Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 |

Что же происходило с экономической политикой на фоне объективных параметров, которые были достаточно благоприятны для роста в текущем и прошлом годах Можно по-разному характеризовать экономическую политику текущего года. Есть очень резкие ее характеристики. Я бы выделил в ней две составляющие. В том, что касается денежно-кредитной и бюджетной политики, она была скорее удовлетворительной. Все-таки, несмотря на такой экстремально высокий положительный платежный баланс по счету текущих операций, денежным властям удавалось и до сих пор удается в целом контролировать инфляцию. Да, сейчас мы переживаем некоторый ее всплеск, с примерно 1% в месяц по втором квартале до 2% в месяц в текущем квартале. Но я хотел бы напомнить, что внешние резервы увеличились в рублевой оценке у нас почти на 400 млрд. рублей, а денежная база увеличилась при этом всего лишь на 100 с небольшим млрд. рублей. То есть действие денежных властей в такой ситуации, я бы считал все-таки адекватными той проблеме избыточной ликвидности, с которой экономика сталкивалась.

С другой стороны, поле для выбора у правительства не очень широкое. Вы выбираете между тем, что у вас будет немного выше инфляция, а, следовательно, у вас будет при прочих равных условиях расти реальный курс национальной валюты, или у вас будет расти реальный курс национальной валюты, поскольку будет расти ее номинальный курс. Вот между этими полюсами и приходится маневрировать правительству на самом деле. Мое глубокое убеждение состоит в том, что идея контролировать инфляцию за счет укрепления номинального курса рубля неверна. Дело в том, что укрепление номинального курса рубля создает сразу очень сильные сигналы для всех участников рынка. Это сигнал о пересмотре инвестиционного портфеля, это сигнал к быстрой дедолларизации, это сигнал к большему увеличению предложения твердой валюты. Это ситуация, которая бы породила эффект снежного кома. И денежным властям было бы с ней справляться уже сложнее.

Второе замечание с точки зрения бюджетной политики. Конечно, к ней должны быть предъявлены очень серьезные претензии, в том числе и претензии о недопустимо быстром росте в ряде случаев непроцентных расходов. Но, во-первых, я хотел бы обратить внимание, что в любом случае у нас профицит бюджета за 10 месяцев исполнения составил 2,3% ВВП, вместо заложенного в закон о бюджете дефицита в 1,1% ВВП, что может свидетельствовать о достаточно серьезных мерах по ограничению роста непроцентных расходов. Во-вторых, когда мы оцениваем рост непроцентных расходов по объективным критериям, например, по росту ВВП, и видим, что непроцентные расходы росли гораздо быстрее, чем валовой внутренний продукт, я думаю, что это во многом связано с тем, какой дефлятор мы используем. Если мы дефлируем по индексу потребительских цен, то оказывается, что непроцентные расходы росли в 4 быстрее, чем валовой внутренний продукт. Но в данном случае, если мы сравниваем с ВВП, видимо правильнее использовать дефлятор ВВП. В таком случае получается, что непроцентные расходы федерального бюджета выросли примерно на 8,5%, совсем ненамного больше, чем вырос валовой внутренний продукт за этот же период времени. При этом надо обратить внимание еще на то, что часть непроцентных расходов была связана с погашением кредиторской задолженности, накопленной в предыдущие годы. Выполнение государством принятых на себя обязательств, вне зависимости от того текущие это обязательства или накопленные, представляется мне очень важным принципом бюджетной политики, которая обеспечивает тем самым лучшую предсказуемость и снижает бюджетные риски для экономики. Что само по себе чрезвычайно важно.

Мне кажется, бÓльшие претензии можно предъявить к стратегии экономической политики. А именно, в части того, что структурная реформа очень мало продвинулись за этот период времени. Подготовлен серьезный задел для реформирования и электроэнергетики, и железных дорог, газовой отрасли, банковской сферы, но практических мер за это время не было принято, мы не успели их принять. Весь набор вещей, связанных с избыточным регулированием, с искажением и конкуренцией, с инвестиционными рисками, с дискриминацией отдельных производителей за счет других производителей, – весь этот набор продолжает оставаться в экономике и продолжает создавать серьезные преграды для роста инвестиций и роста деловой активности в целом.

Немного о краткосрочной перспективе, то есть о 2001 г. Что мы будем тогда иметь

Первое. Мы будем иметь укрепление реального курса рубля. У нас по итогам нынешнего года, видимо, будет 13-14% укрепления реального курса рубля. Можно предположить, что в следующем году темпы роста укрепления реального курса рубля будут сопоставимы с этими цифрами. Это очень сложная проблема, конечно, хотелось бы, чтобы реальное укрепление было бы немного меньше, в пределах 7-9%, для того чтобы экономика успешнее адаптировалась к этой ситуации. Но в принципе денежные власти не должны брать на себя ответственность за конкурентоспособность предприятий. Мне представляется, что в целом реальное укрепление рубля не только необходимо, но даже позитивно. Вопрос только в мере. Все-таки 13-14% за год это многовато, это превышает порог адаптивности для российских предприятий.

Второе. Дальнейший рост реальной заработной платы, я думаю, темпами сходными с теми, которые мы имеем сейчас. Это увеличивает издержки предприятий, ухудшает их финансовое состояние. Уже во второй половине текущего года доля прибыли в ВВП снова сократилась, сократилась пока еще не драматично, на 1,2% ВВП. Это будет продолжаться и в следующем году. Косвенным свидетельством некоторого ухудшения финансового состояния предприятий является снижение доли поступления по налогу на прибыль, которые были рекордно высокими в 1999 и первой половине 2000 года и начали снижаться во второй половине 2000 года.

Видимо еще какое-то время продолжится коррекция тарифов естественных монополий, то есть они будут расти темпами выше, чем индекс потребительских цен. И это, я думаю, связано как с тем, что им необходимо некоторое ресурсодоразвитие, в предшествующий период было слишком сильное отставание тарифов от индекса потребительских цен. Но, с другой стороны, это все-таки связано с недостаточностью регулирования, недостаточностью контроля за естественными монополиями. Условия, при которых до сих пор, например, МПС сам регулирует свои тарифы, искажают тарифную ситуацию и означают дополнительные издержки для предприятий.

Следующая проблема – краткосрочная. Это проблема возможных финансовых разрывов, которая связана с тем, что наши международные партнеры оценивают сегодняшний российский платежный баланс (также как и мы), как очень хороший, и считают что он будет очень хорошим и в следующем году. Предположение о том, что за первое полугодие следующего года международные резервы денежных властей увеличатся на 10-11 млрд. долларов, с моей точки зрения, сильно преувеличены. Но, тем не менее, наши партнеры руководствуются такими представлениями, и это придает им жесткости на переговорах. Поэтому возможность финансового разрыва за счет того, что нам придется обслуживать платежи по парижскому клубу (3 млрд. долларов), возможность финансовых разрывов от того, что мы не получим полностью или частично финансирования по Международному валютному фонду 1 млрд. 750 млн. долларов, по Мировому банку порядка 900 млн. долларов, по двусторонним отношениям порядка 1млрд. 250 млн. долларов. Это создает проблему серьезного финансового разрыва. А значит, поскольку для нас проблема обслуживания долга не только проблема платежного баланса, но и проблема бюджета, создает очень серьезное бюджетное напряжение.

В этой связи я хотел бы привлечь внимание к двум обстоятельствам. Первое – это та дискуссия, которая ведется между министерством финансов, правительством и государственной Думой, относительно распределения возможных дополнительных доходов будущего года. Компромисс, который сейчас достигнут и который, видимо, будет принят в третьем чтении о распределении в пропорции 50 на 50 дополнительных доходов в рамках первых 70 млрд. рублей дополнительных доходов и 70 на 30 в пользу обслуживания долга в рамках объемов свыше 70 млрд. рублей дополнительных доходов, мне лично представляется неверным. Я думаю, это мое личное мнение, что мы безусловно должны были бы руководствоваться положениями Бюджетного кодекса о том, что дополнительные доходы бюджета полностью должны быть направлены на погашение долга. При достигнутом компромиссе и том финансовом разрыве, о котором я говорил выше, обслуживать долг будет чрезвычайно трудно. При этом наше поведение на переговорах с парижским клубом, мне кажется, ограничено очень узким коридором. Мы не можем себе позволить неисполнение своих обязательств, мы не можем себе позволить технического дефолта. Максимум, что мы можем себе позволить, это достижение договоренности с парижским клубом об отсрочке платежей на 3 или на 6 месяцев, что возможно не вызовет негативной реакции рынков. Все остальное вызвало бы негативную реакцию рынков и не дало бы возможности российским предприятиям быть заемщиками, что сейчас жизненно важно для них.

Второе – это сама возможность получения дополнительных доходов бюджета, которые могут быть направлены на обслуживание долга. Здесь, я хотел бы обратить внимание, на экспортную пошлину, прежде всего по сырой нефти, нефтепродуктам. Безусловно, ее уровень сейчас крайне низок и можно было бы совершенно безболезненно изменить график экспортной пошлины, увеличив его по крайней мере в 2 раза.

Тем не менее проблема финансовых разрывов, проблема, возникающих вследствие этого очень серьезных рисков для нашей страны, ставит дополнительные задачи, дополнительные проблемы перед бюджетной политикой.

Бюджетная жесткость, профицит бюджета, возможность извлечения дополнительных доходов и очень серьезное изменение нашей политики в области расходов – я хотел бы обозначить важность такой политики не только с точки зрения того, что мы таким образом получим ресурс, который позволит обслуживать долг, стерилизовать избыточную ликвидность, который позволит снизить налоговую нагрузку на экономику. Все это вместе делает необходимым серьезное упорядочение политики в области расходов, не только снижение расходов, но и снижение бюджетных рисков. Я хотел бы обратить внимание, что проблема наших расходов связана не только с их объемом, но и с тем, что бюджет создает серьезные риски – недофинансирования, несбалансированности, возникновения кредиторской задолженности и т. д. Все то, что оказывает на предприятия угнетающее воздействие, по меньшей мере сопоставимое с самим фактом высоких налоговых платежей.

Pages:     | 1 | 2 |    Книги по разным темам