Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 |   ...   | 62 |

Но что мы видим Мы, наверное, видим грех. Что-то, пытающееся спрятаться, но все время остающееся на виду. Итак, мы видим грех.

МЫ И ОНИ (TALKING SHOW) Свой или чужой Скорее, чужой. Чужой, потому что нас самих нет, мы, если говорить точнее, не умеем грешить, не можем быть чужими, ведь грех - это чуждость. Чуждость чего чему Инаковость чего по отношению к чему Может, мы - это и есть грех Положим, мы - грех, но тогда мы есть, а нас ведь нет. Стоп. Почему решилось, что нас нет Не помню. Обидно. Надо ли стараться понять, почему невозможно и необходимо двигаться, невозможно и необходимо не двигаться Почему нас нет Нас не просто нет. Нас нет почему-то.

Нас, наверное, убили. Кто убийца Ответ напрашивается сам собой:

они. Но это только отражение, искажение, сдвиг - отвечают они, на деле это вы нас убили (чувствуется подвох: они же не могут ответить, они навсегда останутся маньяками, замучившими маленькую девочку Настасью. Убийцами слабого и могучего ростка, зачатка, гинекологами, абортировавшими совесть нации. А мы живем как несчастный остаток, частица, прозябаем, тешимся воспоминаниями и мечтами о мести, наше тело - тоска по невозможности победы праведности, ясное сознание того, что побеждает всегда убогий ущербный инвалид, недостаточность, грех. Но и сами мы в силу этого убогие, ущербны и недостаточны, мы жертвы. Калеки, мы видим все через призму своей убитости. Наше здоровое твердое мясо спрессовано из обрубков. Язык распадается на молекулы, на части, на асимметричные остатки, некогда соединявшиеся, быть может, каким-то забытым заклинанием, а теперь спрессованные лишь ненавистью к врагу.

На чем же они остановятся - это один вопрос. Остановиться им, может быть, не на чем, может быть, нельзя, нам их не жалко. Остановка ни на чем не есть остановка. Капитуляция не есть остановка.

Кутузов не капитулировал, он отступал. Движение назад, омоложение - вот верный ход в данной ситуации. Кутузов есть пример стратегии, сутью которой является убедительное симулирование капитуляции. Капитуляция. Судя по корню, это что-то, связанное с головой. Кутузов сдал столицу. Что это, имитация обезглавливания На самом деле голова не главное Но Москва не голова, а сердце России, значит, латинский корень не причем. Капитуляция не есть остановка. Но Кутузов и не останавливался. Он убегал. Но капитуляция не есть и ускользание. Что есть капитуляция Интересует нас это Может, капитуляция - это мы То есть прогресс и рост их, одно ли и то же прогресс и рост, старуха-процентщица должна быть в курсе.

Капитуляция - это, может быть, отказ, отказ им, отказ в просьбе уйти, уехать, прийти, приехать, быть, не быть, двигаться, не двигаться, Семен ЛЕВИН тотальный и непостижимый императив внеположности их пространству, времени, движению, стихиям, сознанию, телу, они чужды всему, от всего оторваны, от всего устранены, вынесены за скобки, из реестра, описи, из этого и иного миров, их нет. Но если мы это капитуляция и отказ, то мы - это и есть они. Вывод сфабрикован.

Просто верно и то и другое. Мы - капитуляция и отказ. Мы - они.

Важно не развивать мысль. Вот что я понял. Фантомность развития. Рассмотрим вариант симуляции капитуляции, симуляции имитации нас, прививки. Возможно ли нас сымитировать, то есть отступить, незаметно отойти на некоторое достаточное расстояние, безопасное сейчас, может быть, смертельное потом Достаточное для чего Это, должно быть, болезнь. Возможно, как инфекционное заболевание.

Роли, наверное, распределены. Мы - это рослые дети, бесконечно прогрессировавшие они, мы - их коллективное тело. Мы живем их, нашим сакральным убийством, убийством предка-тотема, мы поставляем убитость корня, как поставляют товар. Останавливаться нам не на чем, но мы ищем, ищем их, хотя их и нет, ищем на чем остановиться, хотя и не можем останавливаться. Может, мы не растем, а всегда на данный момент уже выросли. Мы не остановка, а промежуток, дырка. Мы находимся в поисках. Хлопочем. Шарим, шарим, а кругом шаром покати. Хотя бы даже и головой. Нащупывание в пустоте. Приходим мы за кем-то, кто отзывается, идем на ау.

Но откликаться некому - бедные мы! Все, что откликается - всегда мы, всегда капитуляция, отказ, тормоз. Они не откликаются.

Но кто же имитатор И куда он уходит Кто знает, может и они ищут нас. Это не мы их не видим, это нас не видят они - написано явно из их лагеря. Но они нас не найдут, уж тут будте уверены. Это похоже на то, как два снайпера выслеживают друг друга. Нет, они не пройдут, им нет пути, чужие здесь не ходят. Кто сказал, что мы это они. Это их слова. Нет, мы - это мы. Здесь тождество. Мы видим чуждость, видим грех, но сами не грешим, мы - это только видение греха, ошибки, непопадания в цель. Мы - скоты-корректоры, инстанция контроля: кому попадать в цель, кому нет - этим что, тоже мы заведуем Неясно. Еще неясно, в чем сама цель Стать сперматозоидом, а впоследствии плодом: допустимым лицензированным телом. Похоже, мы критерии, поставщики самцов. Капитуляция - это сдача столиц, обращение на нас внимания. Значит, чтобы осуществить имитацию, надо перенести столицу из головы, сдав при этом голову. Рассредоточить столицу, передислоцировать антигигиену.

МЫ И ОНИ (TALKING SHOW) Для чего это надо Подумай сам. Имеется пассивизация чужого, их, и активизация нас. Они передислоцируются и отступают. Нет, отступают не они. Кто Голова отступает Кутузов отступает Зачем им отступать, если они на других частотах, если их нет, если им важен только результат, а материал только как коэффициент - зачем им возиться с передислоцированием, впрочем и сосредотачиваться в голове тоже вроде бы незачем. Дешевый платонизм. Что же, оставить тело совсем невидимым, незрячим, сиротским. Благословенный покой. Золотой век. Остаться животным - чей это проект - Авеля или Каина Наверное, пастыря. С другой стороны, это ведь каин животное. Есть ли эйдосы у волос и ногтей У отбросов и мусора Есть ли душа у раба, вещи, предиката Мы наделяем душами, мы торгуем душами, но если есть разделение на рабов и господ, то соответственно господин - тот, у кого есть душа, а раб - тот, у кого ее нет. Раб беспол. Может быть, в нас душа отождествляется с наделенностью полом, с явленностью стиля Может мы - это в какой-то из наших семантик система, в которой определяется, что такое господин и что такое раб. Стоит ли развивать Если стоит, то запомни ключевые слова: непроходимость и омоложение. А если не запомнишь, ничего страшного.

Итак, они и мы, мы остановились на их и нас. Они долго следили за нашим исчезанием или мы долго следили за их исчезанием, так или иначе, но исчезла ли сама слежка Исчезло ли само исчезание Их исчезание, наше исчезание. Но это уже следующий вопрос, следующий за вопросом об исчезании слежки. Не проследишь - не выполнят. Короче говоря, все становится полностью лишенным смысла и корня, безостановочным. Они исчезли, те, которые ниоткуда, безродные, отправились опять-таки в никуда, или куда-то, нам-то какое дело, наше дело их поиски, мы приходим затем, чтобы их отыскать, снять их, зафиксировать, остановить. Мы их останавливаем. За нами Москва или что там еще, может корень, он за нами, за нашей широкой спиной, есть ли у нас спина Мы, тормоз. Но тормозить, безусловно, необходимо, иначе кого-то собьешь. Не нужно развивать слишком высокую скорость, ты можешь сбить сам себя, придти к себе самому, тяжело заболеть, совершить непоправимое.

Впрочем речь идет о грамматике.

Так что цель заключалась в полном исчезании корня и причины говорения, исчезания голоса, этого их диктата, создающего поверхность несуществующего тела. Исчезание набора условных мероприятий, насыпания условной почвы, постройки условных плотин, Семен ЛЕВИН все это их голос, голос с того света, да нет. Мы же договорились, их нет ни здесь ни там, их вообще нету, будем считать, что они ушли, ушли, отчаявшись. Отступились, предали нас, почувствовали себя бессильными перед нашей невосприимчивостью, нашей неисправимостью. Да, мы неисправимы, в нас нечего исправлять, мы не дефектны, не больны, это экспериментатор болен, он сам насылает на себя болезни, мы наделяет его правом болеть, наделяем его бесправием болеть. Может. он показывает им, насколько мы неисправимы, уговаривает уйти. Он наш адвокат и одновременно прокурор, он показывает им спектакли о нашем сугубом молчании, о нашей немоте, хотя мы говорливы как никто, мы и есть никто, мы говорим о нашей неполноценности, о нашем незачатии, нас не дали зачать они, а мы не даем зачать их, мы и они не дали друг друга, враг врага зачать.

Мы и они, может быть встреча произойдет в момент рождения, рождения их - в нас, нас - в них. Мы растем к рождению со стороны нерожденности, они - со стороны уже-поздности родиться, мы и они, рост в одном направлении, но с разных сторон, два встречных подкопа, мы должны вылезти из матки, а они обратно в нее залезть, занять в ней наше место. Они выбросили в мусор нас, мы - их. Мы искалечены в смысле недостигнутости своего, у нас нет своего, мы бесполые, безразличные дети, выросшие физически, но так и оставшиеся детьми, фоторепродукция, монстры петровской кунсткамеры.

Они же искалечены не сами, искалечены как бы их соотношения со средой. Для их развившихся органов нет места, отсутствие места уничтожает их тело, они страдают от переразвитости, от избытка, неуспевающего появиться, такого который в момент возникновения становится убытком, становится омоложением, они подвержены императиву свертывания обратно, движения назад, от высших форм к простейшим, к наиболее простому, к небытию, они хотят занять наше место. Пойти след в след, но с другой стороны. От перемены мест слагаемых изменится ли сумма Какое значение в этом случае приобретает имитатор, предатель, тот, кто имитируя отказ, сам отказывается отказываться. Он задерживает изменения. Что он этим пытается сохранить Или уничтожить Положим, имитатор убивает голос своим отказом отказываться, он как бы возводит на пути голоса, на их пути неодолимую преграду в виде задержки, так что они вынуждены уйти, он останавливает расползание, но останавливает и голос, потому что не остановить голос можно только не останавливая расползание. Зачем он это делает, кому он сообщает, что возвращаться нет никакого резона, кому МЫ И ОНИ (TALKING SHOW) он сообщает это, если он их убивает или отсылает подальше, идите вы... - говорит им имитатор. Стоп, но ведь они и так бы ушли, ушли бы и без него, как миленькие, им некуда деться, зачем же он нужен, или он вообще не нужен, а если так, то может сама его ненужность и есть его нужность, но в чем Ушли бы они без имитатора, без отражения пустоты, или не пустоты, не имею понятия, ушли бы они без задержки повиноваться, без нежелания уходить, без повторения Имитатор не хочет уходить, хотя он тоже ниоткуда, но он наш, здешний, это страшно сомнительно, он остается с нами, просто остается, может, он нас любит, не хочет, как говорится, бросить в беде товарища Он не уходит, хотя он должен уходить, поезд ужа отправляется, экспериментатор страшно опаздывает, он, может, боится что его бросят, оставят с нами один на один, но в то же время он нас и любит, хочет восстановить. Может, он хочет извиниться перед нами, он понимает всю суть нашей обиды, может он хочет найтись, дать нам себя найти Что вообще им движет: что служит мотивом его поведения и, с другой стороны, что дает ему силы продержаться Кто знает, кто знает, мы забрались слишком далеко, может, голосу нужен убийца, может, голос находит экспериментатора в нашей среде, специально подбирая подходящего, того, кто способен убить голос. Они ведь тоже ищут нас, вот они должно быть и находят нас в лице экспериментатора. Но тогда это два разных экспериментатора: один - тот, которого находит голос, для своего собственного убийства, другой - тот, которого находим мы, для свершения праведной мести, для восполнения запаса сил, а предположим, эти, вторые, - это наше питание, у всякого ли экспериментатора есть двойник Может быть, наступит момент, когда какому-то экспериментатору не хватит двойника, может быть, такие моменты периодически наступают, история заканчивается, дыра расползается.

Возможно, голос может уйти только в чьем-то конкретном лице, наконец становится яснее, голосу нужно тело, без тела ему не в чем уйти, экспериментатор - это уходящий голос. Ясней ничего не становится. Какой из двух экспериментаторов нужен голосу А если два эти экспериментатора должны быть в одном теле Но такое тело захотело бы разорваться на два тела.

Не будем называть экспериментатора двурушником. Предположим, он ведет двойную игру, сообщая им о нашей невменяемости, дублируя наши действия и тем самым лишая нас пыла, создавая прецедент избыточности абсурда, т.е. отвечая абсурдом на абсурд, выполняя непреложный приказ, он конечно служит двум господам и Семен ЛЕВИН работает на два лагеря, но обе работы он выполняет искренне. Экспериментатор это связной, посредник, он соблюдает нейтралитет. А поэтому вынужден раздваиваться. И нам и им экспериментатор нужен как доказательство.

Нет. Нам и им он нужен для разных вещей. Им он нужен, чтобы исчезнуть в нас. Больше им некуда исчезать. Нам он нужен для подтверждения их дискредитации, то есть тоже для их исчезания, так что разница, наверное, в целях. Они хотят исчезнуть, чтобы занять наше место, это наша гипотеза, мы же хотим чтобы они исчезли, чтоб доказать им, что их никогда и не должно было существовать, возникать; их исчезание нужно нам как козырь в полемике с ними же. Видимо они хотят доказать что-то не нам, а экспериментатору.

Pages:     | 1 |   ...   | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 |   ...   | 62 |    Книги по разным темам