Современные проблемы истории и философии науки
Доклад - Философия
Другие доклады по предмету Философия
убъекта к субъекту (это механизм догматизма). В противоположность этому принцип интервальности заставляет видеть в абстрагировании рациональный процесс, имеющий принудительную логику для каждого разума.
Таким образом, дискретность отражения мира отформатировала мозг под интервальный стиль отражения и это является гносеологическим основанием трансформации образа и знака.
Список использованной литературы
1. Mandelbrot B. The fraktal geometry of nature. San Francisco, 1977, p. 7.
2.См.: Пригожин И. Философия нестабильности // Вопросы философии. - 1991. - №6. - С.46-52.
3. Аршинов В.И., Свирский Я.И. Философия самоорганизации. Новые горизонты //Общественные науки и современность. - 1993. - № 3. - С.67.
К ПРОБЛЕМЕ СЕМАНТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПОНЯТИЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ
Гасумян В.И.
Вполне очевидно, что подойти к определению политической коммуникации можно как минимум с трех различных позиций: содержательной (семантической), функциональной (прагматической) и структурной (синтаксической, или формальной). Аналогичные три подхода (содержательный, функциональный и структурный) могут быть реализованы и при характеристике политических текстов.
А что это, собственно, такое язык политики? Существует ли он как лингвистический феномен, и если да, то: как охарактеризовать его изнутри, в собственно лингвистических терминах? То, что обычно имеется в виду под языком политики, в норме не выходит за рамки грамматических, да, в общем-то, и лексических норм соответствующих идиоэтнических языков русского, английского, немецкого, французского, арабского и т.д. Уже достаточно беглое знакомство с исследованиями, библиографически помечаемыми посредством рубрикаторов и/или ключевых слов политический язык, политический дискурс, политическая коммуникация, политический текст, язык и политика и т.п., показывает, что основным их объектом являются, прежде всего, наиболее яркие примеры политически маркированного использования соответствующего идиоэтнического языка различными политически задаваемыми субъектами коммуникации. Утверждение о том, что политическая лингвистика должна пройти дескриптивистский этап и определить свой предмет по аналогии с идиоэтническим языком, имеет своим следствием предположение, в соответствии с которым в качестве основного предмета политической лингвистики должно быть в явном виде зафиксировано множество языков конкретных политических режимов, партий, блоков и прочих общественных институтов и, в пределе, индивидуальных политиков. Между тем, своеобразие этих языков лишь в очень малой степени определяется в терминах грамматики и лексики.
Из этого противоречия два выхода; в соответствии с первым из них, слово язык (равно как и его эквиваленты в других европейских языках) считается многозначным; соответственно, предпринимается очередное расчленение обыденного представления о языке и из него выделяется некоторая составляющая, которая и описывает интересующие нас черты своеобразия. При аналогичном расчленении обыденного понимания языка вводятся, среди прочего, термины дискурс и дискурсные практики; в случае же политического языка естественно говорить об идиополитическом дискурсе и идиополитических дискурсных практиках. Но приходится оговаривать, что термин дискурс при этом используется в одном из нескольких существующих пониманий том, которое восходит в основном к идеям М. Фуко и в соответствии с которым под дискурсом понимаются конкретные языковые практики, которые обеспечивают личностную идентичность, задают поле деятельности и устанавливают ее объекты и тематики. Другой выход из противоречия заключается в признании того, что язык, как говорится, умнее человека, и если выражения типа язык власти или язык политики естественным языком допускаются. То, стало быть, план содержания слова язык просто шире соссюровского представления о языковой системе и включает в себя также, как минимум, тенденции в свободной сочетаемости и выборе альтернативных средств выражения, статистические закономерности, излюбленные тем или иным субъектом речи тематики и иные неструктурные факторы. Реально обоснование политической лингвистики предполагает учет, помимо прочего, некоторых идей из стилистики и теории подъязыков. Представление об идиополитическом дискурсе фиксирует предмет политической лингвистики, но не дает прямого ответа на вопрос о том, в чем заключается его своеобразие и каким конкретно способом оно может изучаться. В этой связи введение принципа дополнительности лингвистического исследования представляется целесообразным. Он гласит, что в случае рассогласования онтологии и техники соотношение лингвистического и дискурсного начал в исследовании носит компенсаторный характер. Иными словами, находясь на удалении от языкового полюса можно либо изучать структурными средствами преимущественно дискурсные (не слишком строго идентифицируемые) феномены, либо, если же объектом исследования выступают относительно однозначно идентифицируемые лингвистические феномены, то их изучение в значительной мере сводится к анализу тенденций и вероятностей. Итак, идиополитический дискурс это действительно форма, но понимаемая предельно широко включая то, что называется формой содержания. Идиополитический дискурс это не только особенности лингвистической структуры, но и количественные тенденции