Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |   ...   | 26 |

Автор данного исследования, наоборот, склонен их заметить, считая, что и в настоящий момент в эквилибриуме украинского транзита прослеживается пактовая инерция, которая была определена еще на первых президентских выборах. Иначе чем можно объяснить союз КПУ и Партии регионов - фактической парии власти В.Януковича, объединившихся против В.Ющенко, или само президентство В.Ющенко - временный и очередной компромисс между Западом и Востоком. По поводу справедливости идентификации украинского транзита с пактовой классификационной линией в политологическом дискурсе нет Roeder P. 1994. Varieties of Post-Soviet Authoritarian Regimes. // Post-Soviet Affairs.Vol.10. №1.

На наш взгляд, достаточно убедительным в этом контексте может выглядеть пример с первым украинским президентом Л.Кравчуком. Интересно, что на первых выборах президента Украины конкурент Л.Кравчука, лидер Руха В.Чорновил отстаивал интересы, в основном избирателей, сосредоточенных на западе Украины, ввиду их безоговорочной поддержки идеологии Руха. Л.Кравчук был компромиссным кандидатом. В 1994 году уже Л.Кравчук рассматривается как оптимальный кандидат прозападного украинского электората. Тогда Л.Кравчук проиграл выборы Л.Кучме, на которого сделал ставку пророссийски настроенный, умеренный избиратель. Диспозиция основных кандидатов и расклад сил после второго тура выборов в 1994 году послужили подтверждением гипотезы, выдвинутой С.Хантингтоном о цивилизационной расколотости Украины.

Карл Т.Л, Шмиттер Ф. Демократизация: концепты, постулаты, гипотезы. Размышления по поводу применимости транзитологической парадигмы при изучении посткоммунистических трансформаций. // Полис. 2004. №4. С. 14.

однозначной позиции. Таблица 1 подтверждает специфичность украинских кризисов легитимности, способствовавших политической легитимации новых акторов, происходившей на конструктивной основе, с последующей репрезентацией пактовой модели. На наш взгляд, пактовые транзиты не могут быть привязаны ни к какому другому типу легитимности, кроме конструктивного. Наконец, легитимация политической власти в условиях постсоветской трансформации на раннем этапе имела определенно выраженную специфику, основанием которой являлся гендер.

Преимуществом права политической легитимации обладали мужчины, стремившиеся конвертировать политическое участие в субъектный статус носителя легитимности. Кампании по выборам президентов на раннем этапе транзита подтверждают данную гипотезу. Впоследствии, практики участия женщин в соискании доминирующей политической позиции стали довольно частыми (Н.Витренко в Украине, Э.Памфилова и И.Хакамада в России, В.Фрейберга в Латвии). Женщины активизируются и в своих претензиях на политическую легитимность в других ветвях власти, причем на самых разных уровнях политики281. Политический текст лцветных революций 2003-2005гг. вообще не представлялся релевантным без активации женского гендера. В постсоветских государствах востока, политическая легитимация женщин ставится под сомнение. В своем исследовании мы уже затрагивали проблемы, стоящие перед Н.Назарбаевым и И.Каримовым. Консервация политической власти внутри семьи может и не предполагать, что новыми государственными лидерами Казахстана и Узбекистана станут женщины. Привести их к власти будет очень сложно, поэтому, наверняка, президенты займутся поиском более релевантных для поддержки сценариев политической легитимации.

Постсоветская трансформация может быть интерпретирована как позиционный конфликт, связанный с позиционным дефицитом. Поиск оптимальной диспозиции в конкретной политической системе постсоветских государств нашел свое отражение в определенной конфигурации формы правления.

Компоненты позиции и диспозиции в исследуемой политической ситуации нашли свое прочтение и в обострившемся соперничестве элит за право контроля над политическим дискурсом. Разумеется, приоритетное право на политическую легитимацию принадлежало тем акторам, которые не испытывали позиционный дефицит, а наоборот, занимаемая ими позиция позволяла им наращивать собственную субъектность. В этом Интересно, что в ряде государств постсоветского Востока подобная практика одно время была очень востребованной. Политические лидеры государств предоставляли возможность участия в политической жизни своим женам и дочерям. К известной политической предрасположенности Дариги Назарбаевой добавляется беспокойство А.Акаева за сохранность собственного режима, и вынужденной его консервации в семье, для чего в парламентских выборах весной 2005 года принимали участие супруга Майрам и дочь Бермет. Впоследствии, уже на парламентских выборах в Азербайджане появилась супруга И.Алиева - Мехрибан Алиева, проводившая активную избирательную кампанию.

котексте достаточно убедительно звучит точка зрения С.Мирзоева, считающего, что политический процесс постсоветских стран демонстрирует одно и то же явление - легитимность прежнего властителя или президента на нем же и закреплена столь жестко, что не может быть транслирована новому президенту282. Оппозиционные элиты в ряде постсоветских государств испытывали дефицит позиции, увеличивая, тем самым мотивацию относительно собственного участия в делегитимации правящих политических режимов с одной стороны, и активизировали настроения поддержки в стремлении наделить легитимностью оппозиционные элиты с другой. В ряде политических ситуаций выгодная диспозиция правящих элит относительно оппозиционных не оставила последним шансов на политическую легитимацию (жузовая система в Казахстане, гегемонизация туркмен-текинцев в Туркменистане). В некоторых постсоветских государствах, отсутствие ключевого политического актора уравнивало шансы позиций конкурирующих политических акторов (военные действия в Таджикистане и легитимация кулябской элиты). Специфичность диспозиции политических элит в конкретной политической системе, в дальнейшем определяет траекторию легитимационного сюжета.

К позиционному дефициту восходят истоки конфликта Центр - регионы, актуализировавшегося во многих трансформирующихся постсоветских государствах. Утрата Центром контроля над региональным политическим процессом существенно понизила его легитимационные шансы. Например, в России, данное обстоятельство было во многом связано с постепенным переоформлением региональных политических элит в ключевых политических акторов. Разумеется, утяжеление статуса региональных политических элит заставляло правящую элиту идти на значительные уступки региональным властям. Во многом это могло быть и связано с тем, что региональные политические элиты контролировали электоральный процесс в регионах, тем самым, удерживая в своих руках очень важный ресурс в способности диктовать условия правящему режиму. К похожему выводу приходит и украинский политолог А.Мальгин, исследовавший зависимость современного украинского политического процесса от регионального фактора283.

На наш взгляд, специфика постсоветских транзитов позволяет выделить одну закономерность, связанную с диспозицией. Чем чаще происходит ее изменение с взаимными шансами конкурирующих сторон на легитимацию, тем реальнее соответствие ситуации демократическим нормам. Частые смены правительств и три поменявшихся президента в Литве за период постсоветского транзита позволяют квалифицировать литовский случай как наиболее соответствующий заявляющей демократической траектории.

Мирзоев С. Гибель права: легитимность в лоранжевых революциях. М.2006. С. 23.

Мальгин А. Украина: соборность и регионализм. Симферополь. 2005.

Ресурсы и потенциал. В компоненте ресурсов и потенциала политической ситуации представлено то, что находится в распоряжении политических акторов для реализации их стратегий, связанных с достижением или сохранением каких-либо позиций. В политологической науке принято классифицировать ресурсы политической власти в двух системах. Это могут быть ресурсы в зависимости от сферы жизнедеятельности, а также ресурсы в зависимости от характера воздействия. В группу ресурсов сфер жизнедеятельности, способных быть активированными политическими акторами для реализации собственных стратегий, входят экономические, социальные, административные, юридические и культурно-информационные ресурсы. Как же данные ресурсы могут обеспечивать легитимационными шансами политических акторов на постсоветском пространстве и существует ли какая-либо специфика в их аккумулировании и последующей активации. Для ответа на этот вопрос мы попытаемся привести несколько примеров.

Монокультурные экономики, то есть экономики, в которых явно присутствует доминирующий сектор, имеют все шансы отката в авторитаризм. Это можно объяснить возможностями, открывающимися в результате достижения контроля над ресурсами. Также, доминирующий сектор в экономике, особенно сырьевой направленности, позволяет политическим акторам самостоятельно определять дальнейшие стратегии и защищать собственную позицию. Туркменский газ позволял проводить относительно независимую внешнюю и внутреннюю политику С.Ниязову.

В противном случае, наверняка, ему пришлось бы испытывать влияние более могущественных игроков-государств, стремящихся утвердиться в долгосрочных перспективах на постсоветском Востоке284.

То же самое можно сказать про азербайджанскую нефть и политические решения И.Алиева. Российский газ позволяет диктовать условия Украине, испытывающей его дефицит в начале 2006 года, что, несомненно, сказывается на очередном правительственном кризисе и на результатах мартовских парламентских выборов. Что касается возможности юридических ресурсов определять специфику легитимации политической власти в условиях постсоветских транзитов, то, на наш взгляд, убедительным примером этого является ситуация в Украине, где не достаточно четко прописанные нормы и вообще в каких-то ситуациях отсутствие юридической поддержки политических практик, инерциируют Интересно, что после смерти С.Ниязова в декабре 2006 года, правящая элита Туркменистана выступила перед мировой общественностью с заявлением о том, что внешнеполитические приоритеты, отличавшие политику С.Ниязова, не будут пересматриваться. Выступая на инаугурации 14.02.2007 г., новый президент Туркменистана - бывший министр здравоохранения Г.Бердымухаммедов уверил собравшихся на церемонии вступления в должность в том, что не будет подвергнут корректировке и внутриполитический курс. Он пообещал оставить населению возможность получать бесплатно газ, свет и соль. В то же время, осознавая наличие некоторых ожиданий относительно улучшения ситуации с политическими свободами в республике, и апеллируя к положительной реакции мирового сообщества, Г.Бердымухаммедов пообещал предоставить туркменам право пользоваться Интернет.

время действия транзита, обуславливая крайне высокую неопределенность в исходах.

Политические практики постсоветских транзитов происходят, также, в тесной связи с использованием политическими акторами - претендентами на политическую легитимацию собственных возможностей по включению культурно-информационного ресурса. На наш взгляд, следует признать закономерность обратно пропорциональной зависимости роста рейтинга политического лидера - главы государства от уменьшения свобод в информационном поле. На данную зависимость, характеризующую российский политический дискурс, уже обращалось внимание. В частности, американский политолог Т.Карозерс отметил, что В.Путин прибрал к рукам все основные институты, достигшие хотя бы относительной независимости, в частности общенациональные вещательные СМИ285. Если информационное гетто в Туркменистане, Узбекистане или в Беларуси является оптимумом для политической легитимации С.Ниязова, И.Каримова и А.Лукашенко, то подобные условия взаимодействия СМИ и гражданского общества практически невозможны в политических системах, принципиально заинтересованных в собственной прозрачности. Скажем, в Украине, известные темники, предназначенные для ведущих государственных телеканалов, так и не предотвратили делегитимацию правящего режима Л.Кучмы286. Данный аспект является одним из принципиальных отличий политической легитимации в политических системах постсоветского Востока и политических систем, для которых привлекательной является европейская стандартизация демократичности.

егитимация политической власти осуществляется и при поддержке юридических ресурсов. Легитимация политических лидеров ориентируется на результаты собственного законотворчества, предохраняющего их от делегитимационных рисков. Накануне президентских выборов в Казахстане в ноябре 2005 парламент принял закон, запрещающий проведение любых демонстраций и митингов в период подсчета голосов.

Силовые органы получили право разгонять любые попытки выступлений против действующей власти. Включенные в защиту легитимности власти юридические ресурсы на казахских выборах, стали первыми в СНГ за последние два года, не приведшими к лцветной революции. Президент Назарбаев одновременно применил все известные приемы защиты правящего режима и не оставил казахским оппозиционерам ни одного шанса287. Огромная роль в процессе политической легитимации отводится социальным ресурсам. В качестве примера мы уже обращались к мобилизующему эффекту майдана в период лоранжевой революции.

Карозерс Т. Трезвый взгляд на демократию. // Pro et Contra. 2005. №1. С. 75.

Krushelnycky A. An Orange Revolution. London. 2006. P. 206-210.

Зыгарь М, Соловьев В. Казах нерушимый. // Коммерсант-Власть. №48, 2005. С. 50.

В.Ющенко, прекрасно чувствуя психологическую власть над майданом, умело направлял собственный инновационный потенциал на создание репрезентативного политического текста, способного декодироваться аудиторией с наименьшими рисками. Апеллируя к основной движущей социальной силе майдана - молодежи, команда В.Ющенко выпускает в дискурс майдана очень функциональных референтов. Аудиторию развлекал непрекращающийся марафон с участием популярных рок-групп Океан Эльзы и Воплей Видоплясова. На наш взгляд, роль рокмузыкантов в легитимационной архитектуре В.Ющенко была очень значительна. Выдвинутую гипотезу подтверждают данные украинского аналитического политического еженедельника Корреспондент, в одном из номеров которого оба рок-музыканта вошли в список ста самых известных и влиятельных людей Украины, причем с явно положительной динамикой288.

В группе ресурсов политической власти по характеру воздействия представлены организационные, нормативные, поощрительные и принудительные ресурсы. Все типы политических ресурсов, составляющие классификации, так или иначе, были апробированы политической властью в процессе легитимации в условиях трансформации постсоветских обществ.

Pages:     | 1 |   ...   | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |   ...   | 26 |    Книги по разным темам