Книги по разным темам
Pages: | 1 | 2 | 3 | 4 | Д-р Майкл Кадди
Профессор экономики.
Ирландский Национальный Университет, Гэлвей
Опыт теории и политики регионального развития: пример для России
- Вступление
Как в развитии экономической теории, так и в формулировании и реализации экономической политики, вопросы национальной экономики в целом всегда пользовались и пользуются повышенным вниманием по сравнению с проблемами регионального развития. Пожалуй, это не так уж удивительно, если учесть, что главная задача любого национального правительства - обеспечивать процветание нации. К тому же, экономические успехи страны являются необходимым условием реализации региональной политики; ведь если нет достаточных финансовых средств на проведение региональной политики, нет смысла и браться за нее.. По-видимому, императив национального развития также существенно способствовал оттеснению теории регионального развития на второй план.
Тем не менее, теория регионального развития стала признанной ветвью экономической науки. Она показала, что внутри каждого широко определяемого географического пространства, и в особенности внутри национального государства, меньшие географические составляющие имеют неравный уровень роста и развития. При рассмотрении различающихся региональных темпов роста как правило используется та же теория, которая используется для объяснения общенационального экономического роста. Теорией, которая доминировала в течение последних 50-ти лет, была неоклассическая модель роста. Однако экономисты, исследующие региональные проблемы, и экономгеографы, опираясь на свой собственный опыт и на исследования в данной области, обычно не разделяли взглядов, преобладающих в среде экономистов. На самом деле, основа для альтернативного взгляда на проблему была заложена еще до наступления 20-го века, она по разному формулировалась и длительное время вырабатывалась. В конце 20-го века экономисты традиционного направления стали склоняться к альтернативным взглядам, которые значительно отличаются от неоклассической концепции роста.
В области национальной экономической политики, несмотря на доминирующее положение неоклассической теории, в жизнь претворялись кейнсианские рекомендации, которые предписывали невмешательство в рыночный процесс. Подобным же образом, несмотря на то, что господствующие теории требовали невмешательства, в ряде мест пытались решать проблему неравномерного роста средствами региональных экономических политик. Эти насильственные вмешательства следовали предписаниям альтернативных теорий регионального развития. Как теории, так и сами вмешательства, которые, похоже, все же принесли определенный успех, со временем становились все белее сложными. Однако, вмешательства, становящиеся все более изощренными, предполагают наличие все больших предварительных условий в регионах.
Реальная польза от вмешательств в поддержку регионального развития все чаще оспаривается. Достаточно ясно, что вмешательства в рыночный процесс могут дать заметное временное улучшение и способствовать экономическому росту в регионе. Однако, уже довольно давно постоянно возникает вопрос, особенно со стороны приверженцев теории неоклассического роста, который заключается в следующем: являются ли результаты такого рода вмешательств долговременными, то есть сохранятся ли достигнутые темпы роста в перспективе
Что особенно занимает умы экономистов, так это влияние экономической и монетарной интеграции на развитие экономики регионов. Это особенно относится к европейской экономической интеграции и к интеграции Северной Америки. Европейский Союз уже создал Единый европейский рынок и находится теперь в процессе создания Единой валютной зоны. Каково же влияние этой интеграции на европейские регионы Такого рода вопрос уже задавался в отношении Соединенных Штатов, которые с самого начала образовали по существу абсолютный унитарный рынок: являются ли они оптимальным пространством для проведения общих мер экономической политики, и в особенности, является ли это оптимальной зоной единой валюты Если же ЕС не является оптимальной экономической или монетарной зоной для экономической политики, то как это отразится на уровнях экономического роста регионов
У России в 20-ом веке накопился уникальный опыт в том, что касается регионального развития. Этот опыт особенный, в первую очередь тем, что большую часть столетия экономика планировалась централизовано, и, поэтому, в региональной политике доминировали скорее политические, чем экономические соображения. Это привело к рождению такого экономического ландшафта, который кардинально отличался от того, что могло бы возникнуть под воздействием естественных рыночных сил. Во-вторых, теперь, когда рынок признан в качестве посредника в пространственном распределении ресурсов, на уровень развития регионов начинают давить - по разному в зависимости от их силы или слабости - те или иные характеристики, которые уже приняты в регионах стран традиционной рыночной экономики. Перед Федеральным правительством и регионами Федерации возникает проблема, как направлять и поддерживать развитие региональной экономики. В каких пределах могут быть привлечены для помощи в решении этой задачи теория региональной экономики и опыт мер, уже успешно примененных в экономике рыночных индустриальных стран,
В докладе рассматриваются теории регионального развития и направленные на содействие региональному развитию инициативы экономической политики, вытекающие из этих теорий. Рассматривается также об вопрос оптимальных экономических пространствах и вопросы региональной политики в контексте экономической и монетарной интеграции. И, наконец, рассматривается опыт России и текущая политическая и экономическая ситуаций в ней, а также применимость общепринятой региональной политики к решению региональных проблем в условиях России. Я прихожу к выводу, что открытая региональная политика по типу экономик индустриальных рыночных стран обуславливается наличием фундаментальных аспектов действующей демократической и рыночной экономики. Попытка применения такого рода механизма в отсутствие этих фундаментальных условий не принесет существенных результатов.
- Теоретические перспективы
Вплоть до 1990-ых годов неоклассическая модель была основной моделью, используемой для объяснения экономического роста. В ней капитал и рабочая сила являются основными производственными факторами, а дополняет их уровень технологии как третий, но экзогенный фактор.1 Даже в зените своей популярности, эта модель обладала довольно слабой объяснительной силой, когда применялась на практике. Двумя принципиальными проблемами оказалось измерение двух эндогенных переменных, капитала и рабочей силы, а так же значение и стабильность экзогенного фактора, технологии. Возможно, еще более неудовлетворительным, с точки зрения принятия решений, была совершенная невозможность применения данной модели в контексте опыта реального мира, происходящая от крайне ограниченных и нереальных предпосылок, лежащих в основе модели, не принимающих во внимание ни время, ни место, ни расстояния. 2
Неоклассическая модель предсказывает сближение в ценах на факторы производства и темпов роста по регионам. Если по какой-либо причине капитал аккумулируется в одном регионе, то при заданной предпосылке идентичности производственных функций, цена капитала упадет, а зарплаты увеличатся. Рабочая сила начнет перетекать из регионов с низким уровнем зарплат в регионы с высоким уровнем зарплат, а капитал потечет в обратном направлении. Эти потоки будут продолжаться до тех пор, пока не исчезнут все различия в ценах на факторы производства и в темпах роста. Экзогенно заданные темпы достигнуты, и теперь региональные экономики начнут стремиться навстречу друг другу к долговременному устойчивому равновесию, различия же регионов в производительности будут носить преходящий характер.
Хотя концентрация населения и экономической активности и расстояние от такого рода центров давно были признаны важными факторами, влияющими на уровень экономического роста (Von Thunen, Weber, Lоsch), они так и не были включены в явной форме в неоклассическую модель. Обычно они неявно учитываются через их влияние на производительность и включаются в фактор “уровня технологии”.
На основании эмпирических свидетельств и практических наблюдений, неоклассическая модель роста должна была уступить напору различных модификаций и повышающихся требований к гибкости; в частности, “определяемый экзогенно” фактор уровня технологии был “эндогенизирован”. Это значит, что уровень технологии определяется внутренними факторами региона. Это подвигает неоклассическую теорию навстречу конкурирующей модели, которая признает специфические региональные факторы как определяющие темпы роста экономики регионов. В самом деле, Калдор (Kaldor) признал это, расширив неоклассическую модель, чтобы придать ей больше гибкости и ввести понятие о зависимости роста отдачи от местоположения производства. Он признал самоусиливающуюся природу роста (иными словами - существование эндогенных факторов, влияющих на рост), что было выражено в Законе Вердурна-Калдора: экономический рост влечет рост производительности.
Основная соперничающая теория развивалась в течение всего 20-го века и даже до него. Хотя она так и не была выражена в конкретной математической формуле, как неоклассическая теория, она, возможно, именно по этой причине гораздо более богата и реалистична. Лежащая в ее основе ключевая идея заключается в том, что определенные местности или регионы имеют свои особенности, помимо полученных от природы факторов производства, и они тоже оказывают влияние на темпы роста на этих территориях. Такого рода атрибуты носят взаимосвязанный и взаимодополняющий характер, и все вместе производят значительный синергический эффект.
Маршалл, в Принципах экономики (1890)3, ввел понятие внешних экономических эффектов, которые, снижая затраты производства у фирмы, повышают ее конкурентоспособность, чем в известной степени снижают стоимость производства в данной местности или регионе и ведут к конкурентному преимуществу и росту этой местности. Мюрдаль в его труде Американская дилемма (1944)4 выработал принцип совокупной причинной обусловленности (Cumulative Causation), который легв основу альтернативной модели теории регионального роста. Он показал, как возрастающая доходность может быть достигнута через специализацию и эффект масштаба производства, и как изначально малое преимущество может вырасти и быть приумножено. Впоследствии, эти идеи были воплощены в его теорию регионального развития в книге Экономическая теория и слаборазвитые регионы (1957).5 Он показывает, как преимущества развития определенных местностей или полюсов роста могут иметь кумулятивный эффект, ведя к усилению роста и развития, в то время как отстающая местность может стать еще более отсталой (добродетельные и порочные круги). Обратясь к контрасту между развитыми и недоразвитыми странами, он приходит к заключению, что первые, достигнув больших успехов в науке, технологии и индустриальном производстве, уготовили себе тем самым путь ускоренного развития, в то время как слаборазвитые страны обречены на застой и уменьшение доходов на душу населения. Это полная противоположность неоклассической теории, которая выдвигает идею убывающей доходности, конкуренции, мобильности факторов, совместного пользования доходами и всеобщего равновесия (гармонии).
Различные пласты теории развития внесли свой вклад в экономическую теорию, побудив ее учитывать местные условия, повышающие продуктивность факторов производства и стимулирующие экономический рост. Эти местные условия включают политическую стабильность, эффективность институциональных структур, эффективность общественного управления и государственные и негосударственные системы поддержки. Институциональные структуры включают в себя как игроков, принимающих решение (домашние хозяйства, бизнес, профсоюзы и правительство) так и институциональные концепты (культурная традиция, социальные нормы поведения, легальная и фискальная системы) в которых эти решения принимаются (Рисунок 1). Из этих различных местных атрибутов вытекает понятие социального капитала, имеющего отношение к тем параметрам социальной организации (доверие, нормы, сотрудничество и социальные связи), которые увеличивают эффективность или снижают стоимость операций между различными государственными и частными игроками. Социальные связи являются главным в концепции “кластеров” Портера (Porter, 1998), когда он говорит о взаимоотношениях между фирмами и государственными и частными органами в экономическом пространстве по типу Перру, ведущих к большей эффективности фирм и конкурентоспособности регионов. Углубление такого рода эффективности в течение времени путем разумных действий игроков, особенно государственных игроков, опирающихся на опыт предыдущих цикловдействий или программ, привело к понятию “обучающегося” региона, которое является главным в поддержании добродетельного круга.
Однако, экономисты делают одно существенное замечание по поводу альтернативной модели регионального экономического развития, а именно отсутствие четкой проработки и тот факт, что она так и не была математически сформулирована для эконометрического расчета и тестирования инкорпорированных в нее гипотез. Дополнения, сделанные Кругманом в 1990-ых годах, не столько касаются новых идей альтернативной теории, сколько явились попыткой привнести большую четкость в ее теоретическую формулировку. К сожалению, анализ регионального экономического развития не может быть заключен в рамки строго экономических параметров, а скорее растекается по другим областям знаний, в особенности политологии и социологии.
Рисунок 1: Институциональные факторы и региональное экономическое развитие6
- Стратегия регионального развития
Инициативы в стратегии
Региональная политика государства, в сочетании с политикой региональных органов управления, является неотъемлемой частью его экономической политики. Обычно эти два пакета мер взаимодополняют друг друга и вырабатываются в процессе планирования. Это требует осознанного понимания национальных или (обычно) региональных дифференцированных секторных стратегий и стратегий, применяемых региональными правительствами или властями. Задачи такого рода стратегий могут быть в общих терминах обозначены следующим образом:
Pages: | 1 | 2 | 3 | 4 | Книги по разным темам