Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 26 |

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ Я представил четыре клинических обсуждения, чтобы проиллюстрировать, ка кими способами чувства жизни и смерти создаются и переживаются в анали тическом третьем и с его помощью. В каждой из описанных клинических ситу аций аналитик пытается создать аналитический смысл (Уаналитические объек тыФ) из того, что бессознательно присутствует в аналитической встрече и на кладывает на нее свой мощный отпечаток, но укрыто от аналитического разго вора. Именно в результате использования аналитиком своих мечтаний, нена вязчивых повседневных мыслей, чувств и ощущений (часто, кажется, не имею щих отношения к пациенту) эти особые словесные, символические значения рождаются и в конце концов используются в интерпретативном процессе. В описанных мной четырех случаях анализа особое качество переживания жиз ни и смерти, порождаемое в переносе противопереносе, создает важную ин терсубъективную конструкцию, отражающую центральный аспект патологи чески структурированного мира внутренних объектов анализируемого.

Перверсный субъект анализа Глава третья ПЕРВЕРСНЫЙ СУБЪЕКТ АНАЛИЗА Сейчас широко признано, что анализ перверсий в своей основе не является процессом расшифровки и интерпретации бессознательных фантазий, тревог и защит, которые отыгрываются в сексуальных действиях перверсного пациента.

Теперь все шире признается, что в центре анализа перверсии стоит понимание и интерпретация трансферентных феноменов, которые структурируются пер версным миром внутренних объектов пациента (Malcolm 1970, Meltzer 1973). Я считаю важным, чтобы это растущее понимание продвинулось еще на шаг впе ред: с моей точки зрения, анализ перверсии непременно включает в себя ана лиз перверсного переноса противопереноса, разворачивающегося в аналити ческих взаимоотношениях.

При анализе перверсии нельзя надеяться понять, что пациент хочет нам сооб щить, не выходя (хотя бы отчасти) на перверсную сцену, создаваемую в пере носе противопереносе. В результате аналитик, пытающийся рассуждать об анализе перверсий, должен описать нечто из собственного опыта в первер сном переносе противопереносе; иначе он представит препарированную, от страненную и в итоге фальшивую картину анализа, не улавливающую пережи вание Упения СиреныФ, исходящего из первичной сцены, в которой он неволь но участвует*.

*Когда разворачиваются перверсные интерсубъективные конструкции, порождаемые в ходе анализа перверсий, они, по моему опыту, являются (в значительной степени) недоступными для сознательного понимания аналитика. Поэтому аналитику необходимо попытаться У...поймать течение (drift) бессознательного пациента своим собственным бессознатель нымФ (Freud 1923a, p. 239). Аналитик должен в некотором смысле прийти к пониманию пер версного переноса противопереноса Упосле случившегосяФ, т.е. в ходе собственной психо логической работы, необходимой для осознания собственного бессознательного пережива ния перверсного переноса противопереноса (и участия в нем).

44 Мечтание и интерпретация В этой главе с помощью детального клинического обсуждения я проиллюстри рую то, как форма перверсности переноса противопереноса исходит из ядер ного переживания психологической смерти. История этой формы первер сии Ч это фантазийная история мертворожденного Я, возникшего в результа те фантазийного пустого полового сношения родителей. Это история, которую нельзя рассказать (т.е. нельзя пережить ее герою), поскольку герой (мертво рожденный младенец) мертв, и поэтому сам акт рассказа (создания) истории является ложью, пустой выдумкой. Парадоксально, что ложь и признание ее фальшивости в контексте аналитического разговора Ч это единственный ре альный остров правды (единственное переживание, которое кажется реальным как для аналитика, так и для анализируемого).

Сердцевиной перверсного процесса, который мы собираемся обсудить, являет ся отказ признать психологическую смерть героя/субъекта (и пустоту анали тический беседы, в которой участвуют пациент или пациентка) и его замена на иллюзорный субъект Ч перверсный субъект анализа. Перверсный субъект анализа Ч это рассказчик эротизированной, но пустой драмы, разворачиваю щейся на аналитической сцене. Драма сама по себе создается для того, чтобы произвести фальшивое впечатление о том, что повествователь (перверсный субъект) живой Ч своей властью возбуждать. Перверсная аналитическая сце на и перверсный субъект анализа конструируются совместно аналитиком и анализируемым, для того чтобы избежать переживания психологической смер ти и признания пустоты аналитического отношения/сношения (discourse/ intercourse). В каком то смысле перверсный субъект анализа образует третье го аналитического субъекта, интерсубъективно создаваемого и переживаемого посредством индивидуальных субъективностей аналитика и анализируемого в контексте их отдельных, но взаимосвязанных систем личности. Впоследствии совместно созданная интерсубъективная конструкция (перверсный субъект) переживается отдельно аналитиком и анализируемым. (В серии недавних пуб ликаций [Ogden 1992a,b, 1994a,b,c,d] я обсуждаю концепцию интерсубъектив ного аналитического третьего, так же как и специфические формы интер субъективного третьего, такие как порабощающий третий проективной иден тификации [Ogden 1994c,d]) Перверсия переноса противопереноса в той или иной степени возникает в лю бом анализе. Для некоторых пациентов это доминирующая форма аналитичес кого взаимодействия, затмевающая все другие способы защит и объектных от ношений. Для других пациентов она расцветает (on ascendancy) только на специфической фазе или фазах анализа. Еще для одной группы пациентов перверсность переноса противопереноса представляет собой фон, проявляю щийся в первую очередь в форме хорошо замаскированного сексуального воз буждения, ассоциирующегося с бессознательными усилиями пациента препят ствовать анализу, но очень трудный для распознавания (например, бессозна тельное возбуждение пациента, связанное с его/ее хронической неспособно Перверсный субъект анализа стью/нежеланием породить хотя бы одну оригинальную мысль в анализе [Ogden, 1994b]).

Понимание перверсии, которое будет здесь обсуждаться, во многом основано на идеях, выдвинутых несколькими аналитиками, работающими в Англии и во Франции. Хан (Khan 1979) рассматривает, каким путем перверсность становит ся компульсивно повторяющимся усилием создать переживание, которое замас кировало и частично заменило бы отсутствие ощущения своей жизни как чело веческого существа. МакДугалл (McDougall 1978, 1986) обсуждает потребность сексуально девиантного пациента порождать УнеосексуальностиФ в попытке построить Я, поскольку существующие Я и сексуальность ощущаются фрагмен тарными, защитными и нереальными. Шассге Смиржель (1984) описывает пер версного пациента как человека, который полагается на всемогущие притяза ния, что нет пределов сексуальным возможностям, в бессознательной попытке оградить себя от пугающего осознания различий между полами и поколениями.

Малькольм (Malcolm 1970) клинически иллюстрирует идею о том, что анализ перверсии не является вопросом препарирования символики девиантных поло вых актов, но анализом переживания перверсности переноса в аналитических отношениях (см. также Meltzer 1973). Джозеф (Joseph 1994) предложила пони мание перверсного сексуального возбуждения в аналитической ситуации как формы атаки на способность аналитика и анализируемого думать, атаки по средством постепенной сексуализации переноса и акта мышления.

В предстоящем клиническом обсуждении я сосредоточу свой интерес на тех нических проблемах, представленных перверсией самой аналитической ин терсубъективности. Я собираюсь поговорить о том, как аналитик сам себе бро сает вызов, пытаясь извлечь понимание перверсного аналитического процесса из своего переживания в этом процессе, находясь внутри этого процесса и поддерживая при этом свою способность думать и разговаривать с самим со бой об этом процессе и в конце концов обсуждать свое понимание с пациен том в форме вербальных интерпретаций. После клинического обсуждения я попытаюсь предложить несколько теоретических положений, касающихся не которых аспектов перверсии и ее структуры.

КЛИНИЧЕСКАЯ ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ЧЕРЕЗ СТЕКЛО Г жа А. в начале нашей первой сессии сказала, что решила проконсультиро ваться у меня, поскольку ее супружество превратилось в УобманФ. Они с мужем не занимались сексом более пяти лет. Пациентку больше всего расстраивало 46 Мечтание и интерпретация осознание того, что эта ситуация совсем ее не беспокоит. В прошлом все было ужасно важно, но сейчас, в среднем возрасте (ей было 43 года), все кажется не имеющим значения. Двое ее детей, которым было около двадцати лет, недавно покинули дом, поступив в колледж. Мне казалось, что, хотя г жа А. не гала мне во время наших первых встреч, причиной ее обращения к анализу стала какая то более обширная история, чем та, которую она рассказала. Конечно, так происходит практически всегда, но у меня было отчетливое впечатление, что г жа А. держит меня в неведении относительно весьма определенных и важных вопросов, которые она осознает. Во время наших встреч что то вызы вало у меня ощущение, будто я смотрю детективный фильм (или в фантазии нахожусь в нем). В частности, я подумал о Джеке Николсоне и Фэй Данауэй в УЧайнатаунеФ и нескольких фильмах с Хэмфри Богартом и Лорен Бэлл, назва ние которых я не мог вспомнить. Я был заинтригован своей пациенткой. То, какие слова она выбирала, свидетельсвовало о богатом воображении, а речь Ч о витальности, которые противоречили ее описанию себя как безжизненной женщины средних лет.

Во время первого года анализа г жа А. рассказала мне о своем детстве в Юж ной Калифорнии. Ее отец торговал недвижимостью, он очень быстро разбога тел, а затем обанкротился в результате ряда событий, не совсем понятных для г жи А. Отец пациентки скрывал факт своего банкротства от друзей и коллег и сохранял лицо в течение более чем десяти лет, пока не создал еще более круп ную УимпериюФ недвижимости, чем та, которая была у него прежде. После вос становления УимперииФ большинство друзей, клиентов и деловых партнеров отца г жи А. оказались людьми, связанными с киноиндустрией. Раз или два в месяц родители пациентки устраивали большие вечера у себя дома. Эти собы тия были центральными в жизни семьи. Оба родителя выглядели постоянно чем то УпоглощеннымиФ: мать г жи А. посвящала себя подготовке очередной вечеринки, тогда как отец с Улихорадочной интенсивностьюФ работал над оче редной сделкой с недвижимостью.

На этих УобщественныхФ событиях в доме родителей пациентки много пили и употребляли наркотики. Трансвестизм и Уагрессивная гомосексуальностьФ не которых гостей ярко всплывали в ее памяти. Г жа А. посещала большинство этих вечеринок и рассказывала, что если она не претендовала на роль взрос лой, то чувствовала себя невидимой (Укак будто ребенка там не былоФ). Вре менами она чувствовала себя бутафорским реквизитом, когда тот или иной гость демонстрировал свое Упонимание детейФ. В других случаях к ней отно сились как к Укарикатуре на взрослуюФ, так что она чувствовала, что станови лась мишенью шутки, смысла которой не понимала. Очень часто ей было ужас но скучно из за Уабсолютной предсказуемости всего этого: можно было счи тать, что каждый безупречно играет рольФ.

Перверсный субъект анализа Пациентка не помнила, наблюдала ли она явное сексуальное поведение и была ли его объектом, но чувствовала, что там было Услишком много поцелу евФ. Со временем она узнала, что такой тип поцелуя выражает Усоциальные чувстваФ. Несмотря на это, г жа А. чувствовала, что все это УкрутоФ. Пациентка описывала эти вечеринки с плохо скрываемым чувством гордости. Она вскользь упоминала имена кинознаменитостей, которые были постоянными гостями вечеринок.

Образ родителей пациентки, возникавший из описания ее детства, создавал впечатление, что эта пара вместе работала над созданием иллюзии своей при частности к богатым, шикарным людям, не имея кроме этого ничего общего ни друг с другом, ни со своими детьми. Мать пациентки страдала от хронической бессонницы и других Унервных состоянийФ. Чтобы не мешать отцу пациентки, она всю ночь читала в спальне для гостей. Но открыто не признавалась, что родители спят в разных спальнях на протяжении практически всей супружес кой жизни. Действительно, в начале анализа г жа А. сама не осознавала пол ностью своего предположения, что бессонница ее матери была очень похожа на предлог, под которым родители спали в отдельных спальнях.

Значительная часть явного содержания первых полутора лет анализа пред ставляла собой развитие повествования пациентки о своей жизни, особенно о детстве. Г жа А. говорила увлеченно, но оставляла мне очень мало времени для комментариев. У нее практически совсем не было периодов молчания, ко торые длились бы дольше нескольких секунд. Пациентка спокойно относилась к тому, что не способна запомнить свои сны.

Г жа А. не была красивой женщиной в обычном смысле слова, но во всем, что она говорила и делала, присутствовала несомненная легкая сексуальность. Я каждый день ожидал ее прихода и мне нравилось слушать ее рассказы. Паци ентка встречала меня в приемной теплой улыбкой, свидетельствовавшей о том, что она рада меня видеть, но была, без сомнения, отчаянно зависимой от меня. Г жа А. держалась с юной независимостью, казалось, приглашая меня разделить ее бунтарский настрой. Она производила впечатление человека, только что поселившегося по соседству и решившего заглянуть на минутку. В то же время пациентка придерживалась аналитической рамки, редко опазды вала, пунктуально платила и обращалась ко мне Удоктор ОгденФ, когда изредка оставляла сообщение на автоответчике.

Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 26 |    Книги по разным темам