Трансформация мотива смерти в волшебной сказке в английской литературе XX–XXI в.
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
нных сказочных произведениях.
Приобщение неофита к миру потусторонних сил в сказке предстает как проникновение героя в мир волшебства. Это проникновение, прохождение границы происходит через символическое умирание. Как отмечает О.М. Фрейденберг, умереть и стать героем было синонимично [7: 39]. Таким образом, мы видим, что структура сказочного произведения зависит от того, как интерпретируется вводимый, или вернее, всегда присутствующий в сказке мотив Смерти.
В ХХ веке переход сказки на какой-то другой уровень связан с тем, что герой осмысливает смерть по-особому, не так, как в фольклорной сказке, где герой не осознавал разрушительного характера Смерти, ведь она представлялась переходом в иной мир, который мог оказаться даже лучше реального. Умереть - вовсе не означало перестать быть, но наоборот, как бы пережить еще одно приключение, стать героем - от этого не отказался бы ни один уважающий себя фольклорный сказочный герой. Герой современных литературных сказок умирать уже не хочет. Собственная смерть и смерть близких страшит его, поскольку не предлагает другой жизни. Отказываясь принимать Смерть, герой тем самым отказывается пересекать границу между двумя мирами, неважно, в каком направлении. Так или иначе, герой современной волшебной сказки может впасть в одну из крайностей: он отказывается либо попадать в мир сказки и подчиняться его законам, либо возвращаться из него к реальной жизни.
Способность героя самостоятельно принимать решения относительно собственной судьбы противоречит базовой сказочной установке, и волшебная сказка ХХ века тем самым как бы отказывается от своего главного героя. В самом деле, какой смысл быть героем, неофитом, волшебником, если необходимым условием для геройского статуса и подтверждения существования самого волшебного мира является собственная смерть и смерть другого и дорогого человека
Герои начинают задумываться не о том, чтобы обрести некий геройский статус, но о своем частном счастье. Герой фольклорной сказки не задумывался о том, какими средствами он оправдывает свою цель победить Злодея. Герой современной литературной сказки либо нарочито гуманен, либо принципиально преступает общественные законы. Свои собственные интересы становятся для него не менее важными, чем спасение кого-то другого. До прямого бунта, конечно, не доходит, и герои все же ищут и делают то, что предназначено им их сказочной и психологической (К. Г. Юнг) судьбой. Но подвиги их перестают нести ту положительную коннотацию, какая присутствовала в народной традиции. Сама необходимость быть героем и совершать соответствующие поступки ставится под сомнение и даже объявляется вовсе ненужной. Столкнувшись со смертью родного человека, Гарри Поттер чувствует: …Он не мог больше оставаться собой… никогда так сильно не хотел стать кем-то другим, кем угодно… [6: 779]. В кабинете Дамблдора Гарри кричит, что НЕ ХОЧЕТ БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ [6: 781]. Эти его слова довольно непросты в смысле геройского статуса. Гарри вроде бы не хочет быть человеком, желая перестать чувствовать боль от потери близких и любимых людей, хочет быть нерефлексирующим фольклорным героем. А это значит, что на данный момент сам он таковым не является. В конце шестой части мальчик и вовсе намерен уйти из школы, которая на данный момент очерчивает границы его волшебно-игрового мира.
Сюда же относится и отвращение Уилла Парри к убийствам, несмотря на то, что он прирожденный воин. Ненавижу, - выкрикнул Уилл, - правда, правда, ненавижу эти убийства! Когда же они прекратятся? [5: 38]. - А если ей больно? - спросил Тиалис. - Если бы она об этом сказала, тогда другое дело. Но поскольку она не может, я не стану ее убивать. Это означало бы слушать себя, а не жабу [5: 334]. Лучшие нарнийцы во главе с детьми и другими участниками событий в Нарнии находят покой только после своей смерти. Все они умирают, а в стране, где начались их приключения, и произошла их инициация, наступает Конец Света, и она теперь считается Страной Теней. И хотя все то хорошее и любимое, что было в Старой Нарнии, переходит в Новую Нарнию, от этого их существование не становится более реальным. Герои, пришедшие в Нарнию из нашего мира, погибают для нас, а единственная оставшаяся в живых героиня давно уже отреклась от своей геройности и в итоге осталась круглой сиротой: родители братьев и сестер тоже погибают - видимо, Аслан считает, что привязанности его мертвых подданных важнее чувств тех, кто остается жить и уходит из-под его власти.
Стремление волшебных произведений заключить героя в своем волшебном мире Смерти (не-возвратить оттуда) приводит и к изменению образности сказочного произведения. Происходят трансформации традиционных форм/ метафор смерти или появляются дополнительные. Ассоциативный фон произведений становится более мрачным. Мир Смерти как бы самоутверждается.
С этим может быть связано и появление в литературе (не только сказочной, где несколько непривычными выглядят такие персонажи, как Артемис Фаул) нарочито отрицательных главных героев. В этом плане даже положительная исключительность главных героев больше похожа на негативное отщепенство. О.М Фрейденберг делает замечание, которое соотносится не только с античным материалом, но и с современным: Герой в основном есть покойник. Герои - это умершие [7: 38]. В реальном мире нормальные люди как бы отстраняют героев от себя как символически мертвы?/p>