному уровню деловой и производственной активности подтянулось большое количество малайцев, для соответствующего обучения и стажировки которых им было потрачено немало целенаправленных усилий.

Принято считать, что отказ Мохамада принять условия МВФ в момент кризиса конца 1990-х гг. спас Малайзию от тяжелых последствий кризиса и способствовал быстрому урегулированию экономики и финансов.

Сегодняшняя Малайзия демонстрирует быстрые темпы экономического роста. Освоены высокотехнологичные виды производства. Страна не только изготовляет первоклассную электронику, но запускает спутники и даже намерена построить собственный космодром. По последнему слову архитектуры возведена новая столица Путраджая, создано нечто вроде Силиконовой долины в Киберджае. Быстрыми темпами развиваются культура и образование, причем школы оснащены компьютерами. Существует и гармонично функционирует многопартийная система, смягчены наиболее серьезные экономические проблемы. Нет этнических конфликтов. Высокая заработная плата привлекает нелегальных эмигрантов, которые стремятся подзаработать. Немногие из стран Востока могут похвастаться подобными достижениями.

Преемник Мохамада на посту премьер-министра Ахмад Бадави (2003-2009) продолжал ту же политику, особенно в экономике. Однако он сделал акцент на искоренение коррупции и - в соответствии с духом времени - на укрепление в стране, где численно преобладают малайцы-мусульмане, так называемого цивилизованного ислама (или техноислама). Десять принципов его концепции сочетают все экономические, социальные и политические достижения вестернизации в современной Малайзии с верой в Аллаха, с правительством из верующих и обучением в школах основным обязанностям мусульманина (как следует понимать, без крайностей исламского экстремизма, что неоценимо важно). Похоже, что данная концепция была основной новацией в годы правления Бадави. Интересно понаблюдать, как это скажется на практике в последующие годы. В 2009 г. Бадави уступил свое место новому премьеру Наджибу Разаку. ВВП на душу населения в Малайзии 14,7 тыс. долл. США.

Индонезия (242 млн, мусульмане) после деколонизации в 1945 г. и обретения независимости напряженно искала свой путь развития. Под знаком острого соперничества между правыми и левыми силами здесь прошли 1940-1950-е гг. В качестве верховного арбитра этой борьбы выступал президент Ахмед Сукарно, который в конце 1950-х гг. сформулировал свою концепцию так называемой направляемой демократии, сводившейся к укреплению его власти. На рубеже 1950-1960-х гг. президент опубликовал программу, получившую наименование политического манифеста и включившую в себя ряд теоретических позиций: индонезийский социализм, направляемая экономика, самобытность страны и др. Последовавшие за тем реформы привели к быстрому разбуханию государственного сектора в экономике и злоупотреблениям управлявшей этим сектором бюрократии. Пожалуй, в рамках направляемой демократии по Сукарно едва ли не с наибольшей отчетливостью проявилась неэффективность государственной экономики, особенно в условиях политической нестабильности, обострявшихся противоречий между национально-религиозными партиями и компартией. Провалы в экономике ощущались на каждом шагу. Инфляция за шесть - семь лет, т.е. к 1964 г., привела к росту цен на товары первой необходимости в 20 раз. Производственные мощности использовались едва наполовину.

В этой тяжелой внутренней обстановке был выдвинут политический лозунг противостояния Малайзии. Сукарно не хотел, чтобы части этой федерации, Саравак и Сабах, граничили на островах Индонезии с индонезийскими землями. Однако антималайзийский лозунг, хотя на время и сплотил националистические силы, не сыграл той роли, которую должен был сыграть (явно имелось в виду ослабить значимость экономических кризисных явлений в условиях роста патриотического накала страстей). Напротив, он внушил угрозу левым силам во главе с компартией, что и послужило одной из причин заговора этих сил с последующим их разгромом армией, которая в 1965 г. взяла власть в свои руки. Вскоре после этого президентом стал генерал Мухаммед Сухарто, а компартия была исключена из политической жизни страны, что привело к восстановлению политической устойчивости и к перемене направления развития. Позиции государственной экономики стали сокращаться в пользу частнопредпринимательской. Рынок страны широко открылся для иностранных инвесторов. Основой же развития и даже расцвета экономики Индонезии стала нефть (в 1985 г. ее добыча составила 65 млн тонн). Страна могла обеспечивать свои потребности в продовольствии.

Развитие промышленности и особенно современных ее отраслей в Индонезии шло медленнее, чем в Таиланде или Малайзии, которые, как отмечалось, активно работали на экспорт. В Индонезии было много больше внутренних проблем, связанных с огромным населением страны и с исходно низким уровнем жизни подавляющего его мусульманского большинства, индонезийской деревни, для развития которой серия аграрных реформ пока что предоставляла лишь потенциальные возможности. Словом, Индонезия по развитию оказалась заметно ниже Таиланда, Малайзии и даже Филиппин.

Однако важно заметить, что взятый в 1965 г. курс развития уже за 25 лет дал немалые позитивные результаты и привел страну к заметному развитию капитализма и буржуазной либеральной демократии, чему во многом способствовала активность индонезийских хуацяо. Новым условиям экономики соответствовали и необходимые для нового курса конституционные преобразования. Страна была объявлена унитарной республикой с президентским правлением. Сложилась многопартийная система (деятельность компартии была, естественно, запрещена). Индонезия начала играть активную роль в мировых делах, способствуя урегулированию разногласий в регионе, в частности решению камбоджийской проблемы.

Казалось, все идет достаточно хорошо. Страна уже проявила свои способности в сфере современной экономики, сумела развить автомобильную промышленность, даже производить собственные спутники. Правда, как и повсюду в мире вне Запада с привычным для него господством структуры власти-собственности с централизованной редистрибуцией и традиционным правом аппарата администрации распоряжаться достоянием государства, в Индонезии процветала коррупция, прежде всего на высшем уровне власти. Кроме того, ощущалась заметная разница в уровне жизни между большинством местного мусульманского населения и сравнительно немногочисленной, но очень богатой общиной китайцев хуацяо (примерно 7 млн, не считая полукровок и нелегалов) Тем не менее ничто вроде бы не предвещало неожиданных осложнений. Однако финансовый кризис 1997-1998 гг. начался именно в Индонезии.

Трудно сказать, что явилось его главной причиной. Скорее стоит говорить о комплексе причин, вызвавших и обвал цен, и недовольство проворовавшимся президентом с его ближайшим окружением, и иными существенными для малайско-мусульманского большинства страны причинами. Кризис развивался очень быстро и еще быстрее перерастал в массовые движения протеста различных слоев городского населения, которые выражали свое недовольство прежде всего в форме разграбления и поджога опять-таки китайских лавок, предприятий и домов, а также убийства хуацяо. Президент Сухарто был вынужден с позором уйти в отставку. Его заместил вице-президент Юсуф Хабиби. Но недовольство долго не стихало, несмотря на активное вмешательство вооруженных сил.

Кризис сопровождался не только падением производства и ростом цен, но также и инфляцией, безработицей, ростом долгов. Около 150 тыс. хуацяо в страхе бежало из страны, унеся с собой примерно 20 млрд долл. Хабиби был вынужден принять ряд решительных мер в сфере экономики и финансов, приступить к необходимым в этой ситуации реформам, в том числе политическим. Был объявлен переход страны к системе политического плюрализма, и сразу же возникло до сотни новых партий. Около 70 генералов, высших военачальников, было отправлено в отставку, но от опоры на армию президент не отказался. На выборах в июне 1999 г. большинство в парламенте (36% голосов) получила оппозиционная Демократическая партия Индонезии во главе с Мегавати Сукарнопутри, дочерью первого президента страны Сукарно.

Сторонники Хабиби заняли второе место. Сам он еще некоторое время оставался президентом, пока в июле 2001 г. в должность президента Индонезии не вступила Сукарнопутри. Она начала энергично бороться с коррупцией, заботиться о создании новых рабочих мест для 40 млн безработных, сумела наладить хорошие отношения со странами Запада и обеспечила неплохие экономические показатели.

По инициативе Сукарнопутри была прекращена многолетняя борьба против независимости Восточного Тимора. Летом 2001 г. на встрече в Джакарте она признала полномочия руководителя этого молодого государства Шанана Гужмау и выразила готовность к сотрудничеству с ним.

В 2004 г. президентом страны стал руководитель партии демократов Сусило Бамбанг Юдойоно (в 2009 г. избран на второй срок). При нем страна продолжает уверенно идти вперед. ВВП на душу населения 4 тыс. долл. США.

Филиппины (100 млн, христиане) чем-то напоминают Индонезию. Как и там, на Филиппинском архипелаге большую роль играла компартия с весьма радикальной установкой на вооруженные методы решения проблем. Борьба с коммунистами привела в начале 1950-х гг. к успеху правительственных войск, а последовавшая за тем серия реформ закрепила успех. В эти же годы на передний план вышел курс на филиппинизацию экономики страны, что способствовало развитию по буржуазному либерально-демократическому пути. Такое развитие было активно поддержано США, которые вели дело к ликвидации остатков колониализма времен испанского господства и содействовали преобразованиям в соответствующем духе. Хотя влияние США на процесс было косвенным, от этого оно не было незначительным, ибо тесные связи с США здесь долго сохранялись.

Словом, на Филиппинах все послевоенное время осуществлялся последовательный курс на развитие буржуазной рыночной экономики, причем очень важную роль в его реализации играла община китайцев-хуацяо. В деревне усилиями правительства и зарубежных инвесторов создавалась необходимая для реализации принципов зеленой революции инфраструктура (дорожная сеть, ирригация, система снабженческих, сбытовых пунктов). Велась работа по созданию перерабатывающей сельскохозяйственные продукты местной промышленности, организации экспорта. И хотя эта программа не дала значительных результатов и даже вызвала побочные негативные явления (рост нищеты вытесненных из деревни маргинальных слоев населения), она все же имеет будущее, которое выражается в постоянном увеличении сельскохозяйственного экспорта и доходов от него, в развитии первоклассного плантационного хозяйства. Филиппины не имеют нефти и вынуждены ее импортировать. Акцент в капиталистическом развитии страны делается на трудоемкие отрасли хозяйства, прежде всего сельского. Однако с конца 1970-х гг. был взят курс на создание современной промышленности, причем практически целиком за счет усилий частного капитала, включая и иностранный. Правда, заметных успехов долго не удавалось достичь. Лишь с конца 1980-х и особенно в 1990-е гг. в стране стала развиваться электроника, атомная энергетика, горнодобывающая промышленность. Ежегодные темпы роста - свыше 5%.

Политический баланс в целом соответствует уровню развития и состоянию экономики в стране. При президенте Фердинанде Маркосе этот баланс сохранялся с помощью силы, в том числе и поддержки военных. После изгнания Маркоса в 1986 г., когда на выборах была избрана президентом Корасон Акино, сохранять баланс сил стало сложнее, ибо курс на демократизацию начал вызывать сопротивление не только справа, со стороны военных и прежних сторонников Маркоса, но и слева, со стороны компартии маоистской ориентации, ведущей в стране вооруженную борьбу. Несколько мятежных выступлений против Акино на рубеже 1980-1990-х гг. свидетельствовали о неустойчивости баланса сил в стране. В частности, на юге страны действовала группировка мусульманских националистов-моро (от исп. мавры), которая активно боролась за автономию южных провинций. И все же при всех сложностях экономического развития и политической ситуации Филиппины не только сумели выбраться из кризисного состояния, но и сделать заметные успехи в развитии по либерально-демократическому пути. Президент Фидель Вальдес Рамос (1992-1998) сумел достичь мирного урегулирования проблемы филиппинских моро. После этого новым главой государства был избран Джозеф Эстрада, который энергично приступил к реформам в экономической (аграрная реформа, развитие электроники и т.п.) и социальной (строительство жилищ, финансирование системы образования) сферах.

Эстрада оказался близок к семейству Маркосов. Он амнистировал покойного президента Маркоса и разрешил захоронить его прах на Филиппинах. Затем распорядился выпустить из тюрьмы Имельду Маркос "за недостатком улик", как было официально заявлено. Миллиарды, награбленные в свое время этим семейством, остались в распоряжении амнистированной вдовы президента Маркоса (их велено было перестать искать), что заметно укрепило политические позиции как самой Имельды, так и ее сына, губернатора одной из провинций страны. Возможно, этот акт был важным шагом в сторону национального примирения. Страна в принципе в этом очень нуждалась, ибо находилась на подъеме. Некоторые видят сегодня в Филиппинах еще одного пробуждающегося "азиатского тигра", хотя пока всерьез говорить об этом еще рано. К сожалению, Эстрада не оправдал возлагавшихся на него надежд. В конце 2000 г. по всей стране начались демонстрации за его отставку, а нижняя палата парламента даже приняла решение об импичменте, обвинив президента в коррупции.

В начале 2001 г. президентом страны была провозглашена Глория Макапагал-Арройо, дочь одного из бывших президентов Филиппин. Она постаралась очистить высшие эшелоны власти от проворовавшихся вместе с Эстрадой чиновников, приняла меры по наведению порядка на юге, где незаживающей раной долгие годы оставались разрозненные партизанско-бандитские отряды в основном промаоистски настроенных мусульман-моро. Захват заложников, чаще всего богатых туристов, был одной из наиболее болезненных форм нанесения вреда Филиппинам. Справиться с моро не удавалось ни одному из предшествующих ей президентов, хотя ущерб, наносимый их деятельностью, возрастал с каждым годом. Ситуацию изменили события 11 сентября 2001 г., после которых отряды из США, прибывшие на Филиппины в порядке помощи в борьбе с мировым терроризмом, сумели сломить боевую мощь повстанцев. На выборах 2004 г. Арройро, несмотря на кампанию против нее, все же сумела выстоять и сохранить мандат. Новый президент Бенигно Акино, сын Корасон Акино, сменил ее в 2010 г.

Сравнивая все только что рассмотренные четыре государства, можно, конечно, заметить разницу между ними и даже вытянуть их в некую линию на шкале развития. Легко увидеть, что всем им, особенно Индонезии и Филиппинам, весьма далеко до развитой японской модели и даже до тех стран дальневосточной конфуцианской культуры, которые вплотную подошли к реализации такой модели. Видимо, здесь сыграл роль целый комплекс причин и не в последнюю очередь исходный уровень развития, как и цивилизационный фактор. Совершенно очевидно, что рассматриваемым четырем странам, особенно Филиппинам и Индонезии, предстоит большой путь и что основная часть их населения долго еще не достигнет приемлемого стандарта жизни. Но несомненно, что с избранного пути эти страны уже не сойдут. Более того, альтернативные пути развития, представляемые экстремистскими группировками, явно не имеют будущего в этих странах, тогда как их развитие по западному буржуазному пути и возможность сблизиться со стандартом общества западного типа сегодня вне сомнений. Остается только напомнить о той роли, которую сыграли при этом неизменные и вездесущие в этом регионе мира хуацяо.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >