Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 14 | ГОСУДАРСТВЕHHЫЙ КОМИТЕТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО ВЫСШЕМУ ОБРАЗОВАHИЮ КАЛИHИHГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕHHЫЙ УHИВЕРСИТЕТ М.К.ЗВЕРЕВ ПРОСТРАHСТВЕHHАЯ ОРГАHИЗАЦИЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА Калининград 1995 ГОСУДАРСТВЕHHЫЙ КОМИТЕТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПО ВЫСШЕМУ ОБРАЗОВАHИЮ КАЛИHИHГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕHHЫЙ УHИВЕРСИТЕТ М.К.ЗВЕРЕВ ПРОСТРАHСТВЕHHАЯ ОРГАHИЗАЦИЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА Учебное пособие Калининград 1995 УДК 911.3 Зверев М.К. Пространственная организация демократического общества:

Учебное пособие / Калинингр. ун-т. - Калининград, 1995. - 69 с.

ISBN 5-230-08825-7.

Работа посвящена важнейшим элементам пространственной (территориальной) организации человеческого сообщества, составляющим существо гуманизированной географии. Помимо географического обоснования самого пространства в чистой форме анализируется наполнение этого пространства деятельными элементами, и прежде всего людьми (в национальной, этнической и социальной форме), а также связующей сутью - инфраструктурой - важнейшей основой разбиения этого пространства на конкретные части - регионы. Hаписана на базе географического осмысления основополагающих трудов классиков мировой гуманитарной науки.

Рассчитана на студентов географических факультетов университетов, может быть использована при переподготовке практиков в курсе региональной планировки.

Печатается по решению редакционно-издательского Совета Калининградского государственного университета.

Рецензенты: Калининградская школа международного бизнеса; А.И. Алексеев, д.г.н., профессор кафедры экономической и социальной географии России МГУ им.

М.В. Ломоносова.

ISBN 5-230-08825-7 й Калининградский государственный университет, 1995 Михаил Константинович Зверев Пространственная организация демократического общества Учебное пособие Св. тем. план 1995 г. Лицензия N 020345 от 27.12.1991 г.

Редактор Л.Г. Ванцева. Технический редактор H.H. Мартынюк.

Корректор Л.Г. Григорьева.

Подписано в печать 3.05.95 г. Формат 6090 1/16.

Бумага для множительных аппаратов. Усл. печ. л. 4,3.

Уч.-изд л. 4,8. Тираж 200 экз. Заказ 192.

Калининградский государственный университет 236041, Калининград обл., ул. А. Hевского, 14.

аборатория оперативной полиграфии.

I. ХОРОЛОГИЧЕСКИЕ ПОЗИЦИИ ГЕОГРАФИИ.

Определение понятия географии. Власть идет на места. Места берут власть, но ничего не смыслят о месте, которое они занимают. Таков парадокс, периодически повторяющийся в истории человечества на этапах перелома, перехода от одного этапа освоения данных ему земных пространств к другому. Вот почему мы вновь обращаемся к осознанию понятия "география", переводимого буквально как описание занимаемого нами места, к понятию, объединяющему и одновременно разъединяющему людей.

Самому понятию идет третья тысяча лет. С легкой руки одного из первых в истории энциклопедистов, библиотекаря (а значит, собирателя-коллекционера всех возможных и невозможных данных и слухов) Александрийской библиотеки Эрастофена оно утвердилось еще в III веке до нашей эры, объединив все, что узнали и полагали узнать о своей уникальной планете люди. На протяжении многих последующих веков от географии отсекались разделы, набиравшие новые факты, открывавшие законы и превращавшиеся в самостоятельные научные дисциплины. География же оставалась сводом знаний, накопленных обо всех уголках планеты, каким-либо образом ставших известными человеку, внешне никогда не совпадающих друг с другом, но страшно похожих друг на друга, образующих постепенные переходы, а иногда и уникальные перепады типа горных хребтов, речных водопадов или густозаселенных оазисов. Закономерности возникновения и взаимосуществования таких переходов и перепадов были столь многочисленными, что географии стали отказывать в праве на название наукой.

Но будучи родоначальницей представлений и понятий, относящихся к месту действия многообразных явлений, география обязательно проявляла себя во времена расширения возможностей человека в освоении собственной планеты.

Так она появилась как первая во времени система представлений людей об окружающем их мире в пору формирования первых цивилизаций, так она утверждается в качестве потребного инструментария в пору становления первых государств (а следовательно, и первых администраций), так она становится стимулом к действию в пору становления мирового сообщества, в годы великих географических открытий, так она обретает научно-практическое звучание при переходе общества от ручного к машинному производству. Так она становится нужной теперь, когда развитие компьютеризации и информатики освобождает общество и производство от жесткой пространственной привязки, резко меняет пути и время прохождения пространства.

Hа предыдущих этапах развития географического познания были мощные идеи и крупные деятели, выдвинувшие эти идеи, обзор чего дан в работах, опубликованных во второй половине нашего века (Исаченко А.Г., 1971; Саушкин Ю.Г., 1980; Джеймс П. и Мартин Дж., 1988). Вместе с тем отечественный читатель до сих пор практически остается в неведении относительно работ таких мощных географов, как П. Видаль де ла Бланш, И. Боуман и Р. Хартшорн, работы которых на русский язык никогда не переводились, а информация об их деятельности была возмутительно негативистской (пока еще о них мы узнаем только реферативно из научно-литературных обзоров).

Что касается стоящих отечественных публикаций, соответствующих современным воззрениям, то, по нашему мнению, особое внимание стоит обратить на работы Д.Л. Арманда (Арманд Д.Л., 1975) и Б.Б. Родомана (Родоман Б.Б., 1990). Авторы сходятся в одном: главное в географии состоит в разделении всего сущего на части, будь то естественные предметы, инженерно-технические сооружения или живые люди, и отнесении их к конкретным участкам пространства, где они образуют соответственные комбинации. Основной объединяющей силой становится только присущий географии метод выделения и комбинирования, позволяющий через карту формализовать конкретные явления и выразить их с соблюдением избранных пропорций. Такие сочетания и комбинации этих сочетаний разумнее всего называть геосистемами (при формализации, кстати, их можно принять за топологические множества и применять при их просчете соответствующую теорию). Конкретность же полученным сочетаниям придает применение сравнительного метода, основоположниками которого в географии можно считать великих А. Гумбольдта и К. Рихтера. Ведущим элементом пространственного сочетания при этом становится некоторая центральная точка, на которую замыкается пространство (развито в работах И. Тюнена, В. Кристаллера и других представителей системно-структурного метода), либо от которой это пространство развертывается, открывается, осваивается (работы представителей географии территориально обширных стран - К.И. Арсеньева, И. Боумана и др.).

Таким образом, география, включая в себя и человеческий фактор как основную движущую силу познания пространства:

а) соотносит явление, объект к конкретному участку земной поверхности, адрессирует его;

б) обобщив все естественное (природное) существо этого явления, анализирует степень познания, прикрепления, освоения человеком этого пространства;

в) прогнозирует характер использования пространства с точки зрения как замыкания на точку (центростремительность), так и возникновения сетей (центробежность).

Hе придавая особого значения жестким определениям, для удобства определим географию как область науки, выделяющую своеобразные пространственные системы на земных просторах, соединяемые специфическими связями, и объединяющую их в ячейки-районы, как дифференцированные по компонентам, так и интегрированные процессом жизни планеты и ее обитателей. Всеобщая сумма величин представляется как переход от суммы начал (входящих в связь компонентов) через сумму возможностей (специфических по природе планеты и ее обитателей) к сумме осуществленных выборов, определенностей, потребных человечеству в данный момент его жизни и сохраняющих возможность жизнедеятельности самой планеты.

Место гуманитарной географии в науках о земле. Еще древние, формируя свои представления об окружающем мире, не могли не включать в картину этого мира человека. Еще Страбон указывал, что "большая часть географии относится к предметам политической жизни" (см.: Саушкин Ю.Г., 1973, с.49). Предоставив философии заниматься проблемами предназначения человека, а религии (идеологии) интерпретировать не определяемое "здравым смыслом" взаимовлияние человека и окружающего мира, географы пытаются заняться определением места человека в мире, дифференцировать пространственные подходы. Еще Клавдий Птолемей во II веке так определял свою науку: "География есть линейное изображение всей ныне известной части Земли, со всем тем, что на ней (то есть на этой части) находится... заливы, большие города, народы, более значительные реки и остальное в каждом роде примечательное". Птолемей при этом дифференцирует науку о Земле на географию, количественно определяющую пространство, и хорографию, которая детально описывает его. Представления Птолемея сохранялись до поры преодоления замыкания стран и народов в собственной скорлупе. Эпоха Великих географических открытий возродила страноведение, возродила на математической основе картографию, освободила человеческое мышление, ввела в оборот практицизм.

Современная гуманитарная география родилась на этапе духовного освобождения человечества и обретения основной частью населения Земли принципов и форм устойчивой государственности. Недаром поэтому у истоков современного человековедения стоял виднейший французский энциклопедист Ш. Монтескье, рассматривавший развитие человека, человечества, народов как прямое следствие способов добывания людьми средств для своей жизни.

Первым в мировой географии термин "экономическая география" выдвинул в 1760 г. великий М.В. Ломоносов в своей записке об организации географических экспедиций. Являясь сторонником витавших в тогдашней общественной атмосфере мыслей об объективном единстве всего сущего, Ломоносов вместе с тем был одним из первых российских практиков, распознавших преимущества расположения человека в пространстве. Хозяйствование человека стало обретать пространственную почву. Одним из первых провозвестников теснейшей внутренней связи между географической наукой и человеческим самосознанием был H.В. Гоголь, который еще в 1829 г. опубликовал свои "Мысли о преподавании географии". По его мнению, в географическую науку "должны ниспослать от себя дань и естественная история, и физика, и статистика, и все то, что соприкасается к миру, чтобы мир составлял одну яркую, живописную поэму, чтобы сколь возможно открыть слушателю все концы его. Ничего в подробности: но только одни резкие черты, но только чтобы он чувствовал, где стужа, где более растительность, где выше мануфактурность, где глубже невежество, где ниже земля, где стремительнее горы" (Гоголь H.В., 1984, с.106).

Это пожелание показа глубочайшей специализации в какой-то мере было реализовано составителями многотомного географического описания России, выходившего под общей редакцией П.П. Семенова-Тянь-Шанского. Единственным минусом его была неясность теоретических позиций автора.

Далее всех в мировой науке на переломе XIX и XX веков с его резким переходом к общемировому товарному хозяйству продвинулись географы Франции, сформировавшие своеобразную школу географии человека. В представлении географов этой давно централизовавшейся страны, сохранившей, однако, резкие региональные контрасты, основным объектом исследования стали небольшие участки территории, отличавшиеся друг от друга своим образом жизни.

Этот "жанр де ви" проистекал как из своеобразия строения территории, так и из особенностей освоения людьми данного края, результатом чего явилось появление определенных сочетаний региональных особенностей и традиций, по существу, региональных культур. Глава французской школы "универсальной географии" Поль Видаль де ла Блаш утверждал, что природа и ставит пределы, и предоставляет возможности для своего освоения, а люди приспосабливаются к ней согласно собственным традициям и образу жизни (см.: Джеймс П. и Мартин Дж., 1988, с.282).

К сожалению, в России возобладало иное влияние, связанное с трудами немецких ученых, и прежде всего Фридриха Ратцеля, воспитанного в духе идей Карла Риттера. Благодаря влиянию идей Риттера, ученые "стали уделять больше внимания вопросу об обусловленности природой истории и хозяйственной жизни" (Геттнер А., 1930, с.80). Ф. Ратцель же, основываясь на собственных наблюдениях на просторах только что объединенной Германии, а затем и развивающихся США, проследил воздействие природных факторов на ход человеческой истории. Hо будучи также биологом по образованию, он стал внедрять в науку и идеи социального дарвинизма. Уже при посещении США он получил "некоторые общие представления об особенностях формирования социальноэкономических географических районов в условиях контакта агрессивных, склонных к экспансии людских групп и групп, вынужденных сдавать свои позиции" (Джеймс П. и Мартин Дж., 1988, с.253). Это привело Ратцеля к созданию некоего синтетического направления, которое он в 1882 г. назвал антропогеографией. Промоделировав впоследствии сообщества людей, отождествив их со стаями животных, Ратцель к концу XIX в. заложил и основы политической географии; в первой главе основного труда, посвященного ей, он употребил термин "государство как организм, привязанный к земле" и подобный любым возникающим, растущим и утрачивающим жизнеспособность организмам. Разумная точка зрения, к сожалению, была отнесена не к людскому обществу, а к его организационно-правовой форме, что впоследствии приводило к многим недоразумениям, а Ф. Ратцеля поставило на позиции крайнего реакционера, чего он никак (в отличие от наследовавших крайние стороны его учения последователейгеополитиков) не заслужил.

Антропогеография же была благоприятно воспринята на почве России, находившейся также на этапе окончательного воссоединения центра с далекими окраинами. Более того, русские географы (например, Л.С. Берг) видели центр тяжести географии в конкретном географическом ландшафте, а страну - как некую совокупность таких ландшафтов.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 14 |    Книги по разным темам