Развитие советско-германских отношений с 1933 по 1939 гг.
Курсовой проект - История
Другие курсовые по предмету История
остичь с Советской Россией антипольского союза. Сохранившего платоническую верность этой концепции Ревентлова нацистское руководство стало даже выдвигать на передний план в последние недели перед приходом к власти. Он был, например, главным оратором от НСДАП на заседании внешнеполитического комитета рейхстага в середине января 1933 года. Нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов отнюдь не кривил душой, когда говорил министру иностранных дел рейха барону фон Нейрату 13 июня 1934 г.: "До прихода к власти "наци" мы допускали, что они в свое время отрекутся от своей антисоветской программы и будут продолжать политику прежних германских правительств по отношению к СССР, и мы сами допускали сотрудничество с ними на тех же основаниях, что и прежде". Теоретически такая возможность не должна была сбрасываться со счетов, однако на практике мало кто из советских дипломатов верил в нее - лозунг "жизненного пространства на Востоке" слишком очевидно был сердцевиной нацистской программы.
Советско-германские связи в экономической области также испытывали серьезные удары. Волна коричневого террора, о особой силой развернувшаяся после провокационного поджога рейхстага в ночь на 28 февраля, обрушилась и на советские хозяйственные организации, находившиеся в Германии в рамках экономического сотрудничества с этой страной в предшествующий период. Советские граждане, работавшие в этих организациях, арестовывались, подвергались унизительным допросам и издевательствам, в служебных и жилых помещениях производились без всякого повода обыски, которые почти всегда заканчивались полным уничтожением мебели и другими актами вандализма. Произведенные в ранг "вспомогательной полиции" штурмовики выкачивали без оплаты бензин из колонок принадлежавших Советскому государству фирм по реализации импортируемых из СССР нефтепродуктов "Дероп" и "Дерунафт", громили их бюро, склады и хранилища. За 1933 год советское полпредство направило в МИД Германии 217 нот протеста против незаконных арестов, обысков, налетов, которым были подвергнуты сотрудники советских организаций в Германии, отделения торгпредства, филиалы внешнеторговых объединений, отдельные советские граждане.3 апреля германскому послу в Москве был заявлен протест на уровне наркома иностранных дел СССР.М. М. Литвинов подчеркнул, что речь идет не об "отдельных эксцессах", а о "массовой травле всего, что носит название советского", об "организованной кампании, направляемой из единого центра", при полном отсутствии каких-либо мер пресечения со стороны германского правительства.
Результатов эти протесты не давали. Советским экономическим интересам продолжал наноситься значительный ущерб. Особенно серьезным было то, что страдал в первую очередь сбыт советских нефтепродуктов, являвшийся важным источником получения средств для погашения советской задолженности по кредитам. Экспорт нефтепродуктов был одной из немногих статей советского экспорта в Германию, в минимальной степени испытавших последствия протекционистских мер германских властей, поскольку соответствовал интересам экономики этой страны. Дирксен писал в МИД Германии в ноябре 1932 года: "Ввоз (советской) нефти является, несомненно, самым эффективным и безвредным для нас средством увеличения русского экспорта". Нейрат подтвердил в беседе с полпредом 19 ноября 1932 г., что "расширение ввоза нефти в германских интересах". О том, что положение не изменилось после 30 января 1933 г., свидетельствуют переговоры Розенберга с "нефтяным королем" Детердингом (англо-голландский концерн "Шелл") о создании в Германии запасов нефти и бензина в количестве до 1 млн. г. Контакты между нацистским руководством и лютым врагом Советского государства Детердингом, давно и последовательно поддерживавшим все планы интервенции против СССР, не остались секретом для советской стороны. Этот факт проливал довольно яркий свет на скрытые пружины национал-социалистского похода против "Дероп"/"Дерунафт".
Обострение советско-германских политических отношений не могло не оказать влияния на состояние экономических связей между СССР и Германией, хотя в этой области существовала объективная заинтересованность обеих стран в сохранении определенного уровня: если Германия по мере выхода из кризиса все более остро нуждалась в поставках советского сырья и сырьевых материалов, то и СССР нигде, кроме как в этой стране, не мог получить до начала 1936 года финансового кредита для закупок за границей, необходимых для его экономики (если не считать небольшого кредита в 250 млн. крон, предоставленного Чехословакией в июне 1935 г). Несмотря на все усилия, СССР не удалось наладить сколько-нибудь значительного экономического сотрудничества ни с Францией, ни с Англией, ни с США. В результате он мог закупать технику и промышленное оборудование, включая продукцию оборонного характера, на нормальных коммерческих условиях только в Германии.
Помимо чисто экономических аспектов торговля с Германией служила также своего рода индикатором внешнеполитических планов рейха в отношении СССР на ближайшее будущее. В частности, пока СССР продолжал получать из Германии оборонную технику, не было лишено основания предположение об относительной маловероятности непосредственно предстоящего нападения нацизма на Советский Союз. Потребности германской экономики в советских поставках являлись одновременно одним из немногих возможных рычагов влияния на Германию.