Роман Бунина "Жизнь Арсеньева"
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
чика Арсеньева, связанные со смертью его сестры Нади, близки тому, что испытывал маленький Ваня Бунин после кончины младшей сестры Саши. Или когда Бунин описывает влюбленность юного Арсеньева на поэтический старинный лад в Лизу Бибикову и решает не спать по ночам, то это опять-таки тесно связано с воспоминаниями Ивана Алексеевича о своей юношеской поре: о влюбленности в родственницу соседей, красивую девочку с голубыми волоокими глазами [3]. В пятой главе третьей части, где Арсеньеву идет шестнадцатый год, писатель говорит о его повышенном душевном строе, приобретенном за чтением поэтов, непрестанно говоривших о высоком назначении поэта, о том, что поэзия есть бог в святых мечтах земли (последняя строка из перевода В. А. Жуковского немецкой драмы Камоэнс). В дневнике 1885 года пятнадцатилетний Бунин писал: ...поэзия есть бог в святых мечтах земли, как сказал Жуковский... Мне скажут, что я подражаю всем поэтам, которые восхваляют святые чувства и, презирая грязь жизни, часто говорят, что у них душа больная... Да! и на самом деле так должно быть: поэт плачет о первобытном чистом состоянии души... [2]. Документальная точность? Да, но вернее было бы сказать: благодарная память сердца. Здесь редкий случай, когда возраст автора и его героя совпал. Что же до точности воссоздания различных подробностей, то она проходит через всю книгу, притом ничуть не противоречит, а, напротив, даже помогает творческому переосмыслению.
Такое переосмысление ни в чем не нарушает, однако, главной правды: правды исповеди поэта. В эту исповедь, творческую и человеческую, втянут весь мир, окружающий Алешу Арсеньева. Этот мир начинается с самых первых запомнившихся, как ему кажется, лучей света, вырвавших младенца из тьмы небытия, с момента появления его на свет. Само рождение в мир, осознание этого события вошло в сокровищницу душевных впечатлений Алексея Арсеньева, чтобы на всю жизнь остаться там: …я помню большую, освещенную предосенним солнцем комнату, его сухой блеск над косогором, видным в окно, на юг... Только и всего, только одно мгновенье! Почему именно в этот день и час, именно в эту минуту и по такому пустому поводу впервые в жизни вспыхнуло мое сознание столь ярко, что уже явилась возможность действия памяти? И почему тотчас же после этого снова надолго погасло оно! [1].
Так же на всю жизнь вошли в душу Арсеньева, как бы запечатлели себя в нем его отец и мать. Как и сам Бунин, Алексей Арсеньев истинный сын своих родителей, очень ясно унаследовавший черты и того и другого. От отца талантливость, артистичность натуры, обаяние, жизнелюбие, вспыльчивость, горячность. От матери, бывшей полною противоположностью отцу, мечтательность, неумеренную чувствительность, лиризм, созерцательность и страстную любовь к поэзии.
Огромную роль в числе тех, кто в ранние годы сильно повлиял на формирование характера Арсеньева, сыграл его домашний учитель Баскаков, вольнолюбивый чудак и романтик, превыше всего в жизни ставивший свою независимость. В Баскакове Бунин вывел своего домашнего догимназического учителя Н. О. Ромашкова [4]. Алеша Арсеньев был, что называется, воском в руках Баскакова, который для своих рассказов... чаще всего избирал... все, кажется, наиболее горькое и едкое из пережитого им, свидетельствующее о людской низости и жестокости, а для чтения что-нибудь героическое, возвышенное, говорящее о прекрасных и благородных страстях человеческой души [1]. Баскаков заразил мальчика этим неравнодушием к бытию. Страницы Жизни Арсеньева, в которых говорится о воздействии Баскакова на ум и сердце юного героя, предельно автобиографичны. Эти две взаимно противоположные и притом дополняющие одна другую черты острота взгляда на жизненные уродства и страстная тяга к прекрасному, гармоническому, очень ярко осуществились и в личности, и в творчестве самого Бунина.
Все окружение, начиная с родных и близких, вплоть до беспутных соседей, проматывающих свои последние доходы, оставляло след в душе Алеши Арсеньева, так или иначе влияло на его внутреннее развитие. Но люди были лишь частью огромного мира, который входил в ум и сердце героя, и в первую очередь, конечно, природой. Бунин наделил Арсеньева своей страстной влюбленностью в природу, сверхчувствительностью к ней. Философско-созерцательное отношение к природе и размышления над ее загадками побуждали Арсеньева к раздумьям (следует заметить, не по возрасту зрелым) о загадках и смысле самого бытия. Всякое жизненное впечатление переплавлялось в сознании мальчика; его душа не ленилась, а, напротив, неустанно вела свою тайную работу.
Пять книг Жизни Арсеньева это пять этапов, пять вех этой духовной работы, происходящей в герое. Дом, родители; окружающая природа; первая увиденная смерть; общение с Баскаковым; религия; чтение Пушкина и Гоголя; преклонение перед братом Георгием; казенщина и серость гимназии; первые влюбленности; стремление познать мир и первые путешествия. И уже со школьных лет (а может быть, и еще раньше?) смутное желание выразить, сказать себя, томление от невозможности это сделать, первые мечты о творчестве. Арсеньеву хочется что-нибудь выдумать и рассказать в стихах, понять и выразить что-то происходящее в нем самом. Это неопределенное что-то Бунин много позже, из дали прошедших десятилетий, вкладывает в уста совсем еще мальчика (Арсеньев тогда всего в третьем классе гимназии): ...как ни гр?/p>