Идейно-художественные и композиционные особенности "Житий" Епифания Премудрого. Стиль "плетения слов...
Реферат - Литература
Другие рефераты по предмету Литература
?и этом свою речь даже аллитерациями, которые присутствуют и в предыдущем отрывке, но все эти наименования оказываются для святого недостаточными.
Автор предлагает длинный ряд всевозможных сравнений, но все они оказываются слабыми для восхваления подвига, совершённого Стефаном. Епифаний подбирает пышно-торжественные слова, часто сходно звучащие и рассчитанные на то, чтобы самим своим подбором произвести определённое, как бы музыкальное впечатление. Епифаний сам характеризует стиль похвалы как плетение словес.
В Житии Стефана Пермского Епифаний сообщает некоторые сведения и о себе, как о человеке, близко знавшем умершего. Епифаний вспоминает о своих спорах со Стефаном по поводу отдельного стиха, строки или даже слова в церковных книгах, Епифаний особенно ценит Стефана за его образованность, за то, что он был чюдный дидаскал, учёный-богослов, умевший писать книги хитрее и горазде и борзо, за то, что Стефан изучил греческий язык, знакомый и автору жития.
Изощрённый писатель, исключительно чуткий к оттенкам речи, умевший писать пышно и патетически, Епифаний был знатоком и простой разговорной речи. В его писаниях встречаются народные бытовые выражения: побивачи, смехи ткати и др. Но эти выражения всегда оправданы контекстом, применяются в описаниях бытовых эпизодов. Можно сказать, что Епифаний не только использовал всё богатство книжной средневековой русской культуры, созданное до него, но и развил далее, создал новые приёмы литературно-художественного изображения, раскрыл неисчерпаемую сокровищницу русского языка, получившего под пером Епифания особый блеск и выразительность. Поэтическая речь его при всём своём разнообразии нигде не обнаруживает произвольной игры словами, но всегда подчинена идейному замыслу писателя.
Стиль Епифания Премудрого будет использован всюду, где понадобится сугубо прославить и превознести русскую святыню как выражение складывающейся мощи русской государственности, собирающей себя вокруг Москвы.
Существенно то, что в произведениях Епифания наряду с риторикой постоянно присутствует взволнованное воодушевление и сказывается работа мысли и чувства агиографа, живущего близкими ему и дорогими его сердцу идеями, пишущего прежде всего по непосредственному влечению к тем выдающимся церковным деятелям, о которых он рассказывает в своих житиях. Впрочем, в Житии Сергия Радонежского, написанном Епифанием спустя двадцать лет после жития Стефана Пермского, риторические излишества значительно умеряются стремлением автора к возможно большей фактичности и документальности изложения. Непосредственный лиризм и теплота чувства, психологическая наблюдательность, умение подмечать и запечатлевать окружающий человека пейзаж здесь проявляются в большей степени, чем в первом агиографическом сочинении Епифания. Просторечные слова и выражения, проступающие уже в житии Стефана Пермского, в житии Сергия Радонежского встречаются ещё чаще.
Житие Стефана Пермского нарушало традиционные рамки канона своим размером, обилием фактического материала, включавшим этнографические сведения о далёком Пермском крае, критику симонии; новой трактовкой отрицательного героя; отсутствием описания как прижизненных, так и посмертных чудес; композиционной структурой. По-видимому, Епифаний предназначил его для индивидуального чтения и, подобно своему другу Феофану Греку, писал, невзирая на канонические образцы.
В работе над Житием Стефана Пермского Епифаний не мог не встретить больших трудностей. Обычным условием канонизации и составления житий были записи чудес у гроба святого. После смерти Стефана таких чудес описать было нельзя, так как личные враги умершего епископа их опротестовали бы. Епифаний как писатель из этого затруднительного положения вышел блестящим образом. Вместо рассказа о чудесных происшествиях в жизни своего героя он окружил Стефана восторженным плетением словес, создавшим ореол исключительности пермского вероучителя. Епифаний Премудрый виртуозно использовал неистощимые богатства эпитетики русского языка, он показал необычайное искусство в использовании словесного материала. Его манера создавать панегирические характеристики без указания на конкретные поступки послужила образцом для всей торжественной русской литературы на протяжении последующих трёх столетий.
Второе крупное произведение Епифания Житие Сергия Радонежского, по-видимому, не было им закончено. Начал писать его Епифаний по лете убо единем или по двою по преставлении старцеве, начях подробну мало нечто писати… Так как Сергий умер в 1392 г., то, следовательно, писать Епифаний начал в 1393 г. или 1394 г. Свыше четверти века продолжалась работа Епифания над составлением этого жития. Вокруг вопроса о канонизации Сергия развернулась такая же борьба, как и вокруг канонизации Дмитрия Донского. Защитники старых