Становление Страхова как философа переходного периода в русской культуре XIX века
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
направлению как нигилизм: Недавно я как-то разжалобился над собою. Какая печальная жизнь! Мальчик, совершенно неспособный к ненависти, вражде, борьбе, приехал из глуши в Петербург. Он усиленно занимался наукой, но его потянуло к литературе, к этому самозваному парламенту, как выражается Карлейль. И начинается чертова комедия. С 1856 года все мечты литературы - разрушение, революция. Начинается брань на всех и на все, не только на самое гадкое, но и на самое дорогое. Вали все, - после разберемся! Катков, и тот восхищался покушением Орсини. Представьте себе, что десять лет я читаю эти выходки. Каждый месяц выходит несколько толстых журнальных книг, и я вижу, что между строчками в них написано: кровь и огонь! огонь и кровь! Я все понимаю, даже тоньше и верше, чем ярые почитатели этих книг1.
К чему же пришел сам Страхов? Что же я сделал? - писал Страхов. - Я стал смеяться над ними, стал вступаться за то, за что можно было вступаться, за логику, за Пушкина, за историю, за философию. Шутки мои едва ли многим были понятны, и только покрыли мое имя позором … И мне пришлось не мало обид; не один раз даже добрые знакомые показывали мне презрение и прекращали знакомство со мною. Но я не каялся и не буду каяться. Разве я был не прав? Что было посеяно, то понемногу взошло и принесло хорошие ягодки. Появились огонь и кровь, которых желала литература2. Все это направление, которое наполняет собою последний период истории, - писал философ, - либеральное, революционное, социалистическое, нигилистическое, - всегда имело в моих глазах только отрицательный характер; отрицая его, я отрицал отрицание3. Таково происхождение анти-нигилизма Страхова, пронесенного им через всю жизнь. Именно в молодые годы - студенчество и учительство - у него произошел переход от теоцентризма к пантеизму и затем антропоцентризму пантеистического типа.
В 1854 г. Страхов дебютировал в поэзии, хотя она и не была сильной стороной его творчества. В области естествознания он начал публиковаться с 1857 г. в Журнале Министерства Народного просвещения где в течение трех лет печатались его фельетоны и рецензии под общим названием Новости естественных наук. В этот же период в журнале Русский мир были опубликованы три Философских письма, которые позже вошли в работу Мир как целое.
Начав свою творческую деятельность с методологии естествознания, затем Страхов перешел к философии и литературной критике. Чувствуя влечение к литературе, он оставляет мысль об ученой карьере. Однако, сохранив любовь к естественным наукам, выступил на литературном поприще с рядом статей натурфилософского характера. Началась его плодотворная сорокалетняя философская и публицистическая деятельность.
В 1861 г. Страхов подал в отставку из гимназии, где работал старшим учителем. На этом закончилась его почти десятилетняя педагогическая деятельность, наложившая отпечаток на манеру философствования и литературно-критическую деятельность. Это сказывалось даже в стиле его публицистических статей, в которых автор стремился не разгромить оппонента, а разъяснить ему суть дела, показать правильное понимание рассматриваемого предмета.
Современник Страхова Л.Ф. Пантелеев, часто встречавшийся с ним на вечерах Н.Л. Тиблена, так характеризовал его философские взгляды: В начале 60-х годов Н.Н. считался большим знатоком философии, особенно немецкой, и одним из самых убежденных гегельянцев1. В эти годы молодой публицист сотрудничает в журналах братьев М.М. Достоевского и Ф.М. Достоевского Время и Эпоха, а в конце 60 - начале 70-х гг. возглавлял журнал Заря. По его свидетельству, родоначальником идеологии почвенничества был Аполлон Григорьев, затем к этой позиции присоединился Ф.М. Достоевский. Как почвенники они все время твердили, что они не западники и не славянофилы и в качестве главной мысли выдвигали положение, что интеллигенция оторвалась от своей почвы и следует искать своей почвы в народных началах, что их почва совсем другая, не славянофильская. Страхов занимал особое положение. Об этом он писал следующим образом: Мысль о новом направлении, однако же, сперва занимала меня, особенно вследствие влияния Ап. Григорьева; но очень скоро, может быть, по своему нерасположению к неопределенности, я порешил, что нужно прямо признавать себя славянофилом, когда признаешь существенные начала этого учения. Таким образом, некоторое время я расходился с направлением Времени, причем не могу сказать, чтобы горячо проповедовал или отстаивал свое расхождение2.
Позднее он сотрудничал в журналах Русский вестник, Русь, Вопросы философии и психологии, был редактором Журнала Министерства Народного Просвещения. Наряду с этим он последовательно служил библиотекарем в Императорской публичной библиотеке (1873-1885), где работал в отделе юридических и социальных наук; состоял членом Ученого Комитета Министерства народного просвещения (с 1885), где ему поручали рецензировать новые книги по естественной истории. При этом Страховым выбирались такие места для работы, которые давали ему возможность решать житейские проблемы и если не способствовали, то, по крайней мере, не мешали его литературной и философской деятельности.
В 60-е годы он ведет активную полемику с Н.Г. Чернышевским, Д.И. Писаревым, М.И. Антоновичем и другими представителями революционно-демократического направления, которые с нигилистических позиций от