Религиозные (гражданские) войны во Франции в XVI веке
Курсовой проект - История
Другие курсовые по предмету История
ься в городе. Когда же король Парижа, как его давно уже называли, все же прибыл, население встретило его восторженно. Любая акция против непокорного вождя Лиги могла вызвать восстание в Париже и подвергнуть опасности жизнь короля; поэтому Генрих воздержался от принятия каких-либо мер. Зачем он ранним утром 12.05 ввел в город оставшиеся в его распоряжении немногочисленные войска - не вполне ясно; возбужденное население атаковало швейцарцев и частично их уничтожило. Повсюду в городе воздвигались баррикады. Париж бунтовал. Король оказался в западне (12.05 день баррикад).
В такой безнадежной ситуации Екатерина еще раз прибегла к искусству разумной дипломатии. Она попыталась путем переговоров взять инициативу в свои руки, чтобы достичь сразу нескольких целей. Для начала она отправилась к герцогу де Гизу, и услышала от него, что, по его мнению, отречение короля от престола может быть единственным способом сохранить его жизнь. Много раз пришлось курсировать королеве-матери между Лувром и отелем Гизов, выполняя роль посредника в переговорах между королем Парижа и королем Франции, выигрывать время, прикрывая побег сына, который под защитой сохранивших верность войск покинул Париж со своими ближайшими советниками вечером 13.05.1588 г.
После этой благополучно прошедшей акции Екатерина обратилась к новому проекту, прельщавшему ее возможными отдаленными политическими последствиями: она хотела, чтобы Генрих III усыновил сына ее дочери Клотильды, маркиза де Пон-а-Муассон, который был одновременно племянником короля и братьев Гизов, - и тем самым сохранил трон за династией Валуа. Чтобы этот план имел надежду на успех, требовалась победа Гизов.
Неожиданный союз между де Гизом и Екатериной был направлен в первую очередь против их общего врага Эпернона: для Лиги он, как ближайший советник короля, был воплощением дьявола, а Екатерине угрожал потерей ее влияния на сына. Ее практический макиавеллизм привел ее к союзу с сильнейшим, чтобы не оказаться у него в подчинении. Фактически ей удалось убедить Генриха, что Эпернон мешает возможному примирению. Скрепя сердце король отстранил 22.07 Эпернона и его брата почти от всех их обязанностей.
Теперь, казалось, путь к столь страстно желаемому Екатериной взаимопониманию был открыт. Правда, на этот раз оно было достигнуто за счет короля, который летом 1588 г. был лишь пешкой в руках Лиги. Его вынудили подтвердить безраздельное господство католичества во Франции и произвести Гиза в генерал-лейтенанты королевства. Заключительный аккорд в этой политике постоянного унижения и выхолащивания королевской власти прозвучал в октябре, в Блуа, когда Генеральные штаты своими возмутительными требованиями превзошли себя.
Осенью 1588 г. французская королевская власть опустилась к самой низшей точке в своей истории. Казалось, путь к смене правящей династии в пользу Гизов, считавших своими родоначальниками Каролингов, свободен. В лагере Гизов открыто говорили о том, что Генриху, как некогда последнему из Меровингов, Хильдерику, неплохо было бы уйти в монастырь, и Катрин-Мари де Монпансье, воинственная сестра Гизов, носила напоказ на своем поясе ножницы, которыми она собиралась смастерить Генриху III третью корону, то есть выстричь тонзуру.
Несомненно, поражение испанской Армады в августе 1588 г. вдохновило Генриха прорвать заколдованный круг, в котором он очутился из-за Лиги. Первый шаг он сделал в начале августа, когда, по настоянию Екатерины, встретился с Гизом в Шартре; ему пришлось делать хорошую мину при плохой игре, словно никакого дня баррикад и не было вовсе. Второй шаг последовал 8.09: он заменил канцлера Шеверни и министров Бельевра, Виллеруа, Брюлара и Пинара на других, среди которых было даже два члена Лиги. Единственной, кто смог правильно оценить эту министерскую революцию, была Екатерина. Она понимала, что немилость, в которую впали министры, означала конец ее власти.
Генрих не мог простить матери, что она добилась его официального примирения с королем Парижа. После перенесенных унижений он не мог больше следовать политике Екатерины, всегда искавшей компромисса. Замена министров явилась актом эмансипации 37-летнего короля от всю жизнь рвавшейся к власти матери, свершившейся с некоторым запозданием, но уже бесповоротно. Впредь он будет править по собственному усмотрению, писал Генрих Нунцио. Екатерина была глубоко уязвлена; но жребий был брошен: три десятилетия политику Франции в значительной степени определяла именно она, а в последние четыре месяца события проходили мимо нее.
Третий шаг Генрих тщательно подготавливал с 18.12. Не советуясь с Екатериной, он 23-24.12.1588 г. велел убить Анри и Луи де Гизов как бунтовщиков. У него не было выбора, объяснял он Екатерине, если он хотел сохранить королевскую власть, государство, честь да и свою жизнь.
Выдвинутый Лигой претендент на престол был арестован, и 3.04.1589 г. Генрих договорился о союзе с Наваррой, направленном против Парижа и других вступивших в Святой союз городов, которые все без исключения бунтовали против короля. Казнь братьев Гизов воздвигла стену между Генрихом и Лигой, и ее уже ничто не могло разрушить. В Париже образовалось революционное городское самоуправление под руководством представителей 16 округов, которое поддерживали Сорбонна и парламент. Хотя формального отстранения короля пока не приходилось опасаться, университетские теологи уже поспешили освободить подданных от клятвы верности королю и вычеркнули его имя из правила, исп