Мой Есенин
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
?ого слова, призывали к чистоте искусства, отрицали все проявления политических взглядов и настроений. Они пытались противопоставлять себя пролетарскими поэтами, устраивали в плане вызова обществу страшные попойки и скандалы, привлекая к себе всеобщее внимание.
Сергей Есенин полагал какое-то время, что имажинисты борются за новое искусство, освобожденное от ветхих эстетических норм и правил. Имажинизм нужен был Есенину для утверждения самого себя, своей индивидуальности, чтобы подняться над крестьянскими поэтами, к которым его тогда относили. Он хотел превзойти имажинистов в словесном экспериментаторстве.
Имажинисты не скрывали, что выступают как группа анархического искусства с девизом: Отделение государства от искусства.
Сбитый с толку, в погоне за мнимым новаторством, Есенин создал ряд хлестких, не всегда понятных произведений. Например, Ирония. В ней поэт восклицал:
Ныне ж бури воловьим голосом
Я кричу, сняв с Христа штаны:
Мойте руки свои и волосы
Из лоханки второй луны.
И там же:
Тело, Христово тело
Выплевывают изо рта.
Он угрожает:
Даже Богу я выщиплю бороду
Оскалом своих зубов.
(Ирония)
Друзья Есенина в Стойле Пегаса бражничали и читали в хмельном угаре стихи, желая поразить слушателей, бравируя, увлекались грубым просторечием, словесном нигилизмом. Но своеобразие и сила Есенина были именно в том, что даже в самых имажинистских своих творениях он не терял родства с фольклором, с народной словесностью. Он оставлял за собой право говорить от лица мужицкой России, говорить без обиняков, запросто. Подписывая имажинистские манифесты, увлекаясь стилистическими экспериментами, Есенин так и не потерял связи с народными корнями.
Скоро поэт начал понимать, что имажинисты слишком камерные поэты, слишком салонные. Он начал пересмотр своих позиций, поэзии пустозвонной брани.
Его самокритика является и критикой имажинизма.
В Стойле Пегаса Есенин чувствовал себя одиноким, надломленным. Его увлечение имажинизмом нельзя оправдать. Имажинисты использовали редчайший талант поэта в своих целях. Для укрепления своих позиций, для своей популярности. Настоящие друзья поэта находились в другом лагере.
Поняв ошибки имажинистов, Есенин говорил, что у них нет чувства Родины во всем широком смысле этого слова, что они кривляются ради кривляния. Он восклицал уже в 1920 году в Исповеди хулигана:
Я люблю Родину,
Я очень люблю Родину!
Наиболее характерными произведениями Есенина того периода были Кобыльи корабли, Сорокоуст, Хулиган, Исповедь хулигана, Пугачев, цикл стихотворений Москва кабацкая. В центре этих произведений находится мятущая фигура поэта, находящегося в разделе с окружающим миром, сознательно и настойчиво подчеркивающего этот разлад: Не сотрет меня кличка поэт, я и в песнях как ты, хулиган, - писал он, обращаясь к ветру. Я нарочно иду ненечесананым, Мне нравится. Когда каменья брани летят в меня, как град рыгающей грозы, - признаться он в Исповеди хулигана. Но в этом самообличении слышится глубокая неудовлетворенность, заметен испуг перед лицом совершающихся событий, от которых поэт отстранил себя узким миром Стойла Пегаса.
Это свое состояние поэта точно выразил такими словами:
Как тогда я отважный и гордый,
Только новью мой брызжет шаг …
Если раньше мне били морду,
То теперь вся в крови душа.
Светлые и радостные краски ранней лирики исчезают из поэзии Есенина, появляются безысходные интонации, уныние и грусть. Прежняя удаль не скрашивает общего мрачного тона есенинской поэзии тех лет. Так уже в Кобыльих кораблях (1919) небо тучами изглодано, пурга кажется кашлем-смрадом, появляются зловещие образы: черепов злато хвойный сад, весла отрубленных рук, рваные животы кобыл, черные паруса воронов. Видя вокруг только негативное, поражающее сомнения и страх, поэт восклицает:
О, кого же, кого же петь
В это бешеном зареве трупов!
Характерные для Есенина 1914-1918 годов гимны революции совсем исчезают из его произведений тех лет. В его поэзии имажинистского периода в основном развивается два мотива: неприязненное, даже враждебное отношение к некоторым сторонам современной ему жизни и неудовлетворенность собственной судьбой.
Мотивы эти выражаются, с одной стороны, в грустных и унылых тонах: облетает моя голова, куст волос золотистых вянет, не жалею, не зову, не плачу … Увяданья золотом охваченный, я не буду больше молодым, Друг мой, друг мой, прозревшие вежды закрывает одна лишь смерть … с другой стороны в надрывных, даже грубоватых вызовах общественному мнению: Ну так что ж, что кажусь я циником, прицепившем к заднице фонарь, Здравствуй ты, моя черная гибель, я на встречу тебе выхожу, Я с собой не покончу, иди к чертям.
Но в отличие от внешней среды бравады имажинистов творческий кризис Есенина был следствием трагических для поэта заблуждений. Оказавшись на перекрестке двух эпох, на крутом повороте истории, он не срезу сумел разобраться в происходящих процессах.
Понимая социализацию деревни как неизбежное наступление туп?/p>