Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 |   ...   | 66 |

Следует отметить, что исследователи, изучавшие символические режимы, указывали на их неустойчивость в силу того, что их основой было использование идеологии, чувство коллективной гордости или локальной идентичности. И именно в силу своей неустойчивости подобные режимы в чистом виде редки. Однако, в качестве гипотезы, можно выдвинуть предположение, что символические стратегии могут быть использованы и при других типах политических режимов в качестве не только стимулирующих общественную поддержку, но в совокупности с иными факторами обеспечить устойчивость коалиции и силу ее основных акторов - бизнеса и правительства. Эта гипотеза верифицирована автором на примере городов Пермского края.

Случай г. Перми показывает, что формирование плюралистического пермского локального режима с элементами режима поддержания статус-кво началось в 1990е годы. Факторами становления такого рода режима стали структурные характеристики и изменившиеся политические возможности. Однако качественное изменение структурных характеристик в начале 2000-х годов (восстановительный экономический рост) и практики политико-экономического управления на федеральном уровне (централизация и лоткрытие регионов) обусловили становление в Перми элементов режима роста и развития. При этом активный политический курс городских властей затрагивал все новые сферы (коммунальная инфраструктура, ЖКХ, строительство) и сопровождался нарастанием конфликтов с участием локальных и внешних (региональных) акторов. Для городского режима Перми в конце нулевых характерна борьба между формирующимися коалициями роста при участии элементов прогрессистской коалиции.

Символическая политика в г. Перми, как показывает исследование, не приобрела характера политики идентичности в полной мере, поскольку ее агентами выступают акторы регионального уровня (губернатор, министерство культуры) и пространством ее распространения не является исключительно региональная политика. Более того, эта стратегия направлена в большей степени на формирование идентичности региональной, а не локальной, во всяком случае, в Перми. Это наблюдение достаточно интересно в плане поиска ответа на вопрос о том, каким образом взаимодействуют региональная и локальная идентичности в случае региональных столиц, чье название совпадает с названием субъекта федерации Возвращаясь к вопросу о содержании и динамике символической политики в Перми, следует подчеркнуть, что основной идеей, актуализированной городским властями (чаще всего с подачи властей региональных), была идея инновационного развития городского пространства и городской среды (дискуссии по градостроительству, архитектуре). При этом, если сама по себе градостроительная политика в условиях восстановительного экономического роста стала местом пересечения интересов властей, бизнеса и общественности, то ее символический потенциал не оказался востребованным городским сообществом в полной мере. Возможно, идея нового лица города безразлична большинству пермяков, озабоченных не столько тем, как будет развиваться городское пространство и как много в Перми будет тех или иных музеев, сколько вопросами более насущными: плата за услуги ЖКХ, городской пассажирский транспорт, чистота улиц и т.п. Иными словами, символическая политика в краевой столице играла и пока продолжает играть роль периферийного курса по отношению к другим политико-управленческим курсам: образование, ЖКХ, транспорт, городское строительство и т.п.

Совершенно иной вариант представляет собой г. Березники540. Исследование О.Ковиной показывает, что березниковский городской политический режим пережил трансформацию от государства-хищника 1990-х годов до ситуации захваченного государства в преимущественно сохраняющихся условиях режима поддержания статус-кво, сформировавшегося в начале 2000-х годов. Характерными чертами этого нового режима стали: (1) доминирование в электоральных практиках бизнеса; (2) городской управленческий курс, ориентированный на налоговое благополучие как бизнеса, так и собственно городского бюджета. Городскую коалицию, таким образом, составляют: крупный бизнес (альянс Уралкалия и Ависмы), городская администрация и дума в качестве подчиненных аффилиатов, а роль лэлекторальной машины играет движение Березниковский характер, активно использующий манифестации особости Березников и березниковцев. Таким образом, символическая политика в городском пространстве Березников вобрала в себя черты политики идентичности, агентом которой выступает (формально) городское общественное движение Березниковский характер. Но, будучи поддерживаемым, даже финансируемым крупным бизнесом в лице ОАО Уралкалий и ассоциированным с местной организацией партии Единая Россия, Березниковский характер не может в полной мере считаться реальным агентом политики идентичности. Скорее следует утверждать, что в электорально-мобилизационных целях подобную символическую стратегию реализует бизнес, используя общественное движение в качестве мобилизационной политической машины. Деятельность движения, его акции вызывают у определенной части горожан отторжение и неприятие, о чем весьма красноречиво свидетельствует блогосфера и независимые городские СМИ541. В связи с этим, возникает вопрос об эффективности политики идентичности в березниковском случае.

Примеры Березников и Перми показывают, что отсутствуют или являются малозначимыми ценностные и мировоззренческие элементы, связующие городские коалиции. Политика идентичности в обоих случаях оказывается сопутствующей и периферийной по отношению к городскому управлению, будучи задействованной или в целях электоральной мобилизации (г. Березники), или в качестве продолжения политики идентичности внешних акторов (Пермь и краевая администрация). Однако это не означает, что городская политика в России лишена символического измерения. Напротив, описанные примеры позволяют предположить, что потенциал подобной стратегии не в полной мере осознан акторами локального уровня.

К.А. Пунина, М.В. Ромашова, Пермский государственный университет ГОРОДСКАЯ СРЕДА КАК ПОЛЕ БИТВЫ ЗА НОВУЮ ИДЕНТИЧНОСТЬПостсоветская политическая ситуация характеризуется включением в политический процесс российских регионов. Одним из компонентов этого процесса Более подробно о локальном режиме в Березниках см.: Ковина О. Березниковский характер в Березниках: роль политической машины в захваченном государстве (

См., напр.: (www.beriki.ru); ( ( и др.

Статья выполнена в рамках гранта Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров №09-95275000-GSS Борьба за идентичность и новые институты коммуникации.

является формирование регионального самосознания, которое выступает эффективным ресурсом в конкурентной борьбе. Регионализация общественного сознания не останавливается на уровне субъектов Федерации, а локализуется в конкретных городах и населенных пунктах, где человек воспринимает себя в первую очередь жителем определенной местности, и лишь затем обитателем региона.

Региональная идентичность более подвижная, изменчивая, в отличие от мощной локальной идентичности, которая постоянно воспроизводится культурными институтами, властями, жителями и другими акторами в информационной среде ограниченной территории. Местные элиты активно используют этот ресурс во время избирательных компаний, манипулируя лозунгом поддержим любимый город.

окальный патриотизм эксплуатируется властями крупных городов. Во многих регионах все большее внимание уделяется работе над имиджем городских территорий, задача которой сделать привлекательным для инвесторов регион в целом543.

Города втягиваются в борьбу за людские, информационные и денежные потоки, где обретение собственного неповторимого лица - первый шаг на пути его превращения в успешный544. На первый план выводится такой признак, положительно характеризующий любой город в глазах его жителей, как столичность. Городская политика начинает все более активно проявлять себя в разрыве между административно-территориальной единицей - субъектом Федерации, и самим городским сообществом.

Все это свидетельствует о необходимости более детального исследования городской локальной идентичности, ее составляющих, стратегий, технологий и механизмов конструирования, ресурсов, акторов, изучения ее соотношения с региональной идентичностью, ее влияния на политический процесс, городскую политику и городские сообщества.

В общественных науках существует множество определений идентичности. В данном исследовании под городской идентичностью понимается процесс идентификации группы людей, составляющей население того или иного города, и результат противопоставления населению других городов. Городская идентичность является частью социальной идентичности личности наряду с возрастной, гендерной, этнической, профессиональной. Идентичность соотносится с образами индивидуальности и отличительности, воспроизводимыми актором, и формируется благодаря взаимодействию человека с городской средой.

Содержание городской идентичности формируется по нескольким каналам.

Среди них - закрепившиеся практики регулирования социально-политического взаимодействия людей или осмысление (в т.ч. мифологизация) истории своего города, его значения в прошлом и настоящем своей страны, образа группового прошлого, который можно назвать социальной памятью. Идентичность также проявляется в языке, ритуале, мифе и материальной культуре. Все это позволяет определить границы городского сообщества. Туровский Р.Ф. Региональная идентичность в современной России // Российское общество: становление демократических ценностей. М. Под ред. М.Макфола и А.Рябова;

Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 1999. С. 110.

Согомонов А. Современный город: стратегия идентичности // Неприкосновенный запас, 2010, № 2 (70). (

Бёрк П. Язык и идентичность в Италии начала Нового времени (

В центре нашего исследования - город Пермь, где в последнее время активно продвигается новая городская идентичность с доминированием культурного и экономического компонентов546, где набирает темпы политизация культурных процессов и культурная трансформация политического ландшафта. Одним из главных аспектов пермской городской политики сегодня становится вложение в собственный имидж, отказ от унифицированной городской политики, характерной для дихотомии - провинция-центр.

Поиск идентичности имеет в Перми давние корни, однако до сих пор не удается начать совместный поиск идентичности местных властей и городских сообществ.

Неоднократно предпринимались попытки нащупать региональную городскую идентичность, ответив на вопрос Пермяки: это кто 547. 1990-е годы были временем сотворения пермской мифологии (В.Абашев548), вышедшей далеко за рамки локальных краеведческих разговоров о Перми как родине слонов и лцентре вселенной. Другой попыткой самоидентификации стало стремление к нормализации советского (С.Федотова549). Не менее привлекательной формой идентичности был уход в этно-фэнтази (А.Иванов550). Сейчас идентичность пытаются обрести через лактуальную современность (М.Гельман551). Причем эти попытки активно поддерживают как краевые, так и городские власти. На нынешнем этапе Пермь превратилась в символическую строительную площадку, где созданный недавно музей современного искусства намеревается стать локомотивом изменений как внутри города, так и за его пределами. В своей декларации о намерениях, опубликованной на сайте музея552, М.Гельман говорит о том, что никакой другой тип художественной институции, кроме как музей, не может сегодня сделать современное искусство общественно актуальным и сформировать новую креативную городскую среду, новый имидж города, интегрировать его в международное культурное пространство, развить туризм и т.д. Все это, как отмечает Л.А.Фадеева, отодвинуло на второй план некоторые политические компоненты пермской идентичности (например, репутацию самого демократического региона России)553.

В настоящий момент поиск идентичности приобрел мощный публичный резонанс. Вопросы самоидентификации города переросли в полемику и настоящую борьбу за определенное видение и восприятие города. В этих поисках Пермь стремится выйти за рамки уже традиционной конкуренции с Екатеринбургом, намереваясь стать успешным примером городского постиндустриального центра, креативного города.

Фадеева Л.А. Соленые уши и художественные галереи. Пермская идентичность как инновационный ресурс // Независимая газета, 30 марта 2010. (

Пермяки ищут свою идентичность, российское общество отдыхает, а Никита Белых начинает это общество ненавидеть (

Абашеев В. Пермь как текст: Семиотика Перми и локальные культурные практики // Искусство Перми в культурном пространстве России: Век XX. Пермь, 2000.

См. Федотова С.Л. Молотовский коктейль. Пермь: Компаньон, 2005.

550 См. Иванов А. Чердынь - княгиня гор (1455 - 1481): Роман. Пермь, 2003; Иванов А.

Сердце Пармы: Роман-легенда. М., 2003; Иванов А. Угорский архетип в демонологии сказов Бажова // Филолог. 2004. № 5 Дорога единорога: [очерк]. Пермь, 2009.

( (

Фадеева Л.А. Указ. соч.

Для городских и региональных властей процветание Перми связывается с изображением города как чистого, красивого и безопасного места. Однако Пермь - это город, где практически не осуществляются архитектурные эксперименты, а городская среда не отличается большим разнообразием554. Режиссер К.Серебренников в своем интервью интернет-изданию Частный корреспондент на вопрос Какое у вас осталось впечатление от Перми заметил ЕВпечатления противоречивые. Е тяжёлые, так как город трудный и не очень красивый, отовсюду торчат советские архитектурные уши; жалко людей, поскольку трудно жить в таком неуютном пространствеЕРазмытая визуальная картинка города, бедная городская среда не способствует продвижению образа территории. Поэтому одной из главных проблем в формировании городской идентичности становится визуальная концепция города.

Городская среда начинает восприниматься как реальный ресурс для закрепления и репрезентации новых ценностей и нового понимания человека и общества, как успешный канал коммуникации горожан между собой, различными сообществами, с властью и деловыми кругами, как площадка для более качественного и масштабного взаимодействия с культурным и историческим наследием города556.

Pages:     | 1 |   ...   | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 |   ...   | 66 |    Книги по разным темам