Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 6 |

еще меньше связан с риском институт публичного обещания награды. Так, риск конкурсанта могут составить убытки от проигрыша в конкурсе, ибо его участие всегда сопряжено с выполнением работы или достижением иного результата (а потому несением имущественных затрат), а иногда и другие расходы (например, на проезд к месту проведения конкурса, уплата взноса за участие и т. п.). Риск лица, пожелавшего получить публично обещанную награду, могут составить убытки от совершения действий, не приведших к необходимому результату (например, некто искал потерянную вещь, за которую пообещали награду, но не нашел ее). Наконец, обещание награды и конкурс обязательно должны быть публичными, а конкурс - еще и преследовать общественно-полезные цели. Напротив, все сделки на риск (гл. 58 ГК) предполагаются договорными, основаны на обоюдном риске участников, к тому же явно расходятся с идеей публичного блага, а потому испытывают к себе в целом негативное отношение. Последнее проявляется в установлении прямых запретов (см. п. 2 ст. ГК) и в признании сделок на риск obligationes naturales - обязательств, не пользующихся исковой защитой.

Действующее законодательство в соответствии с римской правовой догмой (см. D. 11.5.1Ц3 - De aleatoribus) дает защиту, только если этого требуют интересы т. н. слабой стороны (см. ст. 1062 ГК), или если игры проводились публичными образованиями или по их разрешению (см. абз. 2 п. 3 и п. 5 ст. 1063 ГК).

[28] Примечательно, что прототипом современного договора ренты был именно договор купли-продажи дома с условием пожизненного содержания продавца, самостоятельность которого в советской цивилистической литературе отмечалась давно (см.: Иоффе О. С. Обязательственное право. С. 294).

имущественного права, невписываемость которого в диспозицию п.1 ст.454 ГК не вызывает сомнений К распространению договорного режима купли-продажи в отношении имущественных прав в отечественных источниках можно встретить негативное отношение, которое, кстати, распространялось даже на вполне материальные носители, фиксировавшие имущественные права. Продавать и покупать, - писал некогда Г. Ф. Шершеневич, - можно только вещи в смысле частей физического мира. Между тем, нередко понятие купли-продажи расширяют за пределы материального мира, ставят рядом с вещами исключительные права, а также права требования, например, говорят о купле-продаже векселей (т. е. ценных бумаг. - В.Р.).

Отсюда видно, что понятие о купле-продаже расширяют до понятия о возмездном отчуждении права. Но, вместе с тем, купля-продажа утрачивает свои отличительные черты, сливаясь отчасти с уступкой прав по обязательствам, а с точки зрения юридической такая замена точного понятия, связанного с известными последствиями, обширным и неопределенным понятием, дает мало преимуществ. Если вопрос этот может считаться спорным в науке, то с точки зрения русского законодательства нет, кажется, сомнения в том, что продавать и покупать можно только вещи, так как законы наши указывают лишь на материальные предметы, а не на права[29]. С тех пор многое изменилось, и возможность распространения правил о купле-продаже на случаи возмездного отчуждения имущественных прав, которые при этом не ассоциируются с понятием ценной бумаги (ср. п.

2 и п.4 ст.454 ГК), получила прямое законодательное закрепление.

Вопрос о том, может ли имущественное право быть полноценным предметом договора купли-продажи, на страницах современной цивилистической литературы, как видно, не получил однозначного ответа. Имущественные права, - пишет И. В. Елисеев, - впервые в нашем законодательстве включены в предмет договора купли-продажи (курсив мой. - В.Р.) <Е>. Широкое распространение сделок по возмездной уступке имущественных прав <Е> в итоге склонило законодателя к необходимости их урегулирования. К сожалению, оставлен без ответа вопрос о том, какие конкретно права могут быть предметом купли-продажи. Ведь имущественное право - понятие не менее широкое, чем вещь. Такие права могут существовать и в рамках обязательств, и вне их (например, вещные права), могут иметь как относительный, так и абсолютный характер (например, исключительные права)[30].

Возможность выступления имущественных прав в качестве предмета договора куплипродажи признает С. П. Гришаев, при этом в числе наиболее типичных случаев куплипродажи прав автор упоминает о правах на объекты интеллектуальной собственности, а также о сделках купли-продажи прав, совершаемых на бирже[31]. Такой подход, похоже, не оспаривает и В. В. Витрянский, отмечающий, что хотя имущественные права не признаются товаром, ГК содержит распространительную норму о том, что общие положения о куплепродаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. В этом смысле, - пишет он, - необходимо признать, что всякая возмездная уступка имущественных прав (цессия) является продажей этих прав (курсив мой.

- В.Р.), а правила, регулирующие переход прав кредитора, и в частности, уступку требования (ст.382Ц390 ГК), отражают содержание и характер соответствующих имущественных прав, а поэтому подлежат приоритетному (по отношению к общим положениям о купле-продаже [29] Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.). М., 1995. С. 317.

[30] Гражданское право. Ч. 2/ Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 10Ц11.

[31] См.: Гражданское право. Ч.2/ Под ред. А. Г. Калпина. С.15.

товаров) применению[32]. Однако иного мнения, по всей видимости, придерживается Ю. В.

Романец, считающий, что отчуждение имущественных прав и договор купли-продажи, будучи различными по своей направленности, едины по признаку возмездности, именно поэтому режим купли-продажи распространяется на случаи отчуждения имущественных прав только в части правил, отражающих возмездность, но не большинства положений, касающихся направленности[33]. Но отсюда с неизбежностью следует, что имущественные права - предмет самостоятельного договора, который лишь отчасти попадает в орбиту действия правил о купле-продаже, по всей видимости, по юридико-техническим соображениям.

Так все-таки идет ли речь только о распространении режима договора купли-продажи на случаи возмездного отчуждения имущественного права или имущественное право - это полноценный предмет современного договора купли-продажи Поскольку в п.4 ст.454 ГК прямо сказано, что общие положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, то это означает не что иное, как то, что современный законодатель признал возмездное отчуждение имущественного права именно продажей, а само имущественное право - предметом договора купли-продажи. На этом основании оригинальность приведенного выше суждения Ю. В. Романца о самостоятельности договора о возмездном отчуждении имущественного права по признаку его направленности, не соответствует буквальному смыслу п.4 ст.454 ГК. Гражданские права, как известно, могут быть имущественными и личными. Последние (нематериальные блага) неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (см. п.1 ст.150 ГК), да и само их обсуждение в контексте института купли-продажи исключено уже потому, что п.4 ст.454 ГК содержит упоминание лишь о имущественных правах. Имущественные права согласно принятой классификации могут быть вещными, обязательственными и исключительными. Поскольку общие положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, лесли иное не вытекает из содержания и характера этих прав, самой возможности купли-продажи имущественного права могут воспрепятствовать его содержание (1) и характер (2). На этом вопросе и следует остановиться подробнее.

Как видно, не могут быть самостоятельным предметом договора купли-продажи вещные права, при этом следует безоговорочно и прежде всего исключить случаи самостоятельного отчуждения права собственности и некоторых иных вещных прав, широких по объему образующих их правомочий (например, права хозяйственного ведения и оперативного управления). Поскольку указанные права имеют своим объектом вещь, обеспечивая, тем самым, непосредственную связь между ней и собственником (<Правообладатель - Вещь - Третьи лица>), отчуждению подлежит сама вещь. Вещные права автоматически следуют за ней и в соответствии с системой традиции переходят от продавца к покупателю в момент передачи (см. п.1 ст.223 ГК). По всей видимости, едва ли не единственным исключением из сказанного выступает возможность продажи доли в праве общей долевой собственности (см.

п.2 ст.246, ст.250, ч.2, 3 ст.255 ГК). Надо заметить, что в современной литературе относительно возможности отдельного отчуждения вещного права известны весьма осторожные высказывания и, скорее, неблагоприятный прогноз относительно перспектив их продаж. Принципиальная возможность отчуждения некоторых вещных прав в отрыве от продажи соответствующей вещи, - пишет, в частности, И. В. Елисеев, - вытекает из толкования пп. 2 и 3 ст.216 ГК. Однако практике такие случаи пока не известны, и вряд ли [32] Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. Кн. 2. С.17.

[33] См.: Романец Ю. В. Указ. соч. С. 259.

они получат широкое распространение. Ведь возмездная уступка прав владения и пользования (либо только пользования) на определенное время охватывается понятием аренды вещи[34]. Ниже, правда уже в контексте договора дарения, он же особо указывает на то, что сервитуты в силу их природы не могут быть предметом самостоятельного отчуждения, т. е. передаваться в отрыве от обслуживаемой ими вещи[35]. Мысль о неразрывности вещного права и вещи прежде уже высказывалась и обосновывалась нами[36], что же касается такого вещного права, как сервитут, правило п. 2 ст. 275 ГК прямо запрещает ему быть самостоятельным предметом купли-продажи. Однако, если вспомнить, тот же сервитут согласно римским правовым традициям хотя и принадлежал не лицу, а участку и следовал за ним независимо от смены собственников, тем не менее, мог продаваться. При купле-продаже сервитута предметом считалось право покупателя установить сервитут и обязанность продавца допустить возникновение сервитутного права на стороне приобретателя, смысл же такой сделки по Лабеону сводился к предоставлению продавцом покупателю гарантий свободного пользования сервитутным правом, а согласно оригинальному мнению Яволена, - к передаче самог спокойного владения (как это имеет место при продаже обычной телесной вещи)[37]. Догмы романистики не ставили под сомнение юридическую возможность автономного отчуждения сервитута, но они не сомневались и в невозможности его приобретения отдельно от вещи[38]. Думается, что едва ли являются исключением в этом вопросе и другие вещные права.

Исключительные права, как и права вещные, соответствуют абсолютной модели (<Правообладатель - Творческий результат - Третьи лица>), но в отличие от вещных прав, имеющих своим объектом конкретную вещь (предмет материального мира), они имеют дело с идеальными объектами, отчуждение которых возможно только посредством отчуждения соответствующих - исключительных - прав.

Наконец, особых слов заслуживают относительные (обязательственные) права (права требования). В отличие от моделей вещных и исключительных имущественных прав правообладатель (кредитор) здесь связан с имущественным благом не прямо, а косвенно - через действия должника (<Правообладатель - Должник - Имущественное благо>), которые как раз и обеспечивают возможность автономного отчуждения правообладателем принадлежащего ему права требования. И все же вовсе не любое обязательственное право способно к самостоятельному отчуждению по договору купли-продажи. Во-первых, из правила о том, что к объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права <Е> (см. ст. 128 ГК), а также из автономии п.2 и 4 ст.454 ГК логичен вывод о том, что на уровне объектов гражданских прав и отчуждательных сделок с ними современный законодатель проводит разграничение [34] Гражданское право. Ч. 2/ Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С.11.

[35] Там же. С.123.

[36] См.: Ровный В. В. Проблемы объекта в гражданском праве. Иркутск, 1998. С. 81Ц82.

[37] Подробнее см.: Дождев Д. В. Указ. соч. С. 405, 408.

[38] Отмеченное противопоставление лотчуждения приобретению преследует цель исключить возможное противоречие между двумя тезисами Д. В. Дождева. Так, в одном случае он, критикуя М. Фойхта, понимавшего древние сервитуты как собственность на часть соседнего участка, отмечает, что это противоречит тому, что собственник господствующего участка не может отчуждать сервитут отдельно от участка, в другом же пишет, что приобрести установленный сервитут отдельно от вещи нельзя (Там же. Ср. с. 410, 512).

между имущественными правами, воплощенными в документарных ценных бумагах, и имущественными правами, не зафиксированными таким образом. Имущественные права, зафиксированные в документарных ценных бумагах, не отчуждаемы в отрыве от самой ценной бумаги, в противном случае утрачивается смысл в самом существовании ценных бумаг как самостоятельных объектов гражданских прав, с передачей которых, как известно, переходят все удостоверяемые ими права в совокупности (см. абз.2 п.1 ст.142 ГК). Поэтому передача имущественных прав, воплощенных в ценных бумагах, осуществляется либо посредством неформального вручения предъявительских ценных бумаг, либо совершения индоссамента на самих ордерных ценных бумагах, либо формализованной процедуры отчуждения именных ценных бумаг (см. ст.146 ГК). Во-вторых, современный законодатель исходит из необходимости раздельного регулирования возмездного отчуждения разных обязательственных прав, согласно которому неденежные обязательственные права отчуждаются по договору купли-продажи (гл.30 ГК), тогда как денежные - по самостоятельному договору финансирования под уступку денежного требования (гл.43 ГК).

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 6 |    Книги по разным темам