История прихода фашистов к власти
Информация - История
Другие материалы по предмету История
Он ловко играл на бедствиях и отчаянии одних, расчете других, невежестве третьих.
Вот одно из самых ранних воспоминаний о Гитлере. Мы находим его в записи, сделанной представителем американского военного атташе в Берлине Т. Смитом, посланным в Мюнхен в середине ноября 1922 г. разузнать, кто такой Гитлер.
Смиту удалось встретиться прежде всего с генералом Людендорфом, который целиком поддерживал Гитлера и был весьма близок с ним. Генерал сказал американцу, что он раньше думал, что большевизм должен быть уничтожен сначала в России, прежде чем он будет повержен в Германии. Теперь он изменил мнение: Большевизм надо сначала устранить в Германии. Людендорф говорил, что союзники должны поддержать сильное германское правительство, которое было бы в состоянии уничтожить марксизм. Оно никогда не может быть создано при современных хаотических парламентских отношениях, но лишь образовано патриотами. Генерал убежден: Фашистское движение должно стать началом национального пробуждения Европы.
На следующий день Смит встретился с Гитлером. Первое впечатление: Баснословный демагог, Я до этого никогда не слушал такого упорного и фанатичного человека. Гитлер охарактеризовал ему свое движение как союз практических и духовных творцов против марксизма. Смит сделал вывод: Только диктатор может спасти Германию... Для Америки и Англии было бы гораздо лучше, чтобы решающая борьба между нашей цивилизацией и марксизмом произошла бы на немецкой земле, а не на американской и английской. Если мы, американцы, не будем содействовать германскому национализму, большевизм завоюет Германию. Тогда больше не будет репараций, и русский большевизм совместно с германским должны будут просто из интересов самосохранения напасть на западные нации .
Так в атмосфере острейшей борьбы контрреволюционные силы стремились к сплочению. Им требовались объединяющие лозунги. От расизма шла прямая линия к восстановлению величия германского реиха, к имперским завоевательным планам. Сорок лет подряд зажигали эти миражи сердца мещан, средних и крупных буржуа, отпетых милитаристов. И они не могли смириться с тем, что все рухнуло. Расизм указывал конкретного врага и определял конкретную цель. Нацисты любили повторять слова председателя Всегерманского союза Генриха Гласса, который еще в 1913 г. писал: придет время, когда появится человек, который поведет немцев на борьбу. Мы ждем фюрера! Терпение, терпение, он придет! И вот он появился.
В Гитлере очень быстро распознали нужную фигуру представители самых богатых и влиятельных слоев капиталистической Германии. Перед ним распахнулись салоны высшего общества. Его ввели в круг респектабельной богемы художников, писателей, профессоров, почитателей Вагнера, тесно связанной с промышленными и финансовыми магнатами. В этих салонах брат Гитлер говорил не только о музыке Вагнера, но и о ноябрьских преступниках, предавших Германию, и о своих планах борьбы с ними. Он приобретал все более влиятельных покровителей, Для начала жена крупнейшего фабриканта музыкальных инструментов Бехштайна пожелала стать его приемной матерью. Ему открыл свой дом крупнейший издатель Брукман. А позже среди покровителей появились промышленные и финансовые владыки Флик, Тиссен и др. Но не будем забегать вперед.
Нацистская партия распространяла влияние за пределы Баварии. Сторонники нацистов появились на Севере в Кёльне, Вильгельмсхафене, Бремене. Они повсюду пускали слух, что являются партией будущего.
Они играли на трудностях. Жизненный уровень падал. Чудовищно росла инфляция. Осенью 1923 г. 6 тыс. марок имели цену одной предвоенной марки. Одно куриное яйцо стоило столько же, сколько в 1913 г. 30 млн. яиц. На купюры достоинством в 1000 марок, имевшие хождение в Берлине, ставился штемпель миллиард марок. Официант в одном баденском ресторане рас- сказывал посетителю молодому американскому репортеру по имени Эрнест Хемингуэй, что скопил достаточно денег, чтобы приобрести гостиницу. Но теперь на эти деньги он может купить только четыре бутылки шампанского. Германия теряет цену своих денег, чтобы содержать союзников, сказал он.
Нацисты решили, что настало время для открытого выступления. 9 ноября 1923 г., в годовщину капитуляции, они начнут национальную революцию, которая создаст немецкое национальное правительствао. Генерал Людендорф будет командующим армией. После переворота в Баварии путчисты двинутся на Берлин, чтобы скинуть правительство и спасти немецкий народ.
Подготовка к выступлению шла накануне в огромном зале мюнхенской пивной Бюргербройкеллер, до предела набитой нацистами и штурмовиками. Гитлер в каком-то полубезумии орал: Теперь я хочу выполнить то, о чем пять лет назад мечтал слепым калекой в лазарете (когда был отравлен газами на фронте. Д. П.): не успокаиваться и не отдыхать, пока не будут повергнуты на землю ноябрьские преступники, пока из развалин снова не поднимется Германия, Германия могущества, величия и великолепия. Аминь!. Потом говорил Людендорф в том же духе, но величественнее. Ответом был безумный энтузиазм с партайгеноссе, распаленных речами и пивом. Многие плакали. Находившийся на этом сборище посторонний наблюдатель сказал стоявшему рядом полицейскому: Единственный, кого здесь не хватает, это психиатр.
Путч 9 ноября 1923 г. провалился, потому что был авантюрой. В центре М