Социально-политическая борьба в Новгороде XII- нач. XIII вв.

Дипломная работа - История

Другие дипломы по предмету История

енил брат Ярополк, который и повелел Всеволоду идти на Русь, в Переяславль. По мнению Н. И. Костомарова, до этого новгородцы ладили с Всеволодом “по привязанности к памяти Мстислава, так долго бывшего князем новгородцев”, пока жив был отец. Теперь же авторитет отца не был опорой сына, а свой он растерял, “прельстися призывом Ярополка“ и переехав в Переяславль, надеясь стать со временем великим князем. Однако это решение Всеволода новгородцам пришлось не по душе (“а целовавъ крестъ къ новгородцемъ, яко хоцю у васъ умерети“). Основание явно не второстепенное, если принимать во внимание что крестоцелование, судя по всему, не было пустым звуком. А если хотя бы вспомнить эпизод с вызовом новгородских бояр к киевскому князю, то следует думать именно так.

Тем не менее, все это не имело бы значения, если дела сложились бы так, как задумал Ярополк Владимирович. Но обосноваться в Переяславле Всеволоду не удалось. Юрий Суздальский и его брат Андрей, заподозрив в этом прямую претензию на великокняжеский стол, предприняли соответствующие меры. Всеволод прибыв в Переяславль, “съ заутрья седе в нем, а до обеда выгна и Гюрги, приехавъ с полком на нь“. В итоге Ярополк сумел восстановить приоритет своей власти, однако “Всеволода Мстиславича, братанича своего, посла въ Новъгородъ”. Город встретил его весьма прохладно. По словам новгородского летописца, “бысть въстань велика въ людьхъ; и придоша пльсковичи и ладожане Новугороду, и выгониша князя Всеволода из города; и пакы съдумавъше, въспятиша и Устьяхъ”. По мнению М. А. Дьяконова, праву призвания князей соответствовало право населения удалять князей, почему-либо неугодных. В случае изгнания Всеволода Мстиславича из Новгорода в 1132 г. он увидел, что изгнание приняло вид формального суда веча над князем. Однако другие исследователи не склонны считать, что это был формальный суд. При этом тезис о том, что праву призвания соответсвовало право населения удалять князей, выглядит весьма логично. В. О. Ключевский писал о том, что в новгородских “рядах” излагались принимаемые выбранным князем обязательства, и определялось его значение в местном управлении. Исследователь отмечал, что неясные следы таких договоров, скреплявшихся крестным целованием со стороны князя, появились уже в первой половине XII в. Позднее они более ясно обозначены летописцем. Современные исследователи пошли дальше. Так, Н. Л. Подвигина посчитала, что роковую фразу Всеволод имел неосторожность произнести именно в 1117 г. Правда, при этом она никак не объяснила своего вывода. С таким же успехом князь мог сообщить свое желание умереть в Новгороде и в 1125 г. В. Л. Янин также видит причину проблем Всеволода Мстславича в том, что судя по фразе летописи “хоцю у васъ умерети“, вокняжение его “в 1117 г. уже сопровождалось заключением ряда между князем и городом о пожизненном княжении на новгородском столе”. Именно отсутствие такого ряда развязывало руки Мстиславу в 1117 г., но все же, по мысли В. Л. Янина, он вынужден был ради киевского стола пойти на компромисс с Новгородом и ограничить власть своего сына и преемника. В целом именно с 1117 г. начинается новгородская “вольность в князьях”. Склоняется к этой концепции и Р. Г. Скрынников, уточняя при этом: “Практика заключения ряда (договора) с князем, заложившая фундамент развития республиканских порядков в Новгороде, сформировалась постепенно на протяжении длительного времени под влиянием таких процессов, как упадок великокняжеской власти в Киеве, нарастание княжеских усобиц, частая смена князей на новгородском престоле и в особенности ликвидация княжеского домена в пределах Новгородской земли”. Открытие В. Л. Янина, на первый взгляд точно встраивается в целостную картину, но у него есть один большой недостаток этот ряд до нас не дошел, и источники не говорят о нем прямо, так, например как о ярославовой грамоте. О. В. Мартышин прямо указывает на слабость гипотезы В. Л. Янина: “Маловероятно, чтобы князь, стремящийся обосноваться в Киеве, согласился ради новгородского стола отказаться от великого княжения за своих потомков”. И далее: “Едва ли тенденция усиления Киевской державы в княжение Владимира Мономаха благоприятствовала заключению его сыном или внуком ряда, существенно ограничивавшего княжескую власть“. Кроме того, если вспомнить вызов новгородских бояр в 1118 г. в Киев и наказание, судя по всему, наиболее непокорных, то существование подобного ряда действительно становится маловероятным. И. Я. Фроянов также ведет разговор о ряде, но с иной датировкой: “В 1125 г. новгородцы, воспользовавшись смертью Владимира Мономаха, перестроили в значительной мере свои отношения с князем Всеволодом, заменив назначение избранием“. Причем вывод об избрании у И. Я. Фроянова вытекает из слова “посадиша“. А если было избрание, то был и ряд с крестоцелованием. Следует заметить, что вывод о присутствии процедуры избрания из термина “посадиша“ не является бесспорным. Новгородская летопись не дает иных подтверждений такому выводу. Следовательно, с той же вероятностью можно говорить об утверждении князя на уже занятом им столе без наличия процедуры выборов. В конечном ито?/p>