Типология и поэтика женской прозы: гендерный аспект
Диссертация - Литература
Другие диссертации по предмету Литература
т, что все сознание современного человека, независимо от его половой принадлежности, пропитано ценностями мужской идеологии. Так Элен Сиксу считает, что только литература, созданная женщинами, может поведать миру о подлинной женственности, изменяя тем самым мир и историю. Женщина должна писать себя: должна писать о женщинах, утверждает она, призывая настоящих и будущих авторов: Почему вы не пишите? Пишите, пишите для себя. Ваше тело должно быть услышано [Брандт, 1999, с.150]. Делается акцент на телесности женского творчества, на его способности передавать внутреннюю жизнь женщины, как функцию ее, отличимого от мужского, тела. Поэт возвращается к знанию тела, как к источнику истины, - утверждает и С. Гриффин. Скрытое в теле знание переходит в сознание, и показать это может только художник: Поэзия способна опрокидывать, опровергать наши представления о том, кто мы есть, она открывает часто совершенно неожиданно нам нас самих: похороненные, зарытые чувства, утерянные знания. Поэтому С. Гриффин считает, что поэзия есть тайный путь, через который мы можем восстановить нашу собственную аутентичность... Вот почему поэзия так важна для феминизма [Цит. по: Брандт, 1999, с. 149].
Интерес представляет переводная антология Гендерная теория и искусство (М., 2005), куда вошли и созданные в 1970 2000 гг. и ставшие хрестоматийными работы Юлии Кристевой, Гризельды Поллок (последняя пишет о соотнесенности феминистской истории искусства с марксизмом), Люси Иригарэ, Риты Фелски, Элен Сиксу, говорившей о феминистской эстетике и др. О значении женского творчества много писала Юлия Кристева, видя в нем желание женщины самоутвердиться. Женская литература, несущая в себе противоречие с социальными нормами, очень важна, ибо выводит наружу природу того, что остается невысказанным; она обогащает наше общество более гибким и свободным дискурсом, способным назвать то, что пока не вошло в широкий оборот: тайны тела, тайные радости, стыд, ненависть ко второму полу [Кристева, 1995, с. 140]. Однако автор работы Власть женщин видит и оборотную сторону медали: благодаря ярлыку феминизма находит спрос то, что в иной ситуации было бы отвергнуто в силу своей нехудожественности. Ею же высказана мысль об ограниченности телесности письма.
Но свои рассуждения известный философ-женщина заканчивает на оптимистической ноте: И все-таки, сколь бы сомнительными ни были результаты женского художественного производства, симптом налицо женщины пишут. И мы с нетерпением ждем от них нового материала [Кристева, 1995, с. 141]. Это соответствует позиции феминистской критики, согласно которой у женской литературы гораздо больше оснований называться настоящей, ибо психическая организация женщин обладает писательскими качествами пластичностью, поливалентностью, ненасильственностью и вообще, как отметил, комментируя статьи феминисток, И.Ильин, для них литература женского рода [Ильин, 1998, с. 143].
Придавая такое большое значение женской литературе, разные по своим теоретическим установкам представительницы феминистской критики заявили о необходимости создания истории женской литературы, составления антологий женской литературы, организации центров, программ и курсов по её изучению. В основные задачи феминистской литературной критики, как подчеркивают исследователи, входит изучение тем и жанров литературы, созданной женщинами; изучение новых предметов таких как психодинамика женской креативности, лингвистика и проблема женского языка, индивидуальное или коллективное женское авторство, история женской литературы и исследование биографий отдельных писательниц и их произведений.
Для многих феминистских исследователей именно феминный стиль письма является способом обретения женщиной своей идентичности, своего голоса в культуре, собственного места в культурном пространстве. В основе феминистского анализа языка лежит опыт познания женского подавления в культуре, стремление выразить запрещенную традиционной культурой женственность.
В России дискуссия о женской литературе прозе, поэзии, драматургии, начатая в отечественной критике полвека назад, стимулировалась и корректировалась по мере знакомства советского читателя с достижениями феминистской критики. В 1980 начале 1990-х гг. тема женского творчества вызывала острые дискуссии от полного отрицания до безоговорочного признания этого культурного феномена. Как известно, в патриархальной культуре слова "женское и "мужское" дают не только биологическое определение, но и являют оценочную категорию. Говоря о ее недостатках или достоинствах, женскую литературу всегда сравнивают с лучшими образцами так называемой "мужской" литературы. Как не раз говорила в своих выступлениях Е.Трофимова, норма, точка отсчета мужчина, мужское перо, мужской взгляд. Слово "литература" с прилагательным "женская" воспринималось негативно, было ироническим ярлыком, и писательницу, поэтессу (слова, звучавшие оскорбительно), рекомендовалось называть в мужском роде: писатель, поэт. Ее рассматривали лишь как одного из солдат армии литераторов. В постсоветской России продолжалась полемика, главная тема которой существование понятия женская литература. Резким неприятием женского творчества проникнуты высказывания некоторых писателей-мужчин, например, Юрия Кузнецова: Женщины исполнители, а не творцы. Женщины не создали ни одного великого произведения... Никакого обще