Пути и перепутья Валерия Брюсова
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
Пути и перепутья Валерия Брюсова
Латышев М.
1
Скандалы, скандалы, скандалы...
Все тридцать лет, которые Валерий Брюсов работал в литературе, они сопровождали его. Пожалуй, до Брюсова таких скандалезных поэтов в русской поэзии не было. Маяковский со своей желтой кофтой, так же, как и прочие футуристы, включая Игоря Северянина, появились лет через пятнадцать после первого, шокировавшего не только окололитературную публику поступка Брюсова - публикации стихотворения, состоящего из одной строки:
О, закрой свои бледные ноги!В последние годы девятнадцатого века он был неоспоримым лидером московских "декадентов", постоянных героев газетных фельетонов и салонных сплетен.
Владислав Ходасевич вспоминает:
"Когда я увидел его впервые, было ему года двадцать четыре, а мне одиннадцать. Я учился в гимназии с его младшим братом. Его вид поколебал мое представление о "декадентах". Вместо голого лохмача с лиловыми волосами и зеленым носом (таковы были "декаденты" по фельетонам "Новостей дня") -увидел я скромного молодого человека с короткими усиками, с бобриком на голове, в пиджаке обычнейшего покроя, в бумажном воротничке. Такие молодые люди торговали галантерейными товарами на Сретенке".
Однако ординарным молодым людям из галантерейных лавок на Сретенке не дано было стать Валериями Брюсовыми. Увы!
Он был по складу характера упорным тружеником, равно сочетающим в себе тонкую лиричность поэта и холодную рассудочность ученого, причем ученого уже нового, двадцатого, века, осваивающего области знаний, неведомые в веке девятнадцатом, когда начиналась литературная жизнь Валерия Брюсова.
На его судьбе, может быть, ярче всего отобразились извилистые дороги русской литературы, никогда не бывшей единой по своим нравственным устремлениям, странно сочетавшей в себе в одно и то же историческое время такие непохожие явления, как, например, поэзия Боратынского и Рылеева, философские работы Чаадаева и Хомякова, проза Достоевского и Салтыкова-Щедрина, публицистика Михайловского и Владимира Соловьева.
И Валерию Брюсову, казалось, суждено было стать воплощением этой противоречивости, одинаково осиянной и вопросами Вечности, и сиюминутными социальными вопросиками.
В двадцать два года, еще сам не освоив толком всех тонкостей поэтического ремесла, Брюсов самоуверенно давал советы юному поэту:
Юноша бледный со взором горящим,
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим,
Только грядущее - область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй,
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий храни: поклоняйся искусству,
Только ему, безраздумно, бесцельно.Если разобраться, это он себе самому намечал программу действий в искусстве и жизни, себе указывал: "...не живи настоящим, / Только грядущее область поэта"; себя призывал: "...никому не сочувствуй, / Сам же себя полюби беспредельно"; себя обрекал на непростое служение: "...поклоняйся искусству,/ Только ему, безраздумно, бесцельно".
И, в общем, все три совета-завета Валерий Брюсов в той или иной степени соблюдал в собственной жизни и творчестве. Особенно, возможно, второй, что отразилось на его взаимоотношениях с другими поэтами, да и на взаимоотношениях более интимных, протекающих не на глазах читателей и поклонников, - с домашними, окружающими, женщинами.
2
Он родился 13 декабря 1873 года в семье, далекой от литературы и искусства, был в каком-то смысле "парвеню" среди друзей и соратников-символистов. Однако лишь совсем пристрастный человек будет утверждать, будто влияние Валерия Брюсова на русскую поэзию (да и на всю предреволюционную жизнь России!) менее значительно, чем влияние, скажем, профессорского сына Бориса Николаевича Бугаева, более известного под псевдонимом Андрей Белый, или сына мелкого помещика из-под Шуи Ивановской губернии Константина Дмитриевича Бальмонта.
Дед поэта, Кузьма Андреевич, был крепостным человеком графа Брюса, откуда и фамилия такая -Брюсов. Отличался Кузьма Андреевич деловой сметкой и хваткой, и отнюдь не "вел соху под барский бич", как уверял его внук уже при советской власти, а работал буфетчиком. К 1859 году он сумел скопить достаточно денег, чтобы выкупить из крепостной зависимости себя с семьей, после чего переехал из Костромской губернии в Москву, где занялся торговлей товаром редким - пробками.
Дела Кузьмы Андреевича шли куда как успешно. Он купил дом на Цветном бульваре, а после его смерти осталось около двухсот тысяч капиталу, деньги по тем временам большие.
Кажется, сына своего Якова Кузьма Андреевич недолюбливал, хотя я дал ему неплохое образование, -по крайней мере, торговое дело он передал другому сыну, Авиве, а дом на Цветном бульваре завещал внукам, сыновьям Якова, - Валерию и Александру. Видимо, причина такого отношения отца к сыну кроется в том, что скучной торговле Яков Кузьмич предпочитал общество "передовой молодежи" да и женился на "стриженой". Матрене Александровне Бакулиной, атеистке в духе некоторых героинь Тургенева и Боборыкина.
Переулки между Цветным бульваром и Сретенкой в дореволюционной Москве считались не самыми аристократическими кварталами. Скорее - наоборот. Именно здесь находились самые известные в Первопрестольной "злачные места", и тому, кто захочет представить атмосферу этого района, стоит перечитать очерки Гиляровского - они как раз о временах жизни там Валерия Брюсова, о годах, когда формировался его характер.
В?/p>